Сечевое 8
НЕГОГОЛЕВСКАЯ СЕЧЬ 2
После поражения того, что в советско-украинской традиции принято именовать «казацко-крестьянским антифеодальным восстанием под предводительством Наливайко», казацкий статус резко пошатнулся. Как и водится в подобных случаях, победившая власть разобралась и наказала, кого попало. Кто попал под горячую руку, был репрессирован. А имущество конфисковано. На реестровцев была наложена баниция.
Но… Всякое bydlo ведь не баницируют. В принципе. Это шляхетское наказание.
Что-то меня постоянно уводит в сторону спекуляций на социальные темы. А цикл называется «Сечевое». Но, что можно о Сечи сочинить при таком-то количестве (и качестве) источников? Разве что пофэнтэзировать о характерниках и их сексуальных практиках.
А чем дальше на север, на волость, тем всё интереснее и интереснее. Один Семерий Наливайко чего стоит! Он ведь из бояр-клиентов Острожских и отряд у него был из военных слуг Острожских. И под Пяткой именно они запорожцев били. Но затем в дело вмешалась Ее Величество Большая Политика. Речи Посполитой хотелось и с турками не поссориться, и Габсбургам (у которых с Османами очередная война затевалась) потрафить. Вот тут-то и казаки пригодились. В Молдавии. Потому что дешево и сердито. Миссию Эриха Лясоты помните? И князь Острожский решил поучаствовать в деле Христовом (но потом отыграл назад). В общем, как всегда, Речь Посполитая żołdu не заплатила. Крайними оказались подольские, украинные и белорусские обыватели, на которых солдатня и отыгралась. Дошло до того, что пришлось вмешаться - впервые - регулярным (кварцяным) войскам. А разве не интересно (в географическо-демографическом плане), что отступать запорожцы и наливайковцы решили в «пустыни заднепровские». Куда, как они думали, клятые ляхи не сунутся. Но в урочище Солоница (это недалеко от Лубнов) были настигнуты.
Естественно, Сейм объявил казаков пердуэллес эт гостес патриае (военными преступниками и врагами Ojczyzny) и выписал распоряжение уничтожить их без остатка.
Но, нести пограничную службу без запорожцев было некому, в Молдавии затевалался очередной Хитрый План, затем началась война со Швецией, а там подошла и Смута в Российском царстве. В общем, без казаков никак. Казалось бы, всё, как всегда. Однако, это не так. После 1596 года навсегда разошлись пути-дорожки запорожского товарыства и магнатерии. Острожские, Вишневецкие и даже Ружинские из вожаков и надежного тыла превратились, в лучшем случае, в недружественный фактор, с которым нужно считаться. Та же пертурбация случилась и в отношениях с шляхтой. Для которой в XVI веке казакование было чем-то вроде рыцарских университетов и встретить среди запорожских старшин человека с именем вроде Флориан Гедройц было делом обычным. Хотя, конечно, «казакующий» католический епископ Иосиф Верещинский выглядел экзотикой. В XVII веке это был уже вызов обществу и нужны были веские основания, чтобы ступить на эту скользкую дорожку. Понятно, что, на самом деле, романтики тут было с гулькин нос, а рулили материальные интересы, но тем не менее…
Но возвернемся на Запорожье. На Низу вспыхнула маленькая гражданская война между «умеренными», возглавляемыми Тихоном Байбузой, и «ультра» во главе с Федором Полоусом. Но, как только пропела сурма, оставшиеся в живых дружно выбрали знаменитого Самойла Кошку гетманом и отправились в Прибалтику. Вот, кстати, и повод поговорить о запорожских походных подразделениях.
Согласно реестру 1601 года (в данном случае это - зарплатная ведомость) Войску Запорожскому за участие в первой кампании Инфлянтской войны было выплачено жалование (Jeszcze Polska nie zginęła!!!). Перечислим личный состав, в скобочках указывая размер żołdu в злотых.
Гетман (120), обозный (30), писарь (10), четыре полковника (по 30), восемь есаулов (по 26), двадцать сотников (по 15), 152 десятника (по 9), 16 знаменосцев, довбишей, сурмачей и трубачей (по 8), 1799 рядовых (по 7), 12 пушкарей (по 12), 20 фурманов (по 3). Пожалуй, самое любопытное то, что Войско Запорожское выступает тут в качестве отдельного воинского соединения.
Еще Эрих Лясота писал, что полковник у запорожцев - это «начальник над пятью сотнями воинов». Следовательно, с большой долей уверенности (подполковник Стороженко тому порукой!), можно построить следующую модель организационной структуры походной (тактической) команды Войска Запорожского.
«Из 1350 рядовых и 150 десятников сформировано три полка по 500 человек. Каждый полк делился на пять сотен и 50 десятков (по 10 десяток в сотне). Командный состав полкового уровня: полковник и два его заместителя-есаула, 5 сотников, 1 знаменосец (хорунжий), 1 сурмач (сигнальщик), 1 трубач, 1 довбиш (литаврщик).
Четвертый (гетманский) полк был сформирован из четырех сотен, которые не делились на десятки. Полковое командование: полковник, 2 есаула, 4 сотника, 1 знаменосец, 1 сурмач, 1 трубач, 1 довбиш.
Сотня артиллерийского обеспечения. Подчинялась обозному. Состав: сотник, два десятка охраны (с десятниками), 12 пушкарей, 20 фурманов и 31 рядовой обслуги».
И.С.Стороженко предположил, что гетманский полк был конным. Тогда непонятно, почему одинаковая плата с пехотинцами? Скорее всего, в наличии было, как и считал Грушевский, четыре полка пехоты по (приблизительно) 500 человек. Перед нами официальный документ, а уж как там запорожцы между собой пенёнзы делили - бог весть. Благо, в нашем распоряжении есть нарратив, который позволяет заподозрить, что не всё там так было гладко, как в денежной ведомости.
Шимон Старовольский в 1628 году писал (приведем обширный кусок, он того стоит): «Ранней весной каждый охочий до военной славы, снарядив челн и припас, едет Днепром до казацких островов, а там их вождь набирает войско из этих приходней. Пригодных говорит писарю вписать в реестр, а непригодных отправляет додому, забрав принесенные ими припасы. Принятых раздает под власть десятников (атаманов): их они слушают, пока не сменят свое занятие или положение. Гетман выбирается между них и остается на уряде, пока фортуна служит… Не берут в этом участия, так как и в некоторых других совещаниях, новики (новобранцы) - аж до трех лет. За это время они исполняют роль слуг и когда накосячат (nabrojąt), выносят от своих атаманов тяжкие кары. Таких новиков атаман, кроме девяти старых воинов, имеет под собой тридцать, а иногда и пятьдесят, и ними распоряжается как их полный хозяин, особенно в битвах, когда кто сбежит с поля боя, то не смеет вернуться - покарают на смерть… На зиму гетман, возвращаясь додому, оставляет на каждом острове по 500 людей - стеречь место, пушки и всякий военный припас. Там в хижинах, плетеных из тростника, покрытых корой деревьев, ждут они возвращения гетмана и товарищей. И те, которые несколько лет переносили тут холод и голод, для общего блага оставаясь на страже, считаюся славнейшими среди них…».
Усомнимся в наличии 30-50 салаг на десяток. Старовольский писал это в 1628 году, когда показачивание волости уже практически завершилось и Войско Запорожское могло мобилизовать в случае необходимости десятки тысяч людей. Вот тогда, да, такая картина могла иметь место (принцип рейхсвера). Но в конце XVI - начале XVII века да на самой Сечи? Чем их там кормить? Ну, три-пять на десяток (их называли «джурами»), для КМБ и использования на хозяйственных работах.
Кстати, каждый десяток просто обязан был иметь воз (а еще лучше - два). Для припасов, для добычи и чтобы табор выстроить. Кто управлял подводой? В ведомости сие не отражено. Вот какой-нибудь салабон вожжи и держал. Набирался казацкого опыта. Но по ведомостям не проходил.
Откуда взялось это магическое число - 500? Припомним, что по второй - Баториевой - казацкой реформе, формировалась рота в 500 казаков. А в королевской «Ординации» 1590 года (она же - третья казацкая реформа) упоминаются начальствующие: «ротмистры и сотники». Эрих Лясота же, как уже было сказано, зафиксировал в 1594 году полковника - командира над 500 казаками. Ротмистр не прижился. Видимо, шел взаимный процесс. Сверху - организационного оформления больших казацких контингентов. И снизу - консолидация ватаг (десяток) во главе с атаманами (десятниками) в сотни. Хотя не забудем, что на Ливонской войне казацкая рота состояла из сотни, а казацкий ротмистр, соответственно, был сотником.
Было бы заманчиво сказать, что каждый кош (а их, напомним, было восемь) выставлял походный полк. Но это далеко не так. Кош - военно-хозяйственная структура и далеко не факт, что в его составе количество «боевиков» превышало количество «тыловиков». Ведь кто-то должен был ловить рыбу, бить зверя, пасти табуны, стада и отары, изготовлять продукты длительного хранения, пригодные для похода, работать кузнецами, плотниками, столярами, возчиками, конюхами и т.д, и т.п.). И это плюс к джурам, зарабатывающим казацкий стаж.
Т.е. сотня - основное тактическое подразделение. Каждый кош мог выставить пару-тройку сотен профессионалов с сотниками и атаманами (десятниками).
Единовременно на Запорожье не могло находиться слишком большое количество людей. Скажем, Лясота насчитал три тысячи. Из которых 1300 ходили в морской поход, 400 несли сторожевую службу, остальные - разбросаны по Великому Лугу. Пара-тройка тысяч, прошедших запорожскую школу, могла находиться на волости. В письме императору Священной Римской империи запорожцы утверждали, что «старых казаков, выбранных людей» у них - 6 тысяч, не считая потенциальных кандидатов «в пограничных краях».
Эта цифра находит подтверждение тем образом, что во время движений Косинского и Наливайко (назовем это так) запорожские отряды, действовавшие на волости, насчитывали до пяти тысяч человек. Включая и реестровиков.
В декабре 1618 года, после Московского похода, во время которого запорожцы сделали себе громкий промоушн, полк в составе 602 человек во главе со Жданом Коншиным завербовался на московскую службу. Согласно зарплатным ведомостям, в полку числились: полковник - 1 шт., есаул - 1, писарь - 1, атаман - 1, хорунжий - 1, сотников - 6, десятников - 51, рядовых - 540. Особенностью именно этого полка было то, что командиры (есаул, писарь, атаман и все сотники) имели собственные десятки, а полковник - два. Т.е. основная тенденция развития запорожских организационных структур полкового уровня та же.
Во время Тридцатилетней войны (в 1635-1636 годах) под знаменами Габсбургов сражалась сечевая походная команда в составе одной тысячи казаков (т.е. два полка), поделенная на 4 хоругви. Возможно, что на родине сечевой полк тоже, в целях повышения маневренности, мог разделяться на две части, которые возглавляли два есаула полкового уровня.
Самое же важное то, что если сечевые полки участвовали в кампании самостоятельно, то из них формировалась походная сечевая команда. Эта традиция сохранялась еще в XVIII веке. Вероятно, именно такая сечевая команда стала прообразом реестрового территориального полка на волости.
Таким образом, в XVII столетие - век своего триумфа - днепровское казачество вступало, имея военную организацию - Войско Запорожское с выборным гетманом во главе, четкую походную структуру: походные полки, сотни и десятки (во главе с выборными полковниками, сотниками и атаманами), Пункт Постоянной Дислокации в виде Сечи на острове Базавлук (имевший кадрированное устройство) и хозяйственную базу - Запорожье, представлявшую федерацию восьми административно-хозяйственных частей - кошей (во главе с кошевыми). И огромное желание занять достойное место в сословной иерархии Речи Посполитой, раззадоренное опытом реестра.
На протяжении первой четверти XVII века происходит «бросок на север». Войско Запорожское совершает то, что, некоторые современные украинские историки обозначают эвфемизмом «овладение волостью».
To be continued
To go back