"Magifique" - великолепная магия Тьерри Маландэна
«Прелестная суета милых фей, крысиных королей, волшебников разной степени вредности, отважных принцев, спящих красавиц и маленьких лебедей - хрупкий кусочек поэзии, покрывающийся нежной и грустной сетью трещинок, полуторачасовое размышление мастера Тьерри Маландэна о магии танца».
Generalanzeiger Bonn, Германия
Дамы и господа!
Бывают в жизни моменты настолько прекрасные, что слова бессильны передать ощущения и руки опускаются. А поделиться эмоциями с друзьями, рассказать очень хочется. Как сегодня. Как сейчас. Мы в Герцлии посмотрели балет "Magifique" французского хореографа Тьерри Маландэна и его труппы «Malandain ballet Biarritz» на музыку из трёх оркестровых сюит к балетам Чайковского «Лебединое озеро», «Спящая красавица» и «Щелкунчик».
И душа вознеслась...
Не могу, не хочу и не буду рассказывать о послужном списке знаменитого французского хореографа и постановщика в жанре "неоклассика", о его жизненном пути, полном неожиданных поворотов, о взлётах, успехе, гастролях по всему миру, включая неоднократные выступления в Израиле, о признаниии и наградах. О карте мира, испещрённой сияющими звёздочками Маландэновских постановок.
Всё это можно прочесть в интернете. Здесь, например, или в содержательном интервью в журнале у bloha_v_svitere, данном маэстро в апреле прошлого года в Санкт-Петербурге, отрывками из которого воспользуюсь в дальнейшем.
А у меня эмоции, дамы и господа, только эмоции. Плюс, слова самого Терри Маландэна. И фотографии, скупые отпечатки остановленных мгновений.
Когда я был ребенком и видел что-то красивое, я говорил «мажифик», потому что не мог выговорить «манифик». И потому, создавая эту сказку, я выбрал «мажифик», как тайный шифр далекого детства
Название «Magifique» - это игра слов, производное от «Manifique» (великолепный) и «magique» (магия). В 2009 году мне предложили поставить балет для Сан-Себастьяна. Они хотели «Золушку», но эта тема у меня, что называется, «не пошла». У меня не хватало ни идей, ни танцовщиков. Тогда я позвонил руководителю театра и сказал, что поставлю им балет на музыку трех балетных сюит Чайковского. Премьера намечалась на 31 декабря, нужно было что-то волшебное, сказочное. А у меня - кризис. Я пришел в студию, где происходили наши репетиции, осмотрелся вокруг, увидел станки, за которые держатся танцовщики во время ежедневного класса. Там же стояли движущиеся панели из «Кармен». И я решил их использовать в своей постановке.
Остров ящиков-панелей. Странные видения в чёрном (то ли мыши, то ли лебеди, то ли колдуны) в полутьме, близкой к мраку, разделяют их на зеркальные составляющие. Зеркала ловят неведомо откуда возникшие лучи, и на сцене светлеет. Появляются балетные станки. В пустом и тёмном пространстве возникает репетиционный зал, заполняемый движением, отражением движения и бесконечными отражениями отражений...
«Magifique» - это словно коробка с игрушками, из которой я достаю свои воспоминания. Балет очень личностный, это моя танцевальная автобиография, в балете два героя - я в детстве и я сейчас...
Дуэт молодого лёгкого наивного мальчика и и умудрённого опытом мужчины...
В балете есть эпизоды, которые понятны только мне. Например, в сюите из «Спящей красавице» выходит девушка, в которой руки спрятаны под платьем, а солист делает с ней порт де бра - такие красивые движения рук. У меня есть младшая сестра, она с детства парализована, и когда я стал заниматься танцем, я делал с ней бесконечно эти движения руками. И это единственное движение, которое она научилась делать за всю свою жизнь!
Этот фрагмент под музыку «Панорамы», сопровождающую путь Дезире и феи Сирени к замку спящей принцессы, незабываем. Ограничения создают новый уровень свободы движений. Светлая печаль и вера в полёт переполняют зрительские сердца.
Под звуки вальса танцоры появляются и исчезают в пространстве меж зеркальными ящиками. Реальность растворяется в музыке и движении, и ты перестаёшь различать людей и их отражения.
Уходит "Спящая красавица" и звучит сюита из "Лебединого озера". На самом деле между тремя частями балетной фантазии нет чётких границ. Не только в сюжетном плане. Ведь перед нами не появляются принц, Одетта, Одилия. Всё, что мы видим, лишь фантазии постановщика. Его сны, в которые он нас вовлекает, заставляя забыть обо всём. И музыка Чайковского не обрывается в пограничных зонах. Как солнечные протуберанцы, проникают музыкальные фрагменты друг в друга, заставляя по-новому сверкать великие мелодии Петра Ильича.
Сновидения в репетиционном зале продолжаются. Но уже без станков. В движениях танцоров появляется угловатая птичья грация. Сочетание нежнейшей отточенности классики с возникаюшими иногда фрагментами гимнастики. Всё настолько естественно и НЕОБХОДИМО в контексте балета, что ни разу не возникает даже мысль о целесообразности.
В зеркалах возникают новые видения и потусторонние миры. Игра тел, рук, ног, кистей, пальцев, улыбок. Множественность образов, не все из которых поддаются расшифровке. Да и не нужно...
Танец маленькиз лебедей. Никаких пачек. Всё те же костюмы телесного цвета, на грани наготы. Четверо мужчин. Сколько вариантов разноуровневой пошлости было накручено на этот сюжет. А у Маландэна грация, органичность и ирония. Улыбки освещают лица завороженного зала.
Такое можно увидеть только в чужих снах, путешествуя по ним, как в "Хазарском словаре" Павича. Свои дрёмы, даже самые невероятные, более предсказуемы. Но ведь это и были чужие сновидения. Терри Маландэна. А теперь они стали и нашими. Чудесными танцами завершается сюита из "Лебединого озера".
Приходит время "Щелкунчика". Ярчайшая феерия. Ирония и самоирония, грусть и радость, хулиганство и изящество. Перед нами разворачивается танцевальный дивертисмент.
Не хочется расставаться с тем, что нравится. Особенно, если ТАК завораживает. И это учёл изобретательный Месье Маландэн. Вновь, и вновь возникают перед нами все те, кого успели полюбить за 80 минут балетного времени. Меньше полутора часов, а по ощущениям прошло три жизни. Светлых и тёмных, как положено в сказках. Разных, ярких, головокружительных!
Собираются в прежний чёрный остров зеркальные ящики, поглощая рассыпанные лучики света. Наступает первозданная тьма. Пора просыпаться, возвращаться из чужих снов в свои непростые и совсем не сказочные жизни. Последнее прощание с двуликим альтер-эго режиссёра.
Другой образ - двигающиеся панели - тоже рожден воспоминаниями из детства. Я рос в большой семье, у меня 6 братьев и сестер, а я был весьма беспокойным и активным ребенком. И мама частенько меня запирала в шкафу, чтобы я не мешал ей заниматься с новорожденным братом или сестрой.
Прощание с замечательным, возможно лучшим спектаклем Терри Маландэна и 18 танцорами и танцовщицами его труппы «Malandain ballet Biarritz».
Я - парень странный, у меня нет представления об идеале. Когда тебе 30, можно мечтать об идеале. А мне 55, это, конечно, не самый пожилой возраст, но я чувствую приближение к концу. Я уже не мечтаю об идеальной труппе, хочу работать с этими артистами, они мне интересны! Для меня танец - это язык, который включает душу. Мои балеты отражают меня, тем, кем я являюсь на самом деле.
Выход на поклоны и овации битком набитого зала.
Осталось ещё 5 представлений в Герцлии, Беэр-Шеве, Петах-Тикве, Модиине и Ягуре.
Летите, дамы и господа.
