Заметки о голоде 1932-1933. Часть вторая. Урожай
Начало здесь
В спорах о голоде 1932-1933 годов часто приходится сталкиваться с тем, что подавляющее большинство «спорщиков» даже не в курсе элементарных цифр. Хотя, казалось бы, вот великий яндекс и вот гора справочников с официальными данными. Так что сделаем за этих людей их работу, и сведем эти данные в одну маленькую табличку.
Год
Валовой урожай (млн.т)
Урожайность
(ц/га)
Заготовки
(млн.т)
Экспорт(млн.т)
Валовой минус заготовки
1930
83,5
8,5
22,1
4,765
61,4
1931
69,5
6,7
22,8
5,057
46,7
1932
69,9
7,0
18,8*
1,728
51,1
1933
68,4 / 89,8**
6,7 / 8,8**
23,3
1,686
45,1 / 66,6
* Включая 0,26 млн.т закупок.
** Первая цифра - данные публикуемые в статистических справочниках после 1956 года. Вторая - данные публикуемые до 1940 г. Подробнее на эту тему смотри здесь.
Источники: Народное хозяйство СССР за 70 лет (Юбилейный статистический ежегодник). Финансы и статистика М.1988, С. 208, 210; Социалистическое строительство СССР (Статистический ежегодник), ЦУНХУ Госплана СССР, М.1936 г. С. 280, 336, 342-343; Сельское хозяйство СССР. 1935. Ежегодник. М., "Сельхозгиз" 1936 С. 215; Внешняя торговля СССР за 20 лет 1918-1937 гг. Статистический сборник. В/О Международная книга. Москва, 1939 Стр. 35.
Эта таблица и есть отображение проблемы и, если угодно, загадки голода 1932-1933 гг. Потому что если не знать, что голод случился после урожая 1932 г., то можно подумать на 1931 год или 1933-ий (образца после 1956 г). Глядя на эти цифры понимаешь, что голода не должно было быть. Но он был. Скажу больше. Это загадка не только для современных исследователей, советское правительство было озадачено точно так же. Для того, чтобы хоть как то совместить цифры и реальность, по большому счету существует два пути. Первый - усомниться в цифрах размера урожая, как, к примеру, поступает Таугер. Второй - найти причину, которая бы объяснила исчезновение этого урожая, и, как следствие, его нехватку. Здесь поле для деятельности значительно шире и зависит от уровня исследователя. Как правило, упоминаются саботаж, воровство, погодные условия, козни Запада, массовый суицид в виде нарастающего употребления отравленного (зараженного спорыньей) зерна. Наиболее пикантно на фоне цифр смотрится доморощенная «официально-историческая» точка зрения с тезисом «о чрезмерности заготовок». Как бы намекая на то, что наша наука плоть от плоти народа, и от легкой шизофреничности общества она тоже не застрахована. И более того, если надо, то и пример подать может.
1. Урожай.
Если размер экспорта и заготовок - это реальное зерно, которое взвешено и оприходовано, то размер урожая есть величина оценочная. И опять же, все не так просто.
1. Урожай оценивали разные ведомства, основными из которых являлись ЦУНХУ и НКЗ (Наркомат земледелия). Исторически сложилось, что оценки НКЗ всегда были выше оценок ЦУНХУ - так же, как и во времена Российской Империи, оценки Министерства Земледелия были выше оценок Центрального Статистического Комитета.
К плюсам относилось то, что приблизительность оценки компенсировалась оперативностью получения данных. И уже к началу уборки государство представляло размер урожая и, соответственно, могло планировать его дальнейшее использование. Как правило, в дальнейшем эти планы корректировались по ходу уборочной и заготовок. К недостаткам - то, что это приблизительная оценка размеров урожая, который есть, вот он стоит в поле, но еще не убран. И это только количественная оценка, не отражающая качество урожая.
2. С началом коллективизации появилось очередное новшество. Теперь колхозы в конце года должны были сдавать годовые отчеты, в которых они указывали размеры собранного и оприходованного урожая (этот урожай назывался амбарным, и именно он впоследствии и стал фигурировать в статистических справочниках с 1956 года). И хотя в 1931 и 1932 году далеко не все колхозы смогли, в силу различных причин, предоставить эту информацию, сохранившиеся отчеты, в целом, дают представление о той части урожая, что была оприходована. К несомненным достоинствам можно отнести то, что это зерно реально, оно уже собрано, обмолочено и взвешено, т.е. есть уже по факту. К недостаткам - данные годовых отчетов после их обработки давали картину лишь к середине следующего года, т.е. это данные постфактум, спустя почти год. И то, что эти цифры также не отражали истинного размера собранного урожая, так как они не учитывали потери. Потери в свою очередь делились на неизбежные, как то «потери зерна с момента созревания хлебов до окончания уборки и обмолота, как-то: осыпавшееся зерно, зерно в колосе, оставленном при уборке на стерне, зерно, оставшееся в соломе и мякине при обмолоте и провеивании, потери зерна при вязке, копнении, скирдовании и перевозке хлеба с поля на ток до взвешивания»1, а так же на потери в результате действий человека: скашивание в поле хлеба на корм лошадям, безучетное скармливание его на токах, скоту и птице, расходование его на общественное питание и воровство. Кроме того, в действительные размеры урожая входило не только чистое зерно, которое, как правило, засчитывалось в амбарный урожай, но и также используемые в хозяйстве все отходы, озадки и т.п. Грубо говоря, амбарный урожай, это лишь та часть урожая, которую донесли до места хранения.
Если суммировать вышеизложенное, то можно сделать следующий вывод. До получения данных годовых отчетов колхозов и совхозов единственными цифрами, определяющими урожай, являлись оценки ЦУНХУ и НКЗ, которые были приблизительными и не были застрахованы от ошибок. А годовые отчеты давали сведения лишь о той части урожая, что попала в отчеты, да и то спустя год. Реальная же цифра действительного урожая находилась в промежутке между этими показателями.
Итак, начнем с оценок. Пятого июля 1932 года, в газете «Известия» была публикована беседа с начальником ЦУНХУ Осинским, где он заявил:
Однако уже теперь можно констатировать, что виды на урожай зерновых, по данным на 10-20 июня, превышают окончательные итоги урожая прошлого года. Имеющиеся данные по 15 областям РСФСР, Украине и Белоруссии (данные по Закавказью, Средней Азии и забайкальским территориям Союза пока не поступили) показывают, что сбор с гектара намечается в 7,8 ц, т.е. на 0,2 ц выше средней цифры за последние 8 лет, и более чем на 1 ц с гектара выше сбора 1931 г., по последним его оценкам… На Северном Кавказе так же как на Украине, намечается урожай, близкий к среднему. …
- В общем итоге, - закончил т. Осинский, - виды на урожай в середине лета 1932 г. обещают нам значительное увеличение продовольственного и кормового фонда на 1932 г. по сравнению с итогами 1931 г.
http://istmat.info/node/25322 (ссылки в тексте рекомендуется прочесть целиком)
На 10 июля 1932 года ЦУНХУ оценил валовой урожай в 70,6 млн. т. при средней урожайности в 7,3 ц с га, и оценивая посевную площадь в 96,5 млн. га
http://istmat.info/node/25380
На 1 августа, по данным сектора учета НКЗ СССР, валовые сборы зерновых урожая 1932 г. определялись в 71,1 млн т, урожайность в 7,13 ц с га, и посевные площади 97 млн. га. ЦУНХУ на эту же дату валовой урожай оценивало в 67,1 млн. т., урожайность 6,9 ц с га, посевные площади в 97 млн. га.
http://istmat.info/node/25382
В первых числах ноября ЦУНХУ соглашается с размерами посевных площадей по оценке НКЗ, и соответственно корректирует собственные данные. В результате валовой сбор по оценке ЦУНХУ становится 69,0 млн. т.
http://istmat.info/node/25386
Следует отметить, что практически каждая записка с данными о валовом урожае ярко отражала межведомственную войну цифр и содержала камень в адрес «конкурирующего» ведомства. Основные расхождения были в отношении размеров посевных площадей, где каждое ведомство считало свои цифры единственно верными. Но в целом и ЦУНХУ и НКЗ оценивали урожай близко к прошлогоднему. И хотя урожай предыдущего 1931 года нельзя назвать удачным результате засухи, при определенных оговорках его можно было считать удовлетворительным. Тем более 6 мая план заготовок был снижен, и июльские оценки 1932 года показывали цифры выше прошлогодних. Но эту благостную картину немного портила реальность. С одной стороны, все это происходило на фоне провала хлебозаготовительной кампании и сообщений с мест о нереальности выполнения плана. С другой стороны - на фоне потока сообщений о массовом воровстве и спекуляции.
Вмешавшись в межведомственную склоку о размере урожая, Политбюро выступило в роли арбитра. Сперва постановив: «Предложить ЦУНХУ и Наркозему СССР прекратить дискуссию о размерах посевных площадей 1931 и 1932 года, публикуя в качестве официальных данных о посевных площадях, цифры, показанные в посевных сводках Наркозема СССР, опубликованных в печати»2.
Затем 2 ноября и вовсе перешло к кардинальным преобразованиям в этой области, приняв следующие решения.
«б) Определить методы и пути установления урожайности, в частности, определить урожайность этого года.
в) Разработать вопрос об организации общегосударственных контрольных органов по установлению урожайности.
г) Обязать Наркозем аккуратно представлять все свои статистические данные ЦУНХУ, как это делают все другие наркоматы.
д) Поручить комиссии в составе т.т. Молотова (созыв), Куйбышева, Яковлева, Осинского, Криницкого, Чернова, Гегечкори, Минаева, Одинцова С., Юркина и Немчинова внести в Политбюро проект предложений на основе данного решения.3»
И уже 11 декабря утвердило проект этой комиссии, об организации при СНК СССР Государственной Комиссии по установлению урожая зерновых культур, главой которой был впоследствии назначен Осинский4.
В 1933 году была предпринята еще одна попытка определить размеры урожая 1932 года, теперь уже в рамках созданной государственной комиссии. 28 мая 1933 года Центральной Государственной Комиссией по установлению урожайности была разослана телеграмма. В ней говорилось, что:
«По предложению Предсовнаркома Молотова председатели межрайкомиссий обязаны дать по телеграфу десятого июня заключение о размере валовых сборов зерновых хлебов и отдельно подсолнуха урожая 1932. Немедленно мобилизуйте путем личного объезда важнейших районов и вызова к себе в райзо УНХУ из других районов все имеющиеся в их распоряжении учетные материалы, в частности материалы бывших районных учетно-контрольных комиссий, заготорганизаций. Подвергните их перекрестной проверке сопоставив также с материалами из отчетов МТС обмолотах колхозного хлеба и годовых отчетов колхозов, совхозов. Возьмите цифру урожая валового сбора первого августа тридцать второго года и проверьте обоснованность дальнейших изменений, внесенных УЧКК. Желательно провести проверочную работу путем сопоставления цифр валового сбора имеющимися материалами расходования хлеба по основным статьям: сдача по хлебозаготовкам всех видов, натуральная оплата трудодней, кормовые фонды, семена, проданный и разбазаренный хлеб»5.
В дополнение к телеграмме содержалась весьма любопытная информация (выделено нами):
«В прошлом году основными ведомственными материалами по учету урожая являлись данные Наркозема и данные учетно-контрольных комиссий; в обязанности последних входила проверка сообщений об урожае колхозов, совхозов и сельсоветов и внесение в них необходимых поправок».
По поводу годовых отчетов: «Для проверки валового сбора используйте также данные заготовительных организаций, на основании которых разверстывался план хлебозаготовок по району, а также данные об обмолоте по МТС и по совхозам и годовым отчеты колхозов и совхозов при том условии, что они уже проверены и сведены» и далее «Необходимо иметь ввиду, что годовые отчеты не могут считаться таким бесспорным источником, на основании которого можно было бы прямо установить урожай, так как часть хлеба из них могла быть не заприходована (часть хлеба не показана в документах сознательно, часть не попала в отчетность так как была расхищена и т.д.)»
И что является источником расчетов и разворованного хлеба: «Хотя бы по некоторым районам желательно провести проверочную работу путем сопоставления цифр валового сбора, который мы будем считать наиболее соответствующим действительности, с имеющимися материалами расходования хлеба за период сельскохозяйственного 1932-1933 г ( июль 1931-июль 1933г.) по основным статьям: сдача хлеба по госзаготовкам (централизованным и децентрализованным), гарнцевый сбор, натуральная оплата за трудодни, кормовые и другие фонды, созданные в колхозах из урожая 1932 г., и семенные фонды засыпанные на посев озимых 1932 г. и яровых из сбора 1932 г. (без включения семссуды), проданный и разбазаренный хлеб.
Под включенными нами в телеграмму и повторенными здесь словами «проданный и разбазаренный хлеб» следует понимать продажу правлениями колхозов на колхозных рынках мешочникам и спекулянтам и проч., а также все виды хищения хлеба как в поле на корню и в снопах и скирдах, так и во время молотьбы, транспортировки и хранения. Сюда должен быть отнесен и хлеб, в результате бесхозяйственности или вредительства брошенный и пропавший в поле в поле скошенным или нескошенным».
1.06.1933 и.о. председателя ЦГК Н.Брюханов6
О результатах проверки Молотову отписался Осинский. Напоминая Молотову последние результаты осени 1932 года, где «последними «конкурирующими» оценками урожая НКЗ и ЦУНХУ были 7,13 (НКЗ) и 7,0 (ЦУНХУ) ц. с га, а соответствующие цифры валового сбора составляли 711,2 млн. ц (НКЗ) и 698,7 (ЦУНХУ)», Осинский сообщает следующие данные: «Первичные материалы межрайонных комиссий в общем итоге по СССР дают размер сбора 600,2 млн. ц., каковая цифра слагается из множителей - посевная площадь 93,86 млн. г и урожайность с га - 6,4 ц.»
«По линии областных уполномоченных ЦГК цифры получаются более высокие, а именно: валовой сбор в размерах 641,6 млн. ц., причем областные уполномоченные дают размер посевных площадей в 96,6 млн. г, а средняя взвешенная приводимых ими данных об урожае составляет 6,5 ц. с га»7.
Далее Осинский настаивает на данных областных уполномоченных, при этом считая, что «при проверке этих данных под моим руководством оказалось возможным поднять оценку урожайности с га в среднем по союзу до 6,7 ц. с га.», и приводит в качестве аргумента следующие доводы:
«Сама проверка происходила уже весной-летом 1933 года, когда хлебозаготовительная кампания была закончена и стремление к сокрытию размеров урожая, естественно, отпало. Уполномоченные оказались в состоянии использовать для проверки прежних субъективных оценок такие данные, как отчеты, рапорта колхозов и их годовые отчеты. Кстати, сказать, в значительном количестве случаев (по глазомерной оценке в большей части случаев) отчеты колхозов о расходовании хлеба показали превышение против цифр, вытекающих из поздних (перво-октябрьских, перво-ноябрьских) данных об урожае; обнаружено также большое количество случаев, когда отчеты колхозов о расходе хлеба превышали данные о его приходе. Межрайонные и межобластные уполномоченные оказались в состоянии использовать, и использовали данные о хлебозаготовках, о размере гарнцевого сбора, о хлебе, выданном колхозникам по трудодням, а также данные об укрытом, а также еще необмолоченном хлебе урожая 1932 года (таких данных особенно много имеется по Западной Сибири, Горьковскому Краю). Словом в распоряжении уполномоченных, в особенности, областных было гораздо больше и более солидного материала для проверки оценок урожая, нежели в осенние месяцы 1932 года»8.
Основные поправки коснулись Украины. «По этой республике как НКЗ, так и ЦУНХУ в своих расчетах принимали цифру урожайности по данным республиканской УЧКК на 1-ое августа - 8,1 ц. с га. Вместо цифры 8,1 ц. с га, межрайонные госкомиссии в общем итоге по всей УССР дают оценку урожая в размере 6,6 ц. с га; областные уполномоченные дают цифру несколько большую - 6,9 ц. с га». При этом как отмечает Осинский, «по Харьковской, Донецкой, Киевской и Черниговской областям расхождение между оценками областных и всеукраинской учетно-контрольной комиссии либо отсутствует, либо весьма незначительно». По Одесской области оценка снижена с 7,9 до 7,5 ц с га., по Винницкой с 8,6 до 8,1 ц. га., а самое значительное снижение коснулось Днепропетровской области с 8,4 до 6,4-6,5 ц с га. Второе крупное снижение оценки урожая коснулось ЦЧО. Были признаны завышенными посевными площади, так же была снижена и урожайность с 8,8 до 7,7 ц с га9. Также были снижены сборы по Московской и Западной обл., Уралу и Крыму10. Повышены оценки по Горьковскому и Западно-Сибирскому краю. По Северному Кавказу ранее имеющаяся оценка почти не изменилась11.
Окончательно вопрос о размере урожая был закрыт только 23 сентября 1933 года на заседании Политбюро. « Решено: 1. Вопрос о посевных площадях зерновых культур под урожай 1932 г. считать исчерпанным решением ЦК от 8 октября 1932 г. 2. Валовой сбор зерновых культур 1932 г. принять по исчислению ЦУНХУ в размере 698,7 миллиона центнеров»12.
Теперь сведем данные по урожайности в таблицу (пока прямо скажем не густо), и добавим цифры амбарной урожайности по данным ЦУНХУ и НКЗ. Области УССР расположены по убыванию смертности по расчетам ЦУНХУ, которая указана в скобочках, за первое полугодие 1933 года и по сельской местности (РГАЭ 1562.20.41). Пустые клетки - цифры пока не найдены.
Официальная опубликованная цифра
Оценка НКЗ/ЦУНХУ в 1932 г.
Данные Гос. Комиссии по опред. урожайности в 1933 году
Межрайон. ком./обл. уполн.
Амбарная урожайность ЦУНХУ по результатам выборочного динамического обследования колхозов
Амбарная урожайность НКЗ по материалам годовых отчетов колхозов
СССР
7,0
7,13/6,9
6,4/6,5
-
5,4
УССР
8,1
8,1
6,6/6,9
4,98
5,1
Киевская обл.(139,1)
-
-
4,49
4,7
Харьковская обл. (129,6)
-
-
4,77
5,2
Одесская обл. (78,1)
7,9
7,5
5,49
5,3
Днепропетр. обл. (77,7)
8,4
6,5
4,85
4,7
Винницкая обл. (75,4)
8,6
8,1
6,7
6,8
Донецкая обл. (57,5)
-
-
4,12
4,4
Черниговская обл. (48,4)
-
-
4,57
-
Сев. Кавказ. Край (69,4)
6,4
-
6,4
-
3,9
ЦЧО (33,7)
8,8
-
7,7
6,2
6,4
К сожалению пока не удалось сходу найти официальные цифры урожайности по областям Украины в сопоставимых границах, но со временем эту проблему решим. А найти приложение к записке Осинского маловероятно, хотя кто знает. Так же надо будет посмотреть, чем именно руководствовались при принятии окончательной цифры урожайности в 1933 году (это 50 на 50), и в целом тему можно будет считать тему закрытой. Так что выводы пока сугубо предварительные, с учетом того, что картинка может измениться.
1. По СССР в целом. Оценки ЦУНХУ в 1932 году в целом оказались весьма точными. Наиболее правдоподобной выглядит цифра Осинского, сделанная в 1933 году, но только правдоподобной, и только выглядит. Каких-либо дополнительных данных, чтобы подтвердить или опровергнуть ее, нет и вряд ли уже появятся. Погрешность между максимальной и минимальной оценкой величины урожая составила около 15% и точные размеры валового урожая находятся в интервале между 60 и 69,9 млн. т. Что в целом при определении предстоящего урожая считается вполне нормальной погрешностью, в рамках которой дальнейшие действия по заготовкам и распределению урожая уже корректируются по ходу.
2. Основная ошибка в определении размеров урожая допущена по отношению к Украине и ЦЧО. Причем по Украине в отношении только трех областей. Из них: по Одесской и Винницкой областям ошибка в урожайности около 6% и по Днепропетровской - 23%. И если Осинский подчеркивает, что «по Харьковской, Донецкой, Киевской и Черниговской областям оценки изменений не претерпели», то остается неясным вопрос - как тогда применительно ко всей УССР урожайность могла снизиться на 15-19%?
3. Исходя из данных Осинского интересно прикинуть размеры потерь. По Сев. Кавказу они составили 39%, по Одесской обл. около 30%, по Днепропетровской около 28%. Винницкая и ЦЧО смотрятся белыми воронами с 16-17%. Думаю, не обязательно обладать острым взором, чтобы увидеть связь между размерами потерь и смертностью. Напоминаю, воровство и бесхозяйственность в потери входят. Хотя, безусловно, смертность во время голода зависела от многих факторов.
-------------
1 Инструкция ЦУНХУ Госплана СССР по определению урожая зерновых культур, 9 июня 1939 г. / Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. Том 5. 1937-1939. Книга 2 1938-1939. / Гл. ред. В.П. Данилов, Москва: "РОССПЭН" 2006 С. 431-434)
2 РГАСПИ 17.3.902 Л.6 Протокол ПБ № 118 от 08.10.32 г.
3 РГАСПИ 17.3.906 Л.6 (02.11.32) Протокол ПБ № 122 от 13.11.32 г.
4 РГАСПИ 17.3.911 п.9 от 11.12.32 г. ПБ № 126 от 16.12.32 г.
5 Бюллетень ЦГК по определению урожайности № 3 июнь 1933. Государственное издательство советское законодательство. ГАРФ Р-7589. 1. 16 Л.26 Стр. 5
6 Там же. Стр. 6
7 ГАРФ Р5446.82.22 Л.209-210
8 Там же Л.206-207
9 Там же Л.201-203
10 Там же Л.199-200
11 Там же Л.197-198
12 РГАСПИ. Ф.17. Оп.3. Д.931. Л.21 Протокол ПБ № 146 от 1 октября 1933 г. п.107/71 от 23.09.1933