Ивановский зал - немного прошлого и много будущего
Сначала немного истории. В 1914 году Румянцевский музей отмечал скромное новоселье - его живописная коллекция переехала в новое здание. Выглядело оно тогда вот так:
Для сравнения - новый его облик в 2017 году:
На первом фото так называемое «новое временное здание Картинной галереи Румянцевского музея». Архитектором был Николай Львович Шевяков. Фасад этого сравнительно небольшого строения выходил непосредственно в Староваганьковский переулок, его архитектурные элементы перекликались с убранством Пашкова дома, посетители галереи рассматривали живопись при лучшем на то время освещении благодаря стеклянной кровле. Сейчас отреставрирована только сохранившаяся часть, и получилось, что дом отступил в глубину переулка, во второй ряд.
«Новым» это здание именовалось потому, что музей владел им совсем недолго, «временным» - поскольку руководство музея и хранители мечтали о большем. Для расширения площадей главного московского древлехранилища собирались строить большое здание на Моховой улице рядом с Пашковым домом, но вместо этого случилась революция, а через несколько лет музей перестал существовать:
Вернёмся к зданию картинной галереи. Его интерьеры и развеска картин в 1915 году:
2017 год:
У дальней стены на предыдущей фотографии можно различить узнаваемые фигуры картины «Явление Мессии», благодаря которой новое выставочное пространство РГБ теперь называется Ивановским залом. В марте 1914 года картину на специальном цилиндре и в футляре переместили сюда из Пашкова дома, раскатали, пропылесосили и гвоздями прибили к огромному подрамнику (его доски видны на заднем плане), после чего она заняла своё место на стене:
Кольца, на которых было закреплено полотно Александра Иванова, сохранились и видны под потолком. На ту самую «ивановскую» стену сейчас проецируется видеосъёмка бесед с книжными дизайнерами:
Таким был Ивановский зал в прошлом, а теперь, обновлённый, он обращён в будущее. Самая-самая первая выставка в его стенах - «Книга глазами дизайнеров» - получилась очень сложной, насыщенной, нелинейной и требовательной к посетителю, с которым она делится сразу всеми премудростям и тайнам книжного дела. И раз уж дают, хочется взять всё, но для этого нужен не один час и, возможно, не один визит. Столько перехлёстывающихся уровней восприятия, что в размеренной геометрии бумажных томов можно потеряться, как в лесу. Библиотечные раритеты пяти веков, как ни парадоксально, укладываются в памяти проще, многоголосая современность на втором этаже ошеломляет и останавливает надолго. Между экспонатами простраиваются самые неожиданные связи. Например, лежит на первом в витрине подлинная «Манга» («Зарисовки») Хокусая XIX века, скромная, как самиздат, стопка тетрадок, под переплётами которых - графическая энциклопедия японской жизни:
Не стоит пренебрегать возможностями третьей полноправной части выставки - читальным залом с книжными полками, формулярами и местами для чтения. Примерно половину из показанных в витринах современных книг можно получить на руки и рассматривать. Почему не все до одной, а только половину? Они настолько редки и уникальны, что не все нашлись более чем в одном экземпляре, а искали и в фондах РГБ, и в библиотеках у самих дизайнеров. И вот там, в читальном зале, вам выдадут другого Хокусая, необычное советское издание (дизайнер Николай Калинин), где под одной обложкой живут два тома, и надо их читать и смотреть параллельно, по 4 страницы кряду:
Возьму назад всё, что писала до Нового года в комментариях. Книжные выставки в РГБ, конечно, были всегда, но ничего подобного не было и близко. Никогда ещё у нас не было выставки такого масштаба и такого уровня, вовлечённой в современность, спорной, остроактуальной, порождающей вопросы и споры. Никогда ещё книги, кротко раскрытые на витринах, не получали такую прессу - о первой экспозиции в Ивановском зале уже успели написать десятки СМИ. Произошёл переход на совсем иной уровень, сложилось всё: и большое выставочное пространство, и модные интерактивные элементы, и каталог, и сопутствующие события - экскурсии, беседы, лекции, мастер-классы, благодаря которым Ивановский зал примагничивает неравнодушных. Появилась и критика, Владимир Кричевский в журнале «Шрифт» с упрёком указывает на выявленную выставкой общую ситуацию в современном издательском мире, перенос-перекос творческого подхода к оформлению в пользу книг по искусству и в ущерб «книгам для рабочих, крестьян, инженеров... и книгам для детей». (Впрочем, на первом-то этаже, в разделе книжных памятников таковые как раз присутствуют!)
Уники прошлых веков посетителям не выдают, увы. Но рядом с каждым - интерактивный экран, который позволяет рассмотреть их страница за страницей и приблизить иллюстрации как под лупой. Это, например, «Пятерица», сборник поэм Низами, изданный в 1848 году в Тегеране, выбор Андрея Шелютто и Ирины Чекмарёвой. В каталоге выставки есть история про орнаменты из этой книги, дом Игумнова и препараты мозга Ленина, которой позавидовали бы Борхес с Пелевиным:
Ещё один пример - книга «Дни в Романовке» (дизайнер Евгений Корнеев). Её выход - тоже веха удивительной истории: японцы документировали и фотографировали жизнь русских старообрядцев в Маньчжурии, чтобы использовать их опыт как образцовый для будущих японских колонистов. Чудом сохранившиеся сотни снимков и документальных свидетельств были изданы, и книга даже размещена в сети, но это тот случай, когда оцифровка - бледная тень реальности. У оцифровки ведь нет ни футляра с прорезями, ни веса, ни фактуры, и уж тем более на pdf-копии не видно, что страницы книги сброшюрованы экзотической для нас японской «бабочкой», а бумага подобрана так, что с обратной, незапечатанной стороны просвечивают символы и силуэты.
Или такая загадка. Книга называется «Мистер Смит и рай земной. Изобретение благосостояния», дизайнеры - Анна Наумова и Кирилл Благодатских. Казалось бы, на витрине самый обычный разворот - где здесь авторский подход, в чём новаторство? В этой книге высота спуска не постоянна и каждый раз равна величине первого абзаца главы, который целиком размещён на первой полосе:
Приходите, если вы любите выставки, книги и споры о культуре. Может быть, следующие экспозиции в Ивановском зале будут более выверенными и выдержанными, но первая попытка - знаковое событие, и составить о нём собственное впечатление надо обязательно.
Первый этаж, библиотечные раритеты:
Фрагмент страницы китайского трактата «Слово о живописи из Сада с горчичное зерно»:
Второй этаж, работы современных дизайнеров. Фрагмент витрины и экспликации:
«Писатели рисуют» - серия альбомов издательства «Бослен». Гоголь, Тургенев, Достоевский, Теккерей, Лир, Киплинг, Честертон. Работа дизайнера Бориса Трофимова:
Разворот каталога. Для каждой из книг не просто указаны размеры - сам каталог (белый том на заднем плане) служит мерилом, помогающим представить формат того или иного издания в сравнении:
Последний взгляд - мысленное обещание себе вернуться и суметь рассмотреть и понять больше:
Ранее в этом журнале: «Слово о живописи из Сада с горчичное зерно» | «Дни в Романовке» | Веер возможностей. Архитектурные альтернативы Ленинки