"Санта" июль 1994
В начало
журнал "Санта"
июль 1994 года
"В женщине я ценю
признаки пола"
Он талантлив, но ещё и доступен. Не нужно было договариваться об интервью через директора - хватило одного звонка, и "добро" на встречу было получено.
Он похож на Шико - королевского шута из французского фильма "Графиня де Монсоро". Ироничная речь и мудрые глаза.
Он говорит: "На каждый вопрос есть ответ". Но в народе говорят: "Доверяй, но проверяй". Так поступим и мы.
- Что значат женщины в жизни артиста разговорного жанра?
- В общении с женщинами можно забыть, что ты сатирик или юморист и даже о самом общем родовом наименовании - актёрстве.
- А я надеялась, Вы скажете, что женщины - это то единственное, над чем не нужно смеяться…
- Как замечательно устроены журналисты: придумывают вопрос и сами предлагают ответ! Это по какой такой причине Вы вытребовали для слабой половины право не быть предметом для смеха? Вы - люди, лишённые недостатков? Вы - носители сплошных достоинств? Женщина - она же друг человека, поэтому не меньшая мишень для сатирика и юмориста. Просто, учитывая слабость вашего пола, шутить надо менее категорично и резко. А лишать вас критики или строгого взгляда нельзя - в этом есть опасность для самих женщин.
- У Вас есть свой способ знакомства с женщинами?
- Я из тех мужчин, которые поддаются женской инициативе.
- С одной стороны, Вы допускаете смех над женщиной, с другой - идёте у неё на поводу при знакомстве… Нет ли тут противоречия? Вообще Вы за патриархат или матриархат?
- Матриархат - это, наверное, что-то невыносимое. Я бы с трудом его пережил. И счастлив, что родился, когда это стало лишь воспоминанием.
- Сейчас появился новый класс женщин - деловые. Как Вы к ним относитесь?
- Женщины из парткома - это тот же тип, который сейчас перекочевал в коммерцию. У них такая участь: руководить, отдавать приказы. В своё время они много делали для культуры и, пожалуй, были единственными, с кем можно было найти общий язык. Я отношусь к ним без осуждения. Просто их способ общения иногда озадачивает - они бескомпромиссны, решительны, в них много мужских черт.
- Это хорошо или плохо?
- Скажу откровенно: в сексе, неверное, нехорошо. А на производстве - хорошо.
- Латвийские женщины чем-то отличаются от представительниц других национальных групп?
- Не в обиду будь сказано, но если бы пришлось выбирать спутницу, я бы остановился на латышке. В Латвии. Русские женщины в России выглядят органичнее.
- Ваш идеал женщины зависит от перемены мест?
- Нет! Дело в том, что идеал для меня с течением времени не меняется, и отвечаю я всегда одинаково. Я говорю, что в женщине ценю прежде всего признаки пола. Меня ругают за это определение - дескать, оно имеет какое-то иное значение. Но я вкладываю в него чистый смысл и подразумеваю качества, которые делают женщину женщиной в духовном плане: способность понимать, мягкость, терпимость, доброта. Вообще на исходе этого столетия способность понимать - самое важное качество в человеке.
Все фото: Оярс Янсонс
- Тогда попытайтесь понять интерес читателей к личной жизни известных людей, в том числе и к Вашей. Хотя, признаться, не хочется идти на поводу у массового любопытства…
- Почему же? Давайте пойдём на поводу у читателей. Сейчас мы с Вами что-нибудь придумаем: сочиним мне жену, которая устроит всех. У неё красота Бриджит Бардо, нрав боттичеллевской Венеры, губы Мерилин Монро, кротость Валентины Толкуновой, молодость Кристины Орбакайте…
Но пусть читатели попытаются понять и меня. Если представить моё внутреннее устройство как анфиладу комнат, то я с удовольствием посижу с гостем в прихожей и выпью кофе; потом мы пройдём в гостиную и отобедаем. Но дальше этой цепочки начинается комната, где я храню бельё или стираю носки. Мне кажется, что комнат, отведённых для гостей, достаточно, тем более при нашем жилищном кризисе. Поэтому как только гость проявляет интерес к комнатам, которые я держу закрытыми, я начинаю беспокоиться и что-то сочинять.
- Насколько Ваш сценический образ отличается от житейского?
- Вам лучше знать: Вы видели меня на сцене, Вы сегодня видите меня в жизни.
- Это не жизнь. Это тоже спектакль о Ефиме Шифрине, который даёт интервью журналисту.
- К сожалению, Вы правы. Да, это тоже сцена. А что тогда Вы называете жизнью? Сон? Наверное, я другой во сне - мне трудно о себе судить в третьем лице. Знаете, когда появляется какое-то стихийное импровизированное сообщество и я становлюсь центром внимания, тогда перестаю быть самим собой. Сказать, какое самое тяжёлое задание для будущего актёра на первом курсе? Сидеть на стуле посреди сценической площадки под взглядами двадцати сокурсников. Высидеть спокойно просто невозможно! С тобой начинает что-то происходить. Чужое внимание даже в трамвае невольно ставит в положение актёра.
Фото: Оярс Янсонс
- Тогда расскажите, какой Вы в жизни.
- В жизни - это когда я в ванной, когда ем один или один смотрю телевизор. А вообще я смелый, решительный, красивый, мудрый, преданный, дружелюбный, любящий, бессмертный…
- Скромный...
- Да, скромность выделите особо.
- Спасибо!
От автора.
Конец интервью получился скомканным. В моём собеседнике заговорил актёр, а я почувствовала себя зрителем. Что называется, шёл в комнату - попал на сцену. Осталась единственная возможность уйти от игры - прочитать книгу о Ефиме Шифрине "Театр имени меня". После прочтения диссонанс между сценическим образом и реальной жизнью кажется столь велик, что ощущаешь физическую боль. И восхищение - Актёром и Человеком.
Лариса ЩЕБРЕНКО