Зачем Путин пытается повторить 37-й год? (ч. 2)
Начало здесь. Воистину, Люди ни во что не верят столь твердо, как в то, о чем они меньше всего знают (Мишель де Монтень (с). В предыдущем посте я поставил вопрос: как заставить элиты работать с полной отдачей сил, чем их стимулировать? Изрядно повеселили меня знатоки, с пафосом матерых топ-менеджеров, изрекающие: мол, дело нехитрое - надо вознаграждать услуги управленца по факту: хорошо отработал - получай премию, орден и повышение; плохо - не обессуть, получай пинка под реактивное сопло и лети с богом. Ребятки, ничего более глупого представить нельзя!
Это работягу можно эффективно стимулировать, жестко увязывая достигнутый трудовой результат с получаемым вознаграждением. Это называется «сдельно-премиальная оплата труда». А вот с начальниками, тем более, политиками, это не прокатывает совершенно! Во-первых, крайне сложно определить критерии успешной работы. Во-вторых, еще труднее оценить объективно, добился руководитель поставленного результата, или нет. В-третьих, и самых главных: кто будет оценивать? С работягой все ясно: каменщик кладет кирпичи, прораб бдит за тем, чтобы кладка была ровной и раствор хватким. Токарь тачает болванку, мастер считает напиленные детали да штанген-циркулем допуски проверяет. А вот эффективность начальника оценивает его босс, руководствуясь, главным образом, отчетами самого подчиненного. И всякий руководитель на любом участке работы прекрасно осознает, что главное - угодить начальству. Пиши красивую отчетность - и будет тебе счастье! Если шеф доволен, он тебя и на хорошее место пристроит, и косяки твои прикроет, и вознаградит за преданность и рвение всегда по первому разряду. Поэтому с руководством не спорь, всегда говори, что начальственному уху слышать приятно, всячески угождай - вот он, универсальный рецепт успешной карьеры!
Ну, кто попробует мне возразить? Этот универсальный закон не только на госслужбе, он и в частном бизнесе в самых, что ни наесть рыночных условиях работает столь же универсально. Ну да, многие веруют в сферического в вакууме эффективного собственника и невидимую руку рынка. Херня это все! На деле собственник редко управляет бизнесом, тем более, не делает это напрямую. Для этого он использует руководящий аппарат из наемных менеджеров. А эти ребята уже совершенно не заинтересованы в результате. Главное - отчетность. Они стремятся удовлетворить хотелки вышестоящего начальства по всей управленческой вертикали. Где я только не работал, нигде не встречал эффективную систему управления, заточенную исключительно на результат. Как порой бывает: поначалу фирма вроде бойко в гору идет, хищно отжимает у конкурентов сегмент рынка, молодые пассионарные манагеры работают с огоньком. И, вроде, вот он - успех! А через пару лет начинается стремительное вырождение: начальники начинают пристраивать на руководящие посты своих родственничков, дружков, любовниц. Для этого надо места освободить. Кого выживают? Верно, того, кто дело делает. На место умелых ставят удобных, покладистых, безопасных, кто не подсидит, с кем можно совместно приворовывать.
О-о-о, как знатно воруют в частном бизнесе! Каким бы эффективным ни был сферический в вакууме частный собственник, ничего он с тотальным воровством поделать не может, ибо круговая порука, и ворон ворону глаз не выклюет. А уж как быстро топ-менеджеры научаются пускать друг другу и собственнику пыль в глаза - тут такие сложные схемы выстраиваются, какие даже британская разведка не раскусит. Оно, конечно, топ-менеджеры бонус с продаж имеют, и план с них строго спрашивают. Но тот же план можно выполнить по-разному. Я частенько наблюдал, как ради выполнения плана здесь и сейчас нефтяники гробили целые месторождения. Для начальника НГДУ нет понятия «завтра». Он поставлен руководить предприятием максимум на пять лет. Все, что будет потом, его совершенно не волнует. Он же не станет спорить с советом директоров, доказывая, что надо снизить норму отбора нефти во имя повышения КИНа (коэффициент извлечения нефти), и вообще, следует эксплуатировать месторождение согласно схемы, закрепленной лицензионным соглашением, предусматривающей оптимальную эффективность. Такого умника зараз турнут с места, желающих занять высокий пост полно. Вот и будет начальник бодро брать под козырек и давать план. Станет получать бонусы, уйдет на повышение. Ибо таков железный закон - угождай вышестоящему начальнику здесь и сейчас. С него тоже план требуют, и все другие работают так же - любой ценой дают план, а завтра - хоть трава не расти.
Ну так, что, ребятки, как работает принцип привязки вознаграждения к результату, когда речь идет о руководителях? Да никак он не работает. Выстроить систему управления - самое сложное в любом бизнесе, ибо тут приходится бороться с природой человека, а природа эта эгоистична и потому буквально на каждом шагу возникает конфликт между интересом общим (интересом дела) и интересом эгоистичным. В 9 случаях из 10 побеждает последний, и система управления начинает деградировать, причем не в каком-то отдельном звене, а вся целиком, потихоньку, почуть-чуть, незаметно, но необратимо.
Но в бизнесе хоть есть регулятор - тот самый пресловутый рынок. Регулятор этот малоэффективный, но уж какой есть. Слишком разложившиеся фирмы и корпорации с рынка уходят. Кстати, тот, кто читает пафосные книжки по корпоративному управлению, знает, что средний возраст жизни крупной корпорации - 40 лет. За это время она рождается, добивается успеха и угасает. Причины смерти корпораций в книжках рассматриваются весьма подробно, но я вам скажу коротко - всегда ею становится отвратительное качество управления. И, вроде бы, фатальные ошибки рассмотрены в этих талмудах во всех ракурсах, но почему-то их десятилетиями упорно повторяют матерые топ-менеджеры. Такова системная логика - она выше логики отдельного управленца. Да, иные компании успешно держатся на плаву по сто и даже более лет, но они как раз являют собой очень редкое исключение из правил.
В госуправлении же все гораздо сложнее и запутаннее. Тут великое множество систем, моделей и концепций, но ни одна из них не является универсальной, ни одна не может быть признана неоспоримо успешной или хотя бы наилучшей из возможных. Абсолютно все они СИТУАТИВНЫ. Это единственный железный и непреложный закон в госуправлении, все остальное зыбко, рискованно, неопределнно и туманно. Да, идиоты, вооруженные послезнанием, любят порассуждать, каким глупым был Наполеон, ведь победить под Ватерлоо можно было и так, и вот эдак, и будь они на месте корсиканца, ох и наваляли бы они Веллингтону и Блюхеру! А уж повоевать за глупого и трусливого психопата Сталина может теперь любой блохер, в свое время откосивший даже от срочной службы - он бы и Киевский котел не допустил, и Ленинград отстоял. Да, если кто-то очень уверен в том, что знает, как надо руководить страной, не сомневайтесь, перед вами - феерический долбо…б. Почитайте комментарии к прошлому посту - можете составить из феерических пышные гербарии.
Итак, давайте вернемся в 30-е годы прошлого века и поразмыслим, как же замотивировать большевистскую элиту работать с полной отдачей сил, да не эгоистические интересы преследовать, а общественное благо. Напомню, что партократическая модель управления уже сформировалась, наглядно продемонстрировала свою эффективность в деле преодоления масштабных кризисов 1917-1922 г. И да, система уже изрядно подгнила в годы НЭПа. Загнивает любая система управления в любых условиях, причем с первого же дня своей жизни. Это - ЕСТЕСТВЕННЫЙ процесс, такой же естественный, как процесс старения биологического организма.
Задача, которая стояла перед страной, выражалась одним словом - индустриализация. Если правящий режим не выполнит эту задачу, страна-то, может и выживет, хотя вряд ли, но облажавшаяся элита окажется сметена. Царский режим оказался недееспособен и поэтому оказался сметен. Да, в политике тоже действуют некие законы рынка, точнее, законы джунглей, законы естественного отбора. Но связь между ошибкой элиты и последующей катастрофой не столь прямолинейна. Это у дураков все просто: дескать, Горбачев-иуда предал идеалы и развалил СССР. На самом деле смерть Союза была на системном уровне запрограммирована 35-40 годами ранее. Но судить об этом уверенно мы можем только с позиций послезнания.
Так что вы будете делать со своей элитой в начале 30-х, приступая к формированной индустриализации? Дураки дают простой совет: надо, дескать, было вводить свободные выборы, и тогда демократия все быстренько отрегулирует: плохие управленцы отсеются, освободив место хорошим. Страх потерять власть будет стимулировать начальников работать на благо народа. Ну, да, на словах-то все просто. Вот только тот, кто читал серию моих постов, посвященную демократии, уже знает, что на пустом месте демократическую модель управления выстроить невозможно, эффективно демократия работает только в богатом обществе, обществе, в котором задают тон самодостаточные собственники. Если же общество не готово к демократии, происходит то, что произошло с РФ в 90-е годы: демократия ничего не отрегулировала, зато она очень быстро выродилась в вонючий путинский авторитаризм.
Точно так же в Германии межвоенного периода демократия не прижилась, череда кризисов, сменяющие друг друга, сильно подкосили благосостояние населения, а когда массы беднеют, демократия умирает. Вообще, если посмотреть на Европу 30-40-х годов, то мы заметим, что демократия там удержалась только в трех странах: Великобритании, Швейцарии и Швеции. Все остальные либо фашизировались, либо оказались подмяты фашистскими режимами, осуществляющими экспансию. Так что говорить об эффективности демократической модели управления в тех конкретных исторических условиях совершенно нельзя. Именно поэтому даже немногие выжившие демократии в ради выживания и преодоления кризиса вынуждены были брать на вооружение тоталитарный инструментарий. В США железной рукой правил Франклин Рузвельт, чей курс открыто называли необольшевистским, В Великобритании во второй половине 40-х правительство Клемента Эттли вообще объявило строительство социализма, и энергично принялось воплощать задуманное.
Да и как вы представляете себе переход от однопартийной диктатуры к демократии советов в СССР 30-х годов. Мы даже не берем во внимание нищету населения и его катастрофически низкий культурный уровень. Просто прикиньте, сколько десятилетий нужно для демонтажа одной системы и формирования другой. Америке понадобилось почти 200 лет, чтобы отстроить более-менее работоспособную модель: они за это время пережили гражданскую войну, переболели авторитаризмом, долго и упорно боролись с засилием олигархии. Нельзя сказать, что американцы ее победили, но хотя бы выстроили механизмы, препятствующие захвату всей полноты власти корпорациями. Серьезную угрозу представляла мафия, которая вполне серьезно претендовала на власть и даже проводила своих ставленников на президентский пост.
Другой важный, я бы даже сказал, определяющий момент: с 1928 г. Советский Союз осуществлял массированную индустриализацию и во имя демократизации ее пришлось бы отложить на неопределенный срок, потому что в переходный период никакие масштабные экономические проекты реализовать невозможно. Это как с машиной, в которой вы решили поменять движок на более мощный: в процессе модернизации она точно не сможет ездить. Несложно представить, в каком состоянии страна пришла бы к началу Второй мировой войны. Так что задача усложняется: даже если вы имеете какие-то мысли о том, как можно модернизировать модель управления, это не имеет значения, времени на это все равно нет. Нужно немедленно заставить работать существующую систему, причем выжать из нее всю имеющуюся мощность.
Исходя из существующих реалий становится очевидным: стимулировать управленцев пряником абсолютно невозможно: нет этого пряника, поскольку власть полностью отделена от собственности. Нельзя сказать наркому тяжелой промышленности: «Дружок, отработай хорошо две пятилетки на госслужбе, отдадим тебе в частную собственность контрольный пакет акций Норильского металлургического комбината, если план выполнишь на 110%». Но даже если так, как нарком заставит поработать с огоньком директоров заводов? Им тоже пообещает передать в собственность госпредприятия?
Ну, допустим. А после того, как они станут «эффективными частными собственниками», чем их стимулировать? Ведь они начнут думать исключительно о собственном эгоистическом интересе, который (вот удивительно-то!) с интересами общества не только не совпадает, но и часто идет с ними вразрез. Поэтому «эффективные» оказались совершенно неспособны поднять из руин советскую экономику после краха совка. А ведь почти 30 лет с тех пор минуло.
Что касается уровня потребления, то советская элита и так могла позволить себе все, что угодно (партийному начальству и в блокадный Ленинград самолетами черную икру доставляли). Причем, как несложно понять, это «что угодно» она могла себе позволить именно потому, что в стране никакой демократией не пахло и высшая власть была в высшей степени неподконтрольной обществу, никто зажравшимся бонзам не мог дать по рукам. Так что заставить сталинских наркомов вкалывать до двух часов ночи, обещая выдавать в спецраспредлителе вместо одного килограмма черной икры целых три, нереально.
Остается один метод стимулирования - кнут. А что можно отобрать у партийно-хозяйственной номенклатуры, чтоб она работала эффективно? Рынок может отобрать собственность, но у большевиков нет никакой собственности - ни экономических активов, ни даже личной собственности: дома, машины, дачи - все служебное. Не талоны же на черную икру отбирать за плохую работу? Единственное, что они могли потерять - высокий социальный статус и все прилагающие к нему бонусы. Но тут мы сталкиваемся с упомянутой выше проблемой: в партократической системе нет абсолютно никаких институциональных механизмов ротации аппарата.
Ну, да, формально первого секретаря обкома могла переизбрать областная партконференция, а членов ЦК и генсека избирали на регулярных съездах партии. Но для того, чтоб эти механизмы работали, хотя бы внутри партии должна работать демократия, но в ВКП(б) с демократией окончательно было покончено еще в середине 20-х годов, это была предельно тоталитарная партия. Вы хотите сказать, что в этом случае ротировать элиту на среднем уровне можно волевым решением верхов? Нет, это чисто гипотетическая возможность, реализовать ее на практике практически невозможно. Дело в том, что номенклатура зависима от генсека, но сам генсек в гораздо большей степени зависим от благорасположения номенклатуры. Любой правитель лишь до тех пор сохраняет власть, покуда он отстаивает интересы правящего класса. Если диктатор начинает утеснять интересы партноменклатуры, та отвечает саботажем, а если он не одумается, просто убирает его.
Таким образом даже у всесильного генсека нет никакого инструментария для обновления аппарата хотя бы в ручном режиме. Он не может контролировать всю номенклатуру, он вынужден постоянно лавировать между различными группами, фракциями и центрами влияния, заключая тактический союз с одной группировкой для борьбы с другой, при этом постоянно следя за тем, чтобы ни одна фракция не усилилась настолько, чтобы подмять его под себя. Все 20-е годы внутри партии шла отчаянная драчка за власть, что весьма неблагоприятно отражалось на качестве управления и привело к довольно тяжелому кризису НЭПа.
Методом исключения приходим к единственно возможному варианту: для повышения КПД управленческого аппарата действенными будут только репрессивные методы, причем осуществляться они должны совершенно неподконтрольной аппарату структурой, управляемой непосредственно правителем. Да это же старая добрая опричная система! - воскликнет иной подкованный читатель, и будет совершенно прав. Опричнина - типично русский метод управления, и в 30-е годы он был реализован с небывалым ранее размахом.
Схема большого террора была примерно следующей. Сначала Сталин напугал партноменклатуру демократизацией. Конституция 1936 г. на бумаге предполагала переход к той самой советской демократии, которая была ликвидирована полтора десятилетия назад. Разумеется, никакую демократизацию никто проводить не собирался, об этом даже говорить смешно. Партноменклатура все поняла совершенно адекватно: вождь получит в руки мощный инструмент воздействия на элиту: теперь всякий региональный царек вынужден будет регулярно подтверждать свою легитимность на выборах, которые будут проходить (о, ужас!) на альтернативной основе. Механику безальтернативных выборов партократия освоила блестяще, они превратились в пустую формальность и никого не пугали. А альтернативные выборы - это уже совсем другая песня. Опять же, правитель сможет переносить центр власти из партии в советы и обратно. Разделяй и властвуй!
Открыто выступить партийцы против этого не могли, ведь хитрый Сталин предложил закрепить в Конституции те принципы, которые формально провозглашались правящим классом, как цель. Кто ж посмеет заявить, что он против советской власти и народной демократии? Взамен номенклатура потребовала себе исключительные карательные полномочия. Дескать, классовый враг не дремлет, контрреволюция только и ждет введения свободных выборов, чтобы начать ползучую экспансию во власть (до 1936 г. равноправие граждан законом не предполагалось, значительную часть населения составляли лишенцы, то есть лица, ограниченные в правах по признаку классового происхождения).
Коварно ухмыльнувшись в усы, Сталин закивал: мол, конечно, с классовым врагом надо поступать не по писанным законам, а по законам классовой борьбы; руководствуясь не нормами УК, а революционным чутьем. Номенклатура получила полномочия карать любого, в ком усматривает врага. Региональные царьки сочли, что таким образом они могут полностью обезопасить свою власть от посягательств с чьей-либо стороны, да еще и упрочили свое положение, ведь если раньше с нелояльными к себе лицами они могли бороться только аппаратными методами, то теперь они получили возможность любого потенциального противника запросто поставить к стенке, обвинив во вредительстве и контрреволционных происках.
Разумеется, этой возможностью пламенные большевики начали пользоваться очень широко. И не только для сведения счета с реальными и потенциальными конкурентами на партийном поприще, но и для стимулирования хозяйственных руководителей на вверенной им территории. Не выполняет директор завода план, и это ставит под угрозу дальнейшую карьеру первого секретаря обкома. Раньше что он мог сделать: ну, кляузу в наркомат среднего машиностроения накатать, строгий выговор по партийной линии влепить, в местной газете пропесочить. А теперь хули церемониться? - объявили проштрафившегося директора врагом народа, арестовали, выбили признательные показания, потом провели заседание «тройки» и постановили: расстрелять гада! В три дня вопрос решается. Новый директор будет чувствовать себя заочно приговоренным к казни и будет работать за троих, потому что он таким образом свою жизнь спасает.
Страх - это на самом деле очень мощный стимул. Один рыбак мне рассказывал, что он как-то вернулся из двухсуточного рейса настолько вымотанным, что решил не идти домой, сил не было совершенно, а поспать в лодке на берегу. Подстелил бушлат на доски и отрубился. Вскоре прилив начался и лодку в море унесло, потому что она непривязанной почему-то оказалась. Проснулся товарищ часа через два от сырости - он в верстах 20 от берега в протекающей лодке, весел нет, и только где-то далеко горит огонек - это маяк. Он руками выломал доску, ножом выстругал весло и 13 часов бешено им работал только затем, чтоб его из залива в открытое море не вынесло - там волна, лодчонку сразу бы потопило. Утром ветер переменился и его к берегу прибило. Сам удивляется: откуда у него столько сил взялось?
Когда свою жизнь спасаешь, силы удесятеряются. Вот так же и советская элита начала бороться за физическое выживание, выкладывалаясь на работе на 200, а то и на 300%. Начальники вкалывали без выходных и отпусков. Какой, блин, отпуск? Уедешь в отпуск, оставишь завод на заместителя, а он домну запорет. Ну, его-то расстреляют за вредительство, хер с ним. Но ведь тогда завод план сорвет, а за это и его шлепнут. Скептик скажет: нет, врешь, если бы так было на самом деле, никто бы не захотел идти в элиту вообще, а уж становиться директором завода уж точно желающих не было. Нет, неверно.!
Во-первых, быть руководителем в любых условиях означает идти на риск и отягчать свою жизнь ответственностью не только за себя, но и за подчиненных, за порученное дело. Всегда найдется 2-3% «пассионариев», готовых рисковать ради того, чтобы сделать карьеру. Тем более, что в советское время любой имел возможность продбиться наверх с самых низов. Во-вторых, в то время отказываться от оказанного доверия было непринято. Могли не так понять, заподозрить саботаж и контрреволюцию с соответствующими расстрельными последствиями.
Наконец, никто не отменял принцип круговой поруки и коллективной ответственности. Если завод не выполнял план, одной сакральной жертвой дело не ограничивалось, следствие копало широко и с энтузиазмом искало широкий антисоветский заговор: к стенки вслед за директором вполне мог пойти и его зам, и главный инженер, и начальник цеха. Бригадиру, как не проявившему бдительность и вовремя не стуканувшему в органы, вполне могли дать десяточку лагерей. Бригадиры везде потребны. Так что еще неизвестно что лучше - исповедовать хатаскрайничество и попасть под раздачу за чужие грехи, или, все-таки, принять вызов и добиться успеха, сохранив себе жизнь, приобретя почет, уважение и высокий социальный статус.
Констатирую: в условиях однопартийной диктатуры, не имеющей институциональных механизмов ротации элит, стимулирование страхом дает колоссальный эффект. Не вознаграждение привязывается к результатам труда, а возможность жить дальше - вот тогда это работает. На этом стимулировании и была построена советская управленческая школа, которая в экстремальных условиях продемонстрировала выдающуюся эффективность. Но, к сожалению, сталинизьма рулит именно и только в экстремальных условиях. Почему - объясню позже.
Но страх не только стимулирует, мобилизует силы, он же еще и демотивирует, парализует волю, блокирует инициативу. Совершенно верно. Поэтому в одном случае элита, получив заряд страха, демонстрирует чудеса, в других же - превращается в обезумевшее стадо трясущихся от ужаса овец. Можно ли сегодня взбодрить элитку кнутом в стиле 37-го года так, чтобы она продемонстрировала такую же эффективность, как и сталинская? Необходимость налицо: страна снова отсталая, осажденная крепость в окружении врагов, Кремль ведет пару войн. ( Продолжение ).