поездка простая #2
Начало про то, как доехал до Красно го Луча, читать здесь.
Неожиданно въехал в город детства Красный Луч в котором прошли первые 15лет моей жизни. Я не был в этом городе сорок лет. Вот проехал Хрустальный, и за ним на вершине очередного лысого холма появилась одинокая, невзрачная, покосившаяся вывеска «Красный Луч». Просто посреди лысого холма указатель. Ни перед ней, ни далеко за ней ничего нет. Куда, к чему, зачем он уведомляет? С этой стороны города я никогда не был, потому и удивился.
После указателя дорога бежит по холму. Вижу следующую вывеску «Шахта №160 Миусинская» Слева от меня в полукилометре видны копры, здания за деревьями. Не понятно, работает шахта или нет. Разбираться особо некогда - вечереет. Но сердце колотится - это шахта моего отца.
Сюда он меня приводил маленьким пару раз, рассказывал, опускал под землю в сумасшедшем шахтном подъемнике, купал в шахтерской бане на сто человек, катал на "своем" электропоезде под землей. Но сейчас особо вдаваться в воспоминания не приходится - надо смотреть за дорогой, которая не ахти какая. Волонтеры с Кузбасса здесь еще не побывали, дорогу не построили.
Она идет через шахтерский район, который на рисуночке ниже не весь (в нижней части картинки) поместился.
Потом дорога превращается в улицу Чкалова, которая тоже проходит по большому частному сектору. Но на Чкалова прогресс - на ней меняют дорожное полотно рабочие. Сколько лет такого события ждали! В моем детстве тут никогда не меняли асфальт. Только латки. Все вместе это частный сектор забытый Богом. Все вокруг настолько убогое, приземистое, ветхое, что в памяти всплывают уроки истории моей учительницы Нилы Даниловны, которая ярко, в красках рассказывала про ужасный труд и быт дореволюционных шахтеров на Донбассе.
Сегодня именно такое ощущение я испытываю - попал в прошлое. Заборы слева-справа непонятно из чего сделаны. За ними домишки много раз достроенные, перестроенные с махонькими оконцами и печным отоплением. Причем все пристройки к основным крохотным домикам хорошо видны и выглядят ветхо и страшно. Пока шахты работали, жизнь тут, на окраине города, была. Сейчас, по видимому, работы нет и выглядит все очень серо и убого. Я медленно еду по дороге, боясь убить мотоцикл в одной их многочисленных ям. Мой старенький, красный моц на этих задворках жизни - предмет небывалой роскоши . Вдоль Чкалова на скамеечках, завалинках под заборами сидят жители. Им некуда торопиться они просто убивают время. В основном молодые двадцатилетние парни. Оборванные, и в старье. Они мне напоминают голодных псов около своих нор. По крайней мере, мне жутко от их диких взглядов. На меня смотрят с изумлением и жадностью. На такой крутой технике, как у мя, с большими сумками и кофрами, в которых есть чем поживиться, тут отродясь никто и никогда не ездил. Я чувствую себя на красном мотоцикле не Колумбом перед индейцами Америки, а большим куском вкусного мяса, которое за веревочку тянут перед голодной сворой псов. Одно неловкое движение, псы на тебя накинуться и растерзают. Не дай Бог остановиться, упасть в ямку или заглохнуть мотору.
Слава Богу, я без нюансов проезжаю мимо и с каждым метром все ближе и ближе к безопасному (надеюсь) центру города. Поворот направо на улицу Магистральную (горизонтальный участок на картинке выше)и я въезжаю в знакомый с детства, но незнакомый сейчас центр города. Я всего-то сорок лет здесь не был, а меня уже никто не узнает и не приветствует. На меня вообще никто не обращает внимания. Или поглядывают равнодушно без удивления. Я как в параллельной реальности еду сам по себе вне этих жителей. Гамма чувств бурлит во мне.
Сейчас около восьми вечера. Светло, но людей очень-очень мало на улице. И это в центре города. Пустой город. Неужели, летом все по домам сидят? Помнится, раньше центр города всегда был забитый, переполненный автомобилями и людьми. Сейчас же практически никого.
Справа гостиница Красный луч. В детстве она мне казалась пугающе недоступной, построенной для каких-то сверхлюдей. Ибо никто из моих знакомых никогда не имел ничего общего с этим зданием. Но она была символом города в моём понимании, ибо гостиничный сервис в СССР был развит слабо. Сейчас же этот «символ города» обнесён строительными щитами и смотрит на мир пустыми окнами. Гостиница рушится. Нет гостиницы, нет символа. Развалины. Позже мне скажут, что в это здание был прилёт. Но, по любому, в моей памяти одна из связующих ниточек оборвалась.
Пошли кафешки и магазины с иностранными названиями. Неприятно в шахтерском, русском городе видеть засилье иностранщины. Далее слева пустые, прореженные бульвары на Интернациональной и на Ленина. И опять какие-то иностранные названия на магазинчиках.
И вот он центр. Кинотеатр Россия, попасть в которой в детстве мне было за счастье. Доступ в него был свободен, но больно уж далековато от моего дома. В кинотеатре был огромный зал с глубокими, мягкими креслами, хорошая акустика, огромная сцена и большой экран. В детстве считался привилегированным кинотеатром в городе. Тут ZORRO смотрели и фильмы про войну. Толпы людей за билетами на каждый новый фильм. Судя по картинкам в нете, кинотеатр за последние десятилетия несколько раз менял название, пока не умер. Судя по его нынешнему внешнему виду, он мертв. Окна выбиты, афиш нет, редкие прохожие около него не задерживаются. Грустно. За кинотеатром расположен рынок, который ностальгически смотреть у меня нет желания. Качусь дальше. А дальше, если не брать во внимание иностранные вывески (до отвращения), то слева от меня универсам на углу Павловской и Магистральной. В начале восьмидесятых это был, если не строительный шедевр: отдельно стоящий, ничем не закрытый, в окружении парапетов, лестниц и тротуаров, полностью стеклянный универмаг, в котором считалось, что всё есть. От сборных моделей кораблей-самолётов до верхней одежды и отделочных материалов - предел мечтаний взрослых и детворы восьмидесятых годов. По крайней мере, первое, что всплывает в памяти, мне в нём купили первую, мною честно заработанную на заводе дорогую вещь - часы Электроника с металлическим браслетом, аж за сто пять рублей! Теперь в магазин детства мне не попасть, увы. Мертв магазин.
Сворачиваю на Павловскую, еду к своему дому во втором микрорайоне. Справа от меня, по-прежнему, мёртвый универмаг. Грустно - ещё одна веха в моей памяти канула в забытиё. Нет универмага, нет кинотеатра России. Еще одна ниточка оборвалась.
Какие ещё потери меня ждут в этом городе?
Транспорта на Павловской и на следующей Молидовского практически нет, мне ничто не мешает спокойно осматривать свой город. Узнаю и не узнаю.
Вроде всё тот же частный сектор, как и 40 лет назад. Тут я много раз ходил. Но каким он маленьким серым убогим мне сейчас кажется. То ли я повзрослел, то ли дома скукожились. Ярких красок, по-прежнему, нет. Серо-запылённые листья на деревьях вдоль дороги, серые, старенькие, невысокие, по пояс заборы, серые крыши, серые скамеечки возле домов, серые окна. Это город моего детства.
Огибая шахту Известия, дорога поднялась на холм. Несколько лет я сюда собирался (спасибо, Андрей), долго ехал, и вот, доехал. Сбылась мечта идиота (с) О.Бендер. Справа мой микрорайон. Меня, по прежнему, никто не встречает, никто мне не рад. То ли радоваться, толи плакать.
Наверно, к моему счастью, возле забора шахты вижу АЗС - в самом низу картинки. В моём детстве её не было. Не важно. Зато теперь у меня есть официальный повод остановиться, осмотреть знакомые окрестности. В помещениях, где раньше была кулинария (дом по соседству с АЗС), теперь пивнушка. Все свободные площади теперь застроены мелким новоделом и ларьками. Деревья поднялись и почти закрывают хрущёвки. Территория швейной фабрики изменилось только косметически. Асфальт, как и раньше плохой.
Все же в советские времена строили с заботой о людях. Пусть и хрущовки, но вся инфраструктура рядом и капитальная, не ларьки. Швейная фабрика для сотен женщин рядом с жильем. Пара садиков и две школы в микрорайоне. После школы - ПТУ через дорогу и рядышком (на картинке) шахта "Известия". Все есть, шоб не разбегались люди. Твоя жизнь предопределена. Картинка все это хорошо показывает.
Еду к своему дому по кругу. Сначала 500м до Заньковецкой, потом направо сто метров. Обязательная остановка возле школы. Благо, бордюры порушены и я заезжаю на тротуар около школы. Приехал. Школа - если не основное, что меня влекло в этот город. НА картинке она как шото белое непонятное строение выше окончания моего красного маршрута.
Вдруг обнаружил, что у меня нет фотографии школы. Только вот фото со встречи выпускников несколько лет назад, на которой уже видно, что окна школы пустые, да и стены не блещут новизной. Если что, то за окном слева был мой первый класс, в котором я первый раз сел за парту. А на фото возле парадного крыльца стоят мои одноклассники, которых я и не узнаю при встрече.
Моей 21-й школы нет, а по соседству продолжает жить 20-я школа - на схеме выше.
Андрей мне говорил уже, что школы нет, но всё равно, неожиданно увидеть, то, что осталось от великолепного четырёхэтажного здания моего детства. Вместо школы какие-то перестроенные руины, описывать которые нет желания. Оно вроде живое, но его нет. Главного здания моего детства нет. Радоваться ли мне тому, что жизнь движется вперёд, или упасть в уныние от осознания потери?
Что-то ещё раз оборвалось у меня в душе. Вместо школьного сада забор. Вместо стадиона пустырь, заросшей травой по пояс. Вместо продуктового магазина по соседству теперь бюро похоронных услуг. Школы нет. Нет того, ради чего ехал.
Этот перекресток на фото выше - главный моего детства. Я каждый день на нем пересекал дорогу от дома к школе и назад. Разбитым посередине на нем асфальт был и раньше. Эта узкая дорожка дорога перед домом ведет к моему подъезду.
Иду смотреть свой Дом. Высокие тополя полностью скрывают дома. Неужели и раньше тополя были высокими? Не помню. Дом 12А на фото и детский садик (зеленый забор слева)на месте. И мой (следующий, точно такой же, не попавший в кадр 12Б) дом на месте. Мой ли? Нет не мой. Подъезд перестроен, окна заменены. Огромной акации выше моего третьего этажа уже нет. Знакомых соседей, которые сидят на лавочке пожизненно, тоже нет. Что моего тут осталось, кроме воспоминаний?
Детский садик, похоже, не изменился. Только зелень стала гораздо выше. А еще появился фундаментальный забор, вместо простенького, секционного, через который я лазил. А вместо хоккейной площадки под забором детского садика теперь новодел в виде огромнейшей клумбы из множества автомобильных скатов. Ставлю мотоцикл возле дома. Иду смотреть двор. Пустырь возле трансформаторной будки, где всё своё детство мерял глубину огромной лужи, теперь застроен и зарос бурьяном по пояс.
Бабушка - общественный комендант, внимательно следит за мной с момента моего появления. Интересно, позвонит ли она в ФСБ о подозрительном типе на красном мотоцикле? Под её бдительным взором обхожу территорию своего детства. Бабушке, судя по ее нервозности, уже пора домой, но вместо этого она внимательно контролирует, не уволоку ли я покрышки с клумбы вместе с панычами. А я пару минут стою возле своего подъезда. Точно - террорист, задумавший недоброе. Надо звонить в ФСБ! Раньше входная дверь в подъезд была «условная», теперь проход закрывает капитальная стальная дверь с кодовым замком. Подняться на свою площадку мне невозможно. Да и зачем? Что-то оборвалось в душе еще раз.
Делаю ещё круг перед домом, пытаясь ответить на вопрос "Зачем я сюда ехал?". Наверно, чтобы попрощаться с детством? Или, чтобы откинуть все иллюзии по поводу города детства? Чтобы на будущее чётко знать, что меня ничто не связывает с Красным Лучом?
Осталась единственная ниточка - могила отца. В городе два кладбища на противоположных концах. Ни на одном из них я не был. Наверно, не умирали люди в моём детстве, если я не был.
Время то ли уже 9:00 то ли уже 10:00 вечера. Ещё не начинало темнеть, но людей в городе уже не видно. Даже вездесущей детворы. Еду вниз с холма к кинотеатру Юность, попутно решая как быть, что делать с посещением могилы. Вот справа четырнадцатый дом Наталюткина, а в этом доме жила Кадала Оля. А в этом доме на первом этаже жила самая лучшая учительница - Лидия Николаевна. Спасибо ей за математику и мой низкий поклон.
Торможусь возле перекрестка Студенческой и Котовского. Уже все магазинчики закрыты и людей не видно. Но мне ничего и не надо. Вообще мне странно - разгар лета, светло и никого нет на улице. Даже детворы. Стою, озираюсь, решаю извечный вопрос: кто виноват и, что делать?
Без изучения книги захоронений, могилу мне не найти. Отец умер в 2009году. Кладбищенский смотритель, который мне может в этом помочь, будет на рабочем месте только завтра, то есть через 12 часов и не раньше. Если он вообще будет на кладбище, а не где-нибудь в ином месте. То есть, до завтрашнего дня эту ночь и утро мне надо где-то провести. Где? Ничего гостиничного-мотельного я не увидел, а сейчас уже 10:00 вечера. В лучшем случае, если завтра мне повезёт, и директор кладбища скажет квадрат и номер могилы, мне надо будет где-то оставить свой гружёный мотоцикл без присмотра хоть на пару часов. Но, после того, как я почувствовал себя куском бифштекса, на въезде город, мне оставлять мотоцикл без надзора совсем не хочется. И это только на одном кладбище, а, ведь, их два.
То есть банальное дело, как я себе представлял ещё пару месяцев назад, превращается в занятия с множеством переменных. Пусть простит меня отец, но я не буду искать в этот приезд могилу, а лучше зайду в церковь и поставлю ему свечку.
Приняв решение, хочу поскорее покинуть этот город и вернуться в большую Россию, которая оказалась мне более привычна, чем Город детства.
Одному, без знакомых, без компании одноклассников нечего делать в этом городе. Возможно, и хотелось бы посетить ещё разные места детства, но, для общего впечатления, достаточно и увиденного. Отболело и отпало. Увы.
Я устал, мне уже ничего не хочется, кроме как лечь спать. Сегодня был весьма насыщенный день. Так что вперёд на Луганск, а после него поскорей на «любимую» M-4.
Где-то на полпути к областному центру остановлюсь на ночлег.
Скорей бы найти место для ночевки.
Выезжаю на перекрёсток. Трасса на Харьков (налево) перегорожена блокпостом. Можно только прямо или направо на Ростов. Блокпост посреди широкого шоссе было увидеть неожиданно. Хотя, чему Я удивляюсь? Молодые солдатики совсем не сурового вида (явно срочники) как воробьи толкутся, что-то живо обсуждают посреди перекрёстка. На меня ноль внимания. Притормозил, хотел переговорить с ними на тему для чего такой мощный заслон из блоков, но почему-то передумал. Мне на Ворошиловград. Асфальт новый, хороший, хоть и без разметки.
С каждым километром ехать всё труднее. Крутить ручку не хочется, еду медленно. Хочется лечь и спать. Но негде - всё распахано, застроено и просматривается насквозь. Первая попытка заночевать под кустом была неудачной - встретился какой-то бдительный мужик, которому пришлось доказывать, что я не совсем шпиён, а как бы турист. Он такие каверзные вопросы задавал, что отметил его дотошность и настырность. Но раскусить мою шпионскую сущность он не смог. Мои ответы со встречными вопросами парировали его допрос. Я же тоже не смог выведать у него тайну короткий дороги к урочищу Зеленый Гай - он прикинулся не местным. Расстались мы не вполне довольные друг другом.
Поэтому, на всякий случай, счел за благо найти иное место для ночлега, хотя сил и желания что-то искать уже не было. Дорога на Луганск уже пустая. Все же десятый час вечера. Еду и размышляю - найду или нет место для ночевки в этом краю, где кругом одни поля, а все «прозрачные» леса и лесополосы посажены людьми? Но со второго захода мне улыбнулось счастье в виде лесополосы у огромного поля зеленого подсолнечника. До горизонта монотонная зелень.
И вот он долгожданный отдых! Непонятно, чему Я радуюсь больше: то ли эмоциям на маршруте то ли этим вечерним минутам отдыха.
Закатываю моц в кусты, чтобы его не было видно с грунтовки и с удовольствием распаковываю палатку. Чистое небо и красивый закат говорят мне, что ночь будет тихой и приятной. Не торопясь готовлю ужин. Сегодня у меня в меню рыбная консерва с огурцами.
До чего же приятен вечер! Никуда не надо торопиться, никакие дела не висят на мне обузой. Слушаю птиц, любуюсь заходящим солнышком, жую сайру. И утром мне вставать не по будильнику.
Освободив консервную банку и дважды её ополоснув водичкой, варю в ней кофе. Этой жестянке повезло - поедет со мной на север и назад, прежде чем попадет в мусор.
На удивление нет комаров. Ещё 20 минут любования природой и лезу в палатку. Пенка по диагонали и спальник в виде одеяла. Впрочем, тепло и одеяло понадобится лишь под утро. Перепела в подсолнечнике уговаривают меня спать: "Спать пора!". Засыпаю моментально.
День третий.
Одеяло понадобилось и куртка тоже - сквозь сетчатый верх в палатку под утро забралась сырость и прохлада. Видно на фото ниже, что верх палатки "дырявый"? Палатка у меня совсем не "северная". Не смертельно, но в следующие ночи палатку надо накрывать вторым тентом.
Пытаюсь согреться, закутаться и ещё пару часов послать. Тёплое солнышко сквозь неплотный полог согревает, и я блаженно нежусь ещё часик. Наконец участившийся шум с дороги выгоняет меня наружу. Оказывается, ещё только пять часов утра. Не торопясь готовлю утренний кофе и строю планы на день. Было бы неплохо сегодня добежать до Ворошиловграда и после него выскочить на М-4. Где именно я выйду на трассу четко не знаю (да это и не принципиально), но до вечера на север по М-4 надо бы пробежать ещё хоть три сотни километров. Всё получилось так, но совсем не так, как я планировал. Такой вот год - полный неожиданностей.
Про должение следует
Неожиданно въехал в город детства Красный Луч в котором прошли первые 15лет моей жизни. Я не был в этом городе сорок лет. Вот проехал Хрустальный, и за ним на вершине очередного лысого холма появилась одинокая, невзрачная, покосившаяся вывеска «Красный Луч». Просто посреди лысого холма указатель. Ни перед ней, ни далеко за ней ничего нет. Куда, к чему, зачем он уведомляет? С этой стороны города я никогда не был, потому и удивился.
После указателя дорога бежит по холму. Вижу следующую вывеску «Шахта №160 Миусинская» Слева от меня в полукилометре видны копры, здания за деревьями. Не понятно, работает шахта или нет. Разбираться особо некогда - вечереет. Но сердце колотится - это шахта моего отца.
Сюда он меня приводил маленьким пару раз, рассказывал, опускал под землю в сумасшедшем шахтном подъемнике, купал в шахтерской бане на сто человек, катал на "своем" электропоезде под землей. Но сейчас особо вдаваться в воспоминания не приходится - надо смотреть за дорогой, которая не ахти какая. Волонтеры с Кузбасса здесь еще не побывали, дорогу не построили.
Она идет через шахтерский район, который на рисуночке ниже не весь (в нижней части картинки) поместился.
Потом дорога превращается в улицу Чкалова, которая тоже проходит по большому частному сектору. Но на Чкалова прогресс - на ней меняют дорожное полотно рабочие. Сколько лет такого события ждали! В моем детстве тут никогда не меняли асфальт. Только латки. Все вместе это частный сектор забытый Богом. Все вокруг настолько убогое, приземистое, ветхое, что в памяти всплывают уроки истории моей учительницы Нилы Даниловны, которая ярко, в красках рассказывала про ужасный труд и быт дореволюционных шахтеров на Донбассе.
Сегодня именно такое ощущение я испытываю - попал в прошлое. Заборы слева-справа непонятно из чего сделаны. За ними домишки много раз достроенные, перестроенные с махонькими оконцами и печным отоплением. Причем все пристройки к основным крохотным домикам хорошо видны и выглядят ветхо и страшно. Пока шахты работали, жизнь тут, на окраине города, была. Сейчас, по видимому, работы нет и выглядит все очень серо и убого. Я медленно еду по дороге, боясь убить мотоцикл в одной их многочисленных ям. Мой старенький, красный моц на этих задворках жизни - предмет небывалой роскоши . Вдоль Чкалова на скамеечках, завалинках под заборами сидят жители. Им некуда торопиться они просто убивают время. В основном молодые двадцатилетние парни. Оборванные, и в старье. Они мне напоминают голодных псов около своих нор. По крайней мере, мне жутко от их диких взглядов. На меня смотрят с изумлением и жадностью. На такой крутой технике, как у мя, с большими сумками и кофрами, в которых есть чем поживиться, тут отродясь никто и никогда не ездил. Я чувствую себя на красном мотоцикле не Колумбом перед индейцами Америки, а большим куском вкусного мяса, которое за веревочку тянут перед голодной сворой псов. Одно неловкое движение, псы на тебя накинуться и растерзают. Не дай Бог остановиться, упасть в ямку или заглохнуть мотору.
Слава Богу, я без нюансов проезжаю мимо и с каждым метром все ближе и ближе к безопасному (надеюсь) центру города. Поворот направо на улицу Магистральную (горизонтальный участок на картинке выше)и я въезжаю в знакомый с детства, но незнакомый сейчас центр города. Я всего-то сорок лет здесь не был, а меня уже никто не узнает и не приветствует. На меня вообще никто не обращает внимания. Или поглядывают равнодушно без удивления. Я как в параллельной реальности еду сам по себе вне этих жителей. Гамма чувств бурлит во мне.
Сейчас около восьми вечера. Светло, но людей очень-очень мало на улице. И это в центре города. Пустой город. Неужели, летом все по домам сидят? Помнится, раньше центр города всегда был забитый, переполненный автомобилями и людьми. Сейчас же практически никого.
Справа гостиница Красный луч. В детстве она мне казалась пугающе недоступной, построенной для каких-то сверхлюдей. Ибо никто из моих знакомых никогда не имел ничего общего с этим зданием. Но она была символом города в моём понимании, ибо гостиничный сервис в СССР был развит слабо. Сейчас же этот «символ города» обнесён строительными щитами и смотрит на мир пустыми окнами. Гостиница рушится. Нет гостиницы, нет символа. Развалины. Позже мне скажут, что в это здание был прилёт. Но, по любому, в моей памяти одна из связующих ниточек оборвалась.
Пошли кафешки и магазины с иностранными названиями. Неприятно в шахтерском, русском городе видеть засилье иностранщины. Далее слева пустые, прореженные бульвары на Интернациональной и на Ленина. И опять какие-то иностранные названия на магазинчиках.
И вот он центр. Кинотеатр Россия, попасть в которой в детстве мне было за счастье. Доступ в него был свободен, но больно уж далековато от моего дома. В кинотеатре был огромный зал с глубокими, мягкими креслами, хорошая акустика, огромная сцена и большой экран. В детстве считался привилегированным кинотеатром в городе. Тут ZORRO смотрели и фильмы про войну. Толпы людей за билетами на каждый новый фильм. Судя по картинкам в нете, кинотеатр за последние десятилетия несколько раз менял название, пока не умер. Судя по его нынешнему внешнему виду, он мертв. Окна выбиты, афиш нет, редкие прохожие около него не задерживаются. Грустно. За кинотеатром расположен рынок, который ностальгически смотреть у меня нет желания. Качусь дальше. А дальше, если не брать во внимание иностранные вывески (до отвращения), то слева от меня универсам на углу Павловской и Магистральной. В начале восьмидесятых это был, если не строительный шедевр: отдельно стоящий, ничем не закрытый, в окружении парапетов, лестниц и тротуаров, полностью стеклянный универмаг, в котором считалось, что всё есть. От сборных моделей кораблей-самолётов до верхней одежды и отделочных материалов - предел мечтаний взрослых и детворы восьмидесятых годов. По крайней мере, первое, что всплывает в памяти, мне в нём купили первую, мною честно заработанную на заводе дорогую вещь - часы Электроника с металлическим браслетом, аж за сто пять рублей! Теперь в магазин детства мне не попасть, увы. Мертв магазин.
Сворачиваю на Павловскую, еду к своему дому во втором микрорайоне. Справа от меня, по-прежнему, мёртвый универмаг. Грустно - ещё одна веха в моей памяти канула в забытиё. Нет универмага, нет кинотеатра России. Еще одна ниточка оборвалась.
Какие ещё потери меня ждут в этом городе?
Транспорта на Павловской и на следующей Молидовского практически нет, мне ничто не мешает спокойно осматривать свой город. Узнаю и не узнаю.
Вроде всё тот же частный сектор, как и 40 лет назад. Тут я много раз ходил. Но каким он маленьким серым убогим мне сейчас кажется. То ли я повзрослел, то ли дома скукожились. Ярких красок, по-прежнему, нет. Серо-запылённые листья на деревьях вдоль дороги, серые, старенькие, невысокие, по пояс заборы, серые крыши, серые скамеечки возле домов, серые окна. Это город моего детства.
Огибая шахту Известия, дорога поднялась на холм. Несколько лет я сюда собирался (спасибо, Андрей), долго ехал, и вот, доехал. Сбылась мечта идиота (с) О.Бендер. Справа мой микрорайон. Меня, по прежнему, никто не встречает, никто мне не рад. То ли радоваться, толи плакать.
Наверно, к моему счастью, возле забора шахты вижу АЗС - в самом низу картинки. В моём детстве её не было. Не важно. Зато теперь у меня есть официальный повод остановиться, осмотреть знакомые окрестности. В помещениях, где раньше была кулинария (дом по соседству с АЗС), теперь пивнушка. Все свободные площади теперь застроены мелким новоделом и ларьками. Деревья поднялись и почти закрывают хрущёвки. Территория швейной фабрики изменилось только косметически. Асфальт, как и раньше плохой.
Все же в советские времена строили с заботой о людях. Пусть и хрущовки, но вся инфраструктура рядом и капитальная, не ларьки. Швейная фабрика для сотен женщин рядом с жильем. Пара садиков и две школы в микрорайоне. После школы - ПТУ через дорогу и рядышком (на картинке) шахта "Известия". Все есть, шоб не разбегались люди. Твоя жизнь предопределена. Картинка все это хорошо показывает.
Еду к своему дому по кругу. Сначала 500м до Заньковецкой, потом направо сто метров. Обязательная остановка возле школы. Благо, бордюры порушены и я заезжаю на тротуар около школы. Приехал. Школа - если не основное, что меня влекло в этот город. НА картинке она как шото белое непонятное строение выше окончания моего красного маршрута.
Вдруг обнаружил, что у меня нет фотографии школы. Только вот фото со встречи выпускников несколько лет назад, на которой уже видно, что окна школы пустые, да и стены не блещут новизной. Если что, то за окном слева был мой первый класс, в котором я первый раз сел за парту. А на фото возле парадного крыльца стоят мои одноклассники, которых я и не узнаю при встрече.
Моей 21-й школы нет, а по соседству продолжает жить 20-я школа - на схеме выше.
Андрей мне говорил уже, что школы нет, но всё равно, неожиданно увидеть, то, что осталось от великолепного четырёхэтажного здания моего детства. Вместо школы какие-то перестроенные руины, описывать которые нет желания. Оно вроде живое, но его нет. Главного здания моего детства нет. Радоваться ли мне тому, что жизнь движется вперёд, или упасть в уныние от осознания потери?
Что-то ещё раз оборвалось у меня в душе. Вместо школьного сада забор. Вместо стадиона пустырь, заросшей травой по пояс. Вместо продуктового магазина по соседству теперь бюро похоронных услуг. Школы нет. Нет того, ради чего ехал.
Этот перекресток на фото выше - главный моего детства. Я каждый день на нем пересекал дорогу от дома к школе и назад. Разбитым посередине на нем асфальт был и раньше. Эта узкая дорожка дорога перед домом ведет к моему подъезду.
Иду смотреть свой Дом. Высокие тополя полностью скрывают дома. Неужели и раньше тополя были высокими? Не помню. Дом 12А на фото и детский садик (зеленый забор слева)на месте. И мой (следующий, точно такой же, не попавший в кадр 12Б) дом на месте. Мой ли? Нет не мой. Подъезд перестроен, окна заменены. Огромной акации выше моего третьего этажа уже нет. Знакомых соседей, которые сидят на лавочке пожизненно, тоже нет. Что моего тут осталось, кроме воспоминаний?
Детский садик, похоже, не изменился. Только зелень стала гораздо выше. А еще появился фундаментальный забор, вместо простенького, секционного, через который я лазил. А вместо хоккейной площадки под забором детского садика теперь новодел в виде огромнейшей клумбы из множества автомобильных скатов. Ставлю мотоцикл возле дома. Иду смотреть двор. Пустырь возле трансформаторной будки, где всё своё детство мерял глубину огромной лужи, теперь застроен и зарос бурьяном по пояс.
Бабушка - общественный комендант, внимательно следит за мной с момента моего появления. Интересно, позвонит ли она в ФСБ о подозрительном типе на красном мотоцикле? Под её бдительным взором обхожу территорию своего детства. Бабушке, судя по ее нервозности, уже пора домой, но вместо этого она внимательно контролирует, не уволоку ли я покрышки с клумбы вместе с панычами. А я пару минут стою возле своего подъезда. Точно - террорист, задумавший недоброе. Надо звонить в ФСБ! Раньше входная дверь в подъезд была «условная», теперь проход закрывает капитальная стальная дверь с кодовым замком. Подняться на свою площадку мне невозможно. Да и зачем? Что-то оборвалось в душе еще раз.
Делаю ещё круг перед домом, пытаясь ответить на вопрос "Зачем я сюда ехал?". Наверно, чтобы попрощаться с детством? Или, чтобы откинуть все иллюзии по поводу города детства? Чтобы на будущее чётко знать, что меня ничто не связывает с Красным Лучом?
Осталась единственная ниточка - могила отца. В городе два кладбища на противоположных концах. Ни на одном из них я не был. Наверно, не умирали люди в моём детстве, если я не был.
Время то ли уже 9:00 то ли уже 10:00 вечера. Ещё не начинало темнеть, но людей в городе уже не видно. Даже вездесущей детворы. Еду вниз с холма к кинотеатру Юность, попутно решая как быть, что делать с посещением могилы. Вот справа четырнадцатый дом Наталюткина, а в этом доме жила Кадала Оля. А в этом доме на первом этаже жила самая лучшая учительница - Лидия Николаевна. Спасибо ей за математику и мой низкий поклон.
Торможусь возле перекрестка Студенческой и Котовского. Уже все магазинчики закрыты и людей не видно. Но мне ничего и не надо. Вообще мне странно - разгар лета, светло и никого нет на улице. Даже детворы. Стою, озираюсь, решаю извечный вопрос: кто виноват и, что делать?
Без изучения книги захоронений, могилу мне не найти. Отец умер в 2009году. Кладбищенский смотритель, который мне может в этом помочь, будет на рабочем месте только завтра, то есть через 12 часов и не раньше. Если он вообще будет на кладбище, а не где-нибудь в ином месте. То есть, до завтрашнего дня эту ночь и утро мне надо где-то провести. Где? Ничего гостиничного-мотельного я не увидел, а сейчас уже 10:00 вечера. В лучшем случае, если завтра мне повезёт, и директор кладбища скажет квадрат и номер могилы, мне надо будет где-то оставить свой гружёный мотоцикл без присмотра хоть на пару часов. Но, после того, как я почувствовал себя куском бифштекса, на въезде город, мне оставлять мотоцикл без надзора совсем не хочется. И это только на одном кладбище, а, ведь, их два.
То есть банальное дело, как я себе представлял ещё пару месяцев назад, превращается в занятия с множеством переменных. Пусть простит меня отец, но я не буду искать в этот приезд могилу, а лучше зайду в церковь и поставлю ему свечку.
Приняв решение, хочу поскорее покинуть этот город и вернуться в большую Россию, которая оказалась мне более привычна, чем Город детства.
Одному, без знакомых, без компании одноклассников нечего делать в этом городе. Возможно, и хотелось бы посетить ещё разные места детства, но, для общего впечатления, достаточно и увиденного. Отболело и отпало. Увы.
Я устал, мне уже ничего не хочется, кроме как лечь спать. Сегодня был весьма насыщенный день. Так что вперёд на Луганск, а после него поскорей на «любимую» M-4.
Где-то на полпути к областному центру остановлюсь на ночлег.
Скорей бы найти место для ночевки.
Выезжаю на перекрёсток. Трасса на Харьков (налево) перегорожена блокпостом. Можно только прямо или направо на Ростов. Блокпост посреди широкого шоссе было увидеть неожиданно. Хотя, чему Я удивляюсь? Молодые солдатики совсем не сурового вида (явно срочники) как воробьи толкутся, что-то живо обсуждают посреди перекрёстка. На меня ноль внимания. Притормозил, хотел переговорить с ними на тему для чего такой мощный заслон из блоков, но почему-то передумал. Мне на Ворошиловград. Асфальт новый, хороший, хоть и без разметки.
С каждым километром ехать всё труднее. Крутить ручку не хочется, еду медленно. Хочется лечь и спать. Но негде - всё распахано, застроено и просматривается насквозь. Первая попытка заночевать под кустом была неудачной - встретился какой-то бдительный мужик, которому пришлось доказывать, что я не совсем шпиён, а как бы турист. Он такие каверзные вопросы задавал, что отметил его дотошность и настырность. Но раскусить мою шпионскую сущность он не смог. Мои ответы со встречными вопросами парировали его допрос. Я же тоже не смог выведать у него тайну короткий дороги к урочищу Зеленый Гай - он прикинулся не местным. Расстались мы не вполне довольные друг другом.
Поэтому, на всякий случай, счел за благо найти иное место для ночлега, хотя сил и желания что-то искать уже не было. Дорога на Луганск уже пустая. Все же десятый час вечера. Еду и размышляю - найду или нет место для ночевки в этом краю, где кругом одни поля, а все «прозрачные» леса и лесополосы посажены людьми? Но со второго захода мне улыбнулось счастье в виде лесополосы у огромного поля зеленого подсолнечника. До горизонта монотонная зелень.
И вот он долгожданный отдых! Непонятно, чему Я радуюсь больше: то ли эмоциям на маршруте то ли этим вечерним минутам отдыха.
Закатываю моц в кусты, чтобы его не было видно с грунтовки и с удовольствием распаковываю палатку. Чистое небо и красивый закат говорят мне, что ночь будет тихой и приятной. Не торопясь готовлю ужин. Сегодня у меня в меню рыбная консерва с огурцами.
До чего же приятен вечер! Никуда не надо торопиться, никакие дела не висят на мне обузой. Слушаю птиц, любуюсь заходящим солнышком, жую сайру. И утром мне вставать не по будильнику.
Освободив консервную банку и дважды её ополоснув водичкой, варю в ней кофе. Этой жестянке повезло - поедет со мной на север и назад, прежде чем попадет в мусор.
На удивление нет комаров. Ещё 20 минут любования природой и лезу в палатку. Пенка по диагонали и спальник в виде одеяла. Впрочем, тепло и одеяло понадобится лишь под утро. Перепела в подсолнечнике уговаривают меня спать: "Спать пора!". Засыпаю моментально.
День третий.
Одеяло понадобилось и куртка тоже - сквозь сетчатый верх в палатку под утро забралась сырость и прохлада. Видно на фото ниже, что верх палатки "дырявый"? Палатка у меня совсем не "северная". Не смертельно, но в следующие ночи палатку надо накрывать вторым тентом.
Пытаюсь согреться, закутаться и ещё пару часов послать. Тёплое солнышко сквозь неплотный полог согревает, и я блаженно нежусь ещё часик. Наконец участившийся шум с дороги выгоняет меня наружу. Оказывается, ещё только пять часов утра. Не торопясь готовлю утренний кофе и строю планы на день. Было бы неплохо сегодня добежать до Ворошиловграда и после него выскочить на М-4. Где именно я выйду на трассу четко не знаю (да это и не принципиально), но до вечера на север по М-4 надо бы пробежать ещё хоть три сотни километров. Всё получилось так, но совсем не так, как я планировал. Такой вот год - полный неожиданностей.
Про должение следует