Некрасивые иконы
В некрасивых, плохо написанных, неумелых иконах Христа есть особый смысл: они лишний раз напоминают нам о неявности, не-славности Его явления на земле. Ранние церковные писатели (Тертуллиан, Иустин) писали именно о некрасивом Христе, подчёркивая тем самым добровольный подвиг веры идущего за Ним.
Христос не творил чудес "напоказ", чтобы привлечь к себе народ, не являл всем Своего величия. Пойти за блистающим вождём было бы слишком легко; в этом была бы дань очевидности, но не было бы веры. Не было бы выбора, поступка. Нам дана ровно та доля "объективных знамений", которой достаточно для свободы, которой достаточно, чтобы уравновесить реальность этого мира. Слово Божие, - Воскресение, - существование святых - и довольно. Всё остальное - личный выбор. И лишь изредка - субъективные чудеса, которые могут укреплять ищущего, но не способны снять саму проблему выбора.
Впоследствии в искусстве, а затем (?) и богословии утвердился образ красивого Христа. В принципе, наверное, такой образ тоже верен: ведь если даже Христос был в самом деле некрасив внешне, Он очень умел располагать людей к Себе, увлекал их за Собой. Он вёл их внутренним светом, который нельзя напрямую передать в изображении. Поэтому в иконе, образе, внутренее "прорастает" через внешнее, делая иконописного Христа эталоном красоты.
В то время как народные, неумелые иконы как бы "не нарочно" оказываются верны той, ранней традиции.
Христос не творил чудес "напоказ", чтобы привлечь к себе народ, не являл всем Своего величия. Пойти за блистающим вождём было бы слишком легко; в этом была бы дань очевидности, но не было бы веры. Не было бы выбора, поступка. Нам дана ровно та доля "объективных знамений", которой достаточно для свободы, которой достаточно, чтобы уравновесить реальность этого мира. Слово Божие, - Воскресение, - существование святых - и довольно. Всё остальное - личный выбор. И лишь изредка - субъективные чудеса, которые могут укреплять ищущего, но не способны снять саму проблему выбора.
Впоследствии в искусстве, а затем (?) и богословии утвердился образ красивого Христа. В принципе, наверное, такой образ тоже верен: ведь если даже Христос был в самом деле некрасив внешне, Он очень умел располагать людей к Себе, увлекал их за Собой. Он вёл их внутренним светом, который нельзя напрямую передать в изображении. Поэтому в иконе, образе, внутренее "прорастает" через внешнее, делая иконописного Христа эталоном красоты.
В то время как народные, неумелые иконы как бы "не нарочно" оказываются верны той, ранней традиции.