Эссе Я.К. "В пустоту без парашюта". Продолжение
Начало эссе Я.К. "В пустоту без парашюта" - здесь
**************************
Я И МОЁ ИМЯ
Начну с понятия собственного "я". Когда я мыслю привычными категориями, "вскользь", то я воспринимаю собственное "я" как нечто находящееся в уникальных отношениях со вселенной. То есть "я" - это нечто радикально отличное от всего и всех, что "не я". И "я" это кажется чем-то в центре своём неизменным и неизменяемым. И мне кажется очень важным сделать так, чтобы это "я" заслуживало и получало бы внимание и одобрение со стороны окружающих, а также выполняло бы свои обязанности в мире, заслуживало бы своего собственного одобрения.
Но когда я начинаю всматриваться повнимательнее, то вижу и ощущаю, что на самом деле такое "я" - иллюзия. У меня нету даже единственного, неизменимого имени. Как ко мне обращаются, как я представляюсь зависит от контекста. Вот для ваших читателей <автор обращается к kiratata> я - "Я. К." Вы ко мне обращаетесь по прозвищу. Для дочки я то англоязычная “mommy” , то русскоязычная "мамушка". В особо официальных рабочих ситуациях меня представляют как "Доктора" и называют мою англоязычную фамилию и т..д. И мой внутренний дискурс не однороден. Я думаю то по-русски, то по-английски, а то на какой-то смеси слов и бессловесных ощущений. И в зависимости от "формы" - от того, какую роль я играю, на какое имя откликаюсь, на каком языке думаю, меняется и моё "содержание": мой взгляд на вещи, мои способности, даже мои эмоциональные реакции. Эти изменения не всегда радикальны, но для меня заметны.
Я полагаю, что разные люди, с которыми я взаимодействую в разных контекстах опишут и оценят меня по-разному. Например, есть ситуации, где я проявляю (как правило) достаточно высокий уровень умственных способностей и познаний, а есть ситуации, где просто поразительно, какая я тупица и невежда (например, за рулём машины). В каких-то контекстах я веду себя невозмутимо и сдержано, а в других ситуациях откровенно хохочу или впадаю в панику. Реакция разных людей на меня будет очень разной и потому, что они "получат очень разных Я. К." и потому, что сами они тоже очень разные, и в отношениях со мной играют разные роли.
К тому же, и моё тело, и мой внутренний мир меняются со временем. В конце концов, это "я" умрёт.
И конечно же моё "я" не более и не менее важно, чем все остальные "я", населяющие мир.
Короче, моё я - существует ("я мыслю - значит существую"), но совсем по-другому, чем мне это представляется, когда я об этом думаю поверхностно, по привычке. "Цепляние" за иллюзорное "я" превращает его в эгоцентричное "ЯЯЯ", сосредоточенное на себе, а значит неспособное принимать реальность такой, какой она есть, а потому болезненное, страдающее и причиняющее неудобства и даже страдания другим. Я стараюсь с помощью буддизма и даосизма, посредством "прыжков в пустоту" ослабить это цепляние, стряхнуть, хотя бы время от времени, бремя этой иллюзии.
Процитирую тут упомянутый мною выше перевод лекций "Там, где страшно" Пемы Чодрон: "Отсутствие эго - это, по существу, просто гибкая самоидентификация, которая проявляется в жизни в таких качествах как любознательность, адаптивность, чувство юмора, лёгкость и игривость. Это способность смиряться с незнанием и непониманием, даже с незнанием самого себя или других людей."
О КАМЕННЫХ СТЕНАХ
Я смотрю на то, как я воспринимаю не только саму себя, но и других людей, скажем, свою дочку. Поскольку она растёт "на глазах", я не склонна забывать о том, что она - не статическая "точка", а процесс непрерывного изменения. Но мне всё время хочется найти способ сделать её неуязвимой, гарантировать, что она будет защищена от всех бед и бессмертна (или по крайней мере переживёт меня).
С одной стороны - это чувство вполне естественно и необходимо. Было бы ужасно, если бы я не испытывала такого желания. И с точки зрения эволюции такое желание вполне логично. С другой стороны, идея, что что-либо может сделать её неуязвимой и бессмертной - иллюзия. И если я цепляюсь за такую иллюзию, то рискую здорово ей навредить, и психологически, и практически. Мне кажется, что родители иногда уродуют жизнь своим детям именно потому, что они пытаются "вытрясти" из вселенной или из своего чада такие гарантии.
Вообще, желание добиться неоспоримой власти над всем, что может изнутри или снаружи угрожать комфорту и незыблемости привычного "я" вокруг которого вращается привычное "мироздание" - это, по-моему, один из основных двигателей того, что мы склонны называть "человеческим злом". Домашний тиран, избивающий жену и детей, "чтобы знали своё место и не смели...", скупой рыцарь, для которого золото важнее, чем человеческие кровь и слёзы, участник толпы, забивающей камнями женщину, обвинённую в непокорности к диктатам семьи или общины, погромщик, инквизитор, опричник, террорист (красный, белый или любой другой расцветки) - всё это, на мой взгляд, печальные примеры людей, пытающихся любой ценой заткнуть все щели, из которых дует сквознячок пустоты, сомнения, неопределённости.
Иллюзия возможности существования каких-то гарантий, какой-то внутренней или внешней непоколебимой каменной стены, за которой можно укрыться от страданий и сомнений - это, по-моему, одно из наиболее фундаментальных заблуждений. Даже самая настоящая каменная стена в конце концов может оказаться иллюзией - то есть оказывается, что и за каменной стеной невозможно укрыться так, как этого людям хочется.
Расскажу в этой связи запомнившуюся мне историю. Лет 20 назад мне довелось побывать в Люксембурге. Это очаровательное, кажущееся игрушечным и сказочным, маленькое государство в самом центре Европы, в Арденнских горах. Теперь это конфетка для туристов. Но вокруг самого города Люксембурга сохранились очень небольшие участки каменной стены совершенно невероятной толщины. Экскурсовод рассказал, что когда-то весь город был обнесён такой стеной.
Дело в том, что Люксембург построен на скале, окружённой ущельями. Ещё в древне-римские времена было ясно, что такую точку легко оборонять и трудно взять боем. Поэтому там с древних времён была крепость. В 10м веке эти земли были куплены неким Зигфридом, и он решил построить себе там неприступную твердыню. За этим последовала почти 10 веков на протяжении которых повторялась одна и та же история. Город считался неприступным, а потому становился лакомой приманкой для французских и немецких властителей, которым хотелось иметь пресловутую "каменную стену". Город осаждали. Многие такие попытки и впрямь оказывались неудачными, но в конце концов хитростью или с помощью новоявленных военных технологий крепость кому-то удавалось взять. Победитель, доказав на деле, что крепость неуязвимой не является, решал, что это - поправимый изъян, и укреплял её ещё более высокими и мощными стенами.
В конце концов, к середине 19го века это был город, в котором практически не было ни солнечного света, ни свежего воздуха (несмотря на то, что вокруг него расстилались потрясающие красотой и свежестью горные виды). В Люксембурге в те времена была высокая смертность от туберкулёза и от самоубийств.
В середине 19го века Люксембург снова стал яблоком раздора между Францией и Германией. Дело почти докатилось до военных действий, но каким-то образом нашлось дипломатическое решение. Обе стороны согласились, что Люксембург станет нейтральным графством. Я уже не помню каким образом было решено снести эти каменные стены - было ли это частью договора между Францией и Германией, или почином самих жителей города. Так или иначе, эти стены разобрали ценою огромных усилий. В результате, город потерял своё стратегическое значение, а также перестал быть для своих жителей мрачным казематом, где они мёрли как мухи.
Погоня за этой фантазией неуязвимости, попытки спрятать от себя тот факт, что желаемое - иллюзорно, часто приводят к абсурдному, безумному поведению и даже к безжалостности по отношению к себе или к другим. Никто и ничто никому не может быть на самом деле "каменной стеной". Мы все уязвимы. Единственное, что мы можем предложить себе самим и друг другу - это принятие, неравнодушие, сострадание, посильная помощь.
ИЛЛЮЗИЯ ПОЭТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОДА
Ранее я процитировала стих из Дао Дэ Цзин в переводе Н. и Т. Доброхотовых. Теперь я хочу сказать несколько слов о переводах, поскольку проблема постижения текста через посредников сопряжена в моём сознании с идеями пустоты и иллюзии. Это в особенности касается такого древнего, глубокого, многогранного, поэтичного и предельно сжатого текста, как Дао Дэ Цзин. Я понимаю, что несмотря на то, что я многие годы ориентируюсь на это книгу, как на путеводную звезду, моё соприкосновение с ней является в определённом смысле иллюзией. Я читаю различные переводы и на английский, и на русский языки, и все они разные по тону, по оттенкам содержания, по тому, что выставляется на передний план, а что затушёвывается. Поверить в то, что один из этих переводов "правильный", было бы ошибкой. Поверить в то, что мой собственный синтез прочитанного является правильным пониманием, тоже было бы ошибкой. Но и махнуть рукой на всю затею изучения этой книги тоже было бы для меня ошибкой. Остаётся одновременно сознавать иллюзорность, пустоту моего ориентира и стремиться к нему.
ПУСТОТА КАК ПРИЁМ
Теперь приведу пример использования концепции пустоты и иллюзии в конкретном физическом контексте. Я знимаюсь Тай Чи (Тайцзицюань). Это вид искусства самозащиты / оздоровительной гимнастики основанный на концепциях даосизма.
Наш учитель (Мастер) много внимания уделяет идее динамического (свободно перетекающего) баланса между "пустотой" и "наполненностью", в применении к единоборству.
Тут надо сказать пару слов о единоборстве на наших уроках. Цель состоит в том, чтобы испытать результаты собственной практики, а не в том, чтобы нанести повреждения или причинить боль оппоненту. Мы не ударяем и не пинаем друг друга. Мы пытаемся сместить оппонента, заставить его потерять равновесие, не потеряв при этом своё равновесие.
Грубо говоря, я понимаю идею применения пустоты и иллюзии так: мой собственный вес, а также вес / сила оппонента, которые я "принимаю" в единоборстве, должны быть сосредоточены на одной оси проходящей от моей "наполненной" руки, то есть той точки моего тела, через которую идёт контакт (как правило это предплечье) и до той точки, где "наполненная", то есть опорная нога, опирается о землю. "Пустая" рука и "пустая" нога соприкасаются с оппонентом и с землёй очень легко. Но их функция не менее важна, чем функция "наполненных" конечностей, поскольку "пустые" конечности служат центрами вращения, делают мою ситуацию динамичной. Сместить оппонента, особенно если он крупнее и сильнее меня, необходимо не применением моей силы, а применением его силы. Я должна сперва "заманить" его (создать у него иллюзию устойчивости и преимущества вдоль какой-то оси движения), а потом исподволь, быстро и плавно "перетечь" в позицию, где либо его вес и кинетическая энергия, либо внутренняя конфигурация костяка и сухожилий, оказываются в неестественной для него ориентации. В такой ситуации он вынужден либо продолжить начатое им движение, но уже не имея для него ожидаемого сопротивления, а значит и опоры, с моей стороны, либо "уступить" мне.
Когда Мастер показывает нам такое применение пустоты, то выглядит это как волшебство. Движения Мастера, невысокого, сухощавого человека (которому 82 года), практически незаметны. А оппонент (как правило, человек на голову выше Мастера и превышающий его весом больше чем наполовину), после нескольких потуг, вдруг отлетает с огромной скоростью и приземляется с грохотом.
ВЕСЁЛАЯ ПУСТОТА
До сего момента я говорила о пустоте как об отсутствии или изъятии чего-либо (иллюзий, сопротивления). И "выражение лица" у этих аспектов пустоты было весьма серьёзное. Но пустота имеет и совсем другой аспект: весёлый, манящий, созидательный, общительный. И я хочу теперь сказать несколько слов о пустоте такого рода.
Кира и Тата уже писали о нашем общем учителе - В.А.Лейкине. На занятиях нашего поэтического кружка он часто вовлекал нас в литературные игры, в которых пустота белого пространства на листе бумаги оказывалась потайной дверцей в волшебный мир. Он предлагал нам затравку - например, сточки из классиков, или рифмы (буриме), или какую-то поэтическую форму, или первую строчку ещё несуществующего повествования. Нашим заданием было создать продолжение на заданную тему или стихи в заданной форме. Но это было совсем не похоже на унылое писание школьных сочинений потому, что не было никаких гласных или негласных правил, никакого принуждения. И мы, выхватив из его рук предложенную нам игрушку, зажигались общим вдохновением, взахлёб сочиняли, хохоча передавали друг другу измаранные листы, разбивались на группы и соревновались друг с другом, и снова объединялись в создании забавнейших, часто совершенно неожиданных произведений.
Для меня эти игры - одни из самых счастливых и дорогих воспоминаний детства. И мне кажется, что эти совместные "полёты в пустоту" сдружили нас так, что никакие повороты судьбы и различия в мировоззрении не смогли впоследствии разъединить нас.
ЛЕЧЕНИЕ ПУСТОТОЙ
Теперь, когда я наметила, что я имею в виду под "пустотой", я хочу рассказать о том, почему я заинтересовалась буддизмом и даосизмом, и почему я так много внимания уделяю конкретно этой теме.
Я изначально встала на этот путь не из любви к философии, а потому, что меня как говорится "припёрло к стенке". Я в те времена была совсем молодой женщиной, но у меня возникли нешуточные проблемы со здоровьем. Меня донимали всяческие инфекции. Меня лечили антибиотиками, но эти препараты ещё более расшатывали мою иммунную систему и делали меня ходячим курортом для вирусов или бактерий. По моим сегодняшним понятиям, первопричиной этих неполадок был постоянный, острый стресс. А стресс этот был вызван иллюзиями и заблуждениями о том, кто и что я есть, чего я должна от себя ожидать и требовать.
В США есть такая поговорка: если обнаружил, что находишься в яме, то перестань копать. Я к сожалению долго и ожесточённо продолжала углублять свою "яму", то есть пыталась решить свои проблемы всё более жёсткими требованиями и упрёками по отношению к самой себе.
Мне посчастливилось, что я попала к врачу, который понял мою ситуацию (потому, что он сам побывал в сходной ситуации). С его помощью я осознала, что стандартная западная медицина, в сочетании с унтер-пришибеевской само-дисциплиной, не только не способны мне помочь в корне решить проблему, но и наоборот - приводят к обратным последствиям. И я стала искать другие пути. В тот момент я вытащила из книжного шкафа книгу, по которой когда-то изучала различные религии и философские традиции в обзорном курсе в колледже. Я перечитала эту книгу совсем другими глазами, чем когда я видела в ней лишь академический учебник. Буддизм и даосизм непосредственно и убедительно (для меня) указали мне на то, как и в какую яму я попала, и как следует из неё выбираться.
На этом пути я движусь не по прямой линии, а по траектории со многими извилинами и отступлениями, повторяя на разные лады одни и те же ошибки. Иногда мне кажется, что я, как Винни Пух и Пятачок, хожу по кругу, изучая свои же следы на снегу. Однако, когда я более внимательно и терпеливо всматриваюсь в происходящее, я вижу, что это всё же не круг, а спираль. За 20 лет я многое поняла и многому научилась. Кстати, и здоровье моё намного улучшилось.
От экземы и простуды
Защитит ученье Будды.
Лечит грипп, бронхит и сплин
Лао-цзы в Дао Дэ Цзин. :-)
Поначалу прямое ощущение пустоты меня пугало и отталкивало. Теперь "прыжки в пустоту" стали для меня чем-то вроде занятий экстремальным видом спорта - мне и страшно бывает, и весело, и интересно. Но самое главное, что в жизни мне это помогает. Часто, когда я вдруг вижу себя как бы со стороны, пыхтящей, напряжённой и подавленной от обречённых на провал усилий построить очередную каменную стену, мне становится одновременно смешно, жалко и досадно. Не скажу, что мне всегда удаётся прекратить такую суету. Но всё же пыл, как правило, поумеряется. Я стала более весёлым, уравновешенным и открытым человеком, чем была в молодости. А потому от меня больше пользы и меньше напряжения для окружающих. (По крайней мере, мне так кажется.)
**************************
Окончание эссе Я.К. "В пустоту без парашюта" - здесь
**************************
Я И МОЁ ИМЯ
Начну с понятия собственного "я". Когда я мыслю привычными категориями, "вскользь", то я воспринимаю собственное "я" как нечто находящееся в уникальных отношениях со вселенной. То есть "я" - это нечто радикально отличное от всего и всех, что "не я". И "я" это кажется чем-то в центре своём неизменным и неизменяемым. И мне кажется очень важным сделать так, чтобы это "я" заслуживало и получало бы внимание и одобрение со стороны окружающих, а также выполняло бы свои обязанности в мире, заслуживало бы своего собственного одобрения.
Но когда я начинаю всматриваться повнимательнее, то вижу и ощущаю, что на самом деле такое "я" - иллюзия. У меня нету даже единственного, неизменимого имени. Как ко мне обращаются, как я представляюсь зависит от контекста. Вот для ваших читателей <автор обращается к kiratata> я - "Я. К." Вы ко мне обращаетесь по прозвищу. Для дочки я то англоязычная “mommy” , то русскоязычная "мамушка". В особо официальных рабочих ситуациях меня представляют как "Доктора" и называют мою англоязычную фамилию и т..д. И мой внутренний дискурс не однороден. Я думаю то по-русски, то по-английски, а то на какой-то смеси слов и бессловесных ощущений. И в зависимости от "формы" - от того, какую роль я играю, на какое имя откликаюсь, на каком языке думаю, меняется и моё "содержание": мой взгляд на вещи, мои способности, даже мои эмоциональные реакции. Эти изменения не всегда радикальны, но для меня заметны.
Я полагаю, что разные люди, с которыми я взаимодействую в разных контекстах опишут и оценят меня по-разному. Например, есть ситуации, где я проявляю (как правило) достаточно высокий уровень умственных способностей и познаний, а есть ситуации, где просто поразительно, какая я тупица и невежда (например, за рулём машины). В каких-то контекстах я веду себя невозмутимо и сдержано, а в других ситуациях откровенно хохочу или впадаю в панику. Реакция разных людей на меня будет очень разной и потому, что они "получат очень разных Я. К." и потому, что сами они тоже очень разные, и в отношениях со мной играют разные роли.
К тому же, и моё тело, и мой внутренний мир меняются со временем. В конце концов, это "я" умрёт.
И конечно же моё "я" не более и не менее важно, чем все остальные "я", населяющие мир.
Короче, моё я - существует ("я мыслю - значит существую"), но совсем по-другому, чем мне это представляется, когда я об этом думаю поверхностно, по привычке. "Цепляние" за иллюзорное "я" превращает его в эгоцентричное "ЯЯЯ", сосредоточенное на себе, а значит неспособное принимать реальность такой, какой она есть, а потому болезненное, страдающее и причиняющее неудобства и даже страдания другим. Я стараюсь с помощью буддизма и даосизма, посредством "прыжков в пустоту" ослабить это цепляние, стряхнуть, хотя бы время от времени, бремя этой иллюзии.
Процитирую тут упомянутый мною выше перевод лекций "Там, где страшно" Пемы Чодрон: "Отсутствие эго - это, по существу, просто гибкая самоидентификация, которая проявляется в жизни в таких качествах как любознательность, адаптивность, чувство юмора, лёгкость и игривость. Это способность смиряться с незнанием и непониманием, даже с незнанием самого себя или других людей."
О КАМЕННЫХ СТЕНАХ
Я смотрю на то, как я воспринимаю не только саму себя, но и других людей, скажем, свою дочку. Поскольку она растёт "на глазах", я не склонна забывать о том, что она - не статическая "точка", а процесс непрерывного изменения. Но мне всё время хочется найти способ сделать её неуязвимой, гарантировать, что она будет защищена от всех бед и бессмертна (или по крайней мере переживёт меня).
С одной стороны - это чувство вполне естественно и необходимо. Было бы ужасно, если бы я не испытывала такого желания. И с точки зрения эволюции такое желание вполне логично. С другой стороны, идея, что что-либо может сделать её неуязвимой и бессмертной - иллюзия. И если я цепляюсь за такую иллюзию, то рискую здорово ей навредить, и психологически, и практически. Мне кажется, что родители иногда уродуют жизнь своим детям именно потому, что они пытаются "вытрясти" из вселенной или из своего чада такие гарантии.
Вообще, желание добиться неоспоримой власти над всем, что может изнутри или снаружи угрожать комфорту и незыблемости привычного "я" вокруг которого вращается привычное "мироздание" - это, по-моему, один из основных двигателей того, что мы склонны называть "человеческим злом". Домашний тиран, избивающий жену и детей, "чтобы знали своё место и не смели...", скупой рыцарь, для которого золото важнее, чем человеческие кровь и слёзы, участник толпы, забивающей камнями женщину, обвинённую в непокорности к диктатам семьи или общины, погромщик, инквизитор, опричник, террорист (красный, белый или любой другой расцветки) - всё это, на мой взгляд, печальные примеры людей, пытающихся любой ценой заткнуть все щели, из которых дует сквознячок пустоты, сомнения, неопределённости.
Иллюзия возможности существования каких-то гарантий, какой-то внутренней или внешней непоколебимой каменной стены, за которой можно укрыться от страданий и сомнений - это, по-моему, одно из наиболее фундаментальных заблуждений. Даже самая настоящая каменная стена в конце концов может оказаться иллюзией - то есть оказывается, что и за каменной стеной невозможно укрыться так, как этого людям хочется.
Расскажу в этой связи запомнившуюся мне историю. Лет 20 назад мне довелось побывать в Люксембурге. Это очаровательное, кажущееся игрушечным и сказочным, маленькое государство в самом центре Европы, в Арденнских горах. Теперь это конфетка для туристов. Но вокруг самого города Люксембурга сохранились очень небольшие участки каменной стены совершенно невероятной толщины. Экскурсовод рассказал, что когда-то весь город был обнесён такой стеной.
Дело в том, что Люксембург построен на скале, окружённой ущельями. Ещё в древне-римские времена было ясно, что такую точку легко оборонять и трудно взять боем. Поэтому там с древних времён была крепость. В 10м веке эти земли были куплены неким Зигфридом, и он решил построить себе там неприступную твердыню. За этим последовала почти 10 веков на протяжении которых повторялась одна и та же история. Город считался неприступным, а потому становился лакомой приманкой для французских и немецких властителей, которым хотелось иметь пресловутую "каменную стену". Город осаждали. Многие такие попытки и впрямь оказывались неудачными, но в конце концов хитростью или с помощью новоявленных военных технологий крепость кому-то удавалось взять. Победитель, доказав на деле, что крепость неуязвимой не является, решал, что это - поправимый изъян, и укреплял её ещё более высокими и мощными стенами.
В конце концов, к середине 19го века это был город, в котором практически не было ни солнечного света, ни свежего воздуха (несмотря на то, что вокруг него расстилались потрясающие красотой и свежестью горные виды). В Люксембурге в те времена была высокая смертность от туберкулёза и от самоубийств.
В середине 19го века Люксембург снова стал яблоком раздора между Францией и Германией. Дело почти докатилось до военных действий, но каким-то образом нашлось дипломатическое решение. Обе стороны согласились, что Люксембург станет нейтральным графством. Я уже не помню каким образом было решено снести эти каменные стены - было ли это частью договора между Францией и Германией, или почином самих жителей города. Так или иначе, эти стены разобрали ценою огромных усилий. В результате, город потерял своё стратегическое значение, а также перестал быть для своих жителей мрачным казематом, где они мёрли как мухи.
Погоня за этой фантазией неуязвимости, попытки спрятать от себя тот факт, что желаемое - иллюзорно, часто приводят к абсурдному, безумному поведению и даже к безжалостности по отношению к себе или к другим. Никто и ничто никому не может быть на самом деле "каменной стеной". Мы все уязвимы. Единственное, что мы можем предложить себе самим и друг другу - это принятие, неравнодушие, сострадание, посильная помощь.
ИЛЛЮЗИЯ ПОЭТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОДА
Ранее я процитировала стих из Дао Дэ Цзин в переводе Н. и Т. Доброхотовых. Теперь я хочу сказать несколько слов о переводах, поскольку проблема постижения текста через посредников сопряжена в моём сознании с идеями пустоты и иллюзии. Это в особенности касается такого древнего, глубокого, многогранного, поэтичного и предельно сжатого текста, как Дао Дэ Цзин. Я понимаю, что несмотря на то, что я многие годы ориентируюсь на это книгу, как на путеводную звезду, моё соприкосновение с ней является в определённом смысле иллюзией. Я читаю различные переводы и на английский, и на русский языки, и все они разные по тону, по оттенкам содержания, по тому, что выставляется на передний план, а что затушёвывается. Поверить в то, что один из этих переводов "правильный", было бы ошибкой. Поверить в то, что мой собственный синтез прочитанного является правильным пониманием, тоже было бы ошибкой. Но и махнуть рукой на всю затею изучения этой книги тоже было бы для меня ошибкой. Остаётся одновременно сознавать иллюзорность, пустоту моего ориентира и стремиться к нему.
ПУСТОТА КАК ПРИЁМ
Теперь приведу пример использования концепции пустоты и иллюзии в конкретном физическом контексте. Я знимаюсь Тай Чи (Тайцзицюань). Это вид искусства самозащиты / оздоровительной гимнастики основанный на концепциях даосизма.
Наш учитель (Мастер) много внимания уделяет идее динамического (свободно перетекающего) баланса между "пустотой" и "наполненностью", в применении к единоборству.
Тут надо сказать пару слов о единоборстве на наших уроках. Цель состоит в том, чтобы испытать результаты собственной практики, а не в том, чтобы нанести повреждения или причинить боль оппоненту. Мы не ударяем и не пинаем друг друга. Мы пытаемся сместить оппонента, заставить его потерять равновесие, не потеряв при этом своё равновесие.
Грубо говоря, я понимаю идею применения пустоты и иллюзии так: мой собственный вес, а также вес / сила оппонента, которые я "принимаю" в единоборстве, должны быть сосредоточены на одной оси проходящей от моей "наполненной" руки, то есть той точки моего тела, через которую идёт контакт (как правило это предплечье) и до той точки, где "наполненная", то есть опорная нога, опирается о землю. "Пустая" рука и "пустая" нога соприкасаются с оппонентом и с землёй очень легко. Но их функция не менее важна, чем функция "наполненных" конечностей, поскольку "пустые" конечности служат центрами вращения, делают мою ситуацию динамичной. Сместить оппонента, особенно если он крупнее и сильнее меня, необходимо не применением моей силы, а применением его силы. Я должна сперва "заманить" его (создать у него иллюзию устойчивости и преимущества вдоль какой-то оси движения), а потом исподволь, быстро и плавно "перетечь" в позицию, где либо его вес и кинетическая энергия, либо внутренняя конфигурация костяка и сухожилий, оказываются в неестественной для него ориентации. В такой ситуации он вынужден либо продолжить начатое им движение, но уже не имея для него ожидаемого сопротивления, а значит и опоры, с моей стороны, либо "уступить" мне.
Когда Мастер показывает нам такое применение пустоты, то выглядит это как волшебство. Движения Мастера, невысокого, сухощавого человека (которому 82 года), практически незаметны. А оппонент (как правило, человек на голову выше Мастера и превышающий его весом больше чем наполовину), после нескольких потуг, вдруг отлетает с огромной скоростью и приземляется с грохотом.
ВЕСЁЛАЯ ПУСТОТА
До сего момента я говорила о пустоте как об отсутствии или изъятии чего-либо (иллюзий, сопротивления). И "выражение лица" у этих аспектов пустоты было весьма серьёзное. Но пустота имеет и совсем другой аспект: весёлый, манящий, созидательный, общительный. И я хочу теперь сказать несколько слов о пустоте такого рода.
Кира и Тата уже писали о нашем общем учителе - В.А.Лейкине. На занятиях нашего поэтического кружка он часто вовлекал нас в литературные игры, в которых пустота белого пространства на листе бумаги оказывалась потайной дверцей в волшебный мир. Он предлагал нам затравку - например, сточки из классиков, или рифмы (буриме), или какую-то поэтическую форму, или первую строчку ещё несуществующего повествования. Нашим заданием было создать продолжение на заданную тему или стихи в заданной форме. Но это было совсем не похоже на унылое писание школьных сочинений потому, что не было никаких гласных или негласных правил, никакого принуждения. И мы, выхватив из его рук предложенную нам игрушку, зажигались общим вдохновением, взахлёб сочиняли, хохоча передавали друг другу измаранные листы, разбивались на группы и соревновались друг с другом, и снова объединялись в создании забавнейших, часто совершенно неожиданных произведений.
Для меня эти игры - одни из самых счастливых и дорогих воспоминаний детства. И мне кажется, что эти совместные "полёты в пустоту" сдружили нас так, что никакие повороты судьбы и различия в мировоззрении не смогли впоследствии разъединить нас.
ЛЕЧЕНИЕ ПУСТОТОЙ
Теперь, когда я наметила, что я имею в виду под "пустотой", я хочу рассказать о том, почему я заинтересовалась буддизмом и даосизмом, и почему я так много внимания уделяю конкретно этой теме.
Я изначально встала на этот путь не из любви к философии, а потому, что меня как говорится "припёрло к стенке". Я в те времена была совсем молодой женщиной, но у меня возникли нешуточные проблемы со здоровьем. Меня донимали всяческие инфекции. Меня лечили антибиотиками, но эти препараты ещё более расшатывали мою иммунную систему и делали меня ходячим курортом для вирусов или бактерий. По моим сегодняшним понятиям, первопричиной этих неполадок был постоянный, острый стресс. А стресс этот был вызван иллюзиями и заблуждениями о том, кто и что я есть, чего я должна от себя ожидать и требовать.
В США есть такая поговорка: если обнаружил, что находишься в яме, то перестань копать. Я к сожалению долго и ожесточённо продолжала углублять свою "яму", то есть пыталась решить свои проблемы всё более жёсткими требованиями и упрёками по отношению к самой себе.
Мне посчастливилось, что я попала к врачу, который понял мою ситуацию (потому, что он сам побывал в сходной ситуации). С его помощью я осознала, что стандартная западная медицина, в сочетании с унтер-пришибеевской само-дисциплиной, не только не способны мне помочь в корне решить проблему, но и наоборот - приводят к обратным последствиям. И я стала искать другие пути. В тот момент я вытащила из книжного шкафа книгу, по которой когда-то изучала различные религии и философские традиции в обзорном курсе в колледже. Я перечитала эту книгу совсем другими глазами, чем когда я видела в ней лишь академический учебник. Буддизм и даосизм непосредственно и убедительно (для меня) указали мне на то, как и в какую яму я попала, и как следует из неё выбираться.
На этом пути я движусь не по прямой линии, а по траектории со многими извилинами и отступлениями, повторяя на разные лады одни и те же ошибки. Иногда мне кажется, что я, как Винни Пух и Пятачок, хожу по кругу, изучая свои же следы на снегу. Однако, когда я более внимательно и терпеливо всматриваюсь в происходящее, я вижу, что это всё же не круг, а спираль. За 20 лет я многое поняла и многому научилась. Кстати, и здоровье моё намного улучшилось.
От экземы и простуды
Защитит ученье Будды.
Лечит грипп, бронхит и сплин
Лао-цзы в Дао Дэ Цзин. :-)
Поначалу прямое ощущение пустоты меня пугало и отталкивало. Теперь "прыжки в пустоту" стали для меня чем-то вроде занятий экстремальным видом спорта - мне и страшно бывает, и весело, и интересно. Но самое главное, что в жизни мне это помогает. Часто, когда я вдруг вижу себя как бы со стороны, пыхтящей, напряжённой и подавленной от обречённых на провал усилий построить очередную каменную стену, мне становится одновременно смешно, жалко и досадно. Не скажу, что мне всегда удаётся прекратить такую суету. Но всё же пыл, как правило, поумеряется. Я стала более весёлым, уравновешенным и открытым человеком, чем была в молодости. А потому от меня больше пользы и меньше напряжения для окружающих. (По крайней мере, мне так кажется.)
**************************
Окончание эссе Я.К. "В пустоту без парашюта" - здесь