Реклама наружно и внутривенно
Аналитики Publicis Media улучшили прогноз по развитию рекламного рынка в России - согласно их данным, «наружка» за год прирастет в объемах не менее, чем на 10%. Лично по моему ощущению, еще процента три сверху даст это кино - где именно наружная реклама, а точнее - три биллборда на заброшенной миссурийской - впрочем, дорога могла бы быть и уссурийской с тем же успехом - выступает драйвером сюжета.
Мрачный ирландский психопат драматург-режиссер-продюсер МакДонах сделал еще одно странное сумеречное кино о смерти, которая провоцирует жизнь. Главное событие фильма про «Три биллборда на границе Эббинга, Миссури» остается за кадром, и это - как раз смерть, видимо, жуткая и лютая, дочери главной героини. Отчаявшись за семь месяцев ждать справедливости, Милдред Хейес берется за оружие - которым поначалу выступает печатное слово на тех самых биллбордах опостылевшего формата 3х6 на заброшенной дороге. Как ни странно, такая невинная и не очень охватная с точки зрения привычных всем рекламщиков критериев оценки эффективности шалость, как размещение упрекающего местную полицию в бездействии текста на щитах (где дизайн? где цепляющая картинка? Да еще и безбожная выворотка - черным по оранжево-алому), взрывает жизнь означенного в названии фильма городка.
МакДонах все-таки велик - в своем своеобразии интонационного сочувствия к фрикам. Казалось бы, так просто было дальше, после завязки, раскатать вполне традиционный сюжет про месть озлобленной женщины с ружьем наперевес всему вокруг - впрочем, до поры он вроде именно так и раскатывается, но для автора «Залечь на дно в Брюгге» сделать просто боевичок было бы слишком позорно. Драма заключается в том, что стопроцентных злодеев вокруг не оказывается - шеф полиции, которого Милдред и винит в бездействии, оказывается смертельно больным няшкой и вообще Вуди Харрельсоном, его коллега и фанат Диксон измучен мамой, пивом и безысходностью, а карлик, который вроде вообще не при чем, оказывается трогательно-влюбленным в главную героиню, которая, казалось бы, со своими алкогольно-садитскими замашками на такие чувства вообще никак не вдохновляет. И тем не менее - все они при ближайшем рассмотрении оборачиваются вполне себе людьми, которым хочется сочувствовать, хотя бы просто потому, что они все слишком несчастны, чтобы быть кончеными негодяями.
Никто, после Пушкина, как МакДонах так явственно и красиво не призывает к милости к падшим - даже если они сами колют друг друга в ногти бормашинами, выбрасывают из окон и сжигают в помещениях полицейских участков. Самая человечная, хоть и самая статуарная при этом - супруга кого-то из братьев Коэнов Фрэнсис Макдорманд, отсутствие «Оскара» у которой в этом году будет выглядеть безобразным недоразумением. Играя одной лишь нижней челюстью, эта в высшей степени неприятная во всех отношениях женщина умудряется влюбить в себя львиную часть героев и даже почти всех зрителей, еще раз убеждая всех нас в нехитрой мысли - все мы люди-человеки, до каждого сердца можно достучаться, биллбордом или, на крайняк, огнем, и вообще в любой трагедии есть место если не усмешке, то ухмылке. В самой черной драме отыщется комедия, а на самой заброшенной дороге - уютная обочина для трех самых эффективных в мире биллбордов.
Мрачный ирландский психопат драматург-режиссер-продюсер МакДонах сделал еще одно странное сумеречное кино о смерти, которая провоцирует жизнь. Главное событие фильма про «Три биллборда на границе Эббинга, Миссури» остается за кадром, и это - как раз смерть, видимо, жуткая и лютая, дочери главной героини. Отчаявшись за семь месяцев ждать справедливости, Милдред Хейес берется за оружие - которым поначалу выступает печатное слово на тех самых биллбордах опостылевшего формата 3х6 на заброшенной дороге. Как ни странно, такая невинная и не очень охватная с точки зрения привычных всем рекламщиков критериев оценки эффективности шалость, как размещение упрекающего местную полицию в бездействии текста на щитах (где дизайн? где цепляющая картинка? Да еще и безбожная выворотка - черным по оранжево-алому), взрывает жизнь означенного в названии фильма городка.
МакДонах все-таки велик - в своем своеобразии интонационного сочувствия к фрикам. Казалось бы, так просто было дальше, после завязки, раскатать вполне традиционный сюжет про месть озлобленной женщины с ружьем наперевес всему вокруг - впрочем, до поры он вроде именно так и раскатывается, но для автора «Залечь на дно в Брюгге» сделать просто боевичок было бы слишком позорно. Драма заключается в том, что стопроцентных злодеев вокруг не оказывается - шеф полиции, которого Милдред и винит в бездействии, оказывается смертельно больным няшкой и вообще Вуди Харрельсоном, его коллега и фанат Диксон измучен мамой, пивом и безысходностью, а карлик, который вроде вообще не при чем, оказывается трогательно-влюбленным в главную героиню, которая, казалось бы, со своими алкогольно-садитскими замашками на такие чувства вообще никак не вдохновляет. И тем не менее - все они при ближайшем рассмотрении оборачиваются вполне себе людьми, которым хочется сочувствовать, хотя бы просто потому, что они все слишком несчастны, чтобы быть кончеными негодяями.
Никто, после Пушкина, как МакДонах так явственно и красиво не призывает к милости к падшим - даже если они сами колют друг друга в ногти бормашинами, выбрасывают из окон и сжигают в помещениях полицейских участков. Самая человечная, хоть и самая статуарная при этом - супруга кого-то из братьев Коэнов Фрэнсис Макдорманд, отсутствие «Оскара» у которой в этом году будет выглядеть безобразным недоразумением. Играя одной лишь нижней челюстью, эта в высшей степени неприятная во всех отношениях женщина умудряется влюбить в себя львиную часть героев и даже почти всех зрителей, еще раз убеждая всех нас в нехитрой мысли - все мы люди-человеки, до каждого сердца можно достучаться, биллбордом или, на крайняк, огнем, и вообще в любой трагедии есть место если не усмешке, то ухмылке. В самой черной драме отыщется комедия, а на самой заброшенной дороге - уютная обочина для трех самых эффективных в мире биллбордов.