Холодная война и война с историей. О страстях по Маннергейму
Летом прошлого в Санкт-Петербурге были попытки установить памятную доску Маршалу Маннергейму. Назначена дата, стена дома на которой должна была быть размещена доска. Тогда не сложилось, Мединский со словами «Я не знаю» - приутих. Приутихли и остальные интересанты. И вот 2016 год, новые попытки.
2 июня Фонтанка поставила в известность
После прошлогодней реакции гражданского общества, в этот раз решили особо не афишировать провокативное действо, но слухами земля полнится. В недоумение вводят странные ответы Русского Военно-исторического общества, точнее их отсутствие, так как му-му в виде «мы не комментируем эту историю» ответом назвать нельзя.
http://www.fontanka.ru/2016/06/02/168/
И получается, что все покрыто тайной, никто ничего не комментирует, заявок на установку в Западный военный округ не поступало, а земля слухами полнится.
http://www.fontanka.ru/2016/06/06/110
И даже прямо говорится, что придуман механизм, который снимает ответственность за это деяние с РВИО
То есть РВИО не вырабатоло свою позицию по данному вопросу, а просто умывает руки, что бы не нести репутационные издержки. Достойный поступок хранителя русской идентичтности.
В прошлом году я высказывался по поводу установки доски, можно ознакомиться http://kimura.livejournal.com/3064.html. По поводу попыток года сегодняшнего, достойно написано тут: http://rjadovoj-rus.livejournal.com/3884716.html. Кратком отмечу, что участие Маннергейма в Блокаде Ленинграда сомнений не вызывает. Все отсылки к тому, что он воевал специально из рук вон плохо, уклонялся от сражений с Красной армии, разговоры в пользу бедных. Есть факт, кольцо блокады замыкал бывший представитель Царской армии.
Есть высказывания Карла Густава по поводу того, что если финские войска на равных участвуют в уничтожение Ленинграда, то они ставят на одну карту победу Германии и судьбу народа Финляндии, что недопустимо, если карта будет бита. Ключевое здесь - "если карта будет бита", а если она не будет бита? Маннергейм умело сидел на двух стульях, в интересах Финляндии. Вроде немцам помогал, и как бы делал это сознательно плохо.
Он сделал много для Финляндии. В нужный момент, когда чаша весов во Второй Мировой войне качнулась в пользу стран Антанты, при значительном вкладе в это СССР, Карл Густав переметнулся практически безболезненно в лагерь будущих победителей.
Тут другое интересно, что это за столичные представители, которые курируют установку доски, и зачем это им нужно. Меня всегда умиляла ситуация, когда высшие деятели политики России последних лет могли возлагать цветы на могиле Маннергейма.
А затем отдавать почесть жертвам блокады на Пискаревском кладбище.
А затем отдавать почесть жертвам блокады на Пискаревском кладбище. Два таких антагонистических процесса надо без конфликта разместить в своем сознании, а это не может проходить без издержек. Все это говорит о глубокой идентификационной травме элиты, да и значительной части народа, нанесенной деструктивными процессами перестройки и постперестройки. Метание между возвеличиванием и оплёвыванием подвига советского народа есть следствие этой травмированности.
В условиях новой холодной войны, такие повреждения могут быть смертельными не только для правящего класса, но и для народа в целом. Для устранения таких травм, мантрами о патриотизме обойтись нельзя. Патриотизм есть сосуд, в который может быть влиты несовместимые субстанции, эта несовместимость может привести к уничтожению сосуда http://kimura.livejournal.com/94150.html.
В итоге, требуется осмысление ситуации и своего состояния, адекватно ли оно сложившейся ситуации. После этого надо глубоко трансформировать управленческую систему с опорой на народ, а действия с установкой досок а-ля «МаннергеймоКолчак» лишь усугубляет положение дел. Не может не усугублять.