Осторожно: Евса! (продолжение)
Продолжение рассказа о предприимчивой переводчице Ирине Евсе. Начало - здесь: Осторожно: Евса!
В моём прошлом сообщении я недоумевал: зачем этой даме, собственно понадобилось уродовать и обкрадывать классиков. Ну что ж, навёл кое-какие справки. Кое-что начинает проясняться.
Итак, о расценках, со слов известного переводчика Сергея Александровского:
Роль в этом переводе И. Евсы описана следующим образом:
"пер. с нем. Н. А. Холодковского, поэтический пер. И. А. Евсы".
Стало быть, Холодковский перевёл с немецкого, но не поэтически, а Евса - поэтически. Во как!
Книга эта в таком переводе была издана вперывые издательством Эксмо в 2006-м году тиражом 4000,
затем 2008 - опять Эксмо - 4100 экз,
2009 - Эксмо - 4000 экз,
2011 - АСТ - 5000.
Вполне возможно, были ещё какие-то тиражи, которых я не нашёл, или посчитал 2 за один, впрочем ладно, будем считать - только 4.
Итак, минимум - по 25 центов за строку? Стало быть, с каждого тиража по 3 килобакса. По минимуму. Да на четыре раза. Уже неплохо, правда? А ведь "Божественную комедию" издавали чаще, и строк там побольше ...
Непонятно другое, что с этого поимели издательства Эксмо и АСТ? Ну пусть даже они выписывали ей из расчёта по баксу за строку, а разницу получали в виде отката, но ведь для серьёзных бизнесменов - маловато будет, чтобы ещё при этом штамповать откровенную дрянь и рисковать попасться. Видимо, не всё мы учли, были и какие-то более сложные комбинации. Видимо, есть в законодательстве какой-то крючок, позволяющий издателю, издающему некую новую книгу, значительно увеличить свой доход по сравнению с переизданием старой. Иначе говоря, издателю настолько выгодно симулировать новизну, что он при этом готов даже выплачивать каждый раз какой-то аферистке по нескольку килобаксов. Возможно, при этом налоги, отчисления в бюджет значительно уменьшаются. Но тут мне, увы, просто не хватает информации. Надо бы посоветоваться со знающими людьми. За любые подсказки буду благодарен.
Далее - короткий образец, раскрывающий суть "работы" мадам Евсы над этим переводом.
ФАУСТ
Часть вторая
Действие пятое
Большой двор перед дворцом (отрывок)
1. Пер. с нем. Н. А. Холодковского (типа, непоэтический)
Фауст
До гор болото, воздух заражая,
Стоит, весь труд испортить угрожая;
Прочь отвести гнилой воды застой -
Вот высший и последний подвиг мой!
Я целый край создам обширный, новый,
И пусть мильоны здесь людей живут,
Всю жизнь, в виду опасности суровой,
Надеясь лишь на свой свободный труд.
Среди холмов, на плодоносном поле
Стадам и людям будет здесь приволье;
Рай зацветёт среди моих полян,
А там, вдали, пусть яростно клокочет
Морская хлябь, пускай плотину точит:
Исправят мигом каждый в ней изъян.
Я предан этой мысли! Жизни годы
Прошли не даром; ясен предо мной
Конечный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идёт на бой!
Всю жизнь в борьбе суровой, непрерывной
Дитя, и муж, и старец пусть ведёт,
Чтоб я увидел в блеске силы дивной
Свободный край, свободный мой народ!
Тогда сказал бы я: мгновенье!
Прекрасно ты, продлись, постой!
И не смело б веков теченье
Следа, оставленного мной!
В предчувствии минуты дивной той
Я высший миг теперь вкушаю свой.
Фауст падает. Лемуры подхватывают его и кладут на землю.
Мефистофель
Нигде, ни в чем он счастьем не владел,
Влюблялся лишь в своё воображенье;
Последнее он удержать хотел,
Бедняк, пустое, жалкое мгновенье!
Но время-царь; пришёл последний миг.
Боровшийся так долго, пал старик.
Часы стоят!
Хор
Стоят! Остановились!
Упала стрелка их. Как мрак ночной,
Они молчат.
Мефистофель
Все кончено. Свершилось!
Хор
Прошло!
2. Поэтический пер. И. А. Евсы
Фауст
Вдоль гор болото, воздух заражая,
Стоит, испортить дело угрожая;
Прочь отвести гнилой воды застой-
Вот высший и последний подвиг мой!
Я целый край создам, обширный, новый,
И миллионы пусть сюда придут
Жить, не страшась судьбы своей суровой
И полагаясь на свободный труд.
Между холмов, на плодоносном поле
Стадам и людям подарю приволье;
Рай расцветёт среди моих полян.
А там, вдали, пусть яростно клокочет
Морская хлябь, пускай плотину точит:
Исправят быстро в ней любой изъян.
Я предан этой цели! Жизни годы
Прошли не зря; теперь передо мной
Бесспорный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день идёт за них на бой!
Свой век в борьбе суровой, беспрерывной
Дитя, и муж, и старец проведут,
И я увижу в блеске силы дивной
Свободный, чудный край и вольный люд!
И вот тогда сказал бы я: «Мгновенье!
Как ты прекрасно, о продлись, постой!»
Уже б не унесло веков теченье
Того, что в жизни сделал я земной!
И, думая о миге высшем этом,
Я воспаряю, озарённый светом.
Фауст падает навзничь
Лемуры подхватывают его и кладут на землю
Мефистофель
Всего желал - ничем не овладел,
Влюблялся лишь в своё воображенье;
И он, бедняга, удержать хотел
Бесцельное, ничтожное мгновенье!
Но время - царь; пришёл последний миг,
Боровшийся, на землю пал старик.
Часы стоят!
Хор
Стоят! Остановилась,
Застыла стрелка их. Как мрак ночной,
Они молчат.
Мефистофель
Всё кончено. Свершилось!
Хор
Ушло!
И, наконец, для тех, кому хватило терпения дочитать до конца мою скучную писанину, - небольшой приз в виде двух эпиграмм от поэта и переводчика Сергея Александровского:
Отныне и вовек воздвиглась наша... современная поэтическая версия.
Пиита нынче нет, - зато осталась... современная поэтическая версия.
_____________________________________________________
"...Брат росска базилевса". - Преизрядную поэтическую вольность сию относим на счет огорчительной авторской непросвещенности. - Примечание издателя.
В моём прошлом сообщении я недоумевал: зачем этой даме, собственно понадобилось уродовать и обкрадывать классиков. Ну что ж, навёл кое-какие справки. Кое-что начинает проясняться.
Итак, о расценках, со слов известного переводчика Сергея Александровского:
- эти расценки при советской власти колебались от примерно 90 коп. (1 доллар тогдашний) за стихотворную строку при тираже до 25 000 (или 15 000? Не помню точно) - и до без малого 3 руб. (примерно 3 с небольшим тогдашних доллара) за стихотворную строку, вышедшую "массовым" тиражом.
О нынешних расценках имею понятие самое приблизительное: эти расценки весьма различны в различных издательствах.
Но "денежный эквивалент" 25 центов за стихотворную строку обычно считается вполне приемлемым, эквивалент 50 центов - очень щедрым, а полуфантастической ныне расценки в эквиваленте 1 доллара (т. е., "минимальных" 90 советских коп.) за строку безуспешно пытались добиться многие...
Роль в этом переводе И. Евсы описана следующим образом:
"пер. с нем. Н. А. Холодковского, поэтический пер. И. А. Евсы".
Стало быть, Холодковский перевёл с немецкого, но не поэтически, а Евса - поэтически. Во как!
Книга эта в таком переводе была издана вперывые издательством Эксмо в 2006-м году тиражом 4000,
затем 2008 - опять Эксмо - 4100 экз,
2009 - Эксмо - 4000 экз,
2011 - АСТ - 5000.
Вполне возможно, были ещё какие-то тиражи, которых я не нашёл, или посчитал 2 за один, впрочем ладно, будем считать - только 4.
Итак, минимум - по 25 центов за строку? Стало быть, с каждого тиража по 3 килобакса. По минимуму. Да на четыре раза. Уже неплохо, правда? А ведь "Божественную комедию" издавали чаще, и строк там побольше ...
Непонятно другое, что с этого поимели издательства Эксмо и АСТ? Ну пусть даже они выписывали ей из расчёта по баксу за строку, а разницу получали в виде отката, но ведь для серьёзных бизнесменов - маловато будет, чтобы ещё при этом штамповать откровенную дрянь и рисковать попасться. Видимо, не всё мы учли, были и какие-то более сложные комбинации. Видимо, есть в законодательстве какой-то крючок, позволяющий издателю, издающему некую новую книгу, значительно увеличить свой доход по сравнению с переизданием старой. Иначе говоря, издателю настолько выгодно симулировать новизну, что он при этом готов даже выплачивать каждый раз какой-то аферистке по нескольку килобаксов. Возможно, при этом налоги, отчисления в бюджет значительно уменьшаются. Но тут мне, увы, просто не хватает информации. Надо бы посоветоваться со знающими людьми. За любые подсказки буду благодарен.
Далее - короткий образец, раскрывающий суть "работы" мадам Евсы над этим переводом.
ФАУСТ
Часть вторая
Действие пятое
Большой двор перед дворцом (отрывок)
1. Пер. с нем. Н. А. Холодковского (типа, непоэтический)
Фауст
До гор болото, воздух заражая,
Стоит, весь труд испортить угрожая;
Прочь отвести гнилой воды застой -
Вот высший и последний подвиг мой!
Я целый край создам обширный, новый,
И пусть мильоны здесь людей живут,
Всю жизнь, в виду опасности суровой,
Надеясь лишь на свой свободный труд.
Среди холмов, на плодоносном поле
Стадам и людям будет здесь приволье;
Рай зацветёт среди моих полян,
А там, вдали, пусть яростно клокочет
Морская хлябь, пускай плотину точит:
Исправят мигом каждый в ней изъян.
Я предан этой мысли! Жизни годы
Прошли не даром; ясен предо мной
Конечный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идёт на бой!
Всю жизнь в борьбе суровой, непрерывной
Дитя, и муж, и старец пусть ведёт,
Чтоб я увидел в блеске силы дивной
Свободный край, свободный мой народ!
Тогда сказал бы я: мгновенье!
Прекрасно ты, продлись, постой!
И не смело б веков теченье
Следа, оставленного мной!
В предчувствии минуты дивной той
Я высший миг теперь вкушаю свой.
Фауст падает. Лемуры подхватывают его и кладут на землю.
Мефистофель
Нигде, ни в чем он счастьем не владел,
Влюблялся лишь в своё воображенье;
Последнее он удержать хотел,
Бедняк, пустое, жалкое мгновенье!
Но время-царь; пришёл последний миг.
Боровшийся так долго, пал старик.
Часы стоят!
Хор
Стоят! Остановились!
Упала стрелка их. Как мрак ночной,
Они молчат.
Мефистофель
Все кончено. Свершилось!
Хор
Прошло!
2. Поэтический пер. И. А. Евсы
Фауст
Вдоль гор болото, воздух заражая,
Стоит, испортить дело угрожая;
Прочь отвести гнилой воды застой-
Вот высший и последний подвиг мой!
Я целый край создам, обширный, новый,
И миллионы пусть сюда придут
Жить, не страшась судьбы своей суровой
И полагаясь на свободный труд.
Между холмов, на плодоносном поле
Стадам и людям подарю приволье;
Рай расцветёт среди моих полян.
А там, вдали, пусть яростно клокочет
Морская хлябь, пускай плотину точит:
Исправят быстро в ней любой изъян.
Я предан этой цели! Жизни годы
Прошли не зря; теперь передо мной
Бесспорный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день идёт за них на бой!
Свой век в борьбе суровой, беспрерывной
Дитя, и муж, и старец проведут,
И я увижу в блеске силы дивной
Свободный, чудный край и вольный люд!
И вот тогда сказал бы я: «Мгновенье!
Как ты прекрасно, о продлись, постой!»
Уже б не унесло веков теченье
Того, что в жизни сделал я земной!
И, думая о миге высшем этом,
Я воспаряю, озарённый светом.
Фауст падает навзничь
Лемуры подхватывают его и кладут на землю
Мефистофель
Всего желал - ничем не овладел,
Влюблялся лишь в своё воображенье;
И он, бедняга, удержать хотел
Бесцельное, ничтожное мгновенье!
Но время - царь; пришёл последний миг,
Боровшийся, на землю пал старик.
Часы стоят!
Хор
Стоят! Остановилась,
Застыла стрелка их. Как мрак ночной,
Они молчат.
Мефистофель
Всё кончено. Свершилось!
Хор
Ушло!
И, наконец, для тех, кому хватило терпения дочитать до конца мою скучную писанину, - небольшой приз в виде двух эпиграмм от поэта и переводчика Сергея Александровского:
- * * *
Отныне и вовек воздвиглась наша... современная поэтическая версия.
- * * *
Пиита нынче нет, - зато осталась... современная поэтическая версия.
_____________________________________________________
"...Брат росска базилевса". - Преизрядную поэтическую вольность сию относим на счет огорчительной авторской непросвещенности. - Примечание издателя.