Дневник гражданина Романова. Екатеринбург.
Наверное самые грустные страницы дневника, потому что уже знаешь чем дело кончится.
12 апреля. Четверг.
После завтрака Яковлев пришел с Кобылинским и объявил, что получил приказание увезти меня, не говоря, куда? Аликс решила ехать со мною и взять Марию; протестовать не стоило.
Оставлять остальных детей и Алексея - больного, да при нынешних обстоятельствах - было более чем тяжело! Сейчас же начали укладывать самое необходимое. Потом Яковлев сказал, что он вернется обратно за О[льгой], Т[атьяной], Ан[астасией] и Ал[ексеем] и что, вероятно, мы их увидим недели через три.
Грустно провели вечер; ночью, конечно, никто не спал.
И началась долгая дорога в последний дом.
14 апреля. Суббота.
Встали в 4 ч., т. к. должны были ехать в 5 ч., но вышла задержка, пот. что Яковлев разоспался и, кроме того, он ожидал потерянный пакет. Перешли Тобол пешком по доскам, только у другого берега пришлось переехать сажень 10 на пароме.
Познакомились с помощником Яковлева - Гузаковым, кот. заведовал всей охраной пути до Тюмени. День настал отличный и очень теплый, дорога стала мягче; но все-таки трясло сильно, и я побаивался за Алике. В открытых местах было очень пыльно, а в лесах грязно.
В с. Покровском была перепряжка, долго стояли как раз против дома Григория и видели всю его семью, глядевшую в окна.
Последняя перепряжка была в с. Борки. Тут у Е. С. Ботк[ина] сделались сильные почечные боли, его уложили в доме на полтора часа, и затем он отправился вперед не торопясь. Мы пили чай и закусывали с нашими людьми и стрелками в здании сельского училища. Последний перегон сделали медленно и со всякими мерами военных предосторожностей. Прибыли в Тюмень в 9 при красивой луне с целым эскадроном, окружившим наши повозки при въезде в город.
Приятно было попасть в поезд, хотя и не очень чистый; сами мы и наши вещи имели отчаянно грязный вид. Легли спать в 10 час. не раздеваясь, я - над койкой Алике, Мария и Нюта в отделении рядом.
15 апреля. Воскресенье.
Все выспались основательно. По названиям станций догадались, что едем по направлению на Омск. Начали догадываться: куда нас повезут после Омска? На Москву или на Владивосток? Комиссары, конечно, ничего не говорили.
Мария часто заходила к стрелкам - их отделение было в конце вагона, тут помещалось четверо, остальные в соседнем вагоне. Обедали на остановке на ст. Вагай в 11 час. очень вкусно. На станциях завешивали окна, т. к. по случаю праздника народу было много. После холодной закуски с чаем легли спать рано.
Последующие записи подтверждают воспоминания самого Яковлева, который рассказывал как трудно было перевозить Николая из-за обильного количества желающих его убить.
16 апреля. Понедельник.
Утром заметили, что едем обратно. Оказалось, что в Омске нас не захотели пропустить! Зато нам было свободнее, даже гуляли два раза, первый раз вдоль поезда, а второй - довольно далеко в поле вместе с самим Яковлевым. Все находились в бодром настроении.
17 апреля. Вторник.
Тоже чудный теплый день. В 8.40 прибыли в Екатеринбург. Часа три стояли у одной станции. Происходило сильное брожение между здешними и нашими комиссарами.
В конце концов, одолели первые, и поезд перешел к другой - товарной станции. После полуторачасового стояния вышли из поезда. Яковлев передал нас здешнему областному комиссару, с кот. мы втроем сели в мотор и поехали пустынными улицами в приготовленный для нас дом Ипатьева.
Мало-помалу подъехали наши и также вещи, но Валю не впустили.
Дом хороший, чистый. Нам были отведены четыре большие комнаты: спальня угловая, уборная, рядом столовая с окнами в садик и с видом на низменную часть города, и, наконец, просторная зала с аркою без дверей. Долго не могли раскладывать своих вещей, так как комиссар, комендант и караульный офицер все не успевали приступить к осмотру сундуков.
А осмотр потом был подобный таможенному, такой строгий, вплоть до последнего пузырька походной аптечки Аликс. Это меня взорвало, и я резко высказал свое мнение комиссару. К 9 час., наконец, устроились. Обедали в 4 из гостиницы, а после приборки закусили с чаем.
Разместились след, образом: Аликс, Мария и я втроем в спальне, уборная общая, в столовой - Н. Демидова, в зале - Боткин, Чемодуров и Седнев. Около подъезда комната кар. офицера. Караул помещался в двух комнатах около столовой. Чтобы идти в ванную и WC, нужно было проходить мимо часового у дверей кар. помещения. Вокруг дома построен очень высокий дощатый забор в двух саженях от окон; там стояла цепь часовых, в садике тоже.
Что лично мне бросилось в глаза - это много быта и ни одного упоминания про оставленных в Тобольске детей.
18 апреля. Среда.
Выспались великолепно. Пили чай в 9 час. Аликс осталась лежать, чтобы отдохнуть от всего перенесенного.
По случаю I мая слышали музыку какого-то шествия. В садик сегодня выйти не позволили! Хотелось вымыться в отличной ванне, но водопровод не действовал, а воду в бочке не могли привезти. Это скучно, т. к. чувство чистоплотности у меня страдало. Погода стояла чудная, солнце светило ярко, было 15° в тени, дышал воздухом в открытую Форточку.
Чувства вызывает все, кроме детей, которых нет рядом.
19 апреля. Четверток Великий.
... При звуке колоколов грустно становилось при мысли, что теперь Страстная, и мы лишены возможности быть на этих чудных службах и, кроме того, даже не можем поститься! До чая имел радость основательно вымыться в ванне. ...
И снова появились записи про обеды, но теперь в основном в ключе - задержали прием пищи или нет.
19 апреля. Четверток Великий.
... Завтрак принесли поздно - в 2 часа. ...
20 апреля. Пяток Великий.
... Обед очень запоздал из-за предпраздничного наплыва в город жизненных припасов; сели за него в 3 ч. ... Отлично поужинали в 9 час.
25 апреля. Среда.
... Еда была отличная и обильная и поспевала вовремя.
28 апреля. Суббота.
... До 9 вечера ожидали ужина.
29 апреля. Воскресенье.
... Обед и ужин были принесены вовремя.
4 мая. Пятница.
...Еда была обильная, как все это время, и поспевала в свое время.
8 мая. Вторник.
... Более получаса ожидали обед и ужин.
12 мая. Суббота.
...Ужин опоздал почти на час.
19 мая. Суббота.
... Ужин опять принесли за два часа - Харитонов его разогрел к 8 час.
И только теперь можно и о детях.
21 апреля. Великая Суббота.
... Все утро читал вслух, писал по несколько строчек в письма дочерям от Алике и Марии и рисовал план этого дома. ...
23 апреля. Понедельник.
... Узнали от коменданта, что Алексей уже выходил на воздух пять дней тому назад - слава Богу! ...
И опять старая проблема - люди. Даже за забором жизни не дают.
30 апреля. Понедельник.
День простоял отличный, безоблачный. Утром погуляли час. Обед бессовестно опоздал - вместо часа его принесли в 3.30. Поэтому вторично вышли гулять около 4 час. только. Какая-то старуха, а затем мальчик лезли к забору - смотреть нас через щель; их всячески отгоняли, но все при этом смеялись. Поганец Авдеев приходил в сад, но держался вдали. Ужинали в 8 час. Днем много читал вслух хорошие рассказы Лейкина «Неунывающие россияне». Вечером - безик с Алике.
И опять проблема с сокращением прогулок.
1 мая. Вторник.
Были обрадованы получением писем из Тобольска; я получил от Татьяны. Читали их друг у друга все утро. Погода стояла отличная, теплая. К полудню сменился караул из состава той же особой команды Фронтовиков - русских и латышей.
Кар. начальник - представительный молодой человек. Сегодня нам передали через Боткина, что в день гулять разрешается только час; на вопрос: почему? исп. долж. коменданта ответил: «Чтобы было похоже на тюремный режим».
Еда была вовремя. Нам купили самовар, по крайней мере не будем зависеть от караула. Вечером во время игры имел четыре безика.
2 мая. Среда.
Применение «тюремного режима» продолжалось и выразилось тем, что утром старый маляр закрасил все наши окна во всех комнатах известью. Стало похоже на туман, кот. смотрится в окна.
Вышли гулять в 3.30, а в 4.10 нас погнали домой. Ни одного лишнего солдата в саду не было. Караульный начальник с нами не заговаривал, т. к. все время кто-нибудь из комиссаров находился в саду и следил за нами, за ним и за часовыми! Погода была очень хорошая, а в комнатах стало тускло. Одна столовая выиграла, т. к. ковер снаружи окна сняли!
У Седнева простуда с лихорадкой.
20 мая. Воскресенье.
В 11 час. у нас была отслужена обедница; Алексей присутствовал, лежа в кровати. Погода стояла великолепная, жаркая.
Погуляли после службы и днем до чая. Несносно сидеть так взаперти и не быть в состоянии выйти в сад, когда хочется, и провести хороший вечер на воздухе! Тюремный режим!!
От этих переживаний портится здоровье.
22 мая. Вторник.
Жара и духота в комнатах. Гуляли только днем. Около 5 часов прошла сильная гроза и другая вечером. Алексею гораздо лучше, и колено очень уменьшилось в объеме. У меня болели ноги и поясница, и спал плохо.
23 мая. Среда.
... У меня самочувствие было кислое. ...
24 мая. Четверг.
Весь день страдал болями от гем[мороидальных] шишек, поэтому ложился на кровать, пот. что удобнее прикладывать компрессы. ...
25 мая. Пятницей.
День рождения дорогой Алике провел в кровати с сильными болями в ногах и в др. местах!
Следующие два дня стало лучше, мог есть, сидя в кресле.
И тут первый раз происходит невообразимое. Нет записи за 26 мая!
И появляется страх. Но не за себя или семью. За вещи.
28 мая. Понедельник.
Очень теплый день. В сарае, где находятся наши сундуки, постоянно открывают ящики и вынимают разные предметы и провизию из Тобольска.
И при этом без всякого объяснения причин. Все это наводит на мысль, что понравившиеся вещи очень легко могут увозиться по домам и, стало быть, пропасть для нас! Омерзительно!
Внешние отношения также за последние недели изменились: тюремщики стараются не говорить с нами, как будто им не по себе, и чувствуется как бы тревога или опасение чего-то у них! Непонятно!
Про разброд и шатание во внешнем мире:
31 мая. Вознесение.
Утром долго, но напрасно ожидали прихода священника для совершения службы: все были заняты по церквам. Днем нас почему-то не выпускали в сад. Пришел Авдеев и долго разговаривал с Евг. Серг. [Боткиным]. По его словам, он и областной совет опасаются выступлений анархистов и поэтому, может быть, нам предстоит скорый отъезд, вероятно, - в Москву! Он просил подготовиться к отбытию. Немедленно начали укладываться, но тихо, чтобы не привлекать внимания чинов караула, по особой просьбе Авдеева.
Около и час. вечера он вернулся и сказал, что еще останемся несколько дней. Поэтому и на 1-e июня мы остались по-бивачному ничего не раскладывая.
Погода простояла хорошая; прогулка состоялась, как всегда, в две очереди. Наконец, после ужина Авдеев, слегка навеселе, объявил Боткину, что анархисты схвачены и что опасность миновала и наш отъезд отменен! После всех приготовлений даже скучно стало! Вечером поиграли в безик.
После этого пропуски записей становятся нормой - их нет 1,2,4,6,8,13 июня.
Николай ломается?
9 июня. Суббота.
Последние дни погода стояла чудная, но очень жаркая; в наших комнатах духота была большая. Особенно по ночам. По письменной просьбе Боткина, нам разрешили полуторачасовые прогулки.
Сегодня во время чая вошло 6 человек, вероятно, областного совета, посмотреть, какие окна открыть? Разрешение этого вопроса длится около двух недель! Часто приходили разные субъекты и молча при нас оглядывали окна.
Аромат от всех садов в городе удивительный.
И вот тут немного странно. Как мы все знаем, Николаю писали фальшивые письма с предложением бежать, чтоб убить во время побега и тем самым снять с себя ответственность.
Но план рухнул, потому что Николай не согласился. Но дело в том, что не согласился он, похоже, позже. Потому что вот он пишет:
14 июня. Четверг.
Нашей дорогой Марии минуло 19 лет. Погода стояла та же тропическая, 26° в тени, а в комнатах 24°, даже трудно выдержать!
Провели тревожную ночь и бодрствовали одетые.
Все это произошло от того, что на днях мы получили два письма, одно за другим, в кот. нам сообщали, чтобы мы приготовились быть похищенными какими-то преданными людьми!
Но дни проходили, и ничего не случилось, а ожидание и неуверенность были очень мучительны.
Мучительное ожидание вылилось в молчание до 21 июня.
21 нюня. Четверг.
Сегодня произошла смена комендантов - во время обеда пришли Белобородов и др. и объявил, что вместо Авдеева назначается тот, кот. мы принимали за доктора - Юровский.
Днем до чая он с своим помощником составляли опись золотым вещам - нашим и детей; большую часть (кольца, браслеты и пр.) они взяли с собой.
Объяснили тем, что случилась неприятная история в нашем доме, упомянули о пропаже наших предметов. Так что убеждение, о кот. я писал 28 мая, подтвердилось. Жаль Авдеева, но он виноват в том, что не удержал своих людей от воровства из сундуков в сарае.
23 июня. Суббота.
Вчера комендант Ю[ровский] принес ящичек со всеми взятыми драгоценностями, просил проверить содержимое и при нас запечатал его, оставив у нас на хранение. Погода стала прохладнее, и в спальне легче дышалось. Ю[ровский] и его помощник начинают понимать, какого рода люди окружали и охраняли нас, обворовывая нас.
Не говоря об имуществе - они даже удерживали себе большую часть из приносимых припасов из женского монастыря. Только теперь, после новой перемены, мы узнали об этом, пот. что все количество провизии стало попадать на кухню.
Все эти дни, по обыкновению, много читал; сегодня начал VII том Салтыкова-[Щедрина]. Очень нравятся мне его повести, рассказы и статьи.
День был дождливый, погуляли полтора часа и воротились домой сухими.
Записи оставляют щемящее ощущение. Мы-то знаем зачем здесь Юровский.
И беспокойства за украденные вещи и еду в этом свете выглядят особенно печально.
25 июня. Понедельник.
Наша жизнь нисколько не изменилась при Ю[ровском]. Он приходит в спальню проверять целость печати на коробке и заглядывает в открытое окно. Сегодня все утро и до 4 час. проверяли и исправляли электр. освещение. Внутри дома на часах стоят нов. латыши, а снаружи остались те же - частью солдаты, частью рабочие! По слухам, некоторые из авдеевцев сидят уже под арестом!
Дверь в сарай с нашим багажом запечатана. Если бы это было сделано месяц тому назад!
Ночью была гроза, и стало еще прохладнее.
И опять не понятный мне факт - они письмами провоцируют семью на побег, и при этом что делают? Ставят решетки на окна? Да им бы пьянку устроить, чтоб у пленников создалось впечатление, что они могут безопасно покинуть дом.
28 июня. Четверг.
Утром около 10 час. к открытому окну подошло трое рабочих, подняли тяжелую решетку и прикрепили ее снаружи рамы - без предупреждения со стороны Ю[ровского]. Этот тип нам нравится все менее!
Начал читать VIII том Салтыкова-[Щедрина].
А Николай видимо все ещё надеется на свое освобождение.
30 июня. Суббота
Алексей принял первую ванну после Тобольска; колено его поправляется, но совершенно разогнуть его он не может. Погода теплая и приятная. Вестей извне никаких не имеем.
Это последняя запись. Может показаться, что окончательно разочаровавшийся Николай совсем бросил дневник и не писал последние полмесяца, но это не так.
Просто Николай саботировал переход календаря на новый стиль. Сначала он писал обе даты - старую и новую, а потом окончательно остался на старой, таким образом, видимо, выражая протест новой власти.
Поэтому фактически последняя запись за 14 июля.
Не описано только два последних дня.
Обзор Дневников Николая
Дневник Николая Второго. 1894
Дневник Николая Второго. Николай - отец
Дневник Николая 2. Ходынская давка
Дневник Николая Второго. Русско-японская война
Дневник Николая Второго. Революция 1905 года
Дневник Николая Второго. Распутин
Дневник Николая Второго. Первая мировая война
Дневник Николая Второго. Отречение
Дневник гражданина Романова. Царское Село
Дневник гражданина Романова. Тобольск
Дневник гражданина Романова. Екатеринбург
Убийство Романовых
Расстрел Романовых