«Коллекционеры и коллекции». Часть 2
Часть 1 - здесь.
«Изящные увлечения»
Коллекция механических музыкальных инструментов председателя совета директоров Корпорации "Биоэнергия" Давида Якобашвили занимает самый большой зал на выставке, но это лишь её малая доля - 45 экспонатов. Одно из наиболее полных собраний в мире включает 6,5 тысяч предметов XVII-XX веков: музыкальные часы, механическую музыку и другие изделия. Полностью собрание можно будет увидеть в музее, который строит коллекционер на Солянке. Здесь не только разместится большая часть коллекции, но и будет возможность увидеть работу реставраторов.
А вы знаете, что находится у шарманки внутри?
Веками мастера-механики создавали чудесные музыкальные инструменты. Шарманки, симфонионы, органы, органетки, оркестрионы, графонионы, граммофоны, музыкальные шкатулки, патефоны в виде фотоальбомов, поющие птицы и т. д. Стоило покрутить ручку, и возникали мелодии, которые сегодня звучат для нас как характерный голос той или иной эпохи.
Но эти вещи всегда были не только чудом техники, но и блестящей работой художника декоративно-прикладного искусства.
Например, в виде шале:
После кропотливой реставрации инструменты не только прекрасно выглядят, но почти все находятся в рабочем состоянии.
Стерео:
Музыкальные инструменты будут заводить во время экскурсий и специальных сеансов.
А у вас есть возможность увидеть и услышать голоса девяти звучащих экспонатов на видео.
«Предчувствие модерна»
Таир Таиров, профессор, доктор международного права, один из крупнейших в мире коллекционеров восточного текстиля представляет одежду Средней Азии ручной работы XVIII - начала ХХ вв.:
«Яркие одежды Средней Азии привлекали меня еще в детстве, которое прошло в Ташкенте. И только гораздо позже я узнал, что шелковые платья и халаты XIX века из Бухары, Самарканда, городов Ферганской долины являются предметом коллекционирования и хранятся в собраниях крупнейших музеев - Виктории и Альберта в Лондоне, Эшмоловского музея искусства и археологии в Оксфорде, Метрополитен в Нью-Йорке. Когда я только начинал их собирать, покупал на базарах и у знакомых, кое-что попало ко мне из Афганистана. Сейчас их так легко уже не купишь, изредка они попадаются на лондонских аукционах. Теперь это не столько предметы одежды, сколько произведения искусства, потрясающие образцы абстракции. Для выставки я отобрал платья, халаты, ткани, рисунок которых предвосхищает модернизм в живописи. Большинство из них происходят из Ферганской долины. Реже попадаются образцы из Бухары, Самарканда».
Муаровый узор на шелковых и полушелковых (с хлопковым утком) тканях с двух сторон получали специальным приемом - лощением. Ткани, смоченные в составе, напоминающим клей, отбивали тяжелыми деревянными молотами весом до 14-18 кг на камне, прикрытом деревянной доской. В наши дни лощение делают с помощью пресса.
Халаты часто шили двусторонними.
«В Бухаре были популярны трёхцветные ткани, из которых шили халаты: белые, красные, жёлтые. Их было много. А были халаты, которые делали только в одном экземпляре … и я их показываю на выставке. Это супервещи. Там может быть 2-3 краски, а может быть и 7. Особенно ценилось, когда 7 красок. Семь фантастических красок с абстракцией, совершенно невероятных, как у Василия Кандинского, Любови Поповой или Александры Экстер. Бывают фантастические халаты всего из 2-х или 3-х красок, они ошеломляют своим дизайном. Невероятно, откуда они там за 100 лет до модернизма появились? Кандинский, например, в 1908-м году посетил выставку «Восточное искусство». Там были все выдающиеся художники того времени. После выставки он вернулся и написал очень много потрясающих строк по поводу увиденного. Для него это было настоящим культурным потрясением. Собственно с 1908-го года Кандинский и начался как художник-абстракционист. В 1908-м году он написал свою первую фигуративную композицию, а до этого был просто постимпрессионистом».
Все узоры тканей созданы нитями основы (оснОвный репс), а уток прячется под ней (об основе и утке см. здесь).
«И когда я сам покупал эти вещи, каждый раз восхищался, не мог себе представить: откуда это взялось? Почему люди, совершенно оторванные от мировых центров и торговли, находясь в изоляции, вдруг открывают такое колоссальное мышление, проявляют себя как абсолютно свободные люди. Видимо, это было в какой-то степени реакцией на замкнутость. Люди искали свободу, и в том числе свободу выражения в одеждах и линиях… В этих узорах - и я показываю это на выставке - есть и Кандинский, и Поллак, и Мондриан, и многие другие: модернисты, импрессионисты... Марк Ротко - это вообще копия этих халатов. Может быть, он их и видел, потому что многие халаты вывозили в Нью-Йорк. Мне рассказывали, что недавно в Нью-Йорке, в музее «Метрополитен» была выставка «Сезан и восточный текстиль». Там были рядом вывешены произведения Сезана и среднеазиатские ткани. Так посетители говорили, что напрасно там поставили рядом Сезана, совершенно не смотрится, унизили бедного. Шутка, конечно, но всё же».
До 70-х годов XIX века мастера использовали растительные красители.
«Когда эти ткани создавались, не было никаких законов, сочетать можно было любые цвета. Как у Кандинского: «сочетаемое несочетаемых». Колористика этих халатов поражает до сих пор. Существует очень много названий этих узоров, проводились целые исследования. Эти узоры называли эзотерическими - то есть воздействующими непосредственно на человеческое подсознание. Когда на западе делают выставки этих тканей, им дают звучные названия: «Смелая эстетика», «Музыка для глаз» или «Праздник для сетчатки». Эти узоры действуют на психику как сигнал, с их помощью ты сливаешься с природой, растворяешься в медитации. Отсюда и ещё одно объяснение их появления в Средней Азии. Летом там бурные краски, цветы, деревья, зелень, а зимой - холод, и всё исчезает. А эти яркие ткани на стенах как бы возвращали людей в лето, неслучайно их называют «висячими садами Самарканда». А на людях эти халаты выглядят как передвижная выставка авангарда. И чёрные квадраты, и красные квадраты, и трапеция, и круг - всё, что хочешь. И это действительно праздник! Умопомрачительно просто!»
Вверху справа: женское платье XIX в.
Второй ряд слева: клетчатое женское платье XIX в.
Третий: мужской халат XIX в. и женское платье XIX в.
Четвертый: полосатый женский халат нач. ХХ в.
Для того, чтобы оценить в полной мере искусство узбекских мастеров, стоит познакомиться подробнее с приемами создания подобных тканей. Например, индонезийских икатов - см. здесь (фото m_tsyganov ). Это необычная (на европейский взгляд), кропотливая, одна из древнейших техник создания рисунка на нитях ещё до начала ткачества.
Узбекские ткани тонкие, из шелка и хлопка. Ткут их на ручных станках с ремизами, примерно таких, как показано здесь.
Перед крашением мастера подготавливают несколько тысяч шелковых нитей длиной, порой, более ста метров. Их перевязывают в соответствии с узором толстой хлопковой нитью. Эти узелки защищают нити от окрашивания. Краситель немного затекает под обмотки и создает неповторимые расплывы цвета. Поэтому ткани называют абровыми. Название образовано от персидского слова «абр» - облако. И сегодня абровые ткани продолжают делать в Средней Азии - см. в блоге