Слава погибших воинов || «Красная звезда» 1 апреля 1943 года
На одном из фронтов произошел следующий описанный писателем случай. По заснеженной донецкой степи двигался измученный тяжелым походом полк. Запорошенные метелью, еле держались в седлах люди, понурили головы кони. Но вот за поворотом дороги показался высокий курган. Командир полка оглянулся и отдал короткое приказание. Эскадроны подтянулись, спешились, и люди увидели большую братскую могилу с водруженной на ней пятиконечной звездой. Когда подошли ближе, разглядели на могиле дощечку, прочли фамилии неизвестных им бойцов и командиров, прочли номер своей дивизии и дату: 1919 год. Стало тихо. Бойцы сняли шапки.
У могилы не было митинга, командир полка не выступил с речью, но на всех пахнуло горячим ветром далеких боев. Люди подтянулись, ощутили в себе новую силу. Оглядываясь на курган, где лежали их отцы и братья, они тронулись в рейд по тому же пути, по которому 23 года назад шла с боями их дивизия. Этот рейд покрыл дивизию новой славой.
Священна память воинов, павших в бою за родину! Она живет в сердцах современников, не умирает в потомках. В ней воплощается героика великих битв, она скрепляет боевое братство тех, кто продолжает сражаться с оружием в руках. В каждой роте, в каждом полку знают и помнят имена товарищей, честно сложивших голову в борьбе за общее дело. Подвиги их и после смерти героев служат источником гордости однополчан и примером для подражания. Из рассказов об этих подвигах, о геройской смерти людей, которые до последнего вздоха бились с врагом, складываются традиции, переходящие от одного поколения бойцов к другому. Погибшие воины как бы незримо продолжают оставаться в боевом строю. Их могилы - полковая святыня, напоминающая о воинском долге, зовущая к борьбе.
Русская армия всегда чтила славу погибших в бою. Во многих гвардейских и гренадерских полках солдаты, павшие на давних полях брани, вызывались на вечерней поверке. И когда произносились их имена, кто-нибудь из новобранцев откликался словами: « Пал смертью храбрых».
Красная Армия, преемница лучших традиций русской армии, свято хранит память о командирах и красноармейцах, мужественно сражавшихся с врагом и отдавших свою жизнь родине. Весь советский народ не забывает своих лучших сынов. Именами погибших героев названы города и сёла, площади и улицы, заводы и колхозы. К могилам погибших стекались тысячи людей, чтобы воздать должное борцам, которые завоевали победу. Заботой и почестями окружаются семьи погибших в бою. Имена героев, встретивших смерть на поле брани уже в дни Отечественной войны, таких, как Гастелло, Панфилов, Сафонов и многие другие, окружены ореолом всенародной славы. Бессмертие храбрецов, не дрогнувших в бою, утверждается новыми подвигами их преемников и соратников. Подвиг 28 панфиловцев повторялся не раз на многих участках фронта. Это говорит о том, что бойцы гордятся славой погибших товарищей, учатся у них отваге, презрению к смерти.
Павшие воины заслуживают не только посмертного доброго слова. Их праху должны быть отданы достойные воинские почести. В какой бы обстановке ни застигла героя смерть, тело его должно быть предано земле с соблюдением соответствующего ритуала, символизирующего любовь воинов к своему погибшему товарищу, почитание его заслуг и клятву хранить вечно его память. Торжественный акт воинских похорон производит сильное впечатление на собратьев по оружию, укрепляет в них суровую решимость итти на любые жертвы во имя победы, разжигает жажду мести врагу за пролитую им кровь наших людей. Это всегда хорошо понимали великие полководцы, лучшие военачальники русской армии. В дни самых горячих битв они не забывали воздать дань уважения и почета погибшим воинам.
Русских солдат и офицеров, павших в знаменитой Полтавской битве, хоронил сам Петр I. «Первым распоряжением Петра после битвы, - пишет исследователь, - было приготовить могилы павшим воинам, положившим свою жизнь за честь и славу родины.
На другой день, в шесть часов утра, в присутствии Петра был совершен чин отпевания, погребены тела усопших героев и насыпан холм, на котором Петр собственноручно водрузил деревянный крест со следующей надписью: «Воины благочестивые, за благочестие кровию венчавшиеся, лета 1709 июня 27».
Этот холм с крестом был первым памятником воинам, погибшим в столь славной Полтавской битве.
Ценя высоко заслуги своих боевых товарищей, Петр I смотрел на этот простой деревянный крест, как на временный, и, желая увековечить память о славном Полтавском бое, отдал приказ соорудить каменный памятник, а возле него храм...»
Прошло много десятков лет, а на кресте, увенчавшем могильный холм, люди всё еще могли прочесть имена героев Полтавской битвы - полковника Нечаева, подполковника Козлова, майора Кропотова и многих других полтавцев, погребенных на бранном поле, ставшем священным для России.
Суворов строго следил за тем, чтобы его чудо-богатыри, павшие в бою, были похоронены с подобающей торжественностью. Суворовец, полковник Яков Иванович Старков 3-й в своих «Рассказах старого воина о Суворове» так описывает погребение солдат и офицеров, убитых 8 сентября 1794 г. в жарком бою под Брестом:
«…Для наших убитых солдаты наши, по усердию своему, приготовили к свету 9 числа могилу. Начальники полков, офицеры и часть солдат с каждого полка с оружием стали близ могилы; отслужено обычное погребальное моление. Все бывшие тут простились с убитыми и снесли их в могилу… Отдали военную почесть павшим и засыпали землею… К вечеру на этом огромном кургане стояло уже множество крестов, поставленных каждою ротою и каждым эскадроном, в вечную память павшим.
Рано утром 10 сентября с каждой роты и эскадрона при офицерах с штаб-офицерами и полковыми начальниками отправилось по двадцати человек рядовых в полном вооружении к могиле убитых наших. Вскоре прибыл туда и Александр Васильевич».
Суворов произнес краткую надгробную речь, которая впоследствии была выгравирована на металлической доске памятника, воздвигнутого на могиле.
«После этого, - продолжает автор воспоминаний, - с каждого полка целого корпуса по одному старику из лучших воинов поднесли общую кутью, и Александр Васильевич… взял ложку кутьи, скушал и сказал: «Помяните, братцы, покойников честно, по-русски», сел на лошадь и поскакал в Брест-Литовские лазареты к раненым...»
В этом прощании великого полководца с павшими в бою солдатами ярко выражена благородная традиция почитания памяти доблестных воинов. Суворов придавал огромное значение самому порядку похорон, лично принимал участие во всем траурном церемониале, показывая пример всем офицерам и солдатам. Хотя в то время ритуал похорон, естественно, носил религиозную форму, но описанное выше погребение суворовцев, погибших у Бреста, характерно чисто военными чертами. Это солдатские похороны, где на первое место выступают традиции полкового, ротного товарищества и героев провожают в последний путь их прямые начальники и представители своего полка, своей роты.
В гражданскую войну эти традиции русской армии продолжали жить в рядах Красной Армии. Братские могилы бойцов, павших в борьбе за честь и независимость освобожденной от оков родины, стали святыней народа. С могильных холмов, как с трибун, раздавалось пламенное слово командиров и комиссаров, боевых товарищей, призывавших чтить память погибших и с еще большей отвагой продолжать их дело. Политические органы использовали все формы агитации, чтобы зажечь в красноармейцах пламя мести врагу.
Сохранилась интересная листовка политотдела VII армии, обращенная к бойцам Петрограда в дни исторической обороны города в 1919 году. Она носит название «Клятва красного солдата».
«Сегодня, - говорится в листовке, - красные полки опускают в могилу тела бойцов, погибших на защите подступов к Красному Петрограду.
Героическая защита Петрограда - одна из лучших страниц в великой книге войны рабочих и крестьян за свое освобождение.
Бойцы, положившие свою жизнь на подступах к Красному Петрограду, погибли за великое дело.
Красный солдат! Над могилой сраженных борцов дай себе твердую клятву:
Довести до конца дело, за которое погибли наши славные товарищи и братья!
Бить врага на смерть! Не давать ему ни часа передышки!
Оградить навсегда Красный Петроград от набегов помещичьей орды!
Слава погибшим товарищам!
Да здравствует Красный Петроград!».
В суровой и ожесточенной борьбе с немецкими захватчиками советский народ приносит немалые жертвы на алтарь отечества. Война есть война, и она не обходится без потерь. Воины Красной Армии, борясь с врагом, кровью своей добывают победу. Бойцы и командиры, погибшие в бою с ненавистными врагами, заслужили себе вечную память в наших сердцах. Их смерть зовет на новые подвиги, на беспощадную борьбу.
Эти чувства, которыми полны сердца советских воинов, должны найти и свое внешнее выражение в торжественном ритуале похорон погибших товарищей. Это особенно важно и для выковывания боевых традиций части.
Но прежде чем говорить о ритуале воинских похорон, необходимо упомянуть о том, что выполнение своего долга перед погибшими товарищами, забота о предании их праха земле должны стать незыблемым законом для каждого бойца, для каждого начальника. Даже в самых тяжелых условиях наш долг вынести из-под вражеского огня труп товарища, воздать погибшим воинские почести, достойно похоронить героев, любовно убрать их могилу.
У нас еще не выработался единообразный ритуал похорон, по-разному убирают и могилы воинов. Между тем, так же как жизнь военного человека подчинена твердым правилам, так и погребение его должно следовать определенной традиции, продуманной, облеченной в строгую торжественную форму, пробуждающую возвышенные чувства у окружающих.
Еще сейчас по могилам древних воинов мы узнаем об их подвигах и быте давно исчезнувшего народа. Разве могилы наших героев не могут быть такими, чтобы и много лет спустя они давали представление о величии нашей борьбы?
В г. Калач, где был прорван вражеский фронт, на могиле погибших танкистов стоит обожженный танк, на котором начертаны фамилии похороненных здесь бойцов. Глядя на него, чувствуешь огонь, сквозь который пробились герои, склоняешься перед их самообладанием и храбростью. Такие же запоминающиеся памятники стоят на братских могилах в Сталинграде на Мамаевом кургане и на месте встречи двух фронтов. Но могилы отдельных бойцов очень часто убираются у нас как попало. Не следует ли поручить нашим художникам найти единообразную, простую, но красивую форму памятника над могилой бойца? Может быть, стоит подумать об отражении в этих типовых памятниках рода оружия, к которому принадлежал погибший. Точно так же надо подробно разработать ритуал погребения советского воина.
Самые могилы должны, на наш взгляд, устраиваться в населенных пунктах. Ведь их будут посещать вдова и мать, чужие люди придут почтить прах героя. Ясно, что это им легче сделать, если могила расположена в населенном пункте, а не в поле и степи. Другое дело - братская могила на месте большого и памятного всем сражения. Она, конечно, будет местом паломничества народа, и сюда будут проложены широкие дороги.
Достойным погребением павших товарищей не ограничивается воздание должного их памяти. Культ погибших в бою - это одна из важных форм воспитания молодых бойцов. Рассказы о боевых делах героев привязывают бойца к своей части, память, сохранившаяся среди оставшихся в живых товарищей, сплачивает их ряды, рождает жажду новых подвигов.
В рядах одной гвардейской части сражался скромный старший сержант чеченец Ханпаша Нурадилов. Сначала он был ездовым. За своими конями он следил лучше всех в полку. Но вот удовлетворена его просьба - и Нурадилов назначен пулеметчиком. В трудные дни, когда полк отходил, он прикрывал отход своим пулеметом. У него было шесть лент, и он выпустил все патроны до одного, скосив около 200 немцев. Когда замолк пулемет, Ханпаша сдерживал врага автоматом, был ранен, но не вышел из боя. В наступательном бою Ханпаша не давал противнику поднять головы. Его пулемет был бельмом на глазу у немцев. Они послали специальный истребительный отряд уничтожить его, но Нурадилов забросал врага гранатами и продолжал выполнять свою задачу. Свыше 900 немцев уничтожил в течение своей ратной жизни отважный пулеметчик.
Смерть он принял также мужественно и гордо. Он был дважды ранен, но не покинул поста. Последними его словами было: «Возьмите мой пулемет...».
Тотчас же его сосед передал по цепи: «Погиб Нурадилов». Из уст в уста переходило короткое сообщение, как пал Ханпаша, тот, которого командир целовал перед строем за геройство, тот, который был дважды награжден, пробирался в тыл противника со своим «Максимом» и бил врага сзади, когда бойцы атаковывали с фронта. Весть о смерти героя наполнила сердца его однополчан яростью, и они нанесли сокрушающий удар врагу.
Почести, оказанные Нурадилову после его смерти, торжественная передача его пулемета новому бойцу, пришедшему из пополнения, способствовали тому, что часть, в рядах которой сражался Нурадилов, стала одной из наиболее сплоченных и сильных.
Интересно, что в данном случае дело не ограничилось популяризацией памяти Нурадилова только внутри части. На родину героя было послано подробное письмо о его подвигах. Оно произвело большое впечатление в Чечено-Ингушетии. Там были изданы листовки о Ханпаше, созданы песни, колхозу, в котором он работал, присвоили имя Нурадилова, в государственном музее его жизни и смерти была посвящена специальная витрина. Традиции героя были, таким образом, восприняты всеми чеченцами и ингушами, идущими в ряды Красной Армии. Уже на призывной пункт они приходили с одной мыслью, что должны и будут сражаться так, как сражался Ханпаша Нурадилов.
Вот как можно и должно популяризировать память погибшего в бою товарища!
К сожалению, не везде понимают это. Некоторые командиры и политработники не заботятся о том, чтобы павшему бойцу были возданы воинские почести, чтобы о делах его знала вся часть, чтобы имя его стало знаменем для всего подразделения, чтобы на родине храбреца знали о его подвигах. Бывают такие случаи: боец известен своим геройством не только в своей роте, но во всей дивизии, а на родину его посылается только краткая открытка, что он погиб такого-то числа.
Такое отношение к памяти погибших бойцов наносит огромный вред моральному состоянию части, оставляет неприятный осадок у родных и близких, которые, провожая воина на фронт, говорили ему: «Смотри, не посрами нашу семью, наш завод, наш город». А как он погиб? Выполнил ли их завет? Умалчивать об этом нельзя.
Слава погибшего героя безраздельно принадлежит не только ему, но и его семье и, в первую очередь, его матери, которая его вынянчила, воспитала и отдала родине. Никому так не тяжела смерть воина, как его матери, но каждый боец, идя в сражение, чувствует, что она одобряет его, что велико мужество советской матери, что она всегда незримо с ним.
В одну из частей прибыло из Вологды письмо Екатерины Пановой. Она пишет: «Добрый день, дорогие товарищи командиры и бойцы! Я мать погибшего бойца Панова Николая Васильевича. Мне 65 лет. Конечно, я тяжело переживаю потерю второго сына, но еще трое сыновей у меня на фронте, и они отомстят за погибших братьев. Прошу и вас, сыны мои, знавшие и любившие Колю, беречь его пример и отомстить за него. Целую вас и благословляю на бой».
Чувства Екатерины Пановой, как и чувства многих тысяч таких же матерей, конечно, зиждятся на безмерной любви к родине. Однако, кроме этого, сердца их наполняет гордостью слава их детей, погибших за правое дело. От седых, от стареньких матерей эти чувства передаются на фронт оставшимся в рядах Красной Армии сыновьям, бойцам подразделений, в которых сражались погибшие.
Теплоту этих благородных чувств наши командиры и политработники должны поддерживать всеми способами. Мы уже говорили о письмах родным. Кроме того, надо посылать родным снимки могил, где похоронены их сыновья, сообщать им о почестях, возданных погибшим, подробно описать место, где похоронен прах героев.
На примере героев, погибших в бою, воспитываются народ и армия, и в первую очередь новые кадры, только что пришедшие в полк. Митинг, на котором присутствует прибывший в подразделение боец и где он слышит о храбрецах, выполнивших свой долг, уголок в блиндаже, где запечатлены на фотографиях те, о которых с благоговением вспоминают командиры и бойцы, оставляют неизгладимое впечатление в душе молодого воина. Если после этого ему часто напоминают об этих людях, если он видит, что слава отличившихся бойцов остается жить и после их смерти, то и он старается изо всех сил быть таким же.
Почести, оказываемые погибшим воинам, слава, которой горят их имена, воспитывают бойцов Красной Армии и весь советский народ в духе ненависти к немецким захватчикам и уверенности в победе. Отдавая долг чести нашим павшим товарищам, заботясь об их посмертной славе, мы умножаем свои силы в борьбе за конечную победу, которая обессмертит в веках участников великой Отечественной войны. || Генерал-майор С.Галаджев.
+ + + + + + +
Источник: «Красная звезда» №76, 1 апреля 1943 года
# Илья Эренбург. Свет в блиндаже || «Красная звезда» №264, 10 ноября 1942 года
# Собирать памятники и реликвии отечественной войны || «Красная звезда» №81, 7 апреля 1943 года
# Чудовищное преступление гитлеровцев в хуторе Вертячем || «Красная звезда» №299, 22 декабря 1942 года
# Л.Ганичев. Т.Егоров. Увековечение памяти красноармейца Шалунова || «Правда» №100, 17 апреля 1943 года