Патриархат и женский Анимус.
Согласно Карлу Юнгу, каждый мужчина в глубине своей души, в своём бессознательном - женщина, а каждая женщина - мужчина. То есть, мужская душа, Анима, женственна, а женская душа, Анимус, наоборот, мужественна. Отсюда можно сформулировать своего рода религиозный закон: чем больше мужчина познаёт самого себя, тем глубже он погружается в свою Аниму и, соответственно, тем более женственным становится тип его личности. То же самое можно сказать и о женщине: духовная одержимость приводит у неё к пробуждению Анимуса со всеми вытекающими последствиями. По словам К.Г. Юнга, нет мужчины, который был бы настолько мужественным, чтобы не иметь в себе ничего женского. В этом смысле можно говорить о женственности мужчин и мужественности женщин. Но охваченной Анимусом женщине грозит опасность потерять свою женственность, точно так же как мужчина рискует феминизироваться, попав под влияние Анимы.
Интересный парадокс получается: женщины, на пике своей духовности, невольно порождают патриархальные отношения, а мужчины в религиозных культах, наоборот, становятся женственными.
Что я имею в виду? Женский архетип "Божественного Младенца". Часто он выражается в образе ребёнка, прекрасного мальчика, как, например, Аттис в культе Кибелы.
Ну, а сильная религиозность довольно часто оборачивается своего рода "идолопоклонством", когда божественные качества переносятся и на простых мужчин. Сначала женщина видит Аттиса в каждом мальчике, а затем и в каждом мужчине. Она боготворит их и сама, добровольно, ставит себя в подчинённое к ним отношение, ибо мужчины - богоподобны.
В более древних культурах мы наблюдаем религиозную связку женщин и Лунного Быка. В некотором смысле, этого Быка можно отождествить с женским Анимусом. На древних изображениях лабрис-бабочка "выходит" из черепа быка, а бабочка - это символ души.
И тогда выходит, что Зевс и другие "рогатые" боги патриархата появились из женской стихии Бессознательного. При этом не надо это упрощать и утрировать, будто женщины "выдумали" Зевса; нет, здесь надо думать, что женская психика явилась теми "шлюзами", через которые из океана Бессознательного архетип "Божественного Младенца" Зевса появился в религиозном сознании.
Но, конечно, было бы сильным упрощением считать, будто патриархат как социальная система появился исключительно благодаря женской религиозности. В не меньшей степени, даже в большей степени патриархат обрёл силу благодаря бездуховности самих мужчин. Ибо, как нам говорит Юнг, мужская религиозность оборачивается почитанием Женского Начала. Духовные мужчины созидают матриархат, а бездуховные разрушают его. Значит, рождение патриархата можно соотнести с кризисом мужской религиозности, с одной стороны, и углублением женской религиозности, с другой. В общем, патриархат напоминает брак Ядвиги и Ягайло. "Ягайло носил звериные шкуры и был так жесток, что юная Ядвига усомнилась, а человек ли он или зверь, и отправила посланника в баню, чтобы он рассмотрел строение тела Ягайло и убедился, что он человек и что её выдают замуж не за зверя".
Интересный парадокс получается: женщины, на пике своей духовности, невольно порождают патриархальные отношения, а мужчины в религиозных культах, наоборот, становятся женственными.
Что я имею в виду? Женский архетип "Божественного Младенца". Часто он выражается в образе ребёнка, прекрасного мальчика, как, например, Аттис в культе Кибелы.
Ну, а сильная религиозность довольно часто оборачивается своего рода "идолопоклонством", когда божественные качества переносятся и на простых мужчин. Сначала женщина видит Аттиса в каждом мальчике, а затем и в каждом мужчине. Она боготворит их и сама, добровольно, ставит себя в подчинённое к ним отношение, ибо мужчины - богоподобны.
В более древних культурах мы наблюдаем религиозную связку женщин и Лунного Быка. В некотором смысле, этого Быка можно отождествить с женским Анимусом. На древних изображениях лабрис-бабочка "выходит" из черепа быка, а бабочка - это символ души.
И тогда выходит, что Зевс и другие "рогатые" боги патриархата появились из женской стихии Бессознательного. При этом не надо это упрощать и утрировать, будто женщины "выдумали" Зевса; нет, здесь надо думать, что женская психика явилась теми "шлюзами", через которые из океана Бессознательного архетип "Божественного Младенца" Зевса появился в религиозном сознании.
Но, конечно, было бы сильным упрощением считать, будто патриархат как социальная система появился исключительно благодаря женской религиозности. В не меньшей степени, даже в большей степени патриархат обрёл силу благодаря бездуховности самих мужчин. Ибо, как нам говорит Юнг, мужская религиозность оборачивается почитанием Женского Начала. Духовные мужчины созидают матриархат, а бездуховные разрушают его. Значит, рождение патриархата можно соотнести с кризисом мужской религиозности, с одной стороны, и углублением женской религиозности, с другой. В общем, патриархат напоминает брак Ядвиги и Ягайло. "Ягайло носил звериные шкуры и был так жесток, что юная Ядвига усомнилась, а человек ли он или зверь, и отправила посланника в баню, чтобы он рассмотрел строение тела Ягайло и убедился, что он человек и что её выдают замуж не за зверя".