Поучения отцов (Часть 2)
Начало. 1-я часть статьи
Пиркей авот («Поучения отцов»)
Элиан Лазовски, «Маарив» (приложение «Софшавуа»), 28.08.2009 года
פרקי אבות
מאת: אליען לזובסקי, מעריב, סופשבוע, 28.08.2009
Раса и расизм
Воообразите себе самую кошмарную «обменную маму», какую только можно было выбрать для Дэниэла и Иэна. А теперь умножьте полученный результат на десять. Вы получите Дину Барда, секулярную жительницу киббуца Орталь, расположенного на Голанских высотах. Дэниэл деликатно называет ее «непростым человеком». Однако зрители обнаружат, что мировоззрение Дины представляет собой убийственный коктейль расистских и гомофобных предрассудков. Если история семьи Дэниэла и Иэна доказывает, что идентичность может быть достаточно гибкой, находящейся в постоянном развитии (ты можешь быть и геем, и религиозным евреем, и афроамериканцем), то идентичность Дины представляет собой очень жесткую и неизменную конструкцию (муж, трое детей и традиционные ценности пастельных оттенков). В то время, как Иэн прилетает в Израиль, где его тепло встречают муж Дины, Шломо, и трое их детей, Дина, прибывшая в дом американской четы в Нью-Джерси, где ее ждет Дэниэл, оказывается не в состоянии войти внутрь. Очень тяжело наблюдать за этой сценой, в которой Дэниэл, человек мягкий, обаятельный и доброжелательный, пытается уговорить Дину остаться в его доме - в то время, как Дина выражает желание немедленно покинуть это странное место. На протяжении всей программы эта дама пересыпает свою речь разными перлами, от которых волосы встают дыбом: «Я бы засунула всех голубых обратно в чулан и забросила подальше ключи».
Дэниэл: «Вначале я даже отнесся к ней с уважением за подобную откровенность. Это лучше чем, если бы она демонстрировала мне фальшивую улыбку, а потом, когда меня нет рядом, произносила перед камерой все своми кошмарные фразы. Ее откровенность позволила мне вести с ней открытый и честный диалог. Да, это было нелегко, это очень раздражало, но иначе вся эта затея не стоила бы выеденного яйца».
- Тебе понятно, что будет немало геев и лесбиянок, которые возненавидят Дину после просмотра тех частей реалити-шоу, в которых вы принимаете участие?
Дэниэл: «Когда мы присутствовали на предварительном просмотре, в зале было немало геев, которые очень на нее рассердились. Один из ребят даже заявил, что из-за таких людей как она произошло убийство в клубе "Барноар" в Тель-Авиве. Люди были очень на нее сердиты. Но Дина - сильная женщина, она сумеет с этим справиться. Проблема в том, что подобное отношение к ней не совсем справедливо. Мне кажется, что Дина с тех пор очень изменилась.
- Вы ей верите?
Иэн: «Да».
- Твой ответ прозвучал не слишком убедительно.
Иэн: «Это потому, что мне до сих не удалось с ней откровенно поговорить. Но мне хочется верить, что это так. Она достаточно смелый человек, чтобы говорить о том, что она думает на самом деле».
Дэниэл: «В этом нет сомнений. Вначале она просто не могла поверить, что двое мужчин могут составлять семью. До такой степени, что не хотела находиться в нашем доме. Она говорила, что мы наносим вред детям. Однако затем она все-таки жила у нас, с теплотой относилась к детям и даже сказала на прощанье, что им очень с нами повезло. Она была довольно непоследовательна в своих поступках. Ее можно понять. Я просто физически ощущал, как все ее прежние представления, ее твердая убежденность в своей правоте, разбивались о камни реальности, с которой ей приходилось сталкиваться в нашем доме. Я думаю, что кое-что она все-таки поняла.»
К чести создателей программы, редактора Нили Климовски и режиссера Дорона Цабари, им удалось избежать эпатажных ситуаций, когда герои программы под громкий плач детей ведут на повышенных тонах горячие споры на гендерные, религиозные и расовые темы. Они могли с легкостью угодить в эту нравственную ловушку в своем законном стремлении повысить рейтинг программы. Но и при всей деликатности подхода авторов программы в тех эпизодах реалити-шоу, где участвовали Дэниэл с Иэном и Дина, было немало пристине сюрреалистических сцен.
Дина собирается отвести Элиэзера, старшего сына Дэниэла и Иэна, в магазин игрушек. Она хочет проверить, что выберет мальчик. Она не сомневается, что он захочет купить какую-нибудь «мужскую» игрушку - конструктор «Роботрик» или что-нибудь в этом роде. К ее ужасу, Элиэзер выбирает набор косметики. Дина яростно пытается его отговорить. Ребенок явно напуган, он не понимает, что от него хотят, и в итоге вообще отказывается от покупки.
Дина весьма болезненно восприняла нескрываемую привязанность Элиэзера к женской одежде и косметике. Он любит одевать платья и юбки. А тот, кто не слышал его очаровательный спор с Дэниэлом о разнице между лаками «Гласс» и «Глиттер», много потерял. Я представляю сейчас, как некоторые читатели с возмущением откладывают газету в сторону и восклицают: «Эти геи превратили ребенка в транссексуала!» Спешу их разочаровать: интерес к женским нарядам и косметике обнаружился у Элиэзера уже в трехлетнем возрасте, как только он научился внятно выражать свои желания. Достаточно провести хотя бы час с этим умным, эмоциональным, независимым ребенком для того, чтобы понять, насколько для него это естественно. Он чувствует себя в этой одежде столь же комфортно, как с кипой на голове во время посещения синагоги. В душе Элиэзера мирно уживаются разные составляющие его идентичности, складываясь в единую гармоничную картину. Кстати, если это кого-то интересует: Йона, в отличие от Элиэзера, предпочитает автомобили, конструктор и прочие «гетеросексуальные» игрушки. Тамар? Ей нравится и то, и другое.
Дэниэл: «Мне совершенно ясно, что если бы Элиэзер рос в другой семье, его жизнь наверняка была бы гораздо сложнее. Поэтому я рад, что именно мы являемся его родителями. Поскольку мы в состоянии развить в нем чувство собственного достоинства, дать ему ощушение уверенности в собственной идентичности».
Иэн: «В последнее время Тамар стала говорить Элиэзеру: «Я девочка, я могу красить лицо, а ты нет». Это его очень возмутило. Мы были вынуждены объяснить, что мир не всегда делится на то, что можно девочкам, а что - мальчикам. И что у каждого есть свой способ выразить свою индивидуальность».
- Решение усыновить трех афроамериканских детей было намеренным?
Дэниэл: «Мы приняли это решение еще до того, как познакомились с детьми. Имели место разные соображения. Некоторые из них носили абсолютно практический характер. Было быстрее, проще, да и дешевле осуществить процесс усыновления. Вина за это лежит на американцах. Была огромная очередь на усыновление белых младенцев. И было очень много чернокожих малышей, которые так нуждались в домашнем тепле, но лишь единицы хотели взять их к себе. Грустно, стыдно, отвратительно».
Иэн: «С другой стороны, очень здорово, что Йона и Тамар родились в десяти минутах ходьбы от дома, где мы теперь живем. Мы им об этом рассказали».
Дэниэл: «Мы знакомы со многими людьми, которые предпочли международное усыновление. Там все более упорядоченно. Тебе заранее известно твое место в списке ожидающих. Как только приходит уведомление - ты получаешь ребенка. Однако это очень дорого. А главное - нам показалось очень странным тратить так много времени и денег, когда в десяти минутах от дома, в больнице, есть младенцы, которым нужна семья».
- И все-таки. Это довольно непростое решение, которое будет иметь последствия для будущего этих детей. Они и афроамериканцы, и евреи, и еще растут в однополой мужской семье?
Дэниэл: «Нам это понятно. Мы не испытываем по этому поводу никаких иллюзий. У нас было немало сомнений в связи с этим шагом. Мы тщательно изучили все аспекты этого решения. Однако в итоге мы поняли, что именно потому, что мы являемся однополой семьей, нам больше подходит воспитание детей, столь непохожих на нас по многим параметрам. Именно мы сумеем преодолеть проблемы, которые могут возникнуть у ребят в будущем. Ведь мы тоже росли в семьях, в которых мы были непохожими на всех остальных. Так что мне думается, мы сумеем помочь нашим детям справиться с проблемами дискриминации, с которыми им, возможно, придется столкнуться».
- Как вы отвечаете на неудобные вопросы, которые вам задает Элиэзер?
Иэн: «Честно. Когда мы зарегистрировались в агенстве по усыновлению, нас попросили составить некое семейное резюме, небольшую брошюру с фотографиями, сведениями персонального характера, описанием наших взглядов на жизнь. В соответствии с этой информацией биологическая мать выбирает семью усыновителей. Мы говорим Элиэзеру, что мама очень любила его и очень беспокоилась за его будущее. Но поскольку сама она не могла его воспитывать, то проявила инициативу, позвонила в агенство по усыновлению и выбрала нас».
- У вас есть готовые ответы на любые вопросы?
Дэниэл: «Отнюдь. Но нас это не пугает».
- Есть ли у вас вообще возможность понять чернокожего ребенка?
Дэниэл: «Нет у нас такой возможности. Мы отдаем себе в этом отчет. Был период, когда Элиэзер был очень расстроен, что в еврейской школе, в Нью-Джерси, очень мало темнокожих детей. И это было совсем непросто. Так как на этот вопрос не существует правильного ответа. Мы направили его на учебу в консервативную религиозную школу, однако большинство консервативных евреев - белые. Была возможность отправить его в обычную государственную школу. Там, разумеется, учатся немало афроамериканских школьников. Однако, учитывая известные особенности его личности и то, в какой семье он воспитывается, я не вовсе не уверен, что там ему было бы легче. Поэтому, кстати, я очень рад, что в израильской школе ему довелось познакомиться с эфиопскими еврейскими детьми. Он очень нуждался в таком знакомстве».
- Какие у вас отношения с афроамериканской общиной (если они вообще существуют)? Вам приходилось сталкиваться с недоброжелательным отношением с их стороны? Кому-то не понравилось, что вы усыновили чернокожих детей?
Дэниэл: «Были и такие реакции. Я не отрицаю. Существует такая организация афроамериканских социальных работников, которая в свое время опубликовала статью, где утверждалось, что чернокожих младенцев должны в первую очередь усыновлять чернокожие родители. Иначе они якобы могут утратить связь со своей культурой. На мой взгляд, это неверно. Эта статья вызвала бурные споры и разногласия. Горькая реальность, между тем, такова: Йона целый месяц провел в больнице, и никто не хотел брать его к себе домой. Так что, при всем уважении: лишить ребенка возможности обрести дом и семью, потому что он, видите ли, потеряет связь с культурой - это полная чушь».
Иэн: «Действительно были социальные работницы, которые вначале без особого энтузиазма восприняли нашу семью. Однако в итоге большинство из них с волнением отнеслось к нашему решению. И даже поделились советами, как ухаживать за растами».
- Растами?
Иэн: «До недавнего времени Элиэзер носил туго заплетенные африканские косички. Проблема с ними заключается в том, что каждый месяц, когда подрастают новые волосы, их нужно переплетать заново. Элиэзеру было больно. Он не хотел переплетать волосы. И тогда я сказал ему: «Или ты даешь мне их переплетать, или постригись». После некоторых колебаний, он решил постричься».
Пол и сексуальность
Вот вам еще одна графа, которую Иэн и Дэниэл смогут добавить в длинный перечень своих идентичностей - израильтяне. Они будут жить в стране всего год. Однако трудности адаптации, которые выпадают на долю новых граждан, им придется испытать сполна. И все это - без какой-либо корзины абсорбции. В своем красивом доме, где почти нет мебели, Дэниэл вот уже час ведет телефонные переговоры с представительницей фирмы «Бест Бай», пытаясь понять, почему сотрудник, который привез стиральную машину, не потрудился присоединить агрегат к водопроводному крану. «В Америке они всегда это делают. Почему же у вас нет?» - удивляется он.
Однако не стоит беспокоиться. Иэн и Дэниэл быстро поймут главное жизненное правило израильтян: «Лучше умереть, чем оказаться фраером». Спустя три дня и после сорока телефонных звонков к ним все же приедет техник из «Бест Бай» и наладит стиральную машину. А заодно и посудомоечную. Осталось разобраться с разными «мелочами» - дождаться мебели, решить, в какую школу и в какой детский сад определить детей, купить нормальный семейный автомобиль, разобраться с Джи-Пи-Эс, который всякий раз направляет их домой разными путями. И найти подходящую няню. Пис оф кейк.
- Одно из распространных утверждений в гей-общине, что однополые пары, которые заводят детей, просто-напросто подражают гетеросексуальной модели семьи.
Дэниэл: «Я не думаю, что наше решение завести детей каким-то образом вступает в противорчечие с тем, что мы геи. Мы никому и ничему не подражаем. Это просто еще один способ сделать наши отношения глубже, внести в них новое содержание. Никто из нас не берет на себя традиционные для гетеросексуальных семейных пар роли - мужчины или женщины. Мы определяем наши семейные функции по ходу дела. Мы в равной степени идем на компромисс в том, что касается наших карьер, и берем на себя одинаковую ответственность за воспитание детей. Это наше сознательное решение. В этом есть и свои минусы. Неизбежный спор, кто останется с детьми. И если в гетеросексуальной семье существует изначальная установка, что с детьми должна оставаться женщина, то в нашем случае такой установки не существует.
Иэн: «Вообще в последнее время в США все больше геевских и лесбийских семей заводят детей. Некоторые называют это настоящим «гейби-бумом». Наш квартал в Нью-Джерси представляет собой довольно необычную общину, состоящую из еврейских геев и лесбиянок. И почти у всех есть дети. В школе, где учится Йона, у половины детей - два отца или две матери. Нашу синагогу также посещает 12 однополых семей. Когда мы стали ее прихожанами, то были единственной однополой парой».
- К геям с детьми относятся по-другому?
Дэниэл: «Несомненно. Когда мы показываем фотографии детей, мы словно получаем некую «легитимацию». Будто мы «правильные» геи - в отличие от «неправильных». Все же трудно ненавидеть детей - ведь они такие славные и милые. Так проще сказать: «Ok, вы-то в порядке, а вот остальные - нет». Мне думается, что именно с этим связана критика в адрес моногамных однополых союзов, раздающаяся в последнее время в гей-среде. Тем, кто критикует нас, кажется, что они отстали от поезда. Я их понимаю. И выступаю против подобного разграничения».
И если уж мы сравниваем однополые пары с гетеросексуальными семьями. После 12 лет вместе - Иэн и Дэниэл также пытаются бороться с супружеской рутиной, которая угрожает любому семейному союзу. Только вместо того, чтобы сделать отношения между супругами более свободными (как поступают многие мужские пары), они решили бороться с рутиной несколько иным способом. Поразительно, но именно Дина обнаружила проблему. Она посоветовала Иэну и Дэниэлу устраивать раз в неделю романтические свидания ... друг с другом. «Ты не поверишь, - улыбается Иэн, - но мы пользуемся ее советом до сих пор».
Еще одна проблема, которую также обнаружила Дина, это неравное распределение обязанностей между супругами, существовавшее в тот период. Иэн начал учиться на раввина и был по горло загружен учебой. В это время Дэниэл сгибался под грузом проблем, связанных с воспитанием трех маленьких детей и содержанием дома, пытаясь одновременно развивать свою карьеру детского психолога.
Иэн: «Посмотрев на эту ситуацию со стороны, я понял, насколько это несправедливо по отношению к Дэниэлу. Учебную программу второго года я построил совсем иначе, чтобы иметь возможность помогать Дэниэлу в домашних делах и воспитании детей».
Дэниэл болеее взвешенный и спокойный в супружеской паре. Однако лучше его не раздражать. Иэн - человек эмоциональный, деятельный, романтик и мечтатель. А также неисправимый нытик. Оба они стараются держать фасон, однако под слоем солидности и за фасадами резиновых американских улыбок прячутся очень веселые и искренние люди.
- Иногда возникает впечатление, что вам нравится находиться на острие разного рода социальных конфликтов?
Дэниэл: «Это не совсем верно. Напротив, мы были бы очень рады, если бы в нашей жизни многое было проще».
Иэн: «В первую очередь потому, что это отнимает много сил. Например, такая, постоянно повторяющаяся, ситуация: ты находишься в религиозной или ультраортодоксальной среде, и до кого-то вдруг доходит, что ты гей. Либо тебя спрашивают напрямую, где твоя жена, и ты отвечаешь, что живешь с супругом; либо узнают об этом каким-то иным образом. И тогда наступает момент истины. Ты ждешь, как на это отреагирует твой собеседник. Перестанет ли он с тобой общаться? Станет ли вести себя грубо и оскорбительно. Или, напротив, окажется милым и приветливым человеком. Этот момент стал меня очень утомлять. Эта вечная необходимость совершать признание перед каждым новым человеком, которого ты встречаешь на своем пути».
Дэниэл: «Поэтому в Иерусалиме мы не стали искать синагогу, которая подходила бы нам по всем мировоззренческим параметрам. Мы решили посещать тот молельный дом, где к нашей семье будут относиться с пониманием. В молодости мы не были склонны ни к каким компромиссам. Однако сегодня мы чувствуем себя немного уставшими, и готовы вступать в бой только по очень принципальным вопросам».
- Почему вы все-таки согласились на участие в программе? Впустили в свой дом столько посторонних глаз?
Иэн: «Я хочу изменить мир. Говорю это без всякого цинизма. Я хочу, чтобы этот мир стал более приятным местом для меня. Для меня, для Дэниэла, для наших детей. Один способов сделать это - рассказать людям об истории нашей необычной семьи».
Дэниэл: «Нам важно показать, что существуют разные модели семьи и супружеских отношений. Когда мы были молодыми, у нас не было возможности увидеть различные примеры семейных отношений. Мы думали, что умрем в одиночестве. Что у нас никогда не будет детей. Что нас всегда будут преследовать. Но и вообще - было здорово участвовать в программе, видеть себя на экране, получать комплименты».
- Почему бы вам, собственно, не репатриироваться в Израиль. У вас есть здесь родственники и друзья. Программа сделала вас известными.
Дэниэл: «Потому что я чувствую необходимость в поддержке со стороны нашей замечательной гей-общины в Нью-Джерси. Я вырос с большой любовью к вашей стране. И я знаю, что у вас есть большая и дружная гей-община. Но здесь мало религиозных геев, принадлежащих консервативному течению, у которых есть дети.
Подавляющее большинство израильских геев - секулярные люди. Мне также известно, что в Израиле очень напряженные отношения между светским и религиозным населением. Так что я не уверен, что здесь найдется место для нас».
Пиркей авот («Поучения отцов»)
Элиан Лазовски, «Маарив» (приложение «Софшавуа»), 28.08.2009 года
פרקי אבות
מאת: אליען לזובסקי, מעריב, סופשבוע, 28.08.2009
Раса и расизм
Воообразите себе самую кошмарную «обменную маму», какую только можно было выбрать для Дэниэла и Иэна. А теперь умножьте полученный результат на десять. Вы получите Дину Барда, секулярную жительницу киббуца Орталь, расположенного на Голанских высотах. Дэниэл деликатно называет ее «непростым человеком». Однако зрители обнаружат, что мировоззрение Дины представляет собой убийственный коктейль расистских и гомофобных предрассудков. Если история семьи Дэниэла и Иэна доказывает, что идентичность может быть достаточно гибкой, находящейся в постоянном развитии (ты можешь быть и геем, и религиозным евреем, и афроамериканцем), то идентичность Дины представляет собой очень жесткую и неизменную конструкцию (муж, трое детей и традиционные ценности пастельных оттенков). В то время, как Иэн прилетает в Израиль, где его тепло встречают муж Дины, Шломо, и трое их детей, Дина, прибывшая в дом американской четы в Нью-Джерси, где ее ждет Дэниэл, оказывается не в состоянии войти внутрь. Очень тяжело наблюдать за этой сценой, в которой Дэниэл, человек мягкий, обаятельный и доброжелательный, пытается уговорить Дину остаться в его доме - в то время, как Дина выражает желание немедленно покинуть это странное место. На протяжении всей программы эта дама пересыпает свою речь разными перлами, от которых волосы встают дыбом: «Я бы засунула всех голубых обратно в чулан и забросила подальше ключи».
Дэниэл: «Вначале я даже отнесся к ней с уважением за подобную откровенность. Это лучше чем, если бы она демонстрировала мне фальшивую улыбку, а потом, когда меня нет рядом, произносила перед камерой все своми кошмарные фразы. Ее откровенность позволила мне вести с ней открытый и честный диалог. Да, это было нелегко, это очень раздражало, но иначе вся эта затея не стоила бы выеденного яйца».
- Тебе понятно, что будет немало геев и лесбиянок, которые возненавидят Дину после просмотра тех частей реалити-шоу, в которых вы принимаете участие?
Дэниэл: «Когда мы присутствовали на предварительном просмотре, в зале было немало геев, которые очень на нее рассердились. Один из ребят даже заявил, что из-за таких людей как она произошло убийство в клубе "Барноар" в Тель-Авиве. Люди были очень на нее сердиты. Но Дина - сильная женщина, она сумеет с этим справиться. Проблема в том, что подобное отношение к ней не совсем справедливо. Мне кажется, что Дина с тех пор очень изменилась.
- Вы ей верите?
Иэн: «Да».
- Твой ответ прозвучал не слишком убедительно.
Иэн: «Это потому, что мне до сих не удалось с ней откровенно поговорить. Но мне хочется верить, что это так. Она достаточно смелый человек, чтобы говорить о том, что она думает на самом деле».
Дэниэл: «В этом нет сомнений. Вначале она просто не могла поверить, что двое мужчин могут составлять семью. До такой степени, что не хотела находиться в нашем доме. Она говорила, что мы наносим вред детям. Однако затем она все-таки жила у нас, с теплотой относилась к детям и даже сказала на прощанье, что им очень с нами повезло. Она была довольно непоследовательна в своих поступках. Ее можно понять. Я просто физически ощущал, как все ее прежние представления, ее твердая убежденность в своей правоте, разбивались о камни реальности, с которой ей приходилось сталкиваться в нашем доме. Я думаю, что кое-что она все-таки поняла.»
К чести создателей программы, редактора Нили Климовски и режиссера Дорона Цабари, им удалось избежать эпатажных ситуаций, когда герои программы под громкий плач детей ведут на повышенных тонах горячие споры на гендерные, религиозные и расовые темы. Они могли с легкостью угодить в эту нравственную ловушку в своем законном стремлении повысить рейтинг программы. Но и при всей деликатности подхода авторов программы в тех эпизодах реалити-шоу, где участвовали Дэниэл с Иэном и Дина, было немало пристине сюрреалистических сцен.
Дина собирается отвести Элиэзера, старшего сына Дэниэла и Иэна, в магазин игрушек. Она хочет проверить, что выберет мальчик. Она не сомневается, что он захочет купить какую-нибудь «мужскую» игрушку - конструктор «Роботрик» или что-нибудь в этом роде. К ее ужасу, Элиэзер выбирает набор косметики. Дина яростно пытается его отговорить. Ребенок явно напуган, он не понимает, что от него хотят, и в итоге вообще отказывается от покупки.
Дина весьма болезненно восприняла нескрываемую привязанность Элиэзера к женской одежде и косметике. Он любит одевать платья и юбки. А тот, кто не слышал его очаровательный спор с Дэниэлом о разнице между лаками «Гласс» и «Глиттер», много потерял. Я представляю сейчас, как некоторые читатели с возмущением откладывают газету в сторону и восклицают: «Эти геи превратили ребенка в транссексуала!» Спешу их разочаровать: интерес к женским нарядам и косметике обнаружился у Элиэзера уже в трехлетнем возрасте, как только он научился внятно выражать свои желания. Достаточно провести хотя бы час с этим умным, эмоциональным, независимым ребенком для того, чтобы понять, насколько для него это естественно. Он чувствует себя в этой одежде столь же комфортно, как с кипой на голове во время посещения синагоги. В душе Элиэзера мирно уживаются разные составляющие его идентичности, складываясь в единую гармоничную картину. Кстати, если это кого-то интересует: Йона, в отличие от Элиэзера, предпочитает автомобили, конструктор и прочие «гетеросексуальные» игрушки. Тамар? Ей нравится и то, и другое.
Дэниэл: «Мне совершенно ясно, что если бы Элиэзер рос в другой семье, его жизнь наверняка была бы гораздо сложнее. Поэтому я рад, что именно мы являемся его родителями. Поскольку мы в состоянии развить в нем чувство собственного достоинства, дать ему ощушение уверенности в собственной идентичности».
Иэн: «В последнее время Тамар стала говорить Элиэзеру: «Я девочка, я могу красить лицо, а ты нет». Это его очень возмутило. Мы были вынуждены объяснить, что мир не всегда делится на то, что можно девочкам, а что - мальчикам. И что у каждого есть свой способ выразить свою индивидуальность».
- Решение усыновить трех афроамериканских детей было намеренным?
Дэниэл: «Мы приняли это решение еще до того, как познакомились с детьми. Имели место разные соображения. Некоторые из них носили абсолютно практический характер. Было быстрее, проще, да и дешевле осуществить процесс усыновления. Вина за это лежит на американцах. Была огромная очередь на усыновление белых младенцев. И было очень много чернокожих малышей, которые так нуждались в домашнем тепле, но лишь единицы хотели взять их к себе. Грустно, стыдно, отвратительно».
Иэн: «С другой стороны, очень здорово, что Йона и Тамар родились в десяти минутах ходьбы от дома, где мы теперь живем. Мы им об этом рассказали».
Дэниэл: «Мы знакомы со многими людьми, которые предпочли международное усыновление. Там все более упорядоченно. Тебе заранее известно твое место в списке ожидающих. Как только приходит уведомление - ты получаешь ребенка. Однако это очень дорого. А главное - нам показалось очень странным тратить так много времени и денег, когда в десяти минутах от дома, в больнице, есть младенцы, которым нужна семья».
- И все-таки. Это довольно непростое решение, которое будет иметь последствия для будущего этих детей. Они и афроамериканцы, и евреи, и еще растут в однополой мужской семье?
Дэниэл: «Нам это понятно. Мы не испытываем по этому поводу никаких иллюзий. У нас было немало сомнений в связи с этим шагом. Мы тщательно изучили все аспекты этого решения. Однако в итоге мы поняли, что именно потому, что мы являемся однополой семьей, нам больше подходит воспитание детей, столь непохожих на нас по многим параметрам. Именно мы сумеем преодолеть проблемы, которые могут возникнуть у ребят в будущем. Ведь мы тоже росли в семьях, в которых мы были непохожими на всех остальных. Так что мне думается, мы сумеем помочь нашим детям справиться с проблемами дискриминации, с которыми им, возможно, придется столкнуться».
- Как вы отвечаете на неудобные вопросы, которые вам задает Элиэзер?
Иэн: «Честно. Когда мы зарегистрировались в агенстве по усыновлению, нас попросили составить некое семейное резюме, небольшую брошюру с фотографиями, сведениями персонального характера, описанием наших взглядов на жизнь. В соответствии с этой информацией биологическая мать выбирает семью усыновителей. Мы говорим Элиэзеру, что мама очень любила его и очень беспокоилась за его будущее. Но поскольку сама она не могла его воспитывать, то проявила инициативу, позвонила в агенство по усыновлению и выбрала нас».
- У вас есть готовые ответы на любые вопросы?
Дэниэл: «Отнюдь. Но нас это не пугает».
- Есть ли у вас вообще возможность понять чернокожего ребенка?
Дэниэл: «Нет у нас такой возможности. Мы отдаем себе в этом отчет. Был период, когда Элиэзер был очень расстроен, что в еврейской школе, в Нью-Джерси, очень мало темнокожих детей. И это было совсем непросто. Так как на этот вопрос не существует правильного ответа. Мы направили его на учебу в консервативную религиозную школу, однако большинство консервативных евреев - белые. Была возможность отправить его в обычную государственную школу. Там, разумеется, учатся немало афроамериканских школьников. Однако, учитывая известные особенности его личности и то, в какой семье он воспитывается, я не вовсе не уверен, что там ему было бы легче. Поэтому, кстати, я очень рад, что в израильской школе ему довелось познакомиться с эфиопскими еврейскими детьми. Он очень нуждался в таком знакомстве».
- Какие у вас отношения с афроамериканской общиной (если они вообще существуют)? Вам приходилось сталкиваться с недоброжелательным отношением с их стороны? Кому-то не понравилось, что вы усыновили чернокожих детей?
Дэниэл: «Были и такие реакции. Я не отрицаю. Существует такая организация афроамериканских социальных работников, которая в свое время опубликовала статью, где утверждалось, что чернокожих младенцев должны в первую очередь усыновлять чернокожие родители. Иначе они якобы могут утратить связь со своей культурой. На мой взгляд, это неверно. Эта статья вызвала бурные споры и разногласия. Горькая реальность, между тем, такова: Йона целый месяц провел в больнице, и никто не хотел брать его к себе домой. Так что, при всем уважении: лишить ребенка возможности обрести дом и семью, потому что он, видите ли, потеряет связь с культурой - это полная чушь».
Иэн: «Действительно были социальные работницы, которые вначале без особого энтузиазма восприняли нашу семью. Однако в итоге большинство из них с волнением отнеслось к нашему решению. И даже поделились советами, как ухаживать за растами».
- Растами?
Иэн: «До недавнего времени Элиэзер носил туго заплетенные африканские косички. Проблема с ними заключается в том, что каждый месяц, когда подрастают новые волосы, их нужно переплетать заново. Элиэзеру было больно. Он не хотел переплетать волосы. И тогда я сказал ему: «Или ты даешь мне их переплетать, или постригись». После некоторых колебаний, он решил постричься».
Пол и сексуальность
Вот вам еще одна графа, которую Иэн и Дэниэл смогут добавить в длинный перечень своих идентичностей - израильтяне. Они будут жить в стране всего год. Однако трудности адаптации, которые выпадают на долю новых граждан, им придется испытать сполна. И все это - без какой-либо корзины абсорбции. В своем красивом доме, где почти нет мебели, Дэниэл вот уже час ведет телефонные переговоры с представительницей фирмы «Бест Бай», пытаясь понять, почему сотрудник, который привез стиральную машину, не потрудился присоединить агрегат к водопроводному крану. «В Америке они всегда это делают. Почему же у вас нет?» - удивляется он.
Однако не стоит беспокоиться. Иэн и Дэниэл быстро поймут главное жизненное правило израильтян: «Лучше умереть, чем оказаться фраером». Спустя три дня и после сорока телефонных звонков к ним все же приедет техник из «Бест Бай» и наладит стиральную машину. А заодно и посудомоечную. Осталось разобраться с разными «мелочами» - дождаться мебели, решить, в какую школу и в какой детский сад определить детей, купить нормальный семейный автомобиль, разобраться с Джи-Пи-Эс, который всякий раз направляет их домой разными путями. И найти подходящую няню. Пис оф кейк.
- Одно из распространных утверждений в гей-общине, что однополые пары, которые заводят детей, просто-напросто подражают гетеросексуальной модели семьи.
Дэниэл: «Я не думаю, что наше решение завести детей каким-то образом вступает в противорчечие с тем, что мы геи. Мы никому и ничему не подражаем. Это просто еще один способ сделать наши отношения глубже, внести в них новое содержание. Никто из нас не берет на себя традиционные для гетеросексуальных семейных пар роли - мужчины или женщины. Мы определяем наши семейные функции по ходу дела. Мы в равной степени идем на компромисс в том, что касается наших карьер, и берем на себя одинаковую ответственность за воспитание детей. Это наше сознательное решение. В этом есть и свои минусы. Неизбежный спор, кто останется с детьми. И если в гетеросексуальной семье существует изначальная установка, что с детьми должна оставаться женщина, то в нашем случае такой установки не существует.
Иэн: «Вообще в последнее время в США все больше геевских и лесбийских семей заводят детей. Некоторые называют это настоящим «гейби-бумом». Наш квартал в Нью-Джерси представляет собой довольно необычную общину, состоящую из еврейских геев и лесбиянок. И почти у всех есть дети. В школе, где учится Йона, у половины детей - два отца или две матери. Нашу синагогу также посещает 12 однополых семей. Когда мы стали ее прихожанами, то были единственной однополой парой».
- К геям с детьми относятся по-другому?
Дэниэл: «Несомненно. Когда мы показываем фотографии детей, мы словно получаем некую «легитимацию». Будто мы «правильные» геи - в отличие от «неправильных». Все же трудно ненавидеть детей - ведь они такие славные и милые. Так проще сказать: «Ok, вы-то в порядке, а вот остальные - нет». Мне думается, что именно с этим связана критика в адрес моногамных однополых союзов, раздающаяся в последнее время в гей-среде. Тем, кто критикует нас, кажется, что они отстали от поезда. Я их понимаю. И выступаю против подобного разграничения».
И если уж мы сравниваем однополые пары с гетеросексуальными семьями. После 12 лет вместе - Иэн и Дэниэл также пытаются бороться с супружеской рутиной, которая угрожает любому семейному союзу. Только вместо того, чтобы сделать отношения между супругами более свободными (как поступают многие мужские пары), они решили бороться с рутиной несколько иным способом. Поразительно, но именно Дина обнаружила проблему. Она посоветовала Иэну и Дэниэлу устраивать раз в неделю романтические свидания ... друг с другом. «Ты не поверишь, - улыбается Иэн, - но мы пользуемся ее советом до сих пор».
Еще одна проблема, которую также обнаружила Дина, это неравное распределение обязанностей между супругами, существовавшее в тот период. Иэн начал учиться на раввина и был по горло загружен учебой. В это время Дэниэл сгибался под грузом проблем, связанных с воспитанием трех маленьких детей и содержанием дома, пытаясь одновременно развивать свою карьеру детского психолога.
Иэн: «Посмотрев на эту ситуацию со стороны, я понял, насколько это несправедливо по отношению к Дэниэлу. Учебную программу второго года я построил совсем иначе, чтобы иметь возможность помогать Дэниэлу в домашних делах и воспитании детей».
Дэниэл болеее взвешенный и спокойный в супружеской паре. Однако лучше его не раздражать. Иэн - человек эмоциональный, деятельный, романтик и мечтатель. А также неисправимый нытик. Оба они стараются держать фасон, однако под слоем солидности и за фасадами резиновых американских улыбок прячутся очень веселые и искренние люди.
- Иногда возникает впечатление, что вам нравится находиться на острие разного рода социальных конфликтов?
Дэниэл: «Это не совсем верно. Напротив, мы были бы очень рады, если бы в нашей жизни многое было проще».
Иэн: «В первую очередь потому, что это отнимает много сил. Например, такая, постоянно повторяющаяся, ситуация: ты находишься в религиозной или ультраортодоксальной среде, и до кого-то вдруг доходит, что ты гей. Либо тебя спрашивают напрямую, где твоя жена, и ты отвечаешь, что живешь с супругом; либо узнают об этом каким-то иным образом. И тогда наступает момент истины. Ты ждешь, как на это отреагирует твой собеседник. Перестанет ли он с тобой общаться? Станет ли вести себя грубо и оскорбительно. Или, напротив, окажется милым и приветливым человеком. Этот момент стал меня очень утомлять. Эта вечная необходимость совершать признание перед каждым новым человеком, которого ты встречаешь на своем пути».
Дэниэл: «Поэтому в Иерусалиме мы не стали искать синагогу, которая подходила бы нам по всем мировоззренческим параметрам. Мы решили посещать тот молельный дом, где к нашей семье будут относиться с пониманием. В молодости мы не были склонны ни к каким компромиссам. Однако сегодня мы чувствуем себя немного уставшими, и готовы вступать в бой только по очень принципальным вопросам».
- Почему вы все-таки согласились на участие в программе? Впустили в свой дом столько посторонних глаз?
Иэн: «Я хочу изменить мир. Говорю это без всякого цинизма. Я хочу, чтобы этот мир стал более приятным местом для меня. Для меня, для Дэниэла, для наших детей. Один способов сделать это - рассказать людям об истории нашей необычной семьи».
Дэниэл: «Нам важно показать, что существуют разные модели семьи и супружеских отношений. Когда мы были молодыми, у нас не было возможности увидеть различные примеры семейных отношений. Мы думали, что умрем в одиночестве. Что у нас никогда не будет детей. Что нас всегда будут преследовать. Но и вообще - было здорово участвовать в программе, видеть себя на экране, получать комплименты».
- Почему бы вам, собственно, не репатриироваться в Израиль. У вас есть здесь родственники и друзья. Программа сделала вас известными.
Дэниэл: «Потому что я чувствую необходимость в поддержке со стороны нашей замечательной гей-общины в Нью-Джерси. Я вырос с большой любовью к вашей стране. И я знаю, что у вас есть большая и дружная гей-община. Но здесь мало религиозных геев, принадлежащих консервативному течению, у которых есть дети.
Подавляющее большинство израильских геев - секулярные люди. Мне также известно, что в Израиле очень напряженные отношения между светским и религиозным населением. Так что я не уверен, что здесь найдется место для нас».