Книжный дайджест - 89.
Белый медведь в стране драконов (Александр Беленький). Простите, ещё чуток бумажного трэвел-блоггинга, прилежно дочитываю подаренное. В этот раз на связи Китай. Ну, я и раньше туда не стремился, сейчас только укрепился в этом: слишком странное отношение к собственному историческому наследию, очень всё картонно и стереотипно. 5.
Истребитель (Дмитрий Быков). Обилие сюжетов и персонажей, вводимых в текст без видимой логики, сбивает, но если собрать всё воедино (мне для этого понадобилось после прочтения ещё раз быстро пробежаться по всему тексту), то картинка складывается. Пути и подвиги лётчиков-героев 30-х, которые одновременно и высшее достижение, и побочный продукт сталинизма, разложены по всем возможным траекториям, а читателю вольно решать, оправдывают ли они что-то и в какой степени. Мне показалось, что сентиментальная очарованность миром высоты слишком расползается по всему контексту, но авиации это вообще свойственно. 8.
Полночная библиотека (Мэтт Хейг). А что, если после (или во время) смерти нам дают возможность заглянуть в другие варианты нашей жизни? Многие авторы могли бы сделать из такой богатой идеи что-то интересное в разных жанрах, но у этого совсем не вышло. Пожалуй, это могло бы быть неплохим лёгким но неглупым фильмом вроде Клика. Но в виде книги это скучное психологически недостоверное морализаторство с очередной Мэри Сью под очень неубедительной маской неудачника. 5.
Когда мы были сиротами (Кадзуо Исигуро). Не такое сильное впечатление, как от Художника зыбкого мира или Остатка дня, но всё равно любопытно. Независимо от формы (в этот раз это как бы детектив) Исигуро всегда пишет о памяти и роли прошлого в настоящем и это у него получается блестяще. Атмосфера предвоенного Шанхая не очень удалась, детектив тоже условен: не ждите красивой развязки; спасибо, что вообще какую-то дал, я опасался, что всё утопит в зыбкости. 7.
Пищеблок (Алексей Иванов). Вампиры в советском пионерлагере на фоне Олимпиады-80. Не очень понятна аудитория: для взрослых простовато, для детей советскость лишняя. Вероятно, должно работать за счёт сочетания ностальгии по детству (тут многое очень удачно найдено по сленгу, играм, настроению и прочему, хотя я и не целевое поколение) и несложной аллегории высасывающей душу идеологии. В целом читается в удовольствие. 7.
Здесь была Бритт-Мари (Фредрик Бакман). Автор, конечно, пишет очень мило и уютно, но формат романа требует несколько большего уважения к логике персонажей: такой шикарный образ в начале, на уровне Саги из Моста по своей оригинальности и цельности, и так быстро и легко он трансформируется во вполне стандартного героя с небольшими причудами. У той же Саги на это ушло 4 сезона тяжелейших преобразований (и всё равно изменение меньше), поэтому она остаётся интересна. А читать приятно, конечно, особенно сейчас. 7.
Истребитель (Дмитрий Быков). Обилие сюжетов и персонажей, вводимых в текст без видимой логики, сбивает, но если собрать всё воедино (мне для этого понадобилось после прочтения ещё раз быстро пробежаться по всему тексту), то картинка складывается. Пути и подвиги лётчиков-героев 30-х, которые одновременно и высшее достижение, и побочный продукт сталинизма, разложены по всем возможным траекториям, а читателю вольно решать, оправдывают ли они что-то и в какой степени. Мне показалось, что сентиментальная очарованность миром высоты слишком расползается по всему контексту, но авиации это вообще свойственно. 8.
Полночная библиотека (Мэтт Хейг). А что, если после (или во время) смерти нам дают возможность заглянуть в другие варианты нашей жизни? Многие авторы могли бы сделать из такой богатой идеи что-то интересное в разных жанрах, но у этого совсем не вышло. Пожалуй, это могло бы быть неплохим лёгким но неглупым фильмом вроде Клика. Но в виде книги это скучное психологически недостоверное морализаторство с очередной Мэри Сью под очень неубедительной маской неудачника. 5.
Когда мы были сиротами (Кадзуо Исигуро). Не такое сильное впечатление, как от Художника зыбкого мира или Остатка дня, но всё равно любопытно. Независимо от формы (в этот раз это как бы детектив) Исигуро всегда пишет о памяти и роли прошлого в настоящем и это у него получается блестяще. Атмосфера предвоенного Шанхая не очень удалась, детектив тоже условен: не ждите красивой развязки; спасибо, что вообще какую-то дал, я опасался, что всё утопит в зыбкости. 7.
Пищеблок (Алексей Иванов). Вампиры в советском пионерлагере на фоне Олимпиады-80. Не очень понятна аудитория: для взрослых простовато, для детей советскость лишняя. Вероятно, должно работать за счёт сочетания ностальгии по детству (тут многое очень удачно найдено по сленгу, играм, настроению и прочему, хотя я и не целевое поколение) и несложной аллегории высасывающей душу идеологии. В целом читается в удовольствие. 7.
Здесь была Бритт-Мари (Фредрик Бакман). Автор, конечно, пишет очень мило и уютно, но формат романа требует несколько большего уважения к логике персонажей: такой шикарный образ в начале, на уровне Саги из Моста по своей оригинальности и цельности, и так быстро и легко он трансформируется во вполне стандартного героя с небольшими причудами. У той же Саги на это ушло 4 сезона тяжелейших преобразований (и всё равно изменение меньше), поэтому она остаётся интересна. А читать приятно, конечно, особенно сейчас. 7.