История об удивительных приключениях Педро, Алехандро, Элены и Марии в солнечной Испании, часть 4.
Часть 1 - http://galathien.livejournal.com/441252.html
Часть 2 - http://galathien.livejournal.com/441531.html
Часть 3 - http://galathien.livejournal.com/441941.html
- До Bodenaya меньше 2 км...
- Это по прямой? Если мы кроты?
8.04.
Теперь каждое утро начинается с нового ощущения, которое останется с нами с первых переходов и на каждый день Пути: когда опускаешь ноги с кровати и переносишь вес на стопу, первые пять вертикальных минут кажутся адом Русалочки, ступающей по ножам.
***
Сегодня наша любимая грунтовая дорога щедра на спуски и подъемы. Тропа ныряет вниз, поднимается вверх, на краю речных долин раскрываясь горными панорамами. По пути то и дело попадаются старые церкви, источники, мосты; к каждому прилагается аккуратная табличка с жёлтой раковиной и названием: пуэнте такой-то, фуэнте такой-то. В который раз уже мы проходим заросшие плющом и травами заброшенные дома на обочине. На некоторых висит табличка «продаётся», о других, кажется, никто уже не знает и не помнит.
То и дело выглядывает солнце, сменяясь мелкой моросью. На окраине одной из деревень мы знакомимся с любопытной козой, пасущейся на привязи под заботливо поставленным на полянке зонтиком с рекламой крупной пивоваренной компании. При виде нас она заинтересованно сокращает дистанцию, обнюхивает руки и палку Элены, даёт себя погладить и задумчиво удаляется обратно, в тень своего зонтика.
Вот и у меня промокли ноги - вернее, нога: на очередной переправе подо мной качнулся ненадёжный камень, и я соскользнула почти по колено в холодый ручей. К сожалению, если уж вода попала в мембранные ботинки, то никуда она оттуда в ближайшее время не денется. Придётся ждать вечера, альберге и старых газет.
После полудня мы приходим в Салас. Покупаем себе в супермаркете обед и ужин и только собираемся устроить пикник на лавочке на площади, как видим Николь, Алехандро и Педро, машущих нам из кафе. Надо сказать, мне уже второй день ужасно хочется коротко подстричься - при взгляде на моих спутников меня каждый раз пробирает лёгкая зависть. Забыла сказать: на самом деле, со мной идут три киви - три шатена, стриженные под машинку (Николь шутит, что в душе она тоже киви). Такая прическа очень удобна при нашем формате путешествия, но у меня достаточно хорошо развито воображение, чтобы заранее понять, как я буду выглядеть с киви-стрижкой.
***
Мы идем по обочине шоссе. Над нами, на горном хребте, возвышаются огромные белые ветряки. Элена останавливается, чтобы сделать кадр. Спустя пять минут она догоняет меня:
- Нас преследует мужик в красной куртке! И это не Педро - если только он не успел отрастить бороду.
За нами, на расстоянии, действительно идёт незнакомый паломник в соломенной шляпе и с бамбуковым посохом. Но пока ему не до нас, да и нам не до него: впереди долгий, тяжелый подъём.
Я поднимаюсь быстрее Элены, скидываю рюкзак и сажусь ждать её - на обшарпанной автобусной остановке, исписанной то ли пилигримами, то ли вандалами, то ли пилигримами-вандалами. Но первым догоняет меня вовсе не Элена, а уже известный нам «бородатый мужик», который вблизи оказывается приятным молодым испанцем по имени Пако.
***
Мы устраиваемся в общей комнате на втором этаже, напоминающей домик в интернациональном летнем лагере. Вдоль стен - уже привычные двухэтажные кровати, на стенах и под потолком - флаги, картинки и разноцветные индийские флажки. Николь показывает нам стихотворение швейцарца Грегора Эттлина. Это постер, или страница из журнала, висящая на стене у кровати Элены: морской пейзаж с впечатанными строчками, рядом - бумажки с переводами на разные языки. Английский вариант звучит так:
Goin ever westward
towards his immersion
After passing through the seas
Overcoming death,
The rising sun witnesses
The new life.
Решив, что неплохо было бы добавить русский перевод, я переписываю стихотворение в блокнот.
Мы спускаемся вниз, в общую комнату. В альберге прохладно и сыро, но в зале горит камин, добавляя уюта в и без того приятную атмосферу. На полках - книги и альбомы, на стенах - карты, фотографии паломников былых времён. Барная стойка, за которой я задумчиво грызу ручку над русским переводом стихотворения Эттлина, отделяет небольшую кухню от общего зала, где стоит длинный деревянный стол с лавками, а под потолком, на балках, висит множество всякой всячины: брелки, флажки, раковины, чётки. Элена задумчиво смотрит на них и вслух поминает свою недавнюю утрату.
- Чётки? Вчера, на Пути, я нашел какие-то чётки. Может, это они? - отвечает Пако.
- Они зелёные??? - Элена убегает следом за испанцем - проводить опознание. Да, это они. Кажется, вчера я попала в точку насчёт «хорошего человека».
***
Госпиталеро Алехандро, невероятно похожий на Антонио Бандераса управляющий альберге и по совместительству тёзка нашего спутника, готовит нам ужин. Перед едой, когда вся наша компания собирается за общим столом, он дарит каждому по маленькому подарку - жёлтой стрелочке на английской булавке.
На ужин сегодня густой суп и фруктово-овощной салат с цветными макаронами-спиральками - еда непривычная, но очень сытная и вкусная. Мы очень быстро наедаемся до состояния, когда не хочется даже вставать с лавки - думаю, очередной непростой переход тоже сыграл свою роль. Впрочем, мы никуда не торопимся: общее настроение благоприятствует приятной, текучей беседе. В форточку то и дело заглядывает усатая кошачья морда. Наши хозяева утверждают, что кот не местный, но сам кот, судя по всему, считает иначе.
В какой-то момент Алехандро, убирая со стола тарелки, наклоняется над нами и заботливо вопрошает:
- Йо гут?
- Йес, йес, ви а гут, - сыто и сбивчиво отвечаем мы.
Через минуту он приносит каждому ещё и по йогурту.
***
Кажется, я постепенно теряю способность к оценочным суждениям. На Камино ощущаешь себя песком. Всё, что окружает тебя, воспринимаешь как дар, как данность. Подует ветер - и тебя развеет по ветру. Пойдет дождь - увлажнишься. Выглянет солнце - просохнешь. А ведь быть песчинкой в океане песка стало считаться чем-то плохим только в нашем веке. Но за суетой сует все забыли, что это означает не потерю индивидуальности, а обретение гармонии.
Часть 2 - http://galathien.livejournal.com/441531.html
Часть 3 - http://galathien.livejournal.com/441941.html
- До Bodenaya меньше 2 км...
- Это по прямой? Если мы кроты?
8.04.
Теперь каждое утро начинается с нового ощущения, которое останется с нами с первых переходов и на каждый день Пути: когда опускаешь ноги с кровати и переносишь вес на стопу, первые пять вертикальных минут кажутся адом Русалочки, ступающей по ножам.
***
Сегодня наша любимая грунтовая дорога щедра на спуски и подъемы. Тропа ныряет вниз, поднимается вверх, на краю речных долин раскрываясь горными панорамами. По пути то и дело попадаются старые церкви, источники, мосты; к каждому прилагается аккуратная табличка с жёлтой раковиной и названием: пуэнте такой-то, фуэнте такой-то. В который раз уже мы проходим заросшие плющом и травами заброшенные дома на обочине. На некоторых висит табличка «продаётся», о других, кажется, никто уже не знает и не помнит.
То и дело выглядывает солнце, сменяясь мелкой моросью. На окраине одной из деревень мы знакомимся с любопытной козой, пасущейся на привязи под заботливо поставленным на полянке зонтиком с рекламой крупной пивоваренной компании. При виде нас она заинтересованно сокращает дистанцию, обнюхивает руки и палку Элены, даёт себя погладить и задумчиво удаляется обратно, в тень своего зонтика.
Вот и у меня промокли ноги - вернее, нога: на очередной переправе подо мной качнулся ненадёжный камень, и я соскользнула почти по колено в холодый ручей. К сожалению, если уж вода попала в мембранные ботинки, то никуда она оттуда в ближайшее время не денется. Придётся ждать вечера, альберге и старых газет.
После полудня мы приходим в Салас. Покупаем себе в супермаркете обед и ужин и только собираемся устроить пикник на лавочке на площади, как видим Николь, Алехандро и Педро, машущих нам из кафе. Надо сказать, мне уже второй день ужасно хочется коротко подстричься - при взгляде на моих спутников меня каждый раз пробирает лёгкая зависть. Забыла сказать: на самом деле, со мной идут три киви - три шатена, стриженные под машинку (Николь шутит, что в душе она тоже киви). Такая прическа очень удобна при нашем формате путешествия, но у меня достаточно хорошо развито воображение, чтобы заранее понять, как я буду выглядеть с киви-стрижкой.
***
Мы идем по обочине шоссе. Над нами, на горном хребте, возвышаются огромные белые ветряки. Элена останавливается, чтобы сделать кадр. Спустя пять минут она догоняет меня:
- Нас преследует мужик в красной куртке! И это не Педро - если только он не успел отрастить бороду.
За нами, на расстоянии, действительно идёт незнакомый паломник в соломенной шляпе и с бамбуковым посохом. Но пока ему не до нас, да и нам не до него: впереди долгий, тяжелый подъём.
Я поднимаюсь быстрее Элены, скидываю рюкзак и сажусь ждать её - на обшарпанной автобусной остановке, исписанной то ли пилигримами, то ли вандалами, то ли пилигримами-вандалами. Но первым догоняет меня вовсе не Элена, а уже известный нам «бородатый мужик», который вблизи оказывается приятным молодым испанцем по имени Пако.
***
Мы устраиваемся в общей комнате на втором этаже, напоминающей домик в интернациональном летнем лагере. Вдоль стен - уже привычные двухэтажные кровати, на стенах и под потолком - флаги, картинки и разноцветные индийские флажки. Николь показывает нам стихотворение швейцарца Грегора Эттлина. Это постер, или страница из журнала, висящая на стене у кровати Элены: морской пейзаж с впечатанными строчками, рядом - бумажки с переводами на разные языки. Английский вариант звучит так:
Goin ever westward
towards his immersion
After passing through the seas
Overcoming death,
The rising sun witnesses
The new life.
Решив, что неплохо было бы добавить русский перевод, я переписываю стихотворение в блокнот.
Мы спускаемся вниз, в общую комнату. В альберге прохладно и сыро, но в зале горит камин, добавляя уюта в и без того приятную атмосферу. На полках - книги и альбомы, на стенах - карты, фотографии паломников былых времён. Барная стойка, за которой я задумчиво грызу ручку над русским переводом стихотворения Эттлина, отделяет небольшую кухню от общего зала, где стоит длинный деревянный стол с лавками, а под потолком, на балках, висит множество всякой всячины: брелки, флажки, раковины, чётки. Элена задумчиво смотрит на них и вслух поминает свою недавнюю утрату.
- Чётки? Вчера, на Пути, я нашел какие-то чётки. Может, это они? - отвечает Пако.
- Они зелёные??? - Элена убегает следом за испанцем - проводить опознание. Да, это они. Кажется, вчера я попала в точку насчёт «хорошего человека».
***
Госпиталеро Алехандро, невероятно похожий на Антонио Бандераса управляющий альберге и по совместительству тёзка нашего спутника, готовит нам ужин. Перед едой, когда вся наша компания собирается за общим столом, он дарит каждому по маленькому подарку - жёлтой стрелочке на английской булавке.
На ужин сегодня густой суп и фруктово-овощной салат с цветными макаронами-спиральками - еда непривычная, но очень сытная и вкусная. Мы очень быстро наедаемся до состояния, когда не хочется даже вставать с лавки - думаю, очередной непростой переход тоже сыграл свою роль. Впрочем, мы никуда не торопимся: общее настроение благоприятствует приятной, текучей беседе. В форточку то и дело заглядывает усатая кошачья морда. Наши хозяева утверждают, что кот не местный, но сам кот, судя по всему, считает иначе.
В какой-то момент Алехандро, убирая со стола тарелки, наклоняется над нами и заботливо вопрошает:
- Йо гут?
- Йес, йес, ви а гут, - сыто и сбивчиво отвечаем мы.
Через минуту он приносит каждому ещё и по йогурту.
***
Кажется, я постепенно теряю способность к оценочным суждениям. На Камино ощущаешь себя песком. Всё, что окружает тебя, воспринимаешь как дар, как данность. Подует ветер - и тебя развеет по ветру. Пойдет дождь - увлажнишься. Выглянет солнце - просохнешь. А ведь быть песчинкой в океане песка стало считаться чем-то плохим только в нашем веке. Но за суетой сует все забыли, что это означает не потерю индивидуальности, а обретение гармонии.