- Друг мой, - доверительно сказал он мне, - время идет, но работает не на меня. Совесть моя недоступна для угрызений: я, слава Богу, от стеснительности избавился. В нашем мире преступление в счет не ставят - от этого давно отказались, да, давно, - в счет ставят промахи. А я, по-моему, совершил-таки промах, и непоправимый.

- Воруя консервы?

- Да. ( Read more... )

- Неужели вы вправду сошли с ума, Фердинан? - спросила она меня в один из четвергов.

- Сошел, - признался я.

- Значит, здесь вас будут лечить?

- От страха не вылечишь, Лола.

- Неужели вы так сильно боитесь?

- Больше, чем вы думаете, Лола. Боюсь так, что если впоследствии умру своей смертью, то не желаю, чтобы меня сожгли. По мне лучше лежать в земле и ( Read more... )

Насколько архаические формы в русской классической литературе бывают очень смешны, особенно если вырвать фразу из контекста. Да даже сами по себе слова и выражения сменили значение, без контекста. Ну например, вместо "кончил", мы сейчас говорим "закончил". А кончил у многих ассоциируется только с одним. Поэтому, вырывая цитату из Тургенева мы ( Read more... )

- Да так же, не нужно. Стоит только взять лист бумаги и написать наверху: «Дума»; потом начать так: «Гой, ты доля моя, доля!» или: «Седе казачино Наливайко на кургане!», а там: «По-пид горою, по-пид зелено'ю, грае, грае воропае, гоп! гоп!» или что-нибудь в этом роде. И дело в шляпе. Печатай и издавай. Малоросс прочтет, подопрет рукою щеку и ( Read more... )

- Я думаю, - начал медленно Пигасов, - что есть три разряда эгоистов: эгоисты, которые сами живут и жить дают другим; эгоисты, которые сами живут и не дают жить другим; наконец эгоисты, которые и сами не живут и другим не дают… Женщины большею частию принадлежат к третьему разряду.

- Как это любезно! Одному я только удивляюсь, Африкан Семеныч, какая ( Read more... )

Но целомудрие рождает страсть, рождает неврастению. А страсть с неврастенией порождают нестабильность. А нестабильность означает конец цивилизации. Прочная цивилизация немыслима без множества услаждающих пороков.

© О. Хаксли "О дивный новый мир"

Дикарь читал «Ромео и Джульетту» - с дрожью, с пылом страсти, ибо в Ромео видел самого себя, а в Джульетте - Ленайну. Сцену их первой встречи Гельмгольц прослушал с недоуменным интересом. Сцена в саду восхитила его своей поэзией; однако чувства влюбленных вызвали улыбку. Так взвинтить себя из-за взаимопользования - смешновато как-то. Но, если ( Read more... )

Кончено заседание.
В Сити - полночный час.
Палочки барабанные
Немы. Оркестр угас.

Сор уснул на панели.
Спешка прекращена.
Там, где толпы кишели,
Радуется тишина.

Радуется и плачет,
Шепотом или навзрыд.
Что она хочет и значит?
Голосом чьим говорит?

Вместо одной из многих
Сюзанн, Марианн, Услад
(У каждой плечи и ноги
И аппетитный зад), -

Со мной разговор затевает,
( Read more... )

У меня вот преподаватель БЖД был, любил очевидные вещи. Говорит например "восстановление занимает полгода, 6 месяцев". Ну как для идиотов объясняет, как будто у кого-то полгода это 4 месяца. Хотя у нас не все очевидные вещи понимали. Например половина не могла ответить на вопрос, почему мина всегда попадает в эпицентр. Ну там не с краю, ни в дали, ( Read more... )

Итак, добрался я до "Бойни номер пять, или Крестового похода детей" Курта Воннегута. Роман о второй мировой. Автор сам был солдатом на той войне и стал свидетелем разрушения Дрездена.

Для начала, стоит понять, что такое мировые войны для американца. Это были чужие войны, говорящие среднему американцу о том, что Европа себя изжила. Это были не их ( Read more... )