"Конституция Третьего мая" (начало)
Если бы США быстро проиграли свою войну за независимость, провели 19-й век в периодических восстаниях и создали своё государство только благодаря Первой мировой (а после неё противостояли бы с переменным успехом агрессии Канады и Мексики), их "Декларация независимости" стала бы по своему значению примерным аналогом "Правительственного акта", принятого сеймом Речи Посполитой в исторический день - 3-го мая 1791 года. Благие намерения, декларация о революционных изменениях в политической и общественной жизни, и тут же - разгром, раздел, разочарование. Но символическое значение "Конституции Третьего мая" (сопоставимое с американской "Декларацией") никто не отменял, а поэтому, думаю, стоит продолжить цикл моих заметок о картинах Яна Матейко рассказом о вот этом полотне:
Сразу надо уточнить: 18-й век Матейко не очень любил, предпочитая ему другие эпохи. Но 100-летию такого события первый художник Польши не мог не посвятить монументальное полотно. Работал Матейко над ним всего год вместо обычных для таких вот масштабных картин двух лет, художнику шёл уже шестой десяток, жена его была совсем больна, и у критиков появился повод сказать, что Матейко совсем не тот (в очередной раз, как это бывает). Но, что бы они ни говорили, картина крайне интересна как изображение в одном месте всех исторических деятелей Польши конца 18-го века.
Матейко было не так просто выбрать непосредственно сюжет для картины - момент, который бы показал всех героев вместе и в максимально характерной для них обстановке. То, что мы видим здесь, - конечно, нечто условное. Депутаты сейма, только что принявшие "Правительственный акт" в Королевском замке (замок на заднем плане), входят в собор святого Яна, чтобы там прослушать "Te Deum". На улице, оцепленной войсками, их приветствует ликующая толпа. Далее надо излагать в соответствии с "легендой" картины, составленной секретарём Матейко (ранее такие вещи делал сам художник) и содержащей упоминание 39 персон.
В центре композиции на плечах у двух других сидит человек в парике, одетый по французской моде, держащий в руках текст "Правительственного акта". Мы видим титульный лист документа. Это граф Станислав Малаховский, "польский Аристид", бывший маршалом Сейма и горячим сторонником новой конституции. В год её принятия он дал волю своим крестьянам и записался в мещане, дабы таким образом продемонстрировать внесословное единение польской нации. Дальнейшая его судьба понятна: эмиграция, высокий пост в Великом Герцогстве Варшавском, ...смерть. До второй эмиграции он просто не дожил.
Второй, кого несут в собор, - Казимир Нестор Сапега. Как маршал литовской конфедерации он руководил работой сейма вместе с Малаховским. Причём сначала он выступал против преобразований, будучи членом "гетманской оппозиции" наряду со своим дядей по матери - Франтишеком Ксаверием Браницким (номер 10, человек в треуголке, стоящий спиной к зрителю), но постепенно примкнул к патриотической партии. На сейме он, кстати, поставил рекорд: 760 выступлений! Характерно, что он изображён в традиционной польской одежде. Это показывает не только вкусы самого Сапеги, но и единение вокруг конституции всего народа - и "европейцев", и "традиционалистов". Как представитель могущественного рода Сапег этот человек стал генералом в 16 лет, но в восстании Костюшко участвовал всего лишь в капитанском звании. Через несколько лет умер в эмиграции (1798 год).
Малаховского несут депутат от Кракова Александр Линовский (номер 2) и депутат от Познани Игнаций Закржевский (номер 3), приложивший немало усилий для развития в конституции темы местного самоуправления. Годом позже Закржевский стал президентом городского совета Варшавы и управлял городом во время восстания; потом был в заключении в России, а умер в Польше в 1802 году. Краков и Познань - это центры Малопольши и Великопольши; два столпа государства, на которых зиждилась реформируемая Речь Посполита (здесь - в лице Малаховского).
Под поднятой правой рукой Малаховского мы видим забинтованную голову человека, держащего флаг (это краковская хоругвь или я что-то путаю?). Это не кто иной как Тадеуш Костюшко (номер 4). Он был ранен в голову тремя годами позже в сражении при Мацеёвицах. Что может быть символичнее? Текст конституции на фоне флага - и рана, полученная на войне в защиту этой конституции, проступающая уже сейчас, в момент ликования, как предчувствие мук, ждущих всю страну.
Сапегу несут Юлиан Урсын-Немцевич (номер 6, видна только его голова) и Михаил Забелло (номер 7). Оба депутаты от Лифляндии. Урсын-Немцевич, стоящий симметрично по отношению к Костюшко, стал во время восстания его адьютантом и тоже был ранен при Мацеёвицах. Потом были эмиграция, Великое Герцогство Варшавское, снова эмиграция, Ноябрьское восстание и третья эмиграция, ставшая уже последней.
Теперь смотрим на события, разыгрывающиеся внизу центральной части картины: на мостовой лежит человек, держащий левой рукой вырывающегося мальчика (номер 8), а его самого за правую руку держит другой взрослый (номер 9). На самом деле это произошло в Королевском замке. Депутат от Калиша Ян Сухоржевский, рьяный противник реформ, требуя от короля отказаться от подписания документа, объявил, что убьёт прямо тут, на месте, собственного сына, дабы тот не стал "рабом конституции". Его руку с ножом схватил лифляндский депутат Станислав Кублицкий. Рядом с Сухоржевским прямо на мостовой лежат карты. Похоже, они выпали из кармана у незадачливого детоубийцы. Так Матейко намекает на способ, с помощью которого прорусская партия, если верить слухам, подкупила Сухоржевского: последний внезапно начал выигрывть крупные суммы, хотя и был плохим игроком.
Эту мессу Сухоржевский, конечно, демонстративно проигнорировал. После принятия конституции он уехал в Петербург, потом вступил в Тарговицкую конфедерацию вместе с прочими врагами реформ. Во время восстания суд в Варшаве приговорил его к лишению фамильной чести, конфискации всего имущества и казни через повешение, каковая и была осуществлена - над его изображением.
Это только начало. Ввиду обилия материала я разобью его на несколько заметок, продолжение - завтра.
Моя заметка о картине "Рейтан и упадок Польши": http://fon-eichwald.livejournal.com/2210.html
Моя заметка о картине "Грюнвальдская битва: http://fon-eichwald.livejournal.com/6045.html
Сразу надо уточнить: 18-й век Матейко не очень любил, предпочитая ему другие эпохи. Но 100-летию такого события первый художник Польши не мог не посвятить монументальное полотно. Работал Матейко над ним всего год вместо обычных для таких вот масштабных картин двух лет, художнику шёл уже шестой десяток, жена его была совсем больна, и у критиков появился повод сказать, что Матейко совсем не тот (в очередной раз, как это бывает). Но, что бы они ни говорили, картина крайне интересна как изображение в одном месте всех исторических деятелей Польши конца 18-го века.
Матейко было не так просто выбрать непосредственно сюжет для картины - момент, который бы показал всех героев вместе и в максимально характерной для них обстановке. То, что мы видим здесь, - конечно, нечто условное. Депутаты сейма, только что принявшие "Правительственный акт" в Королевском замке (замок на заднем плане), входят в собор святого Яна, чтобы там прослушать "Te Deum". На улице, оцепленной войсками, их приветствует ликующая толпа. Далее надо излагать в соответствии с "легендой" картины, составленной секретарём Матейко (ранее такие вещи делал сам художник) и содержащей упоминание 39 персон.
В центре композиции на плечах у двух других сидит человек в парике, одетый по французской моде, держащий в руках текст "Правительственного акта". Мы видим титульный лист документа. Это граф Станислав Малаховский, "польский Аристид", бывший маршалом Сейма и горячим сторонником новой конституции. В год её принятия он дал волю своим крестьянам и записался в мещане, дабы таким образом продемонстрировать внесословное единение польской нации. Дальнейшая его судьба понятна: эмиграция, высокий пост в Великом Герцогстве Варшавском, ...смерть. До второй эмиграции он просто не дожил.
Второй, кого несут в собор, - Казимир Нестор Сапега. Как маршал литовской конфедерации он руководил работой сейма вместе с Малаховским. Причём сначала он выступал против преобразований, будучи членом "гетманской оппозиции" наряду со своим дядей по матери - Франтишеком Ксаверием Браницким (номер 10, человек в треуголке, стоящий спиной к зрителю), но постепенно примкнул к патриотической партии. На сейме он, кстати, поставил рекорд: 760 выступлений! Характерно, что он изображён в традиционной польской одежде. Это показывает не только вкусы самого Сапеги, но и единение вокруг конституции всего народа - и "европейцев", и "традиционалистов". Как представитель могущественного рода Сапег этот человек стал генералом в 16 лет, но в восстании Костюшко участвовал всего лишь в капитанском звании. Через несколько лет умер в эмиграции (1798 год).
Малаховского несут депутат от Кракова Александр Линовский (номер 2) и депутат от Познани Игнаций Закржевский (номер 3), приложивший немало усилий для развития в конституции темы местного самоуправления. Годом позже Закржевский стал президентом городского совета Варшавы и управлял городом во время восстания; потом был в заключении в России, а умер в Польше в 1802 году. Краков и Познань - это центры Малопольши и Великопольши; два столпа государства, на которых зиждилась реформируемая Речь Посполита (здесь - в лице Малаховского).
Под поднятой правой рукой Малаховского мы видим забинтованную голову человека, держащего флаг (это краковская хоругвь или я что-то путаю?). Это не кто иной как Тадеуш Костюшко (номер 4). Он был ранен в голову тремя годами позже в сражении при Мацеёвицах. Что может быть символичнее? Текст конституции на фоне флага - и рана, полученная на войне в защиту этой конституции, проступающая уже сейчас, в момент ликования, как предчувствие мук, ждущих всю страну.
Сапегу несут Юлиан Урсын-Немцевич (номер 6, видна только его голова) и Михаил Забелло (номер 7). Оба депутаты от Лифляндии. Урсын-Немцевич, стоящий симметрично по отношению к Костюшко, стал во время восстания его адьютантом и тоже был ранен при Мацеёвицах. Потом были эмиграция, Великое Герцогство Варшавское, снова эмиграция, Ноябрьское восстание и третья эмиграция, ставшая уже последней.
Теперь смотрим на события, разыгрывающиеся внизу центральной части картины: на мостовой лежит человек, держащий левой рукой вырывающегося мальчика (номер 8), а его самого за правую руку держит другой взрослый (номер 9). На самом деле это произошло в Королевском замке. Депутат от Калиша Ян Сухоржевский, рьяный противник реформ, требуя от короля отказаться от подписания документа, объявил, что убьёт прямо тут, на месте, собственного сына, дабы тот не стал "рабом конституции". Его руку с ножом схватил лифляндский депутат Станислав Кублицкий. Рядом с Сухоржевским прямо на мостовой лежат карты. Похоже, они выпали из кармана у незадачливого детоубийцы. Так Матейко намекает на способ, с помощью которого прорусская партия, если верить слухам, подкупила Сухоржевского: последний внезапно начал выигрывть крупные суммы, хотя и был плохим игроком.
Эту мессу Сухоржевский, конечно, демонстративно проигнорировал. После принятия конституции он уехал в Петербург, потом вступил в Тарговицкую конфедерацию вместе с прочими врагами реформ. Во время восстания суд в Варшаве приговорил его к лишению фамильной чести, конфискации всего имущества и казни через повешение, каковая и была осуществлена - над его изображением.
Это только начало. Ввиду обилия материала я разобью его на несколько заметок, продолжение - завтра.
Моя заметка о картине "Рейтан и упадок Польши": http://fon-eichwald.livejournal.com/2210.html
Моя заметка о картине "Грюнвальдская битва: http://fon-eichwald.livejournal.com/6045.html