О депортациях: поляков - в Сибирь
«Я был на вокзале. Я всё видел. И теперь меня не покидает одна глупая мысль: если бы Советы захотели отправить сюда всех поляков, ещё осталось бы место для прочих непокорных народов. Поэтому ответьте мне: на что мы можем рассчитывать?»
Это говорит офицер Армии Крайовой, стоя у огромной карты Советского Союза. Зима 1945-го; "сюда" - это, если следить за движениями его руки по карте, куда-то между Енисеем и Леной. Там очень много места. Чудовищно много места - особенно с точки зрения европейца. Можно вместить всю Европу, и ещё останется. Где-то очень холодно, а где-то - очень жарко. Главный герой фильма Ежи Кавалеровича "За что?", например (это по рассказу Льва Толстого), после подавления польского Ноябрьского восстания оказался солдатом в Новопетровском укреплении. На картине сверху это как раз там, где прислонился головой к карте задремавший паренёк слева. Мангышлак. А по российским меркам не так уж далеко: Азия только начинается, дальше весь Казахстан и вся бескрайняя Сибирь.
Вот о Сибири и думалось герою другого польского фильма - "Перстенёк с орлом в короне" (это уже Анджей Вайда). Интересно, знали ли поляки в 45-м о внутренних депортациях в Союзе? Чеченцы, крымские татары, вот это всё? Такое знание могло бы сделать их видение мира ещё более трагическим, если только это было возможно в те годы. Только представьте: вся Польша уезжает в Красноярский край при Сталине. Вся Польша возвращается в Польшу при Хрущёве, заселяясь рядом с уже обживающими земли от Одры до Буга... украинцами, наверное.
Вот это был бы поворот.
Это говорит офицер Армии Крайовой, стоя у огромной карты Советского Союза. Зима 1945-го; "сюда" - это, если следить за движениями его руки по карте, куда-то между Енисеем и Леной. Там очень много места. Чудовищно много места - особенно с точки зрения европейца. Можно вместить всю Европу, и ещё останется. Где-то очень холодно, а где-то - очень жарко. Главный герой фильма Ежи Кавалеровича "За что?", например (это по рассказу Льва Толстого), после подавления польского Ноябрьского восстания оказался солдатом в Новопетровском укреплении. На картине сверху это как раз там, где прислонился головой к карте задремавший паренёк слева. Мангышлак. А по российским меркам не так уж далеко: Азия только начинается, дальше весь Казахстан и вся бескрайняя Сибирь.
Вот о Сибири и думалось герою другого польского фильма - "Перстенёк с орлом в короне" (это уже Анджей Вайда). Интересно, знали ли поляки в 45-м о внутренних депортациях в Союзе? Чеченцы, крымские татары, вот это всё? Такое знание могло бы сделать их видение мира ещё более трагическим, если только это было возможно в те годы. Только представьте: вся Польша уезжает в Красноярский край при Сталине. Вся Польша возвращается в Польшу при Хрущёве, заселяясь рядом с уже обживающими земли от Одры до Буга... украинцами, наверное.
Вот это был бы поворот.