Великий старец Клеопа Илие, Румынский чудотворец. Детство. (ч.1)
Христос посреди нас!
Однажды мне посчастливилось прочитать удивительную книгу о румынском подвижнике старце Клеопе Илие. Образ этого удивительного человека столь меня поразил, что мне показалось важным и многим поведать о нем. В этом разделе я буду потихоньку выкладывать главы из этой книги, снабжая их фотографиями и примечаниями, стараясь не исказить сам авторский текст.
Помоги, Господи!
От рождения до настоятельства
Детство
Отец Клеопа родился 10 апреля н.с. 1912 года в селении Сулица (Сулица - копье) уезда Батошань, в семье православных крестьян Александра и Анны Илие (Илие -Илья) и в Святом Крещении получил имя Константин.
Отец Клеопа рассказывал нам, что в тот день, когда он родился, в доме его родителей работал плотник, крыл дранкой кровлю одной из построек. Услышав, что родился мальчик, он сказал:
- Это дитя станет наследником этого дома.
Более чем через 30 лет пророчество это исполнилось со смертью родителя старца Клеопы, Александра, ибо все братья и сестры старца Клеопы умерли, а мать ушла в монастырь.
«Нас было десять детей,- вспоминал Батюшка, - и пятеро из нас (четыре брата и сестра) стали монахами. Самый младший брат, Михай, жил в монастыре Дурэу. Сестра моя Екатерина поступила в монастырь, когда ей было всего 11 лет, а я и двое старших братьев, Георгий и Василий, пришли в Сихастрию. К 1935 году почти все мои братья и сестры умерли, будучи еще в молодых годах. Потом умер и папа, Александр. Оставались в живых я, в монастыре Сихастрия, и мама, в родном селе Сулица уезда батошань. В 1946 году я привел маму в Сихастрию, постриг её в монашество и отвел в монастырь Агапия Ветхая, где она прожила до 1968 года и отошла ко Господу в возрасте 92-х лет.»
(Монастырь Агапия Ветхая в Молдове)
Александр Илие был подобен светильнику, просвещавшему верой свою семью, об этом старец Клеопа не забывал всю жизнь и приходившим к нему приводил своего отца в пример, достойный подражания.
Так, рассказывая нам, он говорил:
«Бог да упокоит родителя моего. Он был мужчина высокий, лысый, с белой бородой, Александром его звали. Он не знал грамоты, но имел страх Божий. Я слышал, как он молился: «Поклоняюсь Отцу и Сынц и Святому Духу». Чтобы он лег вечером спать, не прочитав «Отче наш»? Или не пошел в воскресение в церковь? Или чтобы кто-нибудь увидел, что он ругается или что-нибудь ворует? Вовек никто такого не видывал, а если отец кого-нибудь заставал за таким делом - Боже упаси!
Он был светочем. Он был нашим властелином.
Мама же, наоборот, была очень добросердечна. Раздавала все что имела. Много раз я слышал, как папа говорит:
- Ах, женщина, все, что я привожу телегами, ты раздаешь в котомках.
Был у нее и дар слез. Она плакала по любому случаю. Видели бы вы, как она плакала по нам, когда мы уходили в монастырь! Пойдет по веранде и как начнет причитать:
- Пташки мои, мамины милые, уйдут в монастырь, и я останусь одна. Пташки мои, мамины милые…
Соседи спрашивали отца:
- дядя Александр, кто у Вас умер? Кого оплакивает тетя Аня?
- Никто не умер, это жена плачет о детях, потому что они уходят в монастырь, - отвечал им папа.
Посвяти его Матери Божьей, и он не умрет!
Как и другие братья и сестры, в младенчестве Костэшел (таким ласковым именем звали его домашние) был болезненным. Ему было всего несколько месяцев, когда он так закворал, что даже перестал брать материнскую грудь. Видя это, родители испугались, что Костэшел умрет, как умерли и другие их детишки. Но мама отца Клеопы, возложив упование на Бога, взяла его и пошла в скит Козанча (Скит Козанча располагался всего в нескольких километрах от их отчего дома, и мальчик Константин, будущий отец Клеопа, сызмальства будет пасти у этого скита отцовских овец вместе со своими братишками. Отец посылал туда детей не случайно: они находились там под духовным окормлением отшельника -исихаста Паисия Олару, и он привил им любовь к молитве и приучил к монашеской жизни с малых ногтей).
Вот что рассказывал нам отец Клеопа об этом случае:
«Когда мама пришла в Козанчу, то встретила одного иеромонаха, которого звали Конон Гаврилеску, и спросила его:
- Что мне делать, отче? Посмотри, дитя мое умирает. Ничего не хочет есть и даже грудь не берет. Посмотри, какой он слабенький!
- Посвяти его Матери Божьей, и он не умрет!
- Как же его посвятить?
-Возьми полотенце и свечу и приходи в церковь к иконе Богородицы.
Тогда мама раздобыла полотенце и свечу и вошла со мной в церковь. Отец Конон стоял перед иконой Матери Божьей. Он сказал маме:
- Стань на колени и повторяй за мной: «Матерь Божия, я посвящаю Тебе это дитя мое».
Мама рассказывала мне, что, как только она произнесла эти слова, я сразу стал искать губами её грудь.
Еще отец Конон, с которым познакомился и я, бывая в Козанче у отца Паисия[1], сказал тогда такие слова:
- Этот ребенок будет жить очень долго.
И вот теперь я старик, мне уже больше восьмидесяти лет, и никого, никого из моей семьи не осталось в живых. Так угодно было милости Божией, чтобы хорошее ушло, а плохое осталось».
_______________
[1] - Иеросхимонах Паисий Олару (1897 - 1990), подвижник благочестия, исихаст, широко известный своей святой жизнью и любимый в народе, благодатный духовник и наставник старца Клеопы с самого детства, с 1954г.- духовник монастыря Сихастрия, 12 лет (1972-1984) провел в отшельничестве в подвиге поста и молитвы.
(старец Паисий Олару у своей пустыньки)
_______________
Будучи избран Богом для пользы многих, отец Клеопа уже с малых лет был наделен от Бога даром слова и завидной памятью. Даже теперь, в возрасте 86 лет, эти дары не оставили его, и приходится только изумляться, с какой легкостью он запоминает имена людей, названия местностей и разные сведения, не имеющие прямого отношения к вере.
Уход в монастырь
Окончив начальную школу в родном селе, вдохновляемый примером и брата своего Георгия, пребывавшего в монастыре Сихастрия, и сестры своей Екатерины, Константин вместе с самым старшим братом, Василием, решил уйти в монастырь Сихастрия. Представим отцу Клеопе рассказать, как это происходило.
«Брат мой, отец Герасим (такое имя принял в монашеском постриге Георгий), писал нам иногда письма и учил нас, как проводить богоугодную жизнь. Среди прочего он говорил нам, что если мы ходим уйти в монастырь, то нужно привыкать еще дома не есть мяса, потому что монаху нельзя есть мясо ни на Пасху, ни на Рождество, никогда; чтобы вставали в полночь и творили молитву два-три часа, как в монастыре. Вначале мы не сказали этого родителям, чтобы они ненароком не запретили нам. Но сказали старшей сестре, которая была замужем и состояла в Войске Божием [2].
_______________
[2]- «Войско Божие» (Oastea Domnului) - широкое народное движение за религиозно-нравственное возрождение Румынии, основанное в 1923г. Священником Иосифом Трифа и существующее до сих пор.
_______________
Вместе с братом Василием мы вставали ночью и шли в комнату, где у нас была и чудотворная икона, которая однажды заплакала, когда брат Георгий однажды начал было плясать, и там мы молились и читали жития святых.
Но диавол пытался воспрепятствовать мне, ибо сестра моя уговаривала меня не уходить в монастырь, потому что там тяжело, но остаться в миру, поскольку меня есть дар слова, и вступить в Войско Божие. Потому я больше не хотел вставать ночью и идти на молитву. Но как-то раз ночью случилось следующее.
Мы с Василием спали в одной комнате. Проснувшись, он разбудил меня и пошел в молельную комнату, оставив дверь открытой. В комнате мой горела лампадка. Ибо тогда не было электрического света, как сейчас, с выключателями. А мама как раз вышла на улицу, пошла на колодец за водой, и увидев, что дверь наша открыта, вернулась посмотреть почему. Глянув на мою кровать, она увидела огромную чудовищную собаку, всю черную, которая сидела на мне и лизала меня по щеке, чтобы сон мой был слаще. Она перепугалась и закричала так сильно, что я проснулся и увидел хвост чудовища, когда оно уходило через дверь.
В этот миг я и решил: все, ухожу в монастырь!
***
Мы уходили в монастырь с котомками на спине, в них были жития святых, Псалтырь, Часослов, Священное Писание, часы и две иконы, одна из них - Та Самая Матерь Божия, Которая заплакала. Ничего больше мы не взяли из дому. Папа и мама провожали нас до места, называемого овраг Будэй.
Брат мой Василий, еще перед тем, как нам выйти из дому сказал мне:
- Брат, давай не будем говорить им, что уходим в Сихастрию, скажем, что идем в Козанчу, а то иначе они не отпустят нас. И еще скажем, что по субботам мы сможем приходить домой и они смогут нас навещать. А то видишь, расставание у нас получается самое тяжелое. И когда я запою: «Господь просвещение мое и Спаситель мой», ты больше не оборачивайся назад.
Когда мы вышли в поле, брат Василий начал убеждать родителей, чтобы они отдали нам багаж и возвращались домой, потому что мы знаем дорогу в Козанчу, а они, как родители, все говорили, что еще немножечко пройдут с нами. Я, как ребенок…а брат Василий был решительный. Дойдя до оврага Будэй, он взял котомки у папы, поцеловал руки родителей и запел: «Господь просвещение мое и Спаситель мой». Поцеловал и я им руки и пошел за ним.
Когда мы поднялись на холм, я обернулся назад и увидел, что мама сидит на земле и плачет, глядя вслед нам. Тогда я сказал Василию:
- Брат Василий, маме плохо, она упала на землю!
- Ну, брат, я же говорил тебе не оборачиваться назад! Разве ты не знаешь, что стало с женой Лотовой, когда она оглянулась? - решительно ответил мне брат.
Таким было расставание с родителями.
В ту ночь мы остановились в Козанче у отца Паисия. Оттуда пешком пошли в Сучаву, поклонились мощам святого Иоанна Нового [3] и затем также пешком пришли в монастырь Сихастрия».
(монастырь Сихастрия в Румынии)
_______________
[3] - память вмч. Иоанна Нового Сочавского (правильнее Сучавского) 2/15 июля. Трапезунтский купец, он в 1330 г. в возрасте 30-ти лет принял от татар мученическую смерть за Христа на северном побережье Черного моря (совр. г. Белгород- Днестровский). Его святые мощи прославились обилием чудотворений, и в 1402 г. господарь Молдовы Александр Добрый с великими почестями перевез их в Сучаву.
Фильм про вмч. Иоанна Сучавского:
___________
Продолжение следует…
тут: http://filin-dimitry.livejournal.com/106855.html
Однажды мне посчастливилось прочитать удивительную книгу о румынском подвижнике старце Клеопе Илие. Образ этого удивительного человека столь меня поразил, что мне показалось важным и многим поведать о нем. В этом разделе я буду потихоньку выкладывать главы из этой книги, снабжая их фотографиями и примечаниями, стараясь не исказить сам авторский текст.
Помоги, Господи!
От рождения до настоятельства
Детство
Отец Клеопа родился 10 апреля н.с. 1912 года в селении Сулица (Сулица - копье) уезда Батошань, в семье православных крестьян Александра и Анны Илие (Илие -Илья) и в Святом Крещении получил имя Константин.
Отец Клеопа рассказывал нам, что в тот день, когда он родился, в доме его родителей работал плотник, крыл дранкой кровлю одной из построек. Услышав, что родился мальчик, он сказал:
- Это дитя станет наследником этого дома.
Более чем через 30 лет пророчество это исполнилось со смертью родителя старца Клеопы, Александра, ибо все братья и сестры старца Клеопы умерли, а мать ушла в монастырь.
«Нас было десять детей,- вспоминал Батюшка, - и пятеро из нас (четыре брата и сестра) стали монахами. Самый младший брат, Михай, жил в монастыре Дурэу. Сестра моя Екатерина поступила в монастырь, когда ей было всего 11 лет, а я и двое старших братьев, Георгий и Василий, пришли в Сихастрию. К 1935 году почти все мои братья и сестры умерли, будучи еще в молодых годах. Потом умер и папа, Александр. Оставались в живых я, в монастыре Сихастрия, и мама, в родном селе Сулица уезда батошань. В 1946 году я привел маму в Сихастрию, постриг её в монашество и отвел в монастырь Агапия Ветхая, где она прожила до 1968 года и отошла ко Господу в возрасте 92-х лет.»
(Монастырь Агапия Ветхая в Молдове)
Александр Илие был подобен светильнику, просвещавшему верой свою семью, об этом старец Клеопа не забывал всю жизнь и приходившим к нему приводил своего отца в пример, достойный подражания.
Так, рассказывая нам, он говорил:
«Бог да упокоит родителя моего. Он был мужчина высокий, лысый, с белой бородой, Александром его звали. Он не знал грамоты, но имел страх Божий. Я слышал, как он молился: «Поклоняюсь Отцу и Сынц и Святому Духу». Чтобы он лег вечером спать, не прочитав «Отче наш»? Или не пошел в воскресение в церковь? Или чтобы кто-нибудь увидел, что он ругается или что-нибудь ворует? Вовек никто такого не видывал, а если отец кого-нибудь заставал за таким делом - Боже упаси!
Он был светочем. Он был нашим властелином.
Мама же, наоборот, была очень добросердечна. Раздавала все что имела. Много раз я слышал, как папа говорит:
- Ах, женщина, все, что я привожу телегами, ты раздаешь в котомках.
Был у нее и дар слез. Она плакала по любому случаю. Видели бы вы, как она плакала по нам, когда мы уходили в монастырь! Пойдет по веранде и как начнет причитать:
- Пташки мои, мамины милые, уйдут в монастырь, и я останусь одна. Пташки мои, мамины милые…
Соседи спрашивали отца:
- дядя Александр, кто у Вас умер? Кого оплакивает тетя Аня?
- Никто не умер, это жена плачет о детях, потому что они уходят в монастырь, - отвечал им папа.
Посвяти его Матери Божьей, и он не умрет!
Как и другие братья и сестры, в младенчестве Костэшел (таким ласковым именем звали его домашние) был болезненным. Ему было всего несколько месяцев, когда он так закворал, что даже перестал брать материнскую грудь. Видя это, родители испугались, что Костэшел умрет, как умерли и другие их детишки. Но мама отца Клеопы, возложив упование на Бога, взяла его и пошла в скит Козанча (Скит Козанча располагался всего в нескольких километрах от их отчего дома, и мальчик Константин, будущий отец Клеопа, сызмальства будет пасти у этого скита отцовских овец вместе со своими братишками. Отец посылал туда детей не случайно: они находились там под духовным окормлением отшельника -исихаста Паисия Олару, и он привил им любовь к молитве и приучил к монашеской жизни с малых ногтей).
Вот что рассказывал нам отец Клеопа об этом случае:
«Когда мама пришла в Козанчу, то встретила одного иеромонаха, которого звали Конон Гаврилеску, и спросила его:
- Что мне делать, отче? Посмотри, дитя мое умирает. Ничего не хочет есть и даже грудь не берет. Посмотри, какой он слабенький!
- Посвяти его Матери Божьей, и он не умрет!
- Как же его посвятить?
-Возьми полотенце и свечу и приходи в церковь к иконе Богородицы.
Тогда мама раздобыла полотенце и свечу и вошла со мной в церковь. Отец Конон стоял перед иконой Матери Божьей. Он сказал маме:
- Стань на колени и повторяй за мной: «Матерь Божия, я посвящаю Тебе это дитя мое».
Мама рассказывала мне, что, как только она произнесла эти слова, я сразу стал искать губами её грудь.
Еще отец Конон, с которым познакомился и я, бывая в Козанче у отца Паисия[1], сказал тогда такие слова:
- Этот ребенок будет жить очень долго.
И вот теперь я старик, мне уже больше восьмидесяти лет, и никого, никого из моей семьи не осталось в живых. Так угодно было милости Божией, чтобы хорошее ушло, а плохое осталось».
_______________
[1] - Иеросхимонах Паисий Олару (1897 - 1990), подвижник благочестия, исихаст, широко известный своей святой жизнью и любимый в народе, благодатный духовник и наставник старца Клеопы с самого детства, с 1954г.- духовник монастыря Сихастрия, 12 лет (1972-1984) провел в отшельничестве в подвиге поста и молитвы.
(старец Паисий Олару у своей пустыньки)
_______________
Будучи избран Богом для пользы многих, отец Клеопа уже с малых лет был наделен от Бога даром слова и завидной памятью. Даже теперь, в возрасте 86 лет, эти дары не оставили его, и приходится только изумляться, с какой легкостью он запоминает имена людей, названия местностей и разные сведения, не имеющие прямого отношения к вере.
Уход в монастырь
Окончив начальную школу в родном селе, вдохновляемый примером и брата своего Георгия, пребывавшего в монастыре Сихастрия, и сестры своей Екатерины, Константин вместе с самым старшим братом, Василием, решил уйти в монастырь Сихастрия. Представим отцу Клеопе рассказать, как это происходило.
«Брат мой, отец Герасим (такое имя принял в монашеском постриге Георгий), писал нам иногда письма и учил нас, как проводить богоугодную жизнь. Среди прочего он говорил нам, что если мы ходим уйти в монастырь, то нужно привыкать еще дома не есть мяса, потому что монаху нельзя есть мясо ни на Пасху, ни на Рождество, никогда; чтобы вставали в полночь и творили молитву два-три часа, как в монастыре. Вначале мы не сказали этого родителям, чтобы они ненароком не запретили нам. Но сказали старшей сестре, которая была замужем и состояла в Войске Божием [2].
_______________
[2]- «Войско Божие» (Oastea Domnului) - широкое народное движение за религиозно-нравственное возрождение Румынии, основанное в 1923г. Священником Иосифом Трифа и существующее до сих пор.
_______________
Вместе с братом Василием мы вставали ночью и шли в комнату, где у нас была и чудотворная икона, которая однажды заплакала, когда брат Георгий однажды начал было плясать, и там мы молились и читали жития святых.
Но диавол пытался воспрепятствовать мне, ибо сестра моя уговаривала меня не уходить в монастырь, потому что там тяжело, но остаться в миру, поскольку меня есть дар слова, и вступить в Войско Божие. Потому я больше не хотел вставать ночью и идти на молитву. Но как-то раз ночью случилось следующее.
Мы с Василием спали в одной комнате. Проснувшись, он разбудил меня и пошел в молельную комнату, оставив дверь открытой. В комнате мой горела лампадка. Ибо тогда не было электрического света, как сейчас, с выключателями. А мама как раз вышла на улицу, пошла на колодец за водой, и увидев, что дверь наша открыта, вернулась посмотреть почему. Глянув на мою кровать, она увидела огромную чудовищную собаку, всю черную, которая сидела на мне и лизала меня по щеке, чтобы сон мой был слаще. Она перепугалась и закричала так сильно, что я проснулся и увидел хвост чудовища, когда оно уходило через дверь.
В этот миг я и решил: все, ухожу в монастырь!
***
Мы уходили в монастырь с котомками на спине, в них были жития святых, Псалтырь, Часослов, Священное Писание, часы и две иконы, одна из них - Та Самая Матерь Божия, Которая заплакала. Ничего больше мы не взяли из дому. Папа и мама провожали нас до места, называемого овраг Будэй.
Брат мой Василий, еще перед тем, как нам выйти из дому сказал мне:
- Брат, давай не будем говорить им, что уходим в Сихастрию, скажем, что идем в Козанчу, а то иначе они не отпустят нас. И еще скажем, что по субботам мы сможем приходить домой и они смогут нас навещать. А то видишь, расставание у нас получается самое тяжелое. И когда я запою: «Господь просвещение мое и Спаситель мой», ты больше не оборачивайся назад.
Когда мы вышли в поле, брат Василий начал убеждать родителей, чтобы они отдали нам багаж и возвращались домой, потому что мы знаем дорогу в Козанчу, а они, как родители, все говорили, что еще немножечко пройдут с нами. Я, как ребенок…а брат Василий был решительный. Дойдя до оврага Будэй, он взял котомки у папы, поцеловал руки родителей и запел: «Господь просвещение мое и Спаситель мой». Поцеловал и я им руки и пошел за ним.
Когда мы поднялись на холм, я обернулся назад и увидел, что мама сидит на земле и плачет, глядя вслед нам. Тогда я сказал Василию:
- Брат Василий, маме плохо, она упала на землю!
- Ну, брат, я же говорил тебе не оборачиваться назад! Разве ты не знаешь, что стало с женой Лотовой, когда она оглянулась? - решительно ответил мне брат.
Таким было расставание с родителями.
В ту ночь мы остановились в Козанче у отца Паисия. Оттуда пешком пошли в Сучаву, поклонились мощам святого Иоанна Нового [3] и затем также пешком пришли в монастырь Сихастрия».
(монастырь Сихастрия в Румынии)
_______________
[3] - память вмч. Иоанна Нового Сочавского (правильнее Сучавского) 2/15 июля. Трапезунтский купец, он в 1330 г. в возрасте 30-ти лет принял от татар мученическую смерть за Христа на северном побережье Черного моря (совр. г. Белгород- Днестровский). Его святые мощи прославились обилием чудотворений, и в 1402 г. господарь Молдовы Александр Добрый с великими почестями перевез их в Сучаву.
Фильм про вмч. Иоанна Сучавского:
___________
Продолжение следует…
тут: http://filin-dimitry.livejournal.com/106855.html