Ханья Янагихара "Маленькая жизнь"
есть спойлеры
Первоначально мне показалось, что это некая смесь высококлассной интеллектуальной прозы про интеллектуальную и социальную жизнь современных обеспеченных американцев (своего рода «портрет поколения») и слэша в жанре hurt/comfort - про беззащитного мальчика, над которым долго и жестоко издевались (десятки злых и жестоких насильников-педофилов), а потом он взрослел, пытаясь научиться жить в мире, где тебя уже не обижают, а - неожиданно - даже готовы любить. Но по мере чтения я увидела, что здесь мало «поколенческого»: это прежде всего частная история частного человека в некоем достаточно абстрактном окружении, описанном только в общих чертах: престижные учебные заведения, у всех хорошая работа, принцип «достичь (славы, профессионализма, карьерного роста) к 20-30 годам», концепция «друзья - новая семья», а семья - хлопотный и заведомо временный проект, даже менее прочный, чем дружба; полное гей-фрэндли (героев окружают однополые пары, каминг-ауты - дело рядовое-бытовое), о деньгах никто не беспокоится - деньги будут, деньги есть; зародившаяся в конце 20 века (?) европейская концепция «умри на работе - не ради хозяина фабрики, а ради самореализации и саморазвития, ради удовольствия делать, в конце концов» (трудоголизм по доброй воле).
В сущности, роман - не о «современном обществе» и его проблемах, даже не о группе друзей; роман - о мальчике, над которым издевались, и он сперва верил в то, что это в порядке вещей, потом - что это скоро закончится и забудется в новой, замечательной, безболезненной жизни, потом он стал понимать, что это никогда не закончится (не забудется), но в молодости это еще не звучало как пожизненный приговор (в начальных главах много всяких мелких событий, друзей, приятелей, вечеринок, много учебы и подработок - и за всем этим уходит на второй план внутренняя боль, тем более в этих главах мы узнаем о прошлом главного героя только из скудных намеков, недоговоренностей), а к финалу становится все печальнее и печальнее, потому что время прошло, подступила старость, а боль никуда не ушла, мучительные воспоминания не поблекли, наоборот - тело слабеет и стены, выстроенные разумом, тоже начинают терять прочность, шакалы подбираются все ближе в твоей внутренней пустыне, и впереди - смерть.
Стоит отметить, что герои романа почти не взрослеют внутренне: что в 20 лет, что в 50 - они кажутся всё теми же: с той же профессией, манерой общения, комплексами. В какой-то степени все персонажи, кроме главного, выглядят статистами, функциями: «любимые понимающие родители», «любимый понимающий муж», «не всегда понимающие, но любимые друзья», «совсем ничего не понимающие, но любимые коллеги».
Вообще Hurt/comfort - психологически любопытный жанр (чаще всего женской «любительской» сетевой прозы, часто в рамках слэша - гей-прозы): женщины придумывают истории о том, как юноша (или девушка) страдают, как их отвергают, подвергают моральному и физическому насилию, но за всем этим обязательно следует «утешение» - обретение любви, врачевание ран и хэппи энд с ноткой горечи. Возможно, ключевая здесь - вера в «справедливый», честно «заработанный» счастливый финал. Х. Янагихара тоже поднимает тему справедливости, но решает ее иначе: нет никакой справедливости ни в законах общества, ни в жизни; страдания мешают счастью, а не служат условием его приобретения. Не зря ее персонаж выбирает юридическое поприще: не веря в «справедливость», он с легкостью использует законы даже для отстаивания этически спорных позиций - не по злобе, а из-за отсутствия сомнений в том, что мир устроен именно так и его не переделать.
«Маленькая жизнь» напомнила мне «Сару» писательницы Дж. Т. Лерой и дилогию «Птица малая» Мэри Расселл. В «Саре» автор с жестокой определенностью показывает, что главный герой никогда не выберется из ада, потому что привык жить в аду и уже не способен жить вне его: мальчик становится проституткой, потому что верит, что если будет проституировать себя по примеру матери - Сары, если займет место «Сары» из придорожной забегаловки-борделя, то и любимая мама однажды вернется (хотя мы понимаем, что она, конечно, не вернется). И за пределами этого маленького жутковатого мирка для него не существует ничего другого: ни книг, ни колледжей, ни театров - ничего, и в этом его спасение, защита от боли: он не ведает, что есть иная, лучшая жизнь, что он поступает «неправильно». Герой Янагихары тоже живет в аду - больного разума и больного тела, хотя и получает возможность вести нормальную жизнь - в семье, с друзьями, неравнодушными врачами, талантливыми преподавателями, в богатстве и уважении.
С точки зрения «феминистского чувствовования», книга не вызвала у меня отторжения - она не мизогинная, не патриархальная (поскольку мир, где живут главные герои, - мир богемы, ученых, университетских преподавателей, высокооплачиваемых юристов - уже далек от этих вещей, или, по крайней мере, они не на виду). Но в то же время и женщин «на виду» в книге нет: они даны лишь в виде декораций (и я читала, что Янагихара первоначально хотела написать «роман без женщин»). Это полностью мужская история о мужских жизнях, написанная женщиной. И это меня несколько смутило: возник вопрос, относящийся к «практикам чтения», «философии чтения»: стала бы я читать эту книгу, если бы на обложке стояло мужское имя? (вероятно, нет). И если да, то понравилась ли бы она мне так, как нравится сейчас? Смирилась бы я с отсутствием женских перосонажей? (Интересно, как другие участницы группы решают эту проблему).
И еще интересно, как изменилась бы эта история и отношение к ней, окажись на месте четверых друзей четверо подруг, а на месте изнасилованного мужчины-инвалида - женщина? Мне кажется, она была бы воспринята критиками как более «попсовая» («женщина, пережившая насилие» - троп современной культуры) и менее «серьезная».
Отмечу, что роман очень хорошо написан (и переведен), некоторые моменты я занесла в свой внутренний цитатник.
[цитата1]Никого нет, понял он. Комната принадлежит ему. Он почувствовал, как чуткий зверек внутри него расслабился, улегся - он представлял его хрупким, тощим, похожим на лемура, вечно настороженным и готовым к бегству, с темными влажными глазами, которые постоянно высматривают опасность. В такие минуты он особенно радовался колледжу: вот он лежит в теплой комнате, и завтра сможет трижды поесть досыта, и пойдет на занятия, и никто ничего ему не сделает, не заставит делать то, чего он делать не хочет. Где-то неподалеку находятся его соседи по общежитию - его друзья, - и он прожил еще один день, не выдав своих секретов; еще один день пролег между тем, кем он был когда-то, и им теперешним. Этим достижением он заслужил сон, и можно закрыть глаза и приготовиться к следующему дню.
Поделитесь мнением, кто читала!)