ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №8
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №1
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №2
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №3
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №4
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №5
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №6
ОРУДИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Часть №7
Понятие о «представлении»
Что понимается в данном случае под представлением? В русском языке понятие «представление» является многозначным, то есть с помощью термина «представление» имеет несколько смыслов. Наиболее распространены гносеологическое и артистическое(от лат. ars, artis - «искусство, наука, ремесло») понимание «представления».
К «представлению» в познании относится то, что совершается с результатами восприятия - образами, то есть «воспоминанием» и «воображением». В других европейских языках понятие «представления» имеет собственные термины - имена. Например, в немецком - Vorstellung, а в английском - Representation.
Равным образом и артистическое понимание представления имеет собственное наименование: в немецком - Auff¨uhrung, но в английском отчетливее - Performance, это есть термин, который сегодня пытаются «вставить» в русский язык.
С другой стороны, внутри гносеологического понятия «представление», в свою очередь, можно выделить еще два смысла.
Первый касается представления как «образа», «идеи», второй - представления как «противо-поставления». Если первое понятие фиксируется в языке через такие термины, как «Idee», «Image», то смысл второго понятия лучше всего передается немецким термином «Gegen-stand», как именно «пред-ставленное», «противопоставленное», как «пред-мет».
Однако, несмотря на такое множество языковых и смысловых отличий, мы можем утверждать, что «театральное представление» имеет общее содержание с «эпистемологическим представлением».
Эта общая, пересекающаяся область заключает в себе и гносеологическое представление (Vorstellung, Representation), так как, хотя актеры на сцене и реальны, но действия, которые они совершают, и слова, которые они произносят, относятся не к наличному, но к идеальному (воображаемому) миру.
Зритель просто обязан представлять как раз в гносеологическом смысле - припоминать и воображать - ту реальность, в которой эти идеальные действия были бы наличными.
В то же самое время артистическое понимание «представления» (Auff¨uhrung, Performance), является собственным в нашем случае с «театром», то есть театральное представление буквально «играет» и «исполняет» эти идеальные действия перед зрителями в наличном мире.
Как уже отмечалось, в театральном представлении обязательно присутствует момент идеальности и связанный с ней момент образности, ибо, в противном случае, происходящее на сцене было бы самой наличной жизнью, то есть не отличалось бы от самой наличной действительности. И уж совершенно точно - в театральном представлении имеет место «представление как противопоставление», представление как Gegen-stand. Пока лишь укажем на то, что в нем
существует «офизиченное» или - точнее - овеществленное «опредмечивание» происходящего на сцене.
Итак, мы убедились, что «гносеологическое представление» и «представление артистическое» имеют область пересечения, то есть имеют общий смысл. Вместе с тем понятно, что в «гносеологическом представлении» действия «происходят в сознании человека», а в театральном представлении действия «происходят на сцене».
Театр является специальной сценической конструкцией, «выносящей» сознание человека за пределы его головы на площадку и т. д. и т. п. Здесь нам особенно важно зафиксировать, что представление театральное имеет множество отличий от представления гносеологического, но вместе с тем имеет и сходства, о которых мы говорили выше. Поскольку же эти сходства касаются существа представления как такового, то и возможное возражение о «смешении двух понятий» под одним термином оказывается несостоятельным.
Существо представления - как «пред-ставленности», как Vorstellung, Idee, Performance, Gegenstand присутствует и в сознании и на сцене (далее мы убедимся, что даже Performance присутствует в сознании, специфически трансформируясь в «театр сознания» - теоретическое моделирование.
В определениях представления в различных справочниках и исследованиях можно найти несколько его существенных признаков. Приведем в качестве примера определение В. А. Лекторским.
«Представление есть “наглядный чувственный образ предметов и ситуаций действительности, данный сознанию... сопровождающийся чувством отсутствия того, что представляется”. Причем
представления могут быть “представлениями памяти” и “представлениями воображения”». Другими словами, представление так или иначе связывается с «сознанием» человека.
Обратим внимание на то, что в приведенном определении «сглаживается» как раз та особенность представления, которая «впервые» - «после» ощущения и восприятия - делит мир на две области: «представляющего» и «представляемое».
Лекторский, правда, говорит осторожнее - есть не резкое деление мира, но только «чувство отсутствия того, что представляется». Поскольку же «чувство» как минимум наполовину субъективно, постольку и «отсутствие того, что представляется» ставится в зависимость от
этой субъективной «половины». То есть деление реальности может иметь место, а может и не иметь.
Не вдаваясь в дискуссию по этому вопросу, попытаемся развернуть само обсуждение «проблемы представления» в ином направлении. Началом к такому разворачиванию может послужить следующее. В приведенном определении, хотя и показаны существенные стороны «представления», однако все они даны исключительно в плоскости эпистемологии - в них указано, что есть представление в сознании и познании - без их отношения к области онтологии.
Но ведь автор определения и не ставил перед собой таких задач.
В нашем же случае онтологический разворот понимания представления имеет решающее значение. Действительно, прежде чем «представление» в форме «образов памяти» или «образов воображения», их синтеза или суммы, появится в моем сознании, уже до всего этого - бытие моего сознания, бытие мира, в котором есть мое сознание, должны изначально быть «устроены» так, чтобы само это «появление» стало возможным. В таком случае определение «представления» будет отнесено не к моему сознанию, сознанию вообще, но к бытию и его проявленным свойствам. Тогда само представление как лишь одна из возможностей обнаружения бытия
будет поставлено в прямую зависимость от последнего и, следовательно, определяться будет через него самого.
Итак, под «представлением» я буду понимать способ бытия реальности, главным условием осуществимости которой является разделение единой реальности на представляемое (объект) и представляющего (субъект).
Именно эта «делящая» сторона представления и будет меня интересовать в первуюочередь.
Таким образом, поскольку «представление», в его онтологическом измерении, есть свойство не только сознания, но и того, что осознается - как внутреннее сознанию, так и внешнее ему, постольку крайне интересно рассмотреть орудия представления - те приспособления, которыми обнаруживается единый в себе мир как «представляемое». Античным человеком было открыто несколько таких орудий - «теория» и «театр».
Из истории театра известны две наиболее распространенные формы его организации - древнегреческий «амфитеатр» и Нововременной «театр-коробка». Все другие «формы» театра рассматриваются в подавляющем большинстве случаев как разновидность двух названных, их комбинация или результат суммирования.
Поэтому далее необходимо понять:
1) Не являются ли указанные театральные формы своеобразными техническими механизмами, обслуживающими представление;
2) Какие принципы лежат в основании обеих театральных форм;
3) Каковы особенности этих принципов с точки зрения исторического изменения форм проявления представления?
Из истории науки хорошо известно, что ее возникновение в античной Греции было обусловлено множеством факторов: развитием техники, особым географическим положением Греции (и в особенности Афин), исторической обстановкой и проч. Однако вопрос о том, какие из названных (и неназванных) условий возникновения античной науки были случайными, какие необходимыми, а какие достаточными, так и остается открытым до сегодняшнего дня. Скорее отчаяние, чем опора на реальные причины вынуждает некоторых исследователей признавать, что это было следствием «греческого чуда». Но трезвый взгляд всегда может рассмотреть под чудесным покровом цепь естественных причин, которые до времени остаются скрытыми. При этом сами причины вполне могут оказаться «чудесного свойства», когда эффект их воздействия оказывается равносилен «чуду».
В нашем случае мы фактически имеем дело именно с таким объяснением. Возникновение греческой науки было не чем иным, как специфическим утверждением Представления определенного типа, способы, формы и проявления которого напрямую зависели от специфики греческо-дорийской религиозности. Именно обмирщение греческой религиозности - которая была носителем совершенно специфического религиозного опыта и культа - стало колыбелью греческой науки, которая проявилась в форме «теории».
Поэтому в разделах, посвященных возникновению «теории» и ее последующим трансформациям, необходимо понять: что именно содержалось в греческом религиозном культе такое, что оказалось достаточным для возникновения «теории»?
Как трансформируется «теория» в дальнейшем?
Что становится с греческой «теорией», когда её пытаются привить к абсолютно иному стволу, в сердцевине которого текут совершенно ей чуждые соки?
Понять это нам поможет проникновение в существо дионисийского культа, в котором, без сомнения, обнаруживаются истоки всего того, что позднее будет позиционировать с «театром» и «теорией».
/Андрей Павленко "ТЕОРИЯ И ТЕАТР"/