Над вымыслом слезами обольюсь
Когда заходит разговор о том, имеет ли художник право на создание собственной версии реальности, обычно я - на стороне художника. Но недавно мне попалось произведение, возмутившее меня именно чрезмерной вольностью обращения авторов с фактами. Так что есть хороший повод задуматься, где же, собственно, пролегают границы допустимости художественного вымысла?
Я имею в виду «Очарование зла», фильм Михаила Козакова о жизни русской эмиграции в Париже в 30-е годы прошлого века, поставленный им незадолго до смерти. Главный герой становится агентом НКВД и осуществляет, среди прочих поручений, убийство Игнатия Рейсса. И его фамилия - Болевич, и другие факты его биографии не оставляют никаких сомнений, что речь идет о конкретном историческом лице - Константине (Болеславовиче) Родзевиче, адресате цветаевских поэм.
Насколько я понимаю, никаких доказательств того, что Рейсса убил именно Родзевич, не существует - более того, детали его деятельности как агента вообще не ясны. В книге Алена Бросса произведен анализ немногих имеющихся сведений. К книге никаких претензий нет - там факты четко отделены от сделанных из них выводов, и читатель сам может судить, насколько последние обоснованы. Но фильм-то всю историю показывает, как несомненно имевшую место быть - что, на мой взгляд, совершенно недопустимо.
Что же отличает эту ситуацию от тех, когда, по моему мнению, художник в своем праве?
1) Когда Довлатов пишет про «Андрюшу с голым задом» или Булгаков - про «Аристарха Платоновича» с «Иваном Васильевичем», речь идет о мелких человеческих слабостях, а здесь - о серьезном преступлении.
2) И Вознесенский, и Станиславский с Немировичем - известные деятели культуры, и у нас есть возможность сравнить предлагаемый миф с отзывами других их знакомцев и таким образом составить более объективное мнение. Родзевич же - фигура малозаметная, и для многих этот фильм станет единственным источником сведений о нем. Поразительно, что Козаков об этом не подумал - а он ведь в юности лично встречался с Родзевичем, приезжавшим в СССР!
3) В отличие от, например, Моцарта и Сальери у Пушкина, герои фильма - вовсе не обобщенные образы, носители определенных свойств человеческой натуры, так что несовпадение их с реальными прототипами не имеет значения; наоборот, их конкретика всячески подчеркивается. А ведь у Родзевича могут быть еще живущие потомки, которым попадется на глаза этот фильм!
4) Использование биографии реального человека ничем не оправдано с художественной точки зрения; полностью вымышленный или композитный персонаж вполне мог бы выполнить ту же задачу.
5) Произведение в целом не слишком удачно - как этот фильм, который, несмотря на претенциозное название, никакого проникновения в природу зла не дает. Так что тот чудовищный риск, который взяли на себя его авторы, оказывается к тому же напрасным.
Хочется им напомнить, что мы ведь пашем на погосте, и надо бы быть поосторожнее.
Click to viewФрагмент фильма «Очарование зла»:
Сергей Эфрон (актер Карен Бадалов) - агент НКВД