На смерть культуры III. Записки «чужого». Андрей Кончаловский «Низкие истины».
«Итак, о чем я буду писать здесь? О себе.
О людях, с которыми встречался. О фильмах,
которые снимал. О поступках, которые
совершал или не совершал. О мыслях,
которые передумал.»
Андрей Кончаловский. Низкие истины
А впрочем: о чем может говорить
порядочный человек с наибольшим
удовольствием?
Ответ: о себе. Ну так и я буду говорить
о себе.
Ф.М.Достоевский. Записки из подполья( к оглавлению)
Итак, записки «чужого». Андрей Кончаловский «Низкие истины»:
Открыл в произвольном месте и первое, на что наткнулся глаз, было:
«Мы встретились с ним и с Таней Штейн, дочкой драматурга Штейна, моей юношеской любовью. Таня была на два года старше меня, мы уже целовались.»
Нет, когда подобное я слышал в текстах группы "Мальчишник", это было "нормальным", но тут как-то озадачило.
Click to viewМальчишник - Секс без перерыва
Ну, во-первых, я не знаю судьбу Тани Штейн, и ей такие подробности может и польстят, но не факт, что окружающим ее людям будет приятно узнать о том, как и с кем она когда-то целовалась. Да и просто, как мне кажется, обидно войти в историю как некто, с кем кто-то в юности целовался? Неужели нельзя было как-то иначе вспомнить Таню? Ну а собственные родственники, дети, жена? Или это "высокие отношения"? Удивился и продолжил листать дальше:
«Он был очарователен, красив, ничем не походил на русского, феноменально говорил по-английски, что не удивительно - он был сыном дипломата, учился в Англии. От его галстуков, стиляжьих, американских, с абстрактным орнаментом, я просто шатался.»
Что это? Это пишет отечественное культурное "рафинэ"? Это то, что оно считает достойным поведать о себе городу и миру? И только мне это напоминает из Чехова?
"Милая, совсем не к лицу тебе этот пояс... Это безвкусица. Надо что-нибудь светленькое. И тут везде я велю понасажать цветочков, цветочков, и будет запах... (Строго.) Зачем здесь на скамье валяется вилка? (Проходя в дом, горничной.) Зачем здесь на скамье валяется вилка, я спрашиваю? (Кричит.) Молчать!".
Чехов. «Три сестры»
Но двинемся дальше. "Ничем не походил на русского" - какой изысканный комплимент, да? В дальнейшем у Кончаловского это развилось в откровения на страницах "Gazeta Studencka":
«Русских вообще отличает определенная ксенофобия. Не только по отношению к чеченцам, но и к грузинам, узбекам, таджикам, всем, кто не русские. Это понятно - ведь они забирают у русских работу, не пьют, а работают. А русские предпочитают иметь свою водку и быть освобожденными от каких-либо обязательств. Это несчастная ситуация. Но такова правда.
…
Конечно, так и есть. Это рабство проявляется в способе мышления и восприятия мира. Русскими всегда кто-то должен руководить. Он должен сказать им, что делать. Десять лет свободы уничтожили Россию. Русские так и не воспользовались ею для создания чего-то положительного. Большей частью, за исключением горстки бизнесменов, которые сделали себе миллионные состояния, они воспользовались свободой только для того, чтобы обеднеть. Это только указывает на то, что российской культуре не нужна свобода.
…
Русские очень плохо работают, не платят налогов, выбрасывают своих детей на улицу. Таких детей в России миллионы!»
Читать полностью: http://inosmi.ru/panorama/20041029/214206.html
Правда так он говорит полякам, русским подобное так говорить он пока стесняется, но тем не менее отношение проглядывается:
«Русский народ не мертвец, чтобы о нем говорить только хорошо. Это живой, полный сил, талантливый народ, который просто еще не прошел свой исторический путь, ведущий к процветанию и успеху каждой личности»
Вот так оно все и прорастало. Но вернемся к воспоминаниям. Так что же получается, наша "культурная" элита росла в среде, где, чтобы быть «крутым», надо:
1. Не походить на русского и быть носителем западной культуры
2. Быть сыном "крутых" родителей
3. Красиво одеваться
И это пишет носитель "высокой" культуры, который учит морали и нравственности? И так "тонко" и "глубоко" ужасается падению нравов?
«- Так... кто же... убил?.. - спросил он, не выдержав, задыхающимся голосом. Порфирий Петрович даже отшатнулся на спинку стула, точно уж так неожиданно и он был изумлен вопросом.
- Как кто убил?.. - переговорил он, точно не веря ушам своим, - да вы убили, Родион Романыч! Вы и убили-с... - прибавил он почти шепотом, совершенно убежденным голосом.»
Достоевский. «Преступление и наказание»
Вот они и убили-с и культуру-с, и мечту-с, и надежду-с. А ведь страна дала им все. Смотрите сами:
«Помню, однажды, еще до смерти Сталина, все той же компанией мы полетели в Гагры купаться. Пошли в ресторан, выпили, мне тоже чуть-чуть наливали.»
Что тут написано? Еще до смерти Сталина? Это значит, что страна мучительно восстанавливается после войны, карточки, работа без выходных, «дело врачей», «ужасы и притеснения» «кровавого тоталитаризма», а «золотая молодёжь» летает в на море бухать и купаться. Но обращу внимание на: «мне тоже чуть-чуть наливали». Какой повод для гордости? Элита, высокая культура, голубая кровь.
А как же подобные люди любят болтать языком! Ну конечно Юлиан Семенов не был агентом КГБ, «он просто знал людей из этого мира - Андропова, Примакова». Мы же все понимаем:
Михаил Шемякин, режиссёр Оливер Стоун с женой и Юлиан Семёнов. Нью-Йорк, 1987 год
«Первая зарубежная поездка Юлика была в Афганистан, потом в Пакистан. Могу представить себе его желание стать агентом, разведчиком.
Но чекистом он никогда не был. Разговоры об этом - чушь. Он просто знал людей из этого мира - Андропова, Примакова (с ним они вместе учились, на похоронах Юли Примаков стоял у его гроба). Он был очень хорошим журналистом, любил ездить по миру, готов был все для этого сделать»
Юлиан Семенов с японским дипломатом и Аллой Пугачёвой
Особенно мило «готов был все для этого сделать». С Семеновым кстати отдельная история, как раз и показывающая, что дело тут не в персоналиях. Это была определенная система. Впрочем почему была? Она и есть. Но рождалась она как-то так:
«Помню, я попал на «Порги и Бесс», оперу Гершвина, исполнявшуюся в Большом театре гастрольной американской труппой. Представление произвело не слишком большое впечатление, может, потому, что ждал гораздо большего. Все-таки Гершвин! А это была вполне традиционная опера. Но в курительной комнате меня ждало потрясение.
Я стоял, смотрел вниз и увидел очень красивые лакированные туфли, узкие черные лодочки - у нас такие носили только дамы. Все московские мужья мечтали о таких для своих жен.»
Обращаю внимание на: «Но в курительной комнате меня ждало потрясение» - «Я <…> увидел очень красивые лакированные туфли» - «Все московские мужья мечтали о таких». И что удивительно, автор же не понимает как чудовищно это все звучит! Ходил в Большой театр - видел такие классные туфли! Тьфу.
Прямая речь об «интеллигенции», которую несправедливо подозревали:
«Дмитрий Петрович Кончаловский, доктор honoris causa Оксфордского университета, профессор-историк, пятнадцать довоенных лет сидел без работы, большевики не позволяли ему читать лекции. Какое-то время жил изданиями за границей, публиковал в Оксфорде труды о земельных реформах Гракхов, с горизонта практически совсем исчез. В 1939 году приехал в Москву и сказал:
- Война неизбежна.
Потом появился в июне 1941-го, сказал:
- Днями войдут немцы. Я уезжаю в Минск. Буду их ждать. Только они избавят нас от большевиков. Прощайте!»
И у меня в семье была подобная история, правда с менее драматическими подробностями:
«Он действительно дождался немцев, встречал их хлебом-солью, немцы дали ему церковно-приходскую школу. Сын его, офицер действующей армии, узнав об этом, бросился под танк с гранатами.»
И это среда такая. На сына-то насрать, главное чтоб тебе самому было хорошо. Увы, сбежали не все. Но пойдем дальше по воспоминаниям московского «культурного рафинэ»:
«В 60-е годы стали приезжать гости из-за рубежа. К нам приходили Арагон с Эльзой Триоле и ее сестрой Лилей Брик. Дамы были в шелках, от них пахло «Шанелью», прекрасно говорили по-русски. Все это были умнейшие люди. Но то, что они коммунисты, как-то не укладывалось в мои прежние представления о коммунистах.»
Люди умнейшие, а как от них пахло! А? Вот он, «культурный» салон. Или: были «заграничными», умнейшими, но коммунистами! Хорошая оппозиция, да? И это в «коммунистической» стране, в ее культурном ядре. И какие могли быть шансы у СССР на выживание? Но дальше начался чисто человеческий ад, в Кончаловском заговорил Ставрогин:
Но об этом в следующий раз.