Il trovatore Salzburger Festspiele
Свершилось ! - Salzburg отдал должное модному но нынешним временам жанру пародии...
Пародия на Оперу блестяще удалась.
А всего-то надо было пригласить какого-нибудь бездаря-режиссера из тухлого театра на окраине Европы и центральные партии отдать ведущим комикам из конюшни Deutsche Grammophon Plácido Domingo и Анне Нетребко. И весь мир со всеми критиками, деятелями культуры, вокалистами-коллегами в кармане.
1 000 лайков !
2 000 лайков !
Сколько хотите лайков.
Я тоже like, п ч в жизни никогда так не угорал со смеху нигде : ни в драмтеатре, ни в кино, ни на подсыре, как на этой комической опере.
Что за прелесть была концовочка... Наша Анна, измученная нарзаном ввиде оперного вокала, к концу наверное потерявшая кг 3 от адских мук, связанных с невозможностью сомкнуть и там и сям в этих паскудных ариях, зачем-то сочиненных зеленым композитором, начав исполнять партию басовитым, занудным, но все же таки зычным колёром, ко второму действию окончательно протухла (и даже вспотнула) и приступила к неравному бою с собственным голосом, никаким образом не приспособленным под эту партию.
Партия одержала фундаментальную победу.
П ч тёткин голос, которым она заканчивала произведение, именно, что фундаментально раз и навсегда любого здравомыслящего человека отведет от повторного прослушивания в исполнении этой певицы.
Я верю очередному оперному Psaki, в которую превратился Бертман, - когда-то вроде разумный человек - она привела в оперу людей. Но каких ? Если тех, которые хотят ее, прошу прощения, трахнуть, - а так говорят настоящие МУЖИКИ, рассказывая так про себя, то какая польза от этого опере, спрашиваю я всех (в свое время Волочкова тоже привела и ее тоже хотели, и чем дело кончилось ..?)
… С одной стороны ее за руку держал Доминго, а с другой, за другую руку, персонаж, который в этой комедии оказался просто не у дел, и пошлее этой идиотской картины невозможно себе вообразить. Причем, если вспомнить с чего все начиналось, а именно, режиссер, выступающий от мягкого поджопия евросоюза, придумал очаровательную обновку - ночь в музее. Я, будучи человеком в опере прожженым, эту ночь уже видел, только дело происходило в египетском музее и опера называлась Аида, но мордовали все того же Верди. По слухам, еще не менее чем в 5 театрах на сцене музей, но зальцбургский особенно отличился тем, что затеяв сделать салат из всего на свете, закачал в него такое количество ингредиентов, да с такими медленными темпами, из-за невозможности исполнителей преодолевать трудности аутентичных темпов, к концу стал очень сильно попахивать. Хотя, с другой стороны, если на сцене Deutsche Grammophon во всей красе, не все ли равно чем со сцены пахнет.
Уж не знаю, кто из этой сладкой пары был бОльшим гвоздем, но совершенно точно - ржавее был Доминго. Человек скрипел не только голосом, но еще и суставами.
Не в моих правилах ссылаться на чье-то еще мнение, но хотите верьте / хотите нет - во время трансляции мне позвонили несколько старых сыров и с издевательством спрашивали :
- ты вот на такое ездишь ?Я не знал что ответить... Пытался объяснять, что Зальцбург это не для тех, кто хоть сколько-нибудь понимает в опере. Это для галстуков, бабочек, дурочек и критиков. Но осадок остался...
В продолжении богатой мысли оперного Psaki, наверное кто-то еще пришел в Оперу после этого Трубадура, но достаточно народу с чувством глубокого и полного удовлетворения сказали «Опера умерла, делать и ловить в ней нечего».
И тут сразу становятся понятными трудности MET opera, в которых уже практически не бывает спектаклей с sold out, даже с «ней, которая не смыкает»
.
А возвращаясь к Доминго, вопрос «это п а с к у д с т в о когда-нибудь кончится», встает во своей красе.
Когда-нибудь кончится...
Лично у меня другой ?
так все и будут молчать на тему сколько можно мордовать оперу ?
Если певец не может посмотреть на себя со стороны, кто-то должен ему об этом сказать.
Deutsche Grammophon не скажет, это понятно;
Семья - аналогично, п ч в этой семейке сами зарабатывть не умеют, поэтому дед и дальше будет пускаться во все тяжкие, чтобы их содержать;
Все певцы, которые вокруг и которые в какой-то, видимо, все же зависимости от него (типа Мели), потеряв всякий стыд, будут рассказывать про медовый голос и абсолютный феномен;
Критика, сами знаете, как заплатят, так и скажут.
Получается замкнутый круг и выхода нет. И впереди большие горизонты ... Бал-маскарад, Эрнани, Фигани и что хотите. И уже весь 18-й год забит ангажементами, а человек элементарно дышать не может, на лице адовы муки и такое впечатление, что его пытают.
Кому это надо ?
Пародия на Оперу блестяще удалась.
А всего-то надо было пригласить какого-нибудь бездаря-режиссера из тухлого театра на окраине Европы и центральные партии отдать ведущим комикам из конюшни Deutsche Grammophon Plácido Domingo и Анне Нетребко. И весь мир со всеми критиками, деятелями культуры, вокалистами-коллегами в кармане.
1 000 лайков !
2 000 лайков !
Сколько хотите лайков.
Я тоже like, п ч в жизни никогда так не угорал со смеху нигде : ни в драмтеатре, ни в кино, ни на подсыре, как на этой комической опере.
Что за прелесть была концовочка... Наша Анна, измученная нарзаном ввиде оперного вокала, к концу наверное потерявшая кг 3 от адских мук, связанных с невозможностью сомкнуть и там и сям в этих паскудных ариях, зачем-то сочиненных зеленым композитором, начав исполнять партию басовитым, занудным, но все же таки зычным колёром, ко второму действию окончательно протухла (и даже вспотнула) и приступила к неравному бою с собственным голосом, никаким образом не приспособленным под эту партию.
Партия одержала фундаментальную победу.
П ч тёткин голос, которым она заканчивала произведение, именно, что фундаментально раз и навсегда любого здравомыслящего человека отведет от повторного прослушивания в исполнении этой певицы.
Я верю очередному оперному Psaki, в которую превратился Бертман, - когда-то вроде разумный человек - она привела в оперу людей. Но каких ? Если тех, которые хотят ее, прошу прощения, трахнуть, - а так говорят настоящие МУЖИКИ, рассказывая так про себя, то какая польза от этого опере, спрашиваю я всех (в свое время Волочкова тоже привела и ее тоже хотели, и чем дело кончилось ..?)
… С одной стороны ее за руку держал Доминго, а с другой, за другую руку, персонаж, который в этой комедии оказался просто не у дел, и пошлее этой идиотской картины невозможно себе вообразить. Причем, если вспомнить с чего все начиналось, а именно, режиссер, выступающий от мягкого поджопия евросоюза, придумал очаровательную обновку - ночь в музее. Я, будучи человеком в опере прожженым, эту ночь уже видел, только дело происходило в египетском музее и опера называлась Аида, но мордовали все того же Верди. По слухам, еще не менее чем в 5 театрах на сцене музей, но зальцбургский особенно отличился тем, что затеяв сделать салат из всего на свете, закачал в него такое количество ингредиентов, да с такими медленными темпами, из-за невозможности исполнителей преодолевать трудности аутентичных темпов, к концу стал очень сильно попахивать. Хотя, с другой стороны, если на сцене Deutsche Grammophon во всей красе, не все ли равно чем со сцены пахнет.
Уж не знаю, кто из этой сладкой пары был бОльшим гвоздем, но совершенно точно - ржавее был Доминго. Человек скрипел не только голосом, но еще и суставами.
Не в моих правилах ссылаться на чье-то еще мнение, но хотите верьте / хотите нет - во время трансляции мне позвонили несколько старых сыров и с издевательством спрашивали :
- ты вот на такое ездишь ?Я не знал что ответить... Пытался объяснять, что Зальцбург это не для тех, кто хоть сколько-нибудь понимает в опере. Это для галстуков, бабочек, дурочек и критиков. Но осадок остался...
В продолжении богатой мысли оперного Psaki, наверное кто-то еще пришел в Оперу после этого Трубадура, но достаточно народу с чувством глубокого и полного удовлетворения сказали «Опера умерла, делать и ловить в ней нечего».
И тут сразу становятся понятными трудности MET opera, в которых уже практически не бывает спектаклей с sold out, даже с «ней, которая не смыкает»
.
А возвращаясь к Доминго, вопрос «это п а с к у д с т в о когда-нибудь кончится», встает во своей красе.
Когда-нибудь кончится...
Лично у меня другой ?
так все и будут молчать на тему сколько можно мордовать оперу ?
Если певец не может посмотреть на себя со стороны, кто-то должен ему об этом сказать.
Deutsche Grammophon не скажет, это понятно;
Семья - аналогично, п ч в этой семейке сами зарабатывть не умеют, поэтому дед и дальше будет пускаться во все тяжкие, чтобы их содержать;
Все певцы, которые вокруг и которые в какой-то, видимо, все же зависимости от него (типа Мели), потеряв всякий стыд, будут рассказывать про медовый голос и абсолютный феномен;
Критика, сами знаете, как заплатят, так и скажут.
Получается замкнутый круг и выхода нет. И впереди большие горизонты ... Бал-маскарад, Эрнани, Фигани и что хотите. И уже весь 18-й год забит ангажементами, а человек элементарно дышать не может, на лице адовы муки и такое впечатление, что его пытают.
Кому это надо ?