Информационная джамахерия
В рамках вялотекущей дискуссии aerosnake поставил один фундаментальный вопрос:
откуда растёт построение "системы управления нового типа".
А я ничего лучше не нашёл, чем закидать его ссылками. Мог бы коротко сказать:
- Из отрицания суверенитета верховной власти.
Не сообразил. А тут по наводке mike67 почитал вот эту знаковую колонку Архангельского. Знаковую тем, что автор коротко и ёмко объясняет, почему он стоит на позициях прямого отрицания демократии, как способа общественного обустройства.
Одно не могу понять, свидетельствует ли отсутствие в ТАКОМ тексте слова «демократия» о высокой степени словесного мастерства автора или же это говорит о том, что ему даже в голову не пришло увязать суверенитет с демократией. То ли это высочайший уровень лингвистической акробатики, то ли естественное свидетельство того, что демократии уже нет как политического явления.
Отрицание уже в самом названии «Суверенность ягнят». Высшая власть ягнят - это оксюморон такого же уровня, сколь же тавтологично известное словосочетание «суверенная демократия». Демократии вне суверенитета не бывает, равно как и прочих кратий. Высшая власть всегда суверенна. Была суверенна до последнего времени.
И вот, пожалуйста, текст, ставящий вопрос ребром (цитата дословная):
«Если вы осуждаете какие-то действия «пиндосов», вы осуждаете и их принципы. В таком случае вы должны, вероятно, опираться на какие-то собственные принципы, не менее фундаментальные и универсальные. Хотелось бы узнать, каковы они?»
Отвечаю:
1. Осуждаю, т.к. воевать исключительно из принципа (в чём бы этот принцип ни состоял) - дело недостойное ни для кого.
2. Я не знаю, кого имеет ввиду автор под «пиндосами». Знаю, что американцы вообще никакого отношения к запуску ракет по Триполи не имеют. Обама даже у Конгресса США не испросил согласия, чего уж говорить о воле народа.
3. Я не знаю, в чём состоят фундаментальные принципы тех, кого Архангельский назвал «пиндосами». Знаю, что эти принципы входят в прямое противоречие с понятием «демократия». Хотя бы потому, что эти принципы выражены в игнорировании воли американского народа.
4. Собственные мои принципы просты до банальности:
Во-первых. Мне нет никакого дела до Кадафи. Знать его не знаю и знать не желаю. Ливийцам сочувствую независимо от того, кто из них на чьей стороне (я вообще не знаю какие у них там стороны). Так же, как сочувствую всякому народу, переживающему катастрофу любого рода (гуманитарную, стихийную, техногенную или эпидемиологическую). Разница лишь в том, что лично мне из всех видов катастроф, война представляется самой отвратительной. Если бы это хоть каким-то боком была моя война, я бы места себе не находил и желал бы победы одной из сторон. Но это не моя война. Поэтому занимаюсь повседневными делами и желаю ливийцам мира как можно скорее.
Во-вторых, демократия - это власть народа. Власть не может реализовываться без обеспечения верховенства этой власти, т.е. суверенитета. Американская демократия - это власть американского народа. Ливийская демократия - власть ливийского народа. У США есть сухопутные границы и береговая линия со всеми территориальными водами. Вот в пределах этих границ и реализуется американская демократия (по крайней мере, до тех пор, пока действует Конституция США в нынешней редакции). Вне этих пределов могут реализовываться только интересы США, но это уже к демократии никакого отношения не имеет, т.к. вне пределов США обитают неамериканские демосы, таки имеющие свою волю.
В-третьих, верховенство воли американского народа в Ливии вполне возможно, если американцы поделятся с ливийцами властью и территорией, а ливийцы, соответственно с американцами. Если бы Ливия стала частью США, а все поголовно ливийцы полноправными гражданами США, тогда словосочетание «американская демократия в Ливии» звучало бы адекватно. Иначе американской демократии в Ливии быть не может, а может быть война, оккупация, агрессия и унификация (вероятнее всего через приход к власти горстки подходящих парней, владеющих клавиатурой лучше, чем оружием).
В лучшем случае может быть проамериканская меритократия, накачанная западными технологиями (в том числе управленческими). В худшем - оккупационный режим. Стоит оно того или нет должно решаться не извне.
Может быть, мои принципы недостаточно фундаментальны, но на сегодняшний день у меня других нет. Зато есть понимание того, что при всей фундаментальности эти принципы стремительно устаревают. На смену приходит что-то другое, о чём пишет автор.
Суверенитет - ничто. Воля значения не имеет. Границы тоже. Понятие «народ» теряет смысл. Люди объединяются по убеждениям через океан. На всех уровнях (от государственного до дворового) реализуется всё, что технически реализуемо независимо от того, насколько это укладывается в рамки действующего права.
Постепенно формируется система управления, в рамках которой в любой точке (вплоть до отдельного человека) может сконцентрироваться колоссальная ресурсная мощь (по всему спектру от административной до финансовой), не ограниченная ни временем, ни пространством, ни правом.
Система управления, обеспечивающая возможность сверхточного приложения сколь угодно больших ресурсов.
Система, построенная не на прямой и обратной связи, а на связях совершенно иного порядка. Один выбившийся из толпы активный сельчанин может призвать толпы чужаков со всего мира в поддержку своих неразделённых сельчанами идей. И ведь найдётся достаточное число тех, кто поедет и устроит кузькину мать, если идея достаточно сумасшедшая, чтобы настолько привлечь внимание.
Или достаточно привлекательная для того, чтобы стоило концентрировать ресурсы. И тогда содрогнутся клавиатуры, зашуршат мышки, загудят куллеры под гнётом фотошопа. Так всё завертится, что сельчане в трансляциях собственное село не узнают, как ни протирай мониторы.
Что там Гегель писал об идеях, охвативших массы?
В идеи ещё вникнуть надо. А тут не идеи - готовые картины мира могут налету формироваться с такой убедительностью, что не только нет необходимости вникать, а при всём желании невозможно обойти вниманием. Какие надо - такие и представления о мире. Жуй не подавись.
То же самое на уровне города или даже государства.
Действительно, какая тут может быть демократия, когда любое государство как консервная банка вскрывается информационным ножом. Была бы идея, а за бомбами не заржавеет.
Вот, например Армия США в ближайшее время будет оснащена специальной программой, нацеленной на проведение проамериканской пропаганды через различные социальные сети и блоги (спасибо bablaw )
Через полгода спецслужбы половины мира будут располагать пиратской версией этой программы (или функциональными аналогами). Через год эта программа будет висеть в торентах.
Кто сегодня может подумать, что эти множественные виртуалы будут вести «честную» пропаганду (хвалить и ругать), когда гораздо эффективнее разбивать виртуальные фонари и подогревать страхи. Создавать ощущение разрухи и беспомощности. Ни одно государство не устоит перед недоверием населения. Проще всего растить недоверие через ощущение опасности. Особенно, когда государство через это же самое увеличивает контроль. Насилие, страх и отчаяние - вот основные подрывные инструменты в информационном обществе. Чтоб все боялись всех, а государство не могло остановиться в ужесточении мер безопасности. Остальное приложится.
Нужны повстанцы - полтора десятка уже фотосессия (из них десять статистов с грозными физиономиами). Нужны бомбы- будут бомбы. Нужны террористы - будут террористы как раз нужного профиля. Нужны нацисты - в два клика перерисовываются из футбольных фанатов. Нужны фанаты для стартапной команды - в полпинка лепятся из любого крыла любого молодёжного движения. Ровно то же и с молодёжными движениями - было бы желание. Нужна торговля органами - никаких сложностей (таких страстей можно нагнать, что хоть под одеяло лезь). Нужны педофилы- будут педофилы пачками. Нужно насилие в семье - будет насилие в изобилии и в красках. Нужны детские слёзы - да вёдрами. О том, как из пяти пенсионеров сделать возмущённую толпу вообще молчу.
Всё, что нужно нарисуется и материализуется там и тогда, где и когда это нужно. Вопрос лишь в том, чтобы образовалось достаточное число людей (реальных или вымышленных), которым это нужно.
А на это есть свои технологии.
Ну и идентификационные системы, как способ наверняка обеспечить уязвимость каждого перед угрозой всякой напасти.
Как на эти вызовы может ответить демократия? По всему видно, что уже никак не может потому, что само понятие демос размылось. Не локализовано. Значит, будет что-то другое. То, что вроде как всеми уже осознаётся, но к чему никто ещё не готов.
Одно можно сказать наверняка - человека можно подчинить разными способами от угроз до обмана. Но никто не смирится с тем, чтобы его дети жили в рабстве и бесправии. А значит, пока люди воспитывают своих детей, они найдут способ подчинить себе любую реальность, какую бы форму она ни приняла. То-то же с такой интенсивностью внедряются технологии вмешательства в семью.
откуда растёт построение "системы управления нового типа".
А я ничего лучше не нашёл, чем закидать его ссылками. Мог бы коротко сказать:
- Из отрицания суверенитета верховной власти.
Не сообразил. А тут по наводке mike67 почитал вот эту знаковую колонку Архангельского. Знаковую тем, что автор коротко и ёмко объясняет, почему он стоит на позициях прямого отрицания демократии, как способа общественного обустройства.
Одно не могу понять, свидетельствует ли отсутствие в ТАКОМ тексте слова «демократия» о высокой степени словесного мастерства автора или же это говорит о том, что ему даже в голову не пришло увязать суверенитет с демократией. То ли это высочайший уровень лингвистической акробатики, то ли естественное свидетельство того, что демократии уже нет как политического явления.
Отрицание уже в самом названии «Суверенность ягнят». Высшая власть ягнят - это оксюморон такого же уровня, сколь же тавтологично известное словосочетание «суверенная демократия». Демократии вне суверенитета не бывает, равно как и прочих кратий. Высшая власть всегда суверенна. Была суверенна до последнего времени.
И вот, пожалуйста, текст, ставящий вопрос ребром (цитата дословная):
«Если вы осуждаете какие-то действия «пиндосов», вы осуждаете и их принципы. В таком случае вы должны, вероятно, опираться на какие-то собственные принципы, не менее фундаментальные и универсальные. Хотелось бы узнать, каковы они?»
Отвечаю:
1. Осуждаю, т.к. воевать исключительно из принципа (в чём бы этот принцип ни состоял) - дело недостойное ни для кого.
2. Я не знаю, кого имеет ввиду автор под «пиндосами». Знаю, что американцы вообще никакого отношения к запуску ракет по Триполи не имеют. Обама даже у Конгресса США не испросил согласия, чего уж говорить о воле народа.
3. Я не знаю, в чём состоят фундаментальные принципы тех, кого Архангельский назвал «пиндосами». Знаю, что эти принципы входят в прямое противоречие с понятием «демократия». Хотя бы потому, что эти принципы выражены в игнорировании воли американского народа.
4. Собственные мои принципы просты до банальности:
Во-первых. Мне нет никакого дела до Кадафи. Знать его не знаю и знать не желаю. Ливийцам сочувствую независимо от того, кто из них на чьей стороне (я вообще не знаю какие у них там стороны). Так же, как сочувствую всякому народу, переживающему катастрофу любого рода (гуманитарную, стихийную, техногенную или эпидемиологическую). Разница лишь в том, что лично мне из всех видов катастроф, война представляется самой отвратительной. Если бы это хоть каким-то боком была моя война, я бы места себе не находил и желал бы победы одной из сторон. Но это не моя война. Поэтому занимаюсь повседневными делами и желаю ливийцам мира как можно скорее.
Во-вторых, демократия - это власть народа. Власть не может реализовываться без обеспечения верховенства этой власти, т.е. суверенитета. Американская демократия - это власть американского народа. Ливийская демократия - власть ливийского народа. У США есть сухопутные границы и береговая линия со всеми территориальными водами. Вот в пределах этих границ и реализуется американская демократия (по крайней мере, до тех пор, пока действует Конституция США в нынешней редакции). Вне этих пределов могут реализовываться только интересы США, но это уже к демократии никакого отношения не имеет, т.к. вне пределов США обитают неамериканские демосы, таки имеющие свою волю.
В-третьих, верховенство воли американского народа в Ливии вполне возможно, если американцы поделятся с ливийцами властью и территорией, а ливийцы, соответственно с американцами. Если бы Ливия стала частью США, а все поголовно ливийцы полноправными гражданами США, тогда словосочетание «американская демократия в Ливии» звучало бы адекватно. Иначе американской демократии в Ливии быть не может, а может быть война, оккупация, агрессия и унификация (вероятнее всего через приход к власти горстки подходящих парней, владеющих клавиатурой лучше, чем оружием).
В лучшем случае может быть проамериканская меритократия, накачанная западными технологиями (в том числе управленческими). В худшем - оккупационный режим. Стоит оно того или нет должно решаться не извне.
Может быть, мои принципы недостаточно фундаментальны, но на сегодняшний день у меня других нет. Зато есть понимание того, что при всей фундаментальности эти принципы стремительно устаревают. На смену приходит что-то другое, о чём пишет автор.
Суверенитет - ничто. Воля значения не имеет. Границы тоже. Понятие «народ» теряет смысл. Люди объединяются по убеждениям через океан. На всех уровнях (от государственного до дворового) реализуется всё, что технически реализуемо независимо от того, насколько это укладывается в рамки действующего права.
Постепенно формируется система управления, в рамках которой в любой точке (вплоть до отдельного человека) может сконцентрироваться колоссальная ресурсная мощь (по всему спектру от административной до финансовой), не ограниченная ни временем, ни пространством, ни правом.
Система управления, обеспечивающая возможность сверхточного приложения сколь угодно больших ресурсов.
Система, построенная не на прямой и обратной связи, а на связях совершенно иного порядка. Один выбившийся из толпы активный сельчанин может призвать толпы чужаков со всего мира в поддержку своих неразделённых сельчанами идей. И ведь найдётся достаточное число тех, кто поедет и устроит кузькину мать, если идея достаточно сумасшедшая, чтобы настолько привлечь внимание.
Или достаточно привлекательная для того, чтобы стоило концентрировать ресурсы. И тогда содрогнутся клавиатуры, зашуршат мышки, загудят куллеры под гнётом фотошопа. Так всё завертится, что сельчане в трансляциях собственное село не узнают, как ни протирай мониторы.
Что там Гегель писал об идеях, охвативших массы?
В идеи ещё вникнуть надо. А тут не идеи - готовые картины мира могут налету формироваться с такой убедительностью, что не только нет необходимости вникать, а при всём желании невозможно обойти вниманием. Какие надо - такие и представления о мире. Жуй не подавись.
То же самое на уровне города или даже государства.
Действительно, какая тут может быть демократия, когда любое государство как консервная банка вскрывается информационным ножом. Была бы идея, а за бомбами не заржавеет.
Вот, например Армия США в ближайшее время будет оснащена специальной программой, нацеленной на проведение проамериканской пропаганды через различные социальные сети и блоги (спасибо bablaw )
Через полгода спецслужбы половины мира будут располагать пиратской версией этой программы (или функциональными аналогами). Через год эта программа будет висеть в торентах.
Кто сегодня может подумать, что эти множественные виртуалы будут вести «честную» пропаганду (хвалить и ругать), когда гораздо эффективнее разбивать виртуальные фонари и подогревать страхи. Создавать ощущение разрухи и беспомощности. Ни одно государство не устоит перед недоверием населения. Проще всего растить недоверие через ощущение опасности. Особенно, когда государство через это же самое увеличивает контроль. Насилие, страх и отчаяние - вот основные подрывные инструменты в информационном обществе. Чтоб все боялись всех, а государство не могло остановиться в ужесточении мер безопасности. Остальное приложится.
Нужны повстанцы - полтора десятка уже фотосессия (из них десять статистов с грозными физиономиами). Нужны бомбы- будут бомбы. Нужны террористы - будут террористы как раз нужного профиля. Нужны нацисты - в два клика перерисовываются из футбольных фанатов. Нужны фанаты для стартапной команды - в полпинка лепятся из любого крыла любого молодёжного движения. Ровно то же и с молодёжными движениями - было бы желание. Нужна торговля органами - никаких сложностей (таких страстей можно нагнать, что хоть под одеяло лезь). Нужны педофилы- будут педофилы пачками. Нужно насилие в семье - будет насилие в изобилии и в красках. Нужны детские слёзы - да вёдрами. О том, как из пяти пенсионеров сделать возмущённую толпу вообще молчу.
Всё, что нужно нарисуется и материализуется там и тогда, где и когда это нужно. Вопрос лишь в том, чтобы образовалось достаточное число людей (реальных или вымышленных), которым это нужно.
А на это есть свои технологии.
Ну и идентификационные системы, как способ наверняка обеспечить уязвимость каждого перед угрозой всякой напасти.
Как на эти вызовы может ответить демократия? По всему видно, что уже никак не может потому, что само понятие демос размылось. Не локализовано. Значит, будет что-то другое. То, что вроде как всеми уже осознаётся, но к чему никто ещё не готов.
Одно можно сказать наверняка - человека можно подчинить разными способами от угроз до обмана. Но никто не смирится с тем, чтобы его дети жили в рабстве и бесправии. А значит, пока люди воспитывают своих детей, они найдут способ подчинить себе любую реальность, какую бы форму она ни приняла. То-то же с такой интенсивностью внедряются технологии вмешательства в семью.