О "России во мгле"
Ещё в детстве, увлёкшись творчеством Уэллса, я услышал от отца, что тот в своё время приезжал в Россию - незадолго после Великой Октябрьской Социалистической Революции, и даже написал по этому поводу объёмистый очерк (они этот очерк проходили в школе - дескать, несмотря на то, что писатель буржуазный, как он адекватно отозвался о тогдашней ситуации в России). Много позже, уже в настоящее время, я стал натыкаться на отзывы современных "мыслителей" о том периоде истории - и там, где они вспоминали Уэллса, неизменно с ехидством отмечали, как хорошо он описал тогдашнее положение дел в России и приводили такие цитаты, от которых волосы встают дыбом. "Что-то тут не так, - подумал я. - Это, видимо, два разных Уэллса". Но Уэллс был всё же один, и потому я обратился к первоисточнику - правда, русскому переводу, но всё же.
И что оказалось? Вы знаете, всё же в советских школах проходили полные произведения, а не их пересказы. И воспоминания моего отца оказались абсолютно верными. А вот эти самые современные "мыслители", как это обычно бывает, просто надёргали цитат из контекста.
Ниже я попробую подробно пересказать содержание этого очерка. Не верите мне? И правильно! Я ведь тоже могу быть политически ангажирован. А потому - лучше читайте настоящую "Россию во мгле" Уэллса.
Текст приводится по изданию: Герберт Уэллс, 1964. Собрание сочинений в 15 томах. Том 15. М.: Правда. С. 315 - 378.
Всё начинается очень просто:
"В январе 1914 года я провёл недели две в Петрограде и Москве; в сентябре 1920 года г. Каменев, член русской торговой делегации в Лондоне, предложил мне снова посетить Россию. Я ухватился за это предложение и в конце сентября отправился туда с моим сыном, немного говорившим по-русски. Мы пробыли в России 15 дней; большую часть из них - в Петрограде, по которому мы бродили совершенно свободно и самостоятельно и где нам показали почти всё, что мы хотели посмотреть. Мы побывали в Москве, и у меня была продолжительная беседа с г. Лениным, о которой я расскажу дальше. В Петрограде я жил не в отеле "Интернационал", где обычно останавливаются иностранцы, а у моего старого друга Максима Горького. Нашим гидом и переводчиком оказалась дама, с которой я познакомился в России в 1914 году, племянница бывшего русского посла в Лондоне. Она получила образование в Ньюнхеме, была пять раз арестована при большевиках; выезд из Петрограда был ей запрещён после её попытки пробраться через границу в Эстонию, к своим детям; поэтому уж она-то не стала бы участвовать в попытке ввести меня в заблуждение. Я говорю об этом потому, что на каждом шагу, и дома, и в России, мне твердили, что нам придётся столкнуться с самой тщательной маскировкой реальной действительности и что нас всё время будут водить в шорах."
Как видите, Уэллс был тот ещё тёртый калач и понимал, что к чему, поэтому старался смотреть на вещи максимально объективно - со своей стороны буржуазного писателя.
"На самом же деле подлинное положение в России настолько тяжело и ужасно, что не поддаётся никакой маскировке."
Какая фраза, а? Нет, вы только посмотрите! Настоящая находка! Да-да, большевики - сволочи, "Россия, которую мы потеряли" и т.п. На эту цитату я тоже натыкался у современных "мыслителей".
"Основное наше впечатление от положения в России - это картина колоссального непоправимого краха."
Да, жги, Уэллс!
"Среди этой необъятной разрухи руководство взяло на себя правительство, выдвинутое чрезвычайными обстоятельствами и опирающееся на дисциплинированную партию, насчитывающую примерно 150 000 сторонников [сноска - В действительности РКП(б) насчитывала в это время более 600 000 членов.], - партию коммунистов. Ценой многочисленных расстрелов оно подавило бандитизм, установило некоторый порядок и безопасность в измученных городах и ввело жёсткую систему распределения продуктов.
Я сразу же должен сказать, что это - единственное правительство, возможное в России в настоящее время. Оно воплощает в себе единственную идею, оставшуюся в России, единственное, что её сплачивает. Но всё это имеет для нас второстепенное значение. Для западного читателя самое важное - угрожающее и тревожное - состоит в том, что рухнула социальная и экономическая система, подобная нашей и неразрывно с ней связанная."
Хм, а вот это уже интересно. Уэллс не винит большевиков в том дерьме, в котором по уши тонет Россия, - наоборот, он говорит, что большевики её активно оттуда вытаскивают и вообще единственные, кто реально способен это сделать. Всю вину он возлагает на Мировую войну и слабое царское правительство, допустившее такое. А опасение, высказанное им в последнем предложении - чисто шкурный интерес: с одной стороны, "а-а-а, у них был империализм, и они теперь в дерьме, у нас тоже империализм, почему мы не можем оказаться в таком же дерьме? Надо что-то делать!", с другой стороны, "а-а-а, они экспортировали нам зерно, древесину, металлы, что же мы теперь будем делать без их продукции?".
"Для нас современный город, в сущности, - лишь длинные ряды магазинов, ресторанов и тому подобного. Закройте их, и улица потеряет всякий смысл."
Он перед этим просто описывал, что все магазины в Петрограде закрыты, и поэтому никто особенно не гуляет по улицам. Какой типично буржуазный взгляд! И что самое ужасное - сейчас и мы им в полной мере прониклись.
"Столкнувшись с нехваткой почти всех предметов потребления, вызванной отчасти напряжением военного времени - Россия непрерывно воюет уже шесть лет, - отчасти общим развалом социальной структуры и отчасти блокадой, при полном расстройстве денежного обращения, большевики нашли единственный способ спасти городское население от тисков спекуляции и голодной смерти и, в отчаянной борьбе за остатки продовольствия и предметов первой необходимости, ввели пайковую систему распределения продуктов и своего рода коллективный контроль.
Советское правительство ввело эту систему, исходя из своих принципов, но любое правительство в России вынуждено было бы сейчас прибегнуть к этому. Если бы война на Западе длилась и поныне, в Лондоне распределялись бы по карточкам и ордерам продукты, одежда и жильё. Но в России это пришлось делать на основе не поддающегося контролю крестьянского хозяйства и с населением недисциплинированным по природе и не привыкшим себя ограничивать. Борьба поэтому неизбежно жестока.
С пойманным спекулянтом, с настоящим спекулянтом, ведущим дело в мало-мальски значительном масштабе, разговор короткий - его расстреливают."
Как видите, оправдание большевистского правительства - это не просто оговорка; оно проходит лейтмотивом через весь очерк, дескать, а вы на месте большевиков смогли бы поступить иначе и бороться с разрухой меньшей кровью? Уэллс уверен, что нет.
"У крестьян сытый вид, и я сомневаюсь, чтобы им жилось много хуже, чем в 1914 году. Вероятно, им живётся даже лучше. У них больше земли, чем раньше, и они избавились от помещиков. Они не примут участия в какой-либо попытке свергнуть советское правительство, так как уверены, что, пока оно у власти, теперешнее положение вещей сохранится. Это не мешает им всячески сопротивляться попыткам Красной Гвардии отобрать у них продовольствие по твёрдым ценам. Иной раз они нападают на небольшие отряды красногвардейцев и жестоко расправляются с ними. Лондонская печать раздувает подобные случаи и преподносит их как крестьянские восстания против большевиков. Но это отнюдь не так. Просто-напросто крестьяне стараются повольготнее устроиться при существующем режиме.
Но все остальные слои общества, включая и должностных лиц, испытывают сейчас невероятные лишения."
Тут уж без комментариев. Уэллс читал английские газеты - Уэллс приехал и взглянул своими глазами. Ему виднее, наверное.
В этом же разделе идёт краткое описание прочих видов разрухи (больницы, столовые и т.п.), которое я не буду приводить за недостатком места - можете сами прочесть. Но, повторюсь, Уэллс нигде не винит большевиков в этом. А именно:
"Вы, конечно, скажете, что это зрелище беспросветной нужды и упадка жизненных сил - результат власти большевиков. Я думаю, что это не так. О самом большевистском правительстве я скажу позднее, когда обрисую всю обстановку в целом. Но я хочу уже здесь сказать, что эта несчастная Россия не есть организм, подвергшийся нападению каких-то пагубных внешних сил и разрушенный ими. Это был больной организм, он сам изжил себя и потому рухнул. Не коммунизм, а капитализм построил эти громадные, немыслимые города. Не коммунизм, а европейский империализм втянул эту огромную, расшатанную, обанкротившуюся империю в шестилетнюю изнурительную войну. И не коммунизм терзал эту страдающую и, быть может, погибающую Россию субсидированными извне непрерывными нападениями, вторжениями, мятежами, душил её чудовищно жестокой блокадой. Мстительный французский кредитор, тупой английский журналист несут гораздо большую ответственность за эти смертные муки, чем любой коммунист."
Я пересказал только лишь первую часть очерка ("Гибнущий Петроград"), но, думаю, у вас уже сложилось мнение о том, что на самом деле хотел донести Уэллс до читателя. Всё же я советую вам полностью ознакомиться с очерком: далее Уэллс пишет о спасательных операциях, предпринятых большевистским правительством для борьбы с разрухой, о визите в Москву, о разговоре с Лениным, о важной и незаменимой роли России в Европе... Да много о чём.
Единственное, что немного омрачило моё чтение очерка - это полное незнание Уэллса самых основ марксизма. Там есть раздел, где он рассуждает о них, совсем как ребёнок, и даже иррационально побаивается "бородатого Маркса" (да-да, дело именно в бороде!). Но в остальном - чрезвычайно полезная для историка вещь, особенно если учесть, что сам Уэллс не русский (вполне себе англичанин, махровый такой), не марксист (т.е. его симпатии к действиям большевиком исключительно рациональные - "а как же иначе?" - а не идеологические), и писал он этот очерк не для нас с вами, а для своих современников-англичан.
Опять же, я нисколько не утверждаю, что взгляды Уэллса абсолютно объективны - однако вкупе с мемуарами наших революционеров (которые и русские, и марксисты) и "10 днями, которые потрясли мир" Джона Рида (который нерусский, но марксист) это может оказаться весьма интересным.
Кстати, в таком случае можно построить вот такую таблицу :)))
русский
нерусский
марксист
Революционеры:
большевики - молодцы,
интервенты, белогвардейцы -
сволочи
Джон Рид:
большевики - молодцы,
интервенты, белогвардейцы -
сволочи
не марксист
Белогвардейцы:
большевики - сволочи,
белогвардейцы - молодцы
Герберт Уэллс:
большевики - молодцы,
интервенты, белогвардейцы -
сволочи
Конечно, вы всегда можете заметить, что я рассматриваю очень упрощённую ситуацию... Но всё же симптоматично, вам так не кажется?
Я намеренно старался приводить цитаты пообъёмистей, дабы не быть обвинённым в отрыве их от контекста. Но всё же прочтите полностью - и, как мне кажется, многие современные пропагандисткие шоры относительно той эпохи должны пасть с ваших глаз. А если нет - уж извиняйте...