Тириар: выгнать США и создать Европу
Интересные воспоминания ещё советского диссидента, публициста и русского националиста Анатолия Иванова, который был лично знаком с бельгийским геополитиком Жаном-Франсуа Тириаром (1922 - 1992). Тириар посвятил жизнь спасению европейской идентичности от англосаксонского атлантизма и поглощения. Его мысли по поводу гегемона, Европы и роли СССР (России) в её судьбе, во многом, не утеряли актуальности и опередили время.
ЖАН ТИРИАР ПРОДОЛЖАЕТ БОРЬБУ
Анатолий Иванов (Русский Международный Журнал АТЕНЕЙ)
Jean-François Thiriart, 1972
Когда я впервые прочёл в одном французском журнале рубрику “Говорит Жан Тириар”, я совершенно не знал, что это за человек, и вообще, жив ли он. Тогда он, к счастью, ещё был жив. Между нами завязалась переписка. Затем последовали визит Тириара в Москву, его пресс-конференция 19 августа 1992 года в доме российских писателей на Комсомольском проспекте, а три месяца спустя пришло известие о его внезапной кончине. Это случилось 23 ноября 1992 года.
Реакция как российской либеральной, так и русской патриотической общественности на приезд в нашу страну Тириара была недоуменной по причине неведения как той, так и другой стороны. Одни возмущались, как это сюда пустили “фашиста” и “эсэсовца”, другие намекали на то, что Тириар - еврей, а посему верить ему нельзя. Для самого Тириара эти сложившиеся вокруг него легенды были не в новинку. Он со смехом вспоминал, как у него на родине один либеральный идиот написал однажды, будто Тириар командовал французской дивизией СС “Карл Великий”, хотя Тириару в войну было всего 20 лет!
Я не знаю, как могли бы сложиться в дальнейшем наши отношения с Тириаром. Мы с ним много спорили, поскольку расхождения по принципиально важным вопросам были очень велики, но Тириар был такой человек, с которым можно было спорить даже находя в этом некое удовольствие. Один из наших мелких политических деятелей, когда ему противоречат, сразу же начинает орать: “Ты дурак, ты ничего не понимаешь!” У Тириара была совершенно иная манера спорить.
Он сам говорил о себе, что одно время был идеологом, но позже стал доктринером-рационалистом и придает главное значение методике мышления. От слов “доктринер” и “методика” веет скукой, но Тириар был из тех людей, с которыми не соскучишься. Полемика с ним чем-то напоминала фехтование, только роль шпаг выполняли мысли. Я думаю, в его манере спорить проявлялся ставший у нас со времен Штирлица притчей во языцех “нордический характер”.
По словам Тириара, его фамилия имеет германскую этимологию и происходит от имени “Теодорих”. Тириары есть не только в Бельгии, но и в Голландии, Германии и Бургундии. “Мои предки были викинги, - писал он. - У меня голубые глаза, как и у моего отца и моего сына, Я до сих пор хожу на паруснике в открытое море”. Но Тириар отнюдь не кичился своим происхождением. Он помнил, что викинги вплоть до III века н.э. регулярно приносили человеческие жертвы, и признавался, что предпочел бы иметь в качестве предков Анаксагора и Фалеса.
“Мой метод анализа не понравится параноикам “миссии богоизбранного народа”, взятой из Ветхого Завета, а также молодым сторонникам современной романтической крайне правой тенденции с их “нордическим хламом”. Резкость этой оценки Тириара объясняется его непримиримой враждебностью ко всему, что препятствует объединению Европы. Одно из этих препятствий - “внутриевропейский расизм”. Имеется в виду такие молодые немцы, которые считают себя борцами за Европу, но дрожат при одной мысли, что их сестра может выйти замуж за сицилийца, или молодые европейские активисты из Франции, которые в глубине души считают себя выше бельгийцев. Первых вдохновляет недопустимый германский расизм, вторых - шовинизм”.
Жан-Франсуа Тириар родился в Брюсселе 22 марта 1922 года. Он пошел по стопам своего отца, который был оптиком, и окончил Высшую техническую школу. Свою семью он характеризовал как буржуазную, либеральную и антиклерикальную. Его родители, как и многие в 30-е годы, флиртовали с коммунизмом. Его папа любил напускать на себя таинственный вид и сам распускал о себе слухи, будто он работает на Коминтерн. Тириар с юмором вспоминал, как его мать распевала на одном митинге “Интернационал”, подняв руку и сжав кулак, а на ее пальце блестел крупный бриллиант.
Но интернационализм сыграл с семьей Тириара злую шутку. Его мать развелась с отцом и вышла замуж за немецкого еврея (отсюда и пошла гулять легенда, будто у Тириара мать - еврейка). Это было уже слишком. Тириар воспринял это так, как если бы членом семьи богатых белых американцев стал негр. И Савл превратился в Павла. До этого Тириар принадлежал к Молодой гвардии социалистов, выступавших единым фронтом с коммунистами, принимал участие в уличных стычках с правыми и научился ловко бросать кирпичи, но, будучи оскорблен до глубины души поступком своей матери, незадолго до войны перешел из лагеря коммунистов в лагерь национал-социалистов. Переход ему облегчила организация под названием Фихте-Бунд, группировка бывших немецких национал-большевиков.
В войну Тириар был членом Общества друзей Великогерманского Рейха, но он оговаривает, что был не на стороне Германии, а на стороне национал-социализма. “Мы до конца бились на стороне Рейха, - вспоминал он. - Одни мои товарищи погибли на Восточном фронте, другие были расстреляны в мае 1945 года”. Сам же Тириар, благодаря ловким адвокатам, отделался тремя годами тюрьмы.
До 1958 года в Бельгии Тириар был лишен всех политических прав. Новые шансы забрезжили перед ним в 1960 году, когда разразился кризис в Конго. Советские газеты стенали тогда о печальной судьбе Патриса Лумумбы, но ни словом не упоминали о трехстах белых женщинах, изнасилованных спустившимися с деревьев черными животными (какой либерал-антирасист осмелится назвать тех, кто это творил, людьми?). Чувство возмущения объединяло тех бельгийцев, которые сражались в рядах антифашистского Сопротивления, с теми, кто был на стороне немцев. Тириар и его бывшие противники начали делать общее дело. Их целью была дестабилизация режима в Бельгии и сохранение власти бельгийцев в Конго. Но США решили вытеснить Бельгию из Африки, и трусливая бельгийская буржуазия капитулировала перед ними.
11 июля 1960 года Тириар создал международную организацию “Молодая Европа”, которая имела отделения в одиннадцати странах и просуществовала до 1969 года. В 1962 году он провел в Венеции международную конференцию, в которой приняли участие такие известные деятели, как отнюдь не молодой сэр Освальд Мосли и Адольф фон Тадден. Но единства между ними не было. “Мосли и я были европейцами, а Тадден - узким немецким националистом, архаичным антикоммунистом”, - вспоминал Тириар. Печатным органом движения был журнал “Европейская нация” (вышло 30 номеров)
Конец 50-х начало 60-х годов прошлого века - эпоха отчаянной борьбы за французский Алжир. Тириар считает, что поднявшие мятеж генералы Салан, Шалль и другие могли свергнуть де Голля - достаточно было сбросить парашютный десант на Париж. Число жертв при этом, по его расчетам, было бы максимум 5000 человек - гораздо меньше, чем сто тысяч убитых без суда и следствия после т.н. “Освобождения” Франции в 1944 году. Так или иначе, Тириар активно помогал ОАС [ «Секретная армейская организация» (OAS) - подпольная организация французских ультраправых - ch.] - поставлял ей оружие и паспорта, за что в марте 1962 года был арестован и просидел месяц в тюрьме.
Тириар видел тогда во Франции трамплин для будущей европейской революции. После разгрома ОАС он стал искать новые, как он выражался, “внешние легкие” для европейского освободительного движения и даже встречался с этой целью в июне 1966 года в Бухаресте с Чжоу Энь-Лаем. Но главную ставку он сделал на арабские страны. Тириар вознамерился организовать европейские интернациональные бригады для помощи арабам в вооруженной борьбе против Израиля, который он называл раковой опухолью Ближнего Востока и предлагал перенести в один из американских штатов. Он побывал в Багдаде, где встречался с генералом Бакром, главой Ирака до Саддама Хуссейна, а позже в Египте имел встречу с Насером, который его очень разочаровал. СССР, от которого тогда зависели эти арабские страны, наложил “вето” на план Тириара. Друг Тириара, знаменитый Отто Скорцени, (их было тогда четверо друзей - президент Аргентины генерал Пен, Скорцени, Тириар и испанский писатель и журналист Бернардо Хиль Мугарса) рассказывал, что многие из бывших нацистов пытались после войны что-то сделать в Египте, но все они были разочарованы и потрясены полнейшей неспособностью арабов к военному делу. Будь Скорцени жив сегодня, он бы очень удивился комментариям некоторых наших военных специалистов, суливших американцам “новый Сталинград” в Ираке.
С арабами тоже ничего не получилось, и в 1969 году “Молодая Европа” распалась, а Тириар временно отошел от политической деятельности и занялся деловой и научной - он стал председателем Европейского общества оптометрии, после чего ему был разрешен въезд в те страны, куда его раньше не Пускали, - в Швейцарию, Францию, Англию.
Тириар называет ряд причин, приведших к неудаче Молодой Европы”, в частности ту, что в ней, как и во всех революционных движениях, как левых, так и правых, был очень велик процент невротиков и психопатов. Молодые активисты подобных движений, как правило, люди с проблемами, прежде всего, семейными и эмоциональными. Им нужно, чтобы кто-нибудь заменил им отца. Тириар же был преуспевающим бизнесменом, счастливым в браке, отцом здоровых и разумных детей, словом, человеком иного ранга, нежели его активисты из маргиналов. Главным идеологом для Тириара был Парето, а любимым автором его активистов - Эвола (отметим как факт, требующий особого осмысления, популярность Эволы среди психопатов).
Но политические противники Тириара не забывали о прошлом и постоянно напоминали ему о нем. В 1981 году Тириар сорвался и надавал по морде двум особенно наглым студентам-фанатикам, после чего враги рода человеческого подожгли его дом. Тириар решил вернуться к политической деятельности, по крайней мере, в литературной форме. Свои новые идеи он изложил в книге “Евро-советская империя от Владивостока до Дублина” (1984).
На Западе не очень-то много поклонников нашей страны. Даже нынешнюю, уже некоммунистическую Россию, там не шибко жалуют, что уж говорить о Советском Союзе! Тириар “полюбил нас черненькими”, точнее, “красненькими”, не став от этого коммунистом и отнюдь не за “деньги партии”, как многие зарубежные коммунисты былых времен.
В приведенном выше названии книги Тириара уже четко прослеживаются его представления о том, что есть Европа. Ее границы простираются от Дублина до Владивостока, т.е. Россия, даже в форме Советского Союза, это самая что ни на есть настоящая Европа, а никакая не “Евразия”.
“Исторически, географически и политически СССР является европейской державой, - подчеркивал он. - Россия является частью Европы”. Он знать не хотел никаких географических условностей, вроде границы по Уралу, для него вся территория до Уссури была тоже Европой, а сибирские границы СССР - геополитическими границами Европы. Тириар очень опасался за эти границы, опасался, что Советский Союз не выстоит против Катая, не сможет без помощи реорганизованной Европы удержать Сибирь (“нашу Сибирь”, как говорил он) и потеряет ее примерно к 2025 году.
Однако Тириар призывал любыми средствами предотвратить войну между Россией и Китаем, которая была бы такой же трагедией, как война между СССР и Германией, и заключить с этой целью русско-китайский пакт по типу пакта 1939 года.
Говоря о единстве Европы и России, Тириар не упоминал о главном - об их расовом единстве, хотя, безусловно, имел его в виду. Он решительно отвергал выдумки геббельсовской пропаганды о Советском Союзе как о “монгольской орде”. Он помнил, как часто немецкие газеты в войну печатали специально подобранные фотографии каких-то монголоидных уродов в красноармейской форме. После войны Тириар выписывал советские военные журналы, рассматривал в них фотографии настоящих русских солдат и восклицал: “Это же наши парни!” Мало того: Тириар считал Россию, т. е. Советский Союз, последним независимым государством в Европе и даже готов был уступить нашей стране европейскую гегемонию, сравнивая себя с Сократом, призывавшим греков подчиниться македонцам ради общей борьбы против персов, но в то же время подчеркивал, что Советский Союз это еще “незавершенная нация’, а завершенной она станет лишь когда Советская Армия выйдет на рубежи от Исландии и Ирландии до Азорских и Канарских островов. Он отдавал себе отчет в том, что СССР слаб, что он не выживет без интеграции с Западной Европой, без ее экономической, демографической в промышленной мощи, и превратится в “малую великую державу”, в “снежную Бразилию”, как он любил выражаться, тем более, что “мировой сионизм решил уничтожить Советский Союз” после своего неудачного эксперимента с т.н. “пражской весной”. “Дестабилизация советского режима - надежда сионистов, которые хотят иметь свободу рук для установления господства на всем Среднем Востоке”, - пророчески писал он. Тириар прекрасно понимал, что “советский коммунизм глуп и неэффективен”, что “либеральная капиталистическая экономика является гораздо более эффективной и гибкой, чем марксистская”, но и не думал злорадствовать по поводу предстоящего банкротства Советского Союза, а предлагал способ предотвращения этого банкротства, хотя - увы! - неосуществимый. Он писал: Теперь надо укреплять коммунизм, коммунистов Тириар собирался укреплять идеями Макиавелли, Гоббса и Парето. Однако коммунизм на такую эволюцию заведомо способен не был, его перспективы были совершенно беспросветными.
Продолжение здесь.