Маале Адумим - Монастырь св. Евфимия.
(По мотивам очередной поездки с nehag-sus)
Большей частью информации о св. Евфимии и о носящем его имя монастыре мы обязаны Кириллу Скифопольскому (1,2). Кирилл провёл в интересующем нас монастыре десять лет (545-555), и хотя было это через семьдесят с лишним лет после смерти основателя, всё же по сравнению с нами практически сойдёт за очевидца... Итак, Евфимий родился в 377-м году в Мелитине, столице Малой Армении. Он рано остался без отца и оказался на попечении местного епископа.
будучи вскормлен и обучен, и пройдя через все последование церковных чинов, он, против воли, рукополагается епископом того времени во пресвитера святейшей церкви Мелитинской, и получает поручение заботиться и предстательствовать о честных монастырях города; на него была возложена эта забота потому, что он был монахолюбец из детства и, стремясь к безмолвию, проводил большую часть времени в монастыре... Но славоненавистник и боголюбец Евфимий, полагая, что эта забота послужит препятствием добродетели, ушел из города и бежал в Иерусалим, восхотев жить в этой пустыне. Этот великий отец наш Евфимий, наставляемый Святым Духом, прибыл в Иерусалим на двадцать девятом году жизни {т.е. в 405-м} и, поклонившись святому Кресту и святому Воскресению и прочим честным местам, и посетив богоносных отцов в пустыне, узнав добродетель и житие каждого и запечатлев в своей душе, пришел в лавру Фаранскую, лежащую в шести поприщах от святого града и, любя безмолвие, поселился в отшельнической келлии, вне лавры, не стяжав себе ничего от века сего.
Через пять лет Евфимий вместе с другим монахом, Феоктистом, оставил Фаранскую лавру и поселился в пещере над Вади Мукелик ака Нахаль Огг. Вокруг них начали собираться последователи и на месте была обустроена киновия; при этом Евфимий "передавал каждого из отрекающихся от мира блаженному Феоктисту", сам же по мере сил пытался вести жизнь отшельника. Но однажды в гости нагрянуло целое сарацинское племя во главе с неким Аспеветом (персидское слово, означающее "конюший"). Сын последнего, Теревон, "был поражен бесом, вследствие чего вся правая его сторона, от головы до ног, иссохла"; после безуспешных обращений ко всяческим врачам, магам и астрологам, Теревону явился во сне монах и направил к Евфимию в иеруслимскую пустыню.
Блаженный Феоктист, услышав это, поведал великому Евфимию, сидевшему в безмолвии, и Евфимий, помыслив, что неуместно противиться божественным видениям, сошел к ним и помоляся прилежно, и знаменовав Теревона знамением креста, восставил здрава. Варвары, пораженные столь внезапным изменением и преславным чудотворением, уверовали во Христа и все, павши на землю, просили принять печать Христову. Чудоносный же Евфимий, разумев, что они от души уверовали во Христа, приказал приготовить малую купель в углу пещеры, сохраняющуюся и до ныне, и, огласив их всех, крестил во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аспевета он переименовал Петром и крестил его первым...
После описанного случая Евфимий сделался так знаменит, что оставаться в монастыре Феоктиста стало совершенно невозможно. В 421-м, взяв с собой одного ученика по имени Дометиан, Евфимий отправился на юг, на гору Марда у Мёртвого Моря (вероятно, Масада), а потом в "пустыню Зиф", где основал монастырь Капарвариха. Но получилось как всегда: исцеление, популярность, и как следствие - дальняя дорога обратно на север:
Великий Евфимий, видя опять, что его беспокоят многие - место было близ селений - сказал своему ученику Дометиану: "Идем, чадо, посетим преподобного Феоктиста с братиею", и, выйдя из монастыря Капарвариха, пришел в святое место, где ныне с Богом стоить святая его обитель, отстоящая приблизительно на три поприща от треблаженного Феоктиста. Он весьма возлюбил это место, потому что оно было ровное, и в то же время уединенное и прекрасное, и тогда было особенно пустынно и непроходимо, прежде, чем были созданы в южной пустыне толикие монастыри... В этом месте он сел во многом безмолвии с учеником своим, в небольшой пещере, в которой теперь находится положение его честного тела.
Здесь к Евфимию пришёл Аспевет-Пётр, и приведя работников, сделал большой двуустый водоем, существующий и доселе в саду, выстроил вблизи пекарню и сделал три келлии святому старцу, а среди келлий молельню или церковь. Сарацины хотели было остаться с Евфимием, но последний отвёл им отдельное место в пустыне. Впоследствии он часто посещал подведомственных сарацин и даже уговорил иерусалимского патриарха Ювеналия назначить Петра "епископом шатров" (впоследствии этот Пётр участвовал в Эфесском соборе). Наученный горьким опытом, отшельник вовсе не желал принимать учеников и последователей, и всех являвшихся отсылал к Феоктисту. Но не судьба:
Когда же благоизволил Бог населиться этому месту, он прежде всего послал трех братьев по плоти, родом из страны Каппадокийцев, воспитанных в Сирии и украшенных всяким духовным разумом - Косму, Хрисиппа и Гавриила; они просили его остаться, по он их не принял: три вещи препятствовали ему: любовь к безмолвию, юный их возраст, и то, что Гавриил был скопцом от рождения. И в эту ночь он видит некоего, говорящего ему: "Прими этих братьев, потому что Бог послал их, и впредь не отклоняй никого, хотящего спастись". И тогда святой, приняв их, сказал старшему из них Косме: "Вот я сделал так, как повелел мне Бог: но блюди, чтобы не дозволять младшему брату выходить из келлии, потому что не подобает жить в лавре женскому лицу...". После них он принял {список}. Приняв сих одиннадцать, он поручил епископу Петру построить им небольшие келлии и украсить церковь всяческой красотою. И так он устроил это место, как лавру, по образцу Фаранской. И сошел в лавру архиепископ Ювеналий, имея с собою иже во святых Пассариона, бывшего тогда хорепископом и архимандритом монахов, и освещенного Исихия, пресвитера и учителя церкви. Он освятил лаврскую церковь в Мае месяце, седьмой день одиннадцатого индиктиона, в пятьдесят второе лето жизни великого Евфимия {т.е. 7 мая 428-го года; впоследствии многие важные церемонии в монастыре приурочивались к 7 мая}.
Дальше немного про чудеса (так, молитвами Евфимия прекращается засуха, уже упомянутый Теревон рожает троих сыновей, a в монастырской кладовой неожиданно оказывается достаточно еды для четырёхсот армянских паломников), немного про разных монахов (в частности, из одного приходится изгнать беса) и довольно много про ереси. "...отцы удивлялись теплейшему рвению великого Евфимия о церковных догматах, хотя он и жил в большой кротости и умеренности разума. Они утверждали, что он отвращался от всякой ереси, противной правому слову веры", - пишет Кирилл и переходит к конкретике. Конкретика же такова, что решения Халкидонского собора (451), осуждавшие монофизитов, многими были встречены как спорные нововведения. Антихалкидонская партия - в лице некоего Феодосия - взяла под свой контроль иерусалимскую патриархию; возглавлявший её прежде Ювеналий отправился за поддержкой в Константинополь. Сторону уклонистов приняла большая часть палестинских монахов и впридачу опальная, но всё же императрица Евдокия
И когда почти все горожане и монахи пустыни последовали... отступничеству, только бывшие с великим Евфимием одни из всей пустыни не хотели войти с ним в общение... Феодосий, овладев всеми делами Палестинскими, тщился льстивыми словами погасить эту единственную оставшуюся в пустыне жизненную искру благочестия, но обманулся в надежде: подобно стреле, встретившей более сильное препятствие, он отскочил, и как дикая морская волна разбился и рассеялся от такового оплота и предстателя правой веры. Однако, он не переставал в обманах, пытаясь убедить его. Великий же Евфимий, видя толикое бесстыдство Феодосия, заповедав отцам не входить в общение с его отступничеством, удалился в великую пустыню; и узнав это, многие из отшельников последовали тому же.
Наконец, в 453-м Ювеналий вернулся с императорским войском. Феодосий, по некоторым данным, пытался оказать вооружённое сопротивление, но "был извержен". Евдокия же после череды жизненных неурядиц осознала допущенные ошибки и обратилась за консультацией к Симеону Столпнику; тот же порекомендовал следовать наставлениям Евфимия.
узнав прежде, что великий Евфимий не согласится войти в город, она потщилась выстроить столп на самом высоком месте восточной пустыни, к югу от его лавры, приблизительно в тридцати стадиях {предположительно гора Мунтар, милях в трёх южнее монастыря}, желая тут чаще наслаждаться его божественным учением... Святой же, благословив ее, сказал: "Внимай себе, чадо, впредь; ибо из за того, что ты увлекалась лукавством Феодосия, с тобою случилось лукавое и наивраждебное в Италии; и потому... отступи и присоединись к другим трем святым и вселенским соборам: Никейскому, собравшемуся на Ария, Константинопольскому - на Македония, Ефесскому - впервые на Нестория: прими и произнесенный ныне собравшимся в Халкидоне вселенским собором устав и, отступив от общения с Диоскором, общевайся с Ювеналием. епископом Иерусалимским". Сказав это, он помолился и, простясь с нею, ушел. Она же, весьма удивляясь добродетели святого мужа, на деле исполнила сказанное им, как бы слышав это из уст Бога... и великое множество мирян и монахов, по ее примеру, обратилось к кафолической Церкви.
Монахи, желающие быть принятыми в лавру, должны были сперва пройти "курс молодого бойца" в киновии Феоктиста, особенно если молоды и безбороды. Так, когда Евфимию шёл восемьдесят второй год, к нему попросился Савва, будущий основатель Мар Сабы, но получил от ворот поворот и направление к Феоктисту. Подобная система, к слову, практиковалась впоследствии и Саввой. А вот Илья из Аравии и Мартирий из Каппадокии, имевшие за плечами опыт отшельничества в Египте, собеседование прошли. "Весьма полюбив их обоих, просвещенный умом Евфимий часто призывал их на беседу... по прошествии некоторого времени Илия ушел в Иерихон и выстроил себе келлию вне города, где созданы ныне его славные и знаменитые монастыри, а Мартирий, найдя пещеру к западу от Лавры, приблизительно в пятнадцати стадиях, безмолвствовал в ней, и там, с Богом, построил преславный монастырь.
14 января каждого года Евфимий уходил с группой последователей в пустыню. Так было до 473-го года, когда старец объявил монахам, собравшимся чтобы идти с ним или проводить: "эту неделю я остаюсь, а в субботу ночью уйду". 20 января Евфимий умер.
(Евфимий на мозаике из монастыря Неа Мони на острове Хиос, via wiki)
Вместо подписи к портрету - опять же цитата из жития:
Говорят про него, что он имел ангельский вид: обращения был простого, нрава кротчайшего, видимый же образ его тела был кругловат, светел, бел и доброзрачен; ростом он был немного низок и весь седой, и имел большую бороду, достигавшую до чрева, все члены его были целы, так что ни очи его ни зубы не были повреждены; он скончался будучи крепок и бодр.
Похоронили Евфимия в пещере, ранее служившей ему кельей:
Диакон же Фид, имея много рабочих и приложив старания, превратил пещеру, где сначала безмолвствовал Евфимий, в прекрасный и большой дом; середину его он отделил для гроба великого отца, а с обеих сторон устроил усыпальницы для пресвитеров и игуменов и прочих честных мужей. Когда все было готово, патриарх тотчас присылает из Иерусалима доску, которая должна лежать на гробнице, серебряный сосуд, преграду и другое, что, как он знал, украшает храм. Затем он сам прибыл в лавру и тогда, вверив собственным рукам святое тело блаженного, со светильниками и псалмами перенес в новопостроенный дом и сохранно положил в святую гробницу, так, чтобы ее нельзя было более открыть и унести оттуда хотя бы небольшую часть мужа. Затем, наложив доску, он прикрепил поверх ее сосуд, приблизительно на груди, и с того времени по настоящий день он источает разнообразную благодать приходящим верующим.
Спустя несколько лет монастырь из лавры стал киновией; согласно Кириллу, так распорядился на смертном одре сам основатель. Работы начались в 478, под руководством того же Фида. К 7 мая 482 был а построена новая церковь, и её освятил тот самый Мартирий, теперь исполнявий обязанности патриарха. Такая инициативная трансформация в менее престижную разновидность монастыря - событие не единственное в своём роде, но довольно редкое. Причина могла заключаться в том, что монастырь располагался неподалёку от дороги, соединявшей Иерусалим и Иерихон - не очень подходящее место для уединения. Вспомним хотя бы упомянутую выше небольшую группу из четырёх сотен армянских паломников, заглянувшую на огонёк...
Монастырь не упоминается в связи с персидским и мусульманским завоеваниями в седьмом веке. Примерно в 660-м он был сильно повреждён землетрясением, но вскоре восстановлен. Около 808-й года в обители было 30 монахов. Дальше есть ещё пара малосодержательных упоминаний (так, похоже что к одиннадцатому веку сюда начали "ссылать" провинившихся монахов из Мар Сабы), и вот мы уже добрались до периода крестовых походов. Даниил в 1106-8 сообщает, что место "разорено погаными", но тут же - что крипта с могилами, похоже, цела: "там лежит святой Евфимий, и иные многие святые отцы там лежат, телами как живые". Иоанн Фока (1185) описывает объект как приведённый в порядок (надо полагать, на византийские деньги):
в глубине иорданской пустыни находится монастырь Святого Евфимия великого, и он тоже окружен башнями и большими укреплениями. Посреди его стоить храм, имеющий тоже кругловидную крышу, а под ним есть пещера, и среди ее гроб великого Евфимия, очень похожий на гробницу Богоносного Саввы, тоже покрытый белым мрамором, - в нем погребены вместе со святым останки Святых отцов Пасариона и Дометиана.
Неясно, был ли монастырь был оставлен в результате завоеваний Саладина или же это произошло уже в тринадцатом веке. В 1652-м французский священник Жан Дубдан, направлявшийся из Вифании на восток, отметил большой, красивый и хорошо сохранившийся монастырь, который связал с притчей о добром самаритянине. Если, как уверяет Цитрин-Сильверман, Дубдан писал про "наш" объект, тогда упомянутся в фрагменте крепость - это, должно быть, башня Каср аль-Хан (см. ниже) ? Или всё же он обозвал монастырём Хан аль-Хатрура, 3.5 км к северо-востоку, на главной дороге в Иерихон, где обычно "локализуют" доброго самаритянина, и тогда крепость это Малдоим ? Anyway, фрагмент выглядит так:
Совершив этот трудный шаг, мы нашли сбоку от дороги большой и красивый монастырь, хорошо сохранившийся, с галереями клуатра, сводами и оффисами, построенный из камней хорошего размера, и с большим квадратным двором в середине, и с совершенно открытой дверью, через которую он хорошо виден. Говорят, что христиане построили его в этом месте, чтобы поместить там религиозных людей, с укреплениями, чтобы держать там охрану, которая будет следить за безопасностью дорог. Но сейчас он совершенно заброшен и необитаем из-за арабских воров, которые бродят вокруг и разбойничают во всех этих местах, когда у них есть возможность. Св. Иероним говорит, что это то самое место крови и резни, пор которое говорил Наш Господь в притче о бедном человеке, который спускался из Иерусалима в Иерихон, попал в руки воров, которые ограбили его и избили его так сильно, что оставили его полуживым, которое называют Адомим или Маледомин, что означает красный подъём, из-за... убийств, которые часто совершались там. Он добавляет, что когда-то там был небольшой хутор, который теперь разрушен (он говорит о своём времени) и крепость для солдат, охраняющих прохожих, и это точно то что я сказал об этом монастыре и о маленькой полуразрушенной крепости, которая расположена немного дальше, на гребне небольшого холма, и возможно монастырь был построен на руинах, на месте того хутора.
(мой корявый перевод английского гуглперевода с французского)
Вероятно, на каком-то этапе здание служило постоялым двором на пути в Наби Муса; во всяком случае, среди местных арабов оно было известно как Хан аль-Ахмар - "красный каравансарай" (отсюда идентичное название бедуинской деревни возле Маале Адумим). Первые раскопки в монастыре провёл в конце 1927-9 Дервас Читти. За ним последовали Янис Меймарис (1976-9) и Изхар Гиршфельд (1987). Среди прочего, раскопки выявили кое-какие вероятные остатки оригинальной лавры - три сильно разрушенных кельи к юго-западу и юго-востоку от монастыря; пару фрагментов стен в садах к югу; и водный резервуар к востоку от более позднего большого резервуара. Ничего из упомянутого не попало мне на глаза и соответственно не вошло в отчёт. Насколько я понимаю, всё или почти всё остальное относится к более поздним этапам - перестройка в киновию около 480-го, восстановление после землетрясения в конце седьмого века и дальнейшие работы при крестоносцах.
План монастыря. Размер примерно 65 (север-юг) на 54 метра. К югу от монастыря располагались сады. Примерно в 300 метрах к северо-востоку находилась башня под названием Каср аль-Хан. Возможно, башня служила для охраны сельскохозяйственных территорий монастыря; так или иначе, к настоящему моменту она полностью стёрта с лица земли.
Вид с северо-запада:
С юго-запада:
С востока:
Ворота, вероятно, относятся к двенадцатому веку:
Заходим:
Крипта, вероятно та самая, в которой был похоронен Евфимий. Над криптой была построена часовня; но от неё мало что осталось, да и оставшееся в кадр не попало...
Мы занимались раскопками этой залы в 1928-1929 гг. Ее выложенный плитами пол несколько раз перекладывался. Одна из плит (лежавшая лицевой стороной вниз) оказалась частью мраморной алтарной преграды. В центральной части залы плиты отсутствовали, там же была обнаружена пустая каменная гробница, в которой мог бы уместиться только совсем небольшой гроб или тело низкорослого человека. Между его основанием и небольшим алтарем, стоящим у восточной стены на незыблемом, залитом связующим раствором основании, мы обнаружили ниже уровня пола множество глиняных ламп, на одной из которых было отпечатано в обратной последовательности слово Άνάστασις - «Воскресение». На северной стороне под остававшимися на своем месте плитами были найдены семь скелетов, которые лежали друг на друге. Мне не известен ни один документ, в котором говорилось бы, куда именно были перенесены мощи святого, когда в двенадцатом или в тринадцатом веке обитель была окончательно оставлена монахами.
(Читти)
Крипта состоит из двух частей; во вторую ведёт такой вот подземный ход, в который я не полез:
Столовая - 19 на 4.3 м, четыре крестовых свода, обнаружены остатки шести длинных каменных столов и каменной скамьи вдоль одной из стен. На фото как раз упомянутая скамья и один из столов:
Келья с каменным лежаком:
Дворик к северу от церкви:
Церковь (трёхнефная базилика внутренним размером 25.4 на 13.8 м). Согласно Гиршфельду, была построена после землетрясения 660-го года поверх более ранней. Вид с запада на восток:
Такая техника создания мозаики из крупных кусков камня называется opus sectile; считается работой крестоносцев:
Более ранняя (7 век) и более мелкая мозаика в южном нефе:
Вид со стороны церкви на северо-восточную часть монастыря:
Теперь на северо-западную:
Западную:
И на постоялый двор в юго-западном углу:
Вдоль южной стены:
Похоже на водосток:
Сводчатые помещения под церковью:
Большой резервуар к востоку от монастырских стен. Размер резервуара 18 на 12 на 12 метров; раньше, пишет Гиршфельд, он был ещё глубже и вмещал порядка 3000 кубометров. Вероятно, он был сооружён около 480-го в ходе строительства киновии. Опять же согласно Гиршфельду, в 50 метрах к востоку должна быть ещё цистерна, попроще, вероятно обслуживавшая лавру при жизни Евфимия. Но на местности я её не заметил, поэтому вернёмся к позднему резервуару.
Отстойник:
Вход в резервуар:
Размер внушает:
Фотографии: в wikimedia commons
ГугльМэп местности.
Ссылки:
Euthymius and His Monastery in the Judean Desert By Y. Hirschfeld (PDF)
The Churches of the Crusader Kingdom of Jerusalem: A Corpus: Volume 2, L-Z By Denys Pringle
The Holy Land: An Oxford Archaeological Guide from Earliest Times to 1700 By Jerome Murphy-O'Connor
The Desert a City By Derwas James Chitty
The Road Inns (Khans) in Bilad al-Sham By Katia Cytryn-Silverman
The survey of western Palestine (Volume 3) By C.R. Conder et al
Le voyage de la Terre-sainte By Jean Doubdan
Biblewalks
Старый пост nehag-sus