История про Воннегута (II)
Вторая история, что произошла с Воннегутом в России, касается его поколения. Советская литература второй половины ХХ века проверялась Второй мировой войной. И куда не сунешь нос, даже в самый спокойный текст, то всё равно в нём отзвук Отечественной войны.
И вот с Воннегутом произошёл парадокс - с одной стороны он вполне настоящий участник Второй мировой войны, причём попавший в Арденнский котёл, и имевший опыт не только наземной войны в Европе, но и плена (впрочем, «Бойню номер пять» все читали и пересказывать это бессмысленно. С другой стороны, он не воспринимался, как человек литературного поколения выживших советских лейтенантов.
Эти уцелевшие лейтенанты (среди них много артиллеристов - и это не совсем случайно. В этом роду войск, повязанным ещё с Толстым, был образовательный ценз) казались куда старше Воннегута.
Всё дело в том, что Воннегут был пацифистом, а в СССР пацифизм поощрялся только в отношении Вьетнамской войны и прочих империалистических войн.
Оценивать Отечественную войну с пацифистских позиций невозможно, и вот это, да и прочие обстоятельства «выпихивали» Воннегута в другую возрастную категорию - туда, к Аксёнову и компании.
То есть, читатель в СССР умудрялся сочетать любовь к Воннегуту (и к «Бойне №5») и, одновременно, любовь к стилистике фильма «Мне двадцать лет» - а это не так просто, как кажется.
Извините, если кого обидел
И вот с Воннегутом произошёл парадокс - с одной стороны он вполне настоящий участник Второй мировой войны, причём попавший в Арденнский котёл, и имевший опыт не только наземной войны в Европе, но и плена (впрочем, «Бойню номер пять» все читали и пересказывать это бессмысленно. С другой стороны, он не воспринимался, как человек литературного поколения выживших советских лейтенантов.
Эти уцелевшие лейтенанты (среди них много артиллеристов - и это не совсем случайно. В этом роду войск, повязанным ещё с Толстым, был образовательный ценз) казались куда старше Воннегута.
Всё дело в том, что Воннегут был пацифистом, а в СССР пацифизм поощрялся только в отношении Вьетнамской войны и прочих империалистических войн.
Оценивать Отечественную войну с пацифистских позиций невозможно, и вот это, да и прочие обстоятельства «выпихивали» Воннегута в другую возрастную категорию - туда, к Аксёнову и компании.
То есть, читатель в СССР умудрялся сочетать любовь к Воннегуту (и к «Бойне №5») и, одновременно, любовь к стилистике фильма «Мне двадцать лет» - а это не так просто, как кажется.
Извините, если кого обидел