"…о, Небо! О демоны обоих миров и преисподней!.."
Традиционное предупреждение: это про Пустыню, тема специфическая, и может быть интересна далеко не всем, учитывайте это, пожалуйста. Да, и темы там местами обозначены такие... не очень для детей, это тоже учтите, если что.
А вообще, это новый отрывок, пока - на первый взгляд - особо никак не связанный с чем-то более ранним. Так, отдельный эпизод, к которому будет продолжение. Насколько объёмное - не знаю. Пока мыслилось, что не сильно многословное, скорее, наоборот. Но постепенно будет видно...
* * *
- …о, Небо! О демоны обоих миров и преисподней!.. Быть может, вы всё-таки сумеете воззвать к их разуму?..
…смешно… Было время, когда я произносил эти слова с искренней верой, что они обязательно помогут им открыть свой разум навстречу моим речам - достаточно будет просто настойчивее воззвать к их вниманию и рассудку. Особенно если я пойму, что меня не услышали с первого раза... Но того самого времени с той поры минуло достаточно, чтобы я убедился - то, чего бы я хотел, сделать почти невозможно… Нет, я не утратил веры, что кому-то это действительно может помочь. Но я уже не верю, что эта моя просьба обязательно кому-то из них принесёт пользу. Так что, я всё равно произношу эти слова, которые стали для меня… хм… нет-нет, ни в коем случае не ритуалом. Но всё же, некой традицией… да, пожалуй, именно так…
…бесконечные толщи корыстных мыслей, что упокоились в их головах, слежались подобно грязному войлоку из шерсти руинэра. И словно этого мало, они ещё и пропитаны ненасытной страстью к власти, которая соединяет их между собой крепче, чем знаменитый раствор из Ми-Нурата под руками умелых каменщиков скрепляет кладку из каменных блоков… Всё это надёжно укрывает их разум, вставая непреодолимой преградой на пути любых чужих доводов, из чьих бы уст они не исходили. Словам равного себе по званию или положению они не придадут значения. Того же, кто вправе указывать им или отдавать приказы, они выслушают с почтительным вниманием, склонив голову, выгнув спину, и… И, скажу я вам, мало найдётся в нашем мире лицедеев, что способны столь же достоверно изобразить интерес к тем словам, что проходят мимо их сознания…
…эти невидимые людскому глазу препоны гораздо надёжнее, чем бесконечные своды Зала Подземного Хранилища Вод, что при дворце дирфата. Что своды? Они лишь могут отразить натиск любой армии демонов, да встать на пути всех стихий, что решат попробовать их на прочность. Эти же заслоны, укоренившиеся в голове хозяев своих… С невиданной лёгкостью обращают они в прах любую попытку обратиться и к здравому смыслу, и к логике…
Чего же они хотят от меня? Того знания, коим, как они считают, я обладаю. Знанием, где отыскать ту самую Книгу*. Они - это те, кто верят в это, и кто уже обладает достаточной силой и властью, чтобы однажды захотеть ещё большего, и когда эта жажда всемогущества становится едва ли не единственной их страстью, вот тогда они и начинают видеть лишь то, что хотят видеть. Редкие из них умудряются поверить мне, что я и сам ищу этот древний тайник... Остальные же из них уверены, что тайна эта известна мне, но я держу её при себе - либо будучи не в силах понять, чем же на самом деле обладаю, либо не представляя, как самому воспользоваться таким сокровищем, а потому лишь жду случая продать её подороже...
Они слушают, но не слышат меня. Я говорю, но слова мои не достигают их сознания... Они верят лишь в то, во что хотят верить сами, и уверены, что предложи они мне в обмен на это знание достойную цену, и я отдам им свой секрет. И дело лишь в цене, да в моей корысти. Или глупости. Или упрямстве...
Но я бы солгал, сказав, что глубоко сожалею о том, что всё обстоит именно так. И скажи я, что это никогда не приносит мне никакой пользы, и это было бы неправдой. Или не всей правдой…
Нет, я не горю желанием каждый раз получать у них то, что они готовы мне предложить в обмен на то, чего у меня нет. И есть тому немало причин… Но бывает и так, что я соглашаюсь пойти в чём-то им навстречу, прекрасно понимая при том, что они не слышат меня. И не смогут услышать… Я понимаю, что в такие моменты разум их закрыт для любых моих слов и рассуждений, и скажи я им, что поступаю так только с целью извлечь выгоду лишь для себя - для них же выгоды не будет - они не поверят мне. У меня было достаточно случаев убедиться, что и в этом я прав... Наоборот, они сами будут полагать, что это я не могу осознать всех сторон такой заманчивой для них сделки, которая принесёт барыши только им. Я же, как считают они, не способен увидеть - при том во всех смыслах - чем именно владею, и чем, по их же разумению, мне владеть не резон. И ради этой выгоды, которую видят только они сами, готовы они пойти на многое. И я, бывает и так, беру то, что мне предлагают, не давая в обмен ничего, кроме правды...
Не скажу, что у меня нет - или никогда не было - сомнений, достойно ли поступать с ними таким образом? Но совесть моя чиста. Ибо сказанное слово - это сказанное слово, и большего требовать от меня они не могут… Что могу сделать я, если кто-то не хочет меня услышать? Могу повторить ещё раз. И ещё. И призвать в свидетели Небо и всех, кто окажется рядом, что я не утаивал ничего, и уста мои не осквернены ложью. Ибо «сказанное трижды да будет равно договору, и трижды вопросивший будет одной стороной его, и трижды давший ответ - другой»… Об этом знаю я. Об этом знают они. Об этом знают все. И когда они хотят услышать от меня правду, и просят меня об этом, я не лгу им. Чтобы они сами при этом не думали о моих словах…
Нужно ли особо оговорить, что всё, что предлагают мне они, никогда не будет сказано прямо? Думаю, нет. Языки наши - по крайней мере, те, на которых говорит большинство, и которые знаю я, - достаточно совершенны для того, чтобы самую подлую мысль облечь в красивые одежды из слов, пряча за ними уродливое тело её сути… Назови дряхлого старца мужчиной, который многое повидал на своём веку, чья память хранит в себе сотни событий, коим был он свидетелем, чьи глаза бессчётное количество раз видели восходы и встречали луну - и ты не соврёшь… Отзовись о блуднице как о той, чьё лоно сгорает от страсти, а тело жаждет подарить свои ласки тому, кто будет щедрее других с ней на ложе любви - и тут ты не скажешь неправды… Так и они - словно плетут кружева - тянут слово за словом, пряча за ними то, о чём можно было сказать и быстрее, и проще, но… Но сказанное слово - это сказанное слово. А так можно надёжно укрыться за тем, что другой истолковал их слова превратно… И сколь же мастерски владеют они этим, сколь находчивы бывают… Но стоит ли удивляться этому умению, если навыкам свои оттачивали они с детства?.. И стоит ли удивляться, что они сами попадают в те же ловушки, что с готовностью строят для других, принимая прямо сказанную правду за иносказание?..
…самые жадные из них предлагают мне в обмен воду, пищу и кров. И спасибо, что хотя бы всего этого в изобилии - столько, сколько мне будет нужно. В самом деле, чем ещё можно прельстить того, о ком идёт молва, что его чаще встретишь бредущим среди песков, чем в обществе людей? Много воды, много еды - разве этого не будет ему достаточно? Разве доступны его пониманию другие ценности мира?.. Не владеющий тем, чем владеют они, разве не будет он благодарен и тому, что ему будет предложено?.. О… их так удивляет, когда они слышат мой отказ... Ещё бы! Этот вечный странник отчего-то не хочет тех бесконечных благ, что сами идут ему в руки!..
…словно жадный меняла на засаленный и затёртый местами до дыр «меняльный коврик» со вздохами и причитаниями выкладывают они следующий свой «товар», ещё более богатый, рассчитывая, что уж сейчас-то я точно не смогу отказаться!.. Обычно наступает в этих случаях очередь одежд, слуг и даже - о, неописуемая щедрость! - отдельных покоев. Ну, конечно, это всё имелось в виду сразу, и, возможно, гость просто не понял?..
…и когда они снова слышат отказ, это и удивляет их, и вызывает досаду - как? Неужели и этого мало?.. Неужели тому, чьим домом, как утверждают, стала Пустыня, будет не достаточно обрести покой у порога их дома?.. А ты в ответ лишь будешь нахваливать щедрость их предложений, принять которые не можешь себе позволить…
Впрочем, отказ не только расстраивает самых скаредных, но и вселяет уверенность в том, что они всё-таки правы, и что у меня есть то, что им так хочется получить. Просто пока цена - как ни жаль - была недостаточной.
…и настанет потом очередь и золота с серебром, и караванов, и драгоценностей… Многое будет предложено с надеждой на то, что я в конце концов соглашусь…
…и самые хитрые из них будут пытаться сделать так, чтобы сам я назвал ту цену, что устроит меня.
…а самые щедрые могут предложить разделить с ними плоды ещё несобранного урожая из не взошедших побегов из не посеянных зёрен в невозделанную землю... И плоды того урожая действительно могли бы быть бесценны, как считают они... Вот только я должен сначала помочь им отыскать эти земли, и дать совет, как посеять то, что должно дать всходы, чтобы собрать урожай, часть которого и согласны они отдать мне в качестве платы...
...а самые умные из них извлекают на свет древние рукописи и свитки, чьи письмена притягивают к себе моё внимание едва ли не сильнее, чем тёплая человеческая кровь влечёт шаги**. А иногда даже и не отдельные манускрипты, но ключи от целых библиотек или родовых архивов... И вот тогда мне не всегда удаётся безмятежно взирать на то, что мне предлагают... Но согласиться взять предлагаемое - понимая, что не смогу дать им взамен то, что они хотят получить, - это поставить на кон свою жизнь и душу...
Чуть раньше, или чуть позже, но настаёт момент, когда они устают торговаться. Или терпению их приходит конец. Или заканчивается моё терпение. И как бы не хотелось им продолжения этого, как они считают, торга, но иного выхода нет, как прервать одну нить беседы, чтобы начать разматывать новый клубок уже совсем другого разговора... Давно все, кому это было нужно, запомнили, что угрозы не принесут ничего, кроме неприятностей, а потому в свою сторону я их уже не слышу достаточно времени. Наоборот, стремясь показать, что их расположение ко мне не изменилось, как бы я не повёл себя, они будут рассыпаться в любезностях - пребывая в надежде, что если не удалось сторговаться на этот раз, то не стоит портить со мной отношения, дабы можно было снова вернуться к подобному разговору, спустя какое-то время...
И я получу множество заверений в их дружбе, и в чистоте их помыслов... И в качестве доказательства глубокого ко мне уважения, мне обязательно преподнесут некие дары, часть из которых можно будет взять, проявляя уважение гостя к щедрости хозяина дома, но от другой части - с не меньшими ответными заверениями в уважении - будет иметь смысл отказаться... Дабы поддержать свои слова действием, и чтобы доказать мне, что мой визит всегда будет честью для них, мне почти наверняка предложат разделить с хозяином более чем щедрую трапезу и почтить его дом своим присутствием, оставшись в нём хотя бы на какое-то, пусть и непродолжительное, время...
...когда-то я постарался, чтобы как можно больше людей запомнили накрепко, что ни яды, ни хитроумные зелья, подмешанные в мою еду и напитки, не принесут тому, кто сделает это, ничего хорошего. И не будет разницы между тем, кто повелит сделать подобное, и тем, кто исполнит приказ - расплата придёт к обоим... Так что я давно уже не опасаюсь подвохов во время застолий. А потому приглашение разделить трапезу можно принять без опаски...
...согласие же воспользоваться гостеприимным кровом непременно повлечёт за собой и предложение помочь скрасить мне ночное одиночество. И если от чести разделить с хозяином его крышу над головой я иногда и отказываюсь - ссылаясь то на неотложные дела, требующие от меня немедленно отправляться в дорогу, то находя иные причины - от второго предложения я не отказывался никогда...
Дело в том, что не было ещё случая, чтобы они не постарались вызнать у меня то, что им хочется узнать, через того, кто должен будет разделить со мной ночное ложе. И надо признать, что не было ещё ни разу, чтобы на эту роль выбрали ту - или того, или тех, всё зависит от местных обычаев, да и от моих прихотей - чьё "искусство любви" нельзя было бы назвать более чем превосходным, а то и просто совершенным...
Рискую ли я? Не уверен... Да и чем, в конце концов? Я всё равно не смогу рассказать то, чего не знаю. А с тем, что я могу рассказать, они вряд ли смогут хоть что-то сделать. Зато мне бывает обеспечена ночь сладчайших наслаждений, и это, я считаю, не самая большая плата с их стороны за возможность, пусть и в качестве гостя, но задержать меня в своём доме на какое-то время...
...вот и сегодня я счёл возможным не отказываться ни от обильного застолья, ни от ночлега, ни от компании на ночь...
- ...любая из моих наложниц с радостью скрасит твои ночные часы, почтенный! Тебе стоит лишь выбрать...
Он лукавит, и я знаю это... Да, и это своеобразный ритуал. Или традиция... И без сомнения - правило, которое должен соблюсти хозяин, привечая уважаемого гостя...
- ...только скажи!.. Может быть, ты хочешь кого-то из меднокожих дочерей племён Восточного Тракта, чьё тело жарко, подобно раскалённому песку, и чьи ласки способны расшевелить даже камень? Или тех чернооких красавиц, чьи врата любви под стать вратам их родного града, и столь же глубоки, и столь же гостеприимны?*** Или, быть может, тебе по нраву те, кому доступно искусство миканиши****? У меня при дворе найдутся и такие, кто изучал это ремесло, и я на собственном опыте знаю, сколь превосходно они его изучили... А, возможно, тебе могла приглянуться одна из служанок?.. Прошу, выбирай, окажи мне честь...
...он лукавит, мой любезный хозяин, лукавит... Кого бы не выбрал я, он всё равно сделает так, что ко мне непременно явится и та, кого бы он хотел видеть рядом со мной этой ночью. Она может прийти сразу, или потом заменить на ложе ту, что возляжет со мной первой, но она придёт непременно - под тем или иным предлогом. Именно она должна будет постараться узнать то, что хочет узнать её господин. Так стоит ли терять время?.. Я мысленно улыбаюсь...
- О, мой любезный друг! - Я отставил чашу с превосходным баскадом***** на поднос и приложил руку к груди. - Кому же, как не тебе, знать, кто из этих прелестниц может лучше других помочь мне скрасить ночь? Прошу тебя, выбери сам ту, что придёт ко мне.
- Ты доверяешь мне? - Он склонил голову.
- Разумеется! - Я всплеснул руками. - После столь изысканных яств, коими нас потчевали, у меня просто не достанет сил выбирать. А если начну... - я рассмеялся, - ...боюсь, что к тому моменту, как закончу, солнце будет готово взойти на небосклон, а я так и не получу желанного!..
Он рассмеялся мне в ответ.
- Это честь для меня, услужить столь уважаемому гостю! Думаю, мой выбор не разочарует тебя. Думаю, я знаю, что предложить... Эта искусница достойна... О, нет! - Он хлопнул в ладоши, прерывая сам себя. - Позволь, я не буду говорить, и пусть это будет моим скромным подарком, почтенный!
- Я доверяю тебе! - Покачал я головой. - И коль скоро речь зашла о ночном отдыхе... Будет ли позволено гостю покинуть хозяина этого щедрого дома, дабы вкусить прелестей ночного... хм... уединения?..
- О, разумеется!.. - Он взмахнул рукой, подзывая слуг. - Надеюсь, те скромные покои, что я велел приготовить, устроят почтенного гостя...
- У меня нет ни малейших сомнений!.. - Я встал и потянулся, расправляя плечи. - Благодарю тебя снова, мой друг, за гостеприимство. Надеюсь, утром я успею выразить свою признательность ещё раз...
...сопровождаемый многочисленными слугами и служанками, я покинул обеденный зал. Дорога сначала, как я знал, должна была привести нас в купальню, и лишь затем в отведённые мне комнаты. Оставалось лишь ждать, кто на этот раз постарается выведать у меня то, на что я пока не мог дать ответа даже самому себе...
---------------------------
* Согласно рассказам, где-то на территории Города тысячи теней (он же Город, покрытый тцманом) находится легендарная Книга, в которой собраны древние знания и рецепты, многие из которых были утеряны или уничтожены в мире людей. Её не раз искали с целью получить если не власть над миром, то власть над людьми и демонами. Известно, что Нонар несколько раз находил её, но каждый раз его собственные воспоминания об этих событиях обрываются, не давая составить полной картины о событиях, что следовали вслед за этим.
Город тысячи теней - легендарный древний город, уничтоженный в давние времена. Местоположение его остается для многих тайной, впрочем находится мало желающих отыскать его. Территория его населена тенями тех-кто-ушел. В городе можно найти различные древние предметы и орудия, многие из которых обладают магическими свойствами. Кроме того, под городом расположены еще более древние, чем сам город, катакомбы.
** Шаги (ударение на первый слог) - демоны, они же "вечно голодные" (перевод с языка племени урду (см.)). См. чуть подробнее про них здесь.
*** Имеются в виду женщины из племени тураков, чья столица - город-государство Город Пяти ворот.
**** Миканиши и микаши - местные профессии. Специализация - массаж и оральные ласки. Традиционно, миканиши обслуживают мужчин, и работают ими, в основном, женщины. Микаши обслуживают женщин, и большинство из них мужчины. Да, бывают и исключения, но это уже сугубо на любителя. Их - что девочек, что мальчиков - начинают обучать в достаточно юном возрасте, и обучение заканчивается годам к шестнадцати-семнадцати. К окончанию обучения они прекрасно разбираются в физиологии человека, обладают довольно обширными медицинскими знаниями, не редки случаи, когда они с течением времени начинают работать лекарями. Они никогда не работают в "веселых кварталах", они работают только в банях, что в местной иерархии мест работы и профессий ценится гораздо выше. Во время работы они никогда "не отдают свое тело" тому, кто оплатил их услуги, на этот счет существует жесткий запрет: никаких соитий с клиентом во время работы. Искусство их весьма изощренно, они, например, способны часами поддерживать человека на грани оргазма... Есть два верных признака, по которым людей этих профессий можно узнать среди прочих. Первый, это наголо бритая голова что у мужчин, что у женщин. Делается это с той целью, чтобы прикосновение волос случайно не отвлекло клиента. Второй признак - практически черные губы и рот, что является следствием регулярного приема определенных видов снадобий, стимулирующих необходимые для этой специфической работы мышцы и повышающих чувствительность языка, губ, рта и гортани.
***** Баскад - слабоалкогольный напиток, приготавливаемый из вина, фруктов и небольшого количества молока.
Продолжение-1, Продолжение-2, Продолжение-3.
А вообще, это новый отрывок, пока - на первый взгляд - особо никак не связанный с чем-то более ранним. Так, отдельный эпизод, к которому будет продолжение. Насколько объёмное - не знаю. Пока мыслилось, что не сильно многословное, скорее, наоборот. Но постепенно будет видно...
* * *
- …о, Небо! О демоны обоих миров и преисподней!.. Быть может, вы всё-таки сумеете воззвать к их разуму?..
…смешно… Было время, когда я произносил эти слова с искренней верой, что они обязательно помогут им открыть свой разум навстречу моим речам - достаточно будет просто настойчивее воззвать к их вниманию и рассудку. Особенно если я пойму, что меня не услышали с первого раза... Но того самого времени с той поры минуло достаточно, чтобы я убедился - то, чего бы я хотел, сделать почти невозможно… Нет, я не утратил веры, что кому-то это действительно может помочь. Но я уже не верю, что эта моя просьба обязательно кому-то из них принесёт пользу. Так что, я всё равно произношу эти слова, которые стали для меня… хм… нет-нет, ни в коем случае не ритуалом. Но всё же, некой традицией… да, пожалуй, именно так…
…бесконечные толщи корыстных мыслей, что упокоились в их головах, слежались подобно грязному войлоку из шерсти руинэра. И словно этого мало, они ещё и пропитаны ненасытной страстью к власти, которая соединяет их между собой крепче, чем знаменитый раствор из Ми-Нурата под руками умелых каменщиков скрепляет кладку из каменных блоков… Всё это надёжно укрывает их разум, вставая непреодолимой преградой на пути любых чужих доводов, из чьих бы уст они не исходили. Словам равного себе по званию или положению они не придадут значения. Того же, кто вправе указывать им или отдавать приказы, они выслушают с почтительным вниманием, склонив голову, выгнув спину, и… И, скажу я вам, мало найдётся в нашем мире лицедеев, что способны столь же достоверно изобразить интерес к тем словам, что проходят мимо их сознания…
…эти невидимые людскому глазу препоны гораздо надёжнее, чем бесконечные своды Зала Подземного Хранилища Вод, что при дворце дирфата. Что своды? Они лишь могут отразить натиск любой армии демонов, да встать на пути всех стихий, что решат попробовать их на прочность. Эти же заслоны, укоренившиеся в голове хозяев своих… С невиданной лёгкостью обращают они в прах любую попытку обратиться и к здравому смыслу, и к логике…
Чего же они хотят от меня? Того знания, коим, как они считают, я обладаю. Знанием, где отыскать ту самую Книгу*. Они - это те, кто верят в это, и кто уже обладает достаточной силой и властью, чтобы однажды захотеть ещё большего, и когда эта жажда всемогущества становится едва ли не единственной их страстью, вот тогда они и начинают видеть лишь то, что хотят видеть. Редкие из них умудряются поверить мне, что я и сам ищу этот древний тайник... Остальные же из них уверены, что тайна эта известна мне, но я держу её при себе - либо будучи не в силах понять, чем же на самом деле обладаю, либо не представляя, как самому воспользоваться таким сокровищем, а потому лишь жду случая продать её подороже...
Они слушают, но не слышат меня. Я говорю, но слова мои не достигают их сознания... Они верят лишь в то, во что хотят верить сами, и уверены, что предложи они мне в обмен на это знание достойную цену, и я отдам им свой секрет. И дело лишь в цене, да в моей корысти. Или глупости. Или упрямстве...
Но я бы солгал, сказав, что глубоко сожалею о том, что всё обстоит именно так. И скажи я, что это никогда не приносит мне никакой пользы, и это было бы неправдой. Или не всей правдой…
Нет, я не горю желанием каждый раз получать у них то, что они готовы мне предложить в обмен на то, чего у меня нет. И есть тому немало причин… Но бывает и так, что я соглашаюсь пойти в чём-то им навстречу, прекрасно понимая при том, что они не слышат меня. И не смогут услышать… Я понимаю, что в такие моменты разум их закрыт для любых моих слов и рассуждений, и скажи я им, что поступаю так только с целью извлечь выгоду лишь для себя - для них же выгоды не будет - они не поверят мне. У меня было достаточно случаев убедиться, что и в этом я прав... Наоборот, они сами будут полагать, что это я не могу осознать всех сторон такой заманчивой для них сделки, которая принесёт барыши только им. Я же, как считают они, не способен увидеть - при том во всех смыслах - чем именно владею, и чем, по их же разумению, мне владеть не резон. И ради этой выгоды, которую видят только они сами, готовы они пойти на многое. И я, бывает и так, беру то, что мне предлагают, не давая в обмен ничего, кроме правды...
Не скажу, что у меня нет - или никогда не было - сомнений, достойно ли поступать с ними таким образом? Но совесть моя чиста. Ибо сказанное слово - это сказанное слово, и большего требовать от меня они не могут… Что могу сделать я, если кто-то не хочет меня услышать? Могу повторить ещё раз. И ещё. И призвать в свидетели Небо и всех, кто окажется рядом, что я не утаивал ничего, и уста мои не осквернены ложью. Ибо «сказанное трижды да будет равно договору, и трижды вопросивший будет одной стороной его, и трижды давший ответ - другой»… Об этом знаю я. Об этом знают они. Об этом знают все. И когда они хотят услышать от меня правду, и просят меня об этом, я не лгу им. Чтобы они сами при этом не думали о моих словах…
Нужно ли особо оговорить, что всё, что предлагают мне они, никогда не будет сказано прямо? Думаю, нет. Языки наши - по крайней мере, те, на которых говорит большинство, и которые знаю я, - достаточно совершенны для того, чтобы самую подлую мысль облечь в красивые одежды из слов, пряча за ними уродливое тело её сути… Назови дряхлого старца мужчиной, который многое повидал на своём веку, чья память хранит в себе сотни событий, коим был он свидетелем, чьи глаза бессчётное количество раз видели восходы и встречали луну - и ты не соврёшь… Отзовись о блуднице как о той, чьё лоно сгорает от страсти, а тело жаждет подарить свои ласки тому, кто будет щедрее других с ней на ложе любви - и тут ты не скажешь неправды… Так и они - словно плетут кружева - тянут слово за словом, пряча за ними то, о чём можно было сказать и быстрее, и проще, но… Но сказанное слово - это сказанное слово. А так можно надёжно укрыться за тем, что другой истолковал их слова превратно… И сколь же мастерски владеют они этим, сколь находчивы бывают… Но стоит ли удивляться этому умению, если навыкам свои оттачивали они с детства?.. И стоит ли удивляться, что они сами попадают в те же ловушки, что с готовностью строят для других, принимая прямо сказанную правду за иносказание?..
…самые жадные из них предлагают мне в обмен воду, пищу и кров. И спасибо, что хотя бы всего этого в изобилии - столько, сколько мне будет нужно. В самом деле, чем ещё можно прельстить того, о ком идёт молва, что его чаще встретишь бредущим среди песков, чем в обществе людей? Много воды, много еды - разве этого не будет ему достаточно? Разве доступны его пониманию другие ценности мира?.. Не владеющий тем, чем владеют они, разве не будет он благодарен и тому, что ему будет предложено?.. О… их так удивляет, когда они слышат мой отказ... Ещё бы! Этот вечный странник отчего-то не хочет тех бесконечных благ, что сами идут ему в руки!..
…словно жадный меняла на засаленный и затёртый местами до дыр «меняльный коврик» со вздохами и причитаниями выкладывают они следующий свой «товар», ещё более богатый, рассчитывая, что уж сейчас-то я точно не смогу отказаться!.. Обычно наступает в этих случаях очередь одежд, слуг и даже - о, неописуемая щедрость! - отдельных покоев. Ну, конечно, это всё имелось в виду сразу, и, возможно, гость просто не понял?..
…и когда они снова слышат отказ, это и удивляет их, и вызывает досаду - как? Неужели и этого мало?.. Неужели тому, чьим домом, как утверждают, стала Пустыня, будет не достаточно обрести покой у порога их дома?.. А ты в ответ лишь будешь нахваливать щедрость их предложений, принять которые не можешь себе позволить…
Впрочем, отказ не только расстраивает самых скаредных, но и вселяет уверенность в том, что они всё-таки правы, и что у меня есть то, что им так хочется получить. Просто пока цена - как ни жаль - была недостаточной.
…и настанет потом очередь и золота с серебром, и караванов, и драгоценностей… Многое будет предложено с надеждой на то, что я в конце концов соглашусь…
…и самые хитрые из них будут пытаться сделать так, чтобы сам я назвал ту цену, что устроит меня.
…а самые щедрые могут предложить разделить с ними плоды ещё несобранного урожая из не взошедших побегов из не посеянных зёрен в невозделанную землю... И плоды того урожая действительно могли бы быть бесценны, как считают они... Вот только я должен сначала помочь им отыскать эти земли, и дать совет, как посеять то, что должно дать всходы, чтобы собрать урожай, часть которого и согласны они отдать мне в качестве платы...
...а самые умные из них извлекают на свет древние рукописи и свитки, чьи письмена притягивают к себе моё внимание едва ли не сильнее, чем тёплая человеческая кровь влечёт шаги**. А иногда даже и не отдельные манускрипты, но ключи от целых библиотек или родовых архивов... И вот тогда мне не всегда удаётся безмятежно взирать на то, что мне предлагают... Но согласиться взять предлагаемое - понимая, что не смогу дать им взамен то, что они хотят получить, - это поставить на кон свою жизнь и душу...
Чуть раньше, или чуть позже, но настаёт момент, когда они устают торговаться. Или терпению их приходит конец. Или заканчивается моё терпение. И как бы не хотелось им продолжения этого, как они считают, торга, но иного выхода нет, как прервать одну нить беседы, чтобы начать разматывать новый клубок уже совсем другого разговора... Давно все, кому это было нужно, запомнили, что угрозы не принесут ничего, кроме неприятностей, а потому в свою сторону я их уже не слышу достаточно времени. Наоборот, стремясь показать, что их расположение ко мне не изменилось, как бы я не повёл себя, они будут рассыпаться в любезностях - пребывая в надежде, что если не удалось сторговаться на этот раз, то не стоит портить со мной отношения, дабы можно было снова вернуться к подобному разговору, спустя какое-то время...
И я получу множество заверений в их дружбе, и в чистоте их помыслов... И в качестве доказательства глубокого ко мне уважения, мне обязательно преподнесут некие дары, часть из которых можно будет взять, проявляя уважение гостя к щедрости хозяина дома, но от другой части - с не меньшими ответными заверениями в уважении - будет иметь смысл отказаться... Дабы поддержать свои слова действием, и чтобы доказать мне, что мой визит всегда будет честью для них, мне почти наверняка предложат разделить с хозяином более чем щедрую трапезу и почтить его дом своим присутствием, оставшись в нём хотя бы на какое-то, пусть и непродолжительное, время...
...когда-то я постарался, чтобы как можно больше людей запомнили накрепко, что ни яды, ни хитроумные зелья, подмешанные в мою еду и напитки, не принесут тому, кто сделает это, ничего хорошего. И не будет разницы между тем, кто повелит сделать подобное, и тем, кто исполнит приказ - расплата придёт к обоим... Так что я давно уже не опасаюсь подвохов во время застолий. А потому приглашение разделить трапезу можно принять без опаски...
...согласие же воспользоваться гостеприимным кровом непременно повлечёт за собой и предложение помочь скрасить мне ночное одиночество. И если от чести разделить с хозяином его крышу над головой я иногда и отказываюсь - ссылаясь то на неотложные дела, требующие от меня немедленно отправляться в дорогу, то находя иные причины - от второго предложения я не отказывался никогда...
Дело в том, что не было ещё случая, чтобы они не постарались вызнать у меня то, что им хочется узнать, через того, кто должен будет разделить со мной ночное ложе. И надо признать, что не было ещё ни разу, чтобы на эту роль выбрали ту - или того, или тех, всё зависит от местных обычаев, да и от моих прихотей - чьё "искусство любви" нельзя было бы назвать более чем превосходным, а то и просто совершенным...
Рискую ли я? Не уверен... Да и чем, в конце концов? Я всё равно не смогу рассказать то, чего не знаю. А с тем, что я могу рассказать, они вряд ли смогут хоть что-то сделать. Зато мне бывает обеспечена ночь сладчайших наслаждений, и это, я считаю, не самая большая плата с их стороны за возможность, пусть и в качестве гостя, но задержать меня в своём доме на какое-то время...
...вот и сегодня я счёл возможным не отказываться ни от обильного застолья, ни от ночлега, ни от компании на ночь...
- ...любая из моих наложниц с радостью скрасит твои ночные часы, почтенный! Тебе стоит лишь выбрать...
Он лукавит, и я знаю это... Да, и это своеобразный ритуал. Или традиция... И без сомнения - правило, которое должен соблюсти хозяин, привечая уважаемого гостя...
- ...только скажи!.. Может быть, ты хочешь кого-то из меднокожих дочерей племён Восточного Тракта, чьё тело жарко, подобно раскалённому песку, и чьи ласки способны расшевелить даже камень? Или тех чернооких красавиц, чьи врата любви под стать вратам их родного града, и столь же глубоки, и столь же гостеприимны?*** Или, быть может, тебе по нраву те, кому доступно искусство миканиши****? У меня при дворе найдутся и такие, кто изучал это ремесло, и я на собственном опыте знаю, сколь превосходно они его изучили... А, возможно, тебе могла приглянуться одна из служанок?.. Прошу, выбирай, окажи мне честь...
...он лукавит, мой любезный хозяин, лукавит... Кого бы не выбрал я, он всё равно сделает так, что ко мне непременно явится и та, кого бы он хотел видеть рядом со мной этой ночью. Она может прийти сразу, или потом заменить на ложе ту, что возляжет со мной первой, но она придёт непременно - под тем или иным предлогом. Именно она должна будет постараться узнать то, что хочет узнать её господин. Так стоит ли терять время?.. Я мысленно улыбаюсь...
- О, мой любезный друг! - Я отставил чашу с превосходным баскадом***** на поднос и приложил руку к груди. - Кому же, как не тебе, знать, кто из этих прелестниц может лучше других помочь мне скрасить ночь? Прошу тебя, выбери сам ту, что придёт ко мне.
- Ты доверяешь мне? - Он склонил голову.
- Разумеется! - Я всплеснул руками. - После столь изысканных яств, коими нас потчевали, у меня просто не достанет сил выбирать. А если начну... - я рассмеялся, - ...боюсь, что к тому моменту, как закончу, солнце будет готово взойти на небосклон, а я так и не получу желанного!..
Он рассмеялся мне в ответ.
- Это честь для меня, услужить столь уважаемому гостю! Думаю, мой выбор не разочарует тебя. Думаю, я знаю, что предложить... Эта искусница достойна... О, нет! - Он хлопнул в ладоши, прерывая сам себя. - Позволь, я не буду говорить, и пусть это будет моим скромным подарком, почтенный!
- Я доверяю тебе! - Покачал я головой. - И коль скоро речь зашла о ночном отдыхе... Будет ли позволено гостю покинуть хозяина этого щедрого дома, дабы вкусить прелестей ночного... хм... уединения?..
- О, разумеется!.. - Он взмахнул рукой, подзывая слуг. - Надеюсь, те скромные покои, что я велел приготовить, устроят почтенного гостя...
- У меня нет ни малейших сомнений!.. - Я встал и потянулся, расправляя плечи. - Благодарю тебя снова, мой друг, за гостеприимство. Надеюсь, утром я успею выразить свою признательность ещё раз...
...сопровождаемый многочисленными слугами и служанками, я покинул обеденный зал. Дорога сначала, как я знал, должна была привести нас в купальню, и лишь затем в отведённые мне комнаты. Оставалось лишь ждать, кто на этот раз постарается выведать у меня то, на что я пока не мог дать ответа даже самому себе...
---------------------------
* Согласно рассказам, где-то на территории Города тысячи теней (он же Город, покрытый тцманом) находится легендарная Книга, в которой собраны древние знания и рецепты, многие из которых были утеряны или уничтожены в мире людей. Её не раз искали с целью получить если не власть над миром, то власть над людьми и демонами. Известно, что Нонар несколько раз находил её, но каждый раз его собственные воспоминания об этих событиях обрываются, не давая составить полной картины о событиях, что следовали вслед за этим.
Город тысячи теней - легендарный древний город, уничтоженный в давние времена. Местоположение его остается для многих тайной, впрочем находится мало желающих отыскать его. Территория его населена тенями тех-кто-ушел. В городе можно найти различные древние предметы и орудия, многие из которых обладают магическими свойствами. Кроме того, под городом расположены еще более древние, чем сам город, катакомбы.
** Шаги (ударение на первый слог) - демоны, они же "вечно голодные" (перевод с языка племени урду (см.)). См. чуть подробнее про них здесь.
*** Имеются в виду женщины из племени тураков, чья столица - город-государство Город Пяти ворот.
**** Миканиши и микаши - местные профессии. Специализация - массаж и оральные ласки. Традиционно, миканиши обслуживают мужчин, и работают ими, в основном, женщины. Микаши обслуживают женщин, и большинство из них мужчины. Да, бывают и исключения, но это уже сугубо на любителя. Их - что девочек, что мальчиков - начинают обучать в достаточно юном возрасте, и обучение заканчивается годам к шестнадцати-семнадцати. К окончанию обучения они прекрасно разбираются в физиологии человека, обладают довольно обширными медицинскими знаниями, не редки случаи, когда они с течением времени начинают работать лекарями. Они никогда не работают в "веселых кварталах", они работают только в банях, что в местной иерархии мест работы и профессий ценится гораздо выше. Во время работы они никогда "не отдают свое тело" тому, кто оплатил их услуги, на этот счет существует жесткий запрет: никаких соитий с клиентом во время работы. Искусство их весьма изощренно, они, например, способны часами поддерживать человека на грани оргазма... Есть два верных признака, по которым людей этих профессий можно узнать среди прочих. Первый, это наголо бритая голова что у мужчин, что у женщин. Делается это с той целью, чтобы прикосновение волос случайно не отвлекло клиента. Второй признак - практически черные губы и рот, что является следствием регулярного приема определенных видов снадобий, стимулирующих необходимые для этой специфической работы мышцы и повышающих чувствительность языка, губ, рта и гортани.
***** Баскад - слабоалкогольный напиток, приготавливаемый из вина, фруктов и небольшого количества молока.
Продолжение-1, Продолжение-2, Продолжение-3.