«Шведская вещь»: писатели и Нобелевская премия. Часть II
Часть I
Часть II
Грин, Мальро и Борхес были политическими изгоями и остались без премии, но шведы вручили ее фашисту Луиджи Пиранделло; Кнуту Гамсуну, который позже сотрудничал с нацистами во II мировой войне; Гюнтеру Грассу, который (как он позже признал) служил в Ваффен СС; рабским защитникам Сталина - Халлдору Лакснессу и Мигелю Анхелю Астуриасу, а также фанатичным коммунистам: Михаилу Шолохову, Пабло Неруде и Эльфриде Елинек, которая оставалась членом Коммунистической партии до 1992 года. Эти писатели проигнорировали чудовищные преступления Сталина, а также вторжение русских в Венгрию и Чехословакию.
Напротив, либеральные политические взгляды и особенно откровенная враждебность к тоталитарным режимам и годам, проведенным в тюрьме, в последнее время стали столь же влиятельными, как и литературные заслуги. Иосиф Бродский - необычный выбор в 1987 году - был примером политического тренда. 47-летний российско-еврейский поэт был арестован в 1964 году и выслан из Советского Союза в 1972 году. Когда я спросил Бродского, встречался ли он с Фростом во время своего визита в Россию, он ответил: «Во время его пребывание в моем родном городе я был за решеткой». Но Милан Кундера, чешский писатель, оказавшийся в Париже, и драматург Вацлав Гавел, заключенный в тюрьму за политические преступления, не получили премию. Ариэль Дорфман, чилийский изгнанник в Америке, и Салман Рушди, приговоренный к смерти иранским аятоллой и раненный в глаз фанатиком, являются серьезными, но не вдохновляющими претендентами.
В ноябре 1980 года влиятельный член Академии Артур Лундквист, говоря о литературе Азии, Африки и других «отдаленных» уголков мира, заявил: «Я сомневаюсь, что там можно много чего найти». Его заявление было резко осуждено, и шведы внезапно приняли политику "позитивных действий". В течение следующих 8 лет они с радостью вручили премии Воле Шойинке, Нагибу Махфузу, Дереку Уолкотту и Тони Моррисон.
Споры снова разгорелись, когда некоторые победители не смогли явиться лично или попросту не явились на получение премии. Хемингуэй восстанавливался после серьезных травм в двух авиакатастрофах в Африке; Гарольд Пинтер был серьезно болен и прикован к инвалидному креслу; Дорис Лессинг отпросилась из-за проблем со спиной; Эльфрида Елинек, страдающая тревожностью и агорафобией, жаловалась, что ее психическое состояние не позволяет выдержать официальные испытания. Фрэнсис Форд Коппола хвастался, что получит первую Нобелевскую премию за сценарий; Боб Дилан (странный выбор, раздутый влиятельным английским критиком Кристофером Риксом) осуществил мечту Копполы своими песнями. Дилан не реагировал на получение премии в течение двух недель и, хотя у него не было тура в период, предшествующий церемонии, нахально заявил, что не сможет появиться из-за неких «предшествующих обязательств». Один возмущенный писатель заявил, что награда Дилана была «вырвана из прогорклых простат дряхлых, невнятно говорящих хиппи».
Отказы, споры и скандалы сопровождали и награждение Жана-Поля Сартра, Сэмюэля Беккета, Бориса Пастернака и Александра Солженицына. Сартр в 1964 году стал причиной заголовков двух видов: как за получение премии, так и за отказ от нее. Его биограф Энни Коэн-Солал отмечает, что, как коммунист, он не любил «преимущество, отведенное писателям Западного блока и мятежникам Восточного блока». Она добавляет, что Академия после отказа Сартра, похоже, мстила, «не присуждая премии французским писателям до вручения ее Клоду Симону в 1985 году. Интерпретировала ли Академия жест Сартра, который не был предназначен для того, чтобы вызвать скандал, как оскорбление? Был ли Мальро, который не получил премию в 1969 году, жертвой отказа Сартра?» Тем не менее, Сартр «отказался быть заживо забальзамированным, превращенным в живую статую и преждевременно канонизированным». Всемирная известность Сартра из-за отказа от премии скорее возросла.
Цитата 1969 года проигнорировала тревожное видение Беккета и организованных анархистов, наполненных паникой и ничтожностью, катастрофой и отчаянием. Его тексты были полной противоположностью «произведениям идеалистической направленности», которые должны были получать премии. Но Академия заявила с типичным для нее напыщенным видом, что в его работах «судьба современного человека обретает свою возвышенность». Беккет сказал, что ему «не хватает Нобелевской жилки», попытался отказаться от премии и скрылся в Тунисе, когда узнал о лауреатстве. Он принял ее, потому что отказ Сартра уже «испортил ситуацию», и он не хотел быть публично невежливым. Его биограф Джеймс Ноулсон пишет, что Беккет считал награду катастрофой, которая разрушит его нынешний покой и прервет его будущую работу. Он отказался присутствовать на церемонии; и его официальную речь, желанную, но не обязательную, произнес его французский издатель Жером Линдон, который получил диплом и золотую медаль от шведского короля. Беккет сказал, что его старый наставник Джеймс Джойс должен был выиграть премию и «знал бы, как ее потратить». Он отдал большую часть премии в размере 30 000 фунтов стерлингов своей альма-матер - Тринити-колледжу в Дублине.
Пастернак был критиком советского режима, Солженицын - политическим заключенным. Рональд Хингли пишет, что когда Пастернак получил Нобелевскую премию в 1958 году, ему официально сообщили, что ему придется отказаться от премии, которая восхваляла его, врага советского режима, а также от его собственного романа «Доктор Живаго». Опубликованная Фельтринелли в Милане во время хрущевской оттепели в 1958 году, его книга была осуждена в России с формулировкой: «художественная нищета и злонамеренное произведение, полное ненависти к социализму». Его немедленно исключили из Союза писателей, что означало, что он больше не мог публиковать свои работы, ему угрожала принудительная ссылка. С ножом у горла Пастернак сочинил ироническое послание, которое не следовало понимать буквально: «В силу того значения, которое получила присуждённая мне награда в обществе, к которому я принадлежу, я должен от неё отказаться. Не сочтите за оскорбление мой добровольный отказ.». Его горькая поэма-преследование «Нобелевская премия» начиналась так: «Я пропал, как зверь в загоне./ Где-то люди, воля, свет,/ А за мною шум погони,/ Мне наружу ходу нет.».
Шолохов был неофициальным пропагандистом; Пастернак критиковал Советы; Солженицын смело бросал им вызов. В заключении в ГУЛАГе он провел 8 лет, был исключен из Союза писателей в 1969 году и получил Нобелевскую премию в 1970 году. Майкл Скаммелл утверждает, что «живой, воинственный, идеологический темперамент» Солженицына полностью отличался от «смиренного принятия оскорблений, которые ему наносились, и отказ от премии» Пастернака. Не будет повторения фиаско Пастернака... и он будет вести себя по-другому. Он поедет в Стокгольм и произнесет боевую речь, даже если это будет означать, что он никогда не вернется в Советский Союз, потому что в этом случае он сможет публиковать все, что захочет». Но политическое и личное давление, включая его беременную возлюбленную, заставили его изменить свое решение о личном появлении и угрозе изгнания. Он принял премию, но вместо того, чтобы прочесть Нобелевскую лекцию, отправил письмо, в котором объяснил причины своего нежелания приезжать. Получить советский паспорт было невозможно, ему не нравились формальные церемонии и интенсивная реклама, и ему не разрешили бы вернуться на родину. Не желая оскорблять Советский Союз, Швеция отказалась вручить ему премию в своем посольстве в Москве. Но в 1974 году, после того как его выслали из России, Солженицын наконец получил награду в Стокгольме."
Телеграм-канал "Интриги книги"
Часть II
Грин, Мальро и Борхес были политическими изгоями и остались без премии, но шведы вручили ее фашисту Луиджи Пиранделло; Кнуту Гамсуну, который позже сотрудничал с нацистами во II мировой войне; Гюнтеру Грассу, который (как он позже признал) служил в Ваффен СС; рабским защитникам Сталина - Халлдору Лакснессу и Мигелю Анхелю Астуриасу, а также фанатичным коммунистам: Михаилу Шолохову, Пабло Неруде и Эльфриде Елинек, которая оставалась членом Коммунистической партии до 1992 года. Эти писатели проигнорировали чудовищные преступления Сталина, а также вторжение русских в Венгрию и Чехословакию.
Напротив, либеральные политические взгляды и особенно откровенная враждебность к тоталитарным режимам и годам, проведенным в тюрьме, в последнее время стали столь же влиятельными, как и литературные заслуги. Иосиф Бродский - необычный выбор в 1987 году - был примером политического тренда. 47-летний российско-еврейский поэт был арестован в 1964 году и выслан из Советского Союза в 1972 году. Когда я спросил Бродского, встречался ли он с Фростом во время своего визита в Россию, он ответил: «Во время его пребывание в моем родном городе я был за решеткой». Но Милан Кундера, чешский писатель, оказавшийся в Париже, и драматург Вацлав Гавел, заключенный в тюрьму за политические преступления, не получили премию. Ариэль Дорфман, чилийский изгнанник в Америке, и Салман Рушди, приговоренный к смерти иранским аятоллой и раненный в глаз фанатиком, являются серьезными, но не вдохновляющими претендентами.
В ноябре 1980 года влиятельный член Академии Артур Лундквист, говоря о литературе Азии, Африки и других «отдаленных» уголков мира, заявил: «Я сомневаюсь, что там можно много чего найти». Его заявление было резко осуждено, и шведы внезапно приняли политику "позитивных действий". В течение следующих 8 лет они с радостью вручили премии Воле Шойинке, Нагибу Махфузу, Дереку Уолкотту и Тони Моррисон.
Споры снова разгорелись, когда некоторые победители не смогли явиться лично или попросту не явились на получение премии. Хемингуэй восстанавливался после серьезных травм в двух авиакатастрофах в Африке; Гарольд Пинтер был серьезно болен и прикован к инвалидному креслу; Дорис Лессинг отпросилась из-за проблем со спиной; Эльфрида Елинек, страдающая тревожностью и агорафобией, жаловалась, что ее психическое состояние не позволяет выдержать официальные испытания. Фрэнсис Форд Коппола хвастался, что получит первую Нобелевскую премию за сценарий; Боб Дилан (странный выбор, раздутый влиятельным английским критиком Кристофером Риксом) осуществил мечту Копполы своими песнями. Дилан не реагировал на получение премии в течение двух недель и, хотя у него не было тура в период, предшествующий церемонии, нахально заявил, что не сможет появиться из-за неких «предшествующих обязательств». Один возмущенный писатель заявил, что награда Дилана была «вырвана из прогорклых простат дряхлых, невнятно говорящих хиппи».
Отказы, споры и скандалы сопровождали и награждение Жана-Поля Сартра, Сэмюэля Беккета, Бориса Пастернака и Александра Солженицына. Сартр в 1964 году стал причиной заголовков двух видов: как за получение премии, так и за отказ от нее. Его биограф Энни Коэн-Солал отмечает, что, как коммунист, он не любил «преимущество, отведенное писателям Западного блока и мятежникам Восточного блока». Она добавляет, что Академия после отказа Сартра, похоже, мстила, «не присуждая премии французским писателям до вручения ее Клоду Симону в 1985 году. Интерпретировала ли Академия жест Сартра, который не был предназначен для того, чтобы вызвать скандал, как оскорбление? Был ли Мальро, который не получил премию в 1969 году, жертвой отказа Сартра?» Тем не менее, Сартр «отказался быть заживо забальзамированным, превращенным в живую статую и преждевременно канонизированным». Всемирная известность Сартра из-за отказа от премии скорее возросла.
Цитата 1969 года проигнорировала тревожное видение Беккета и организованных анархистов, наполненных паникой и ничтожностью, катастрофой и отчаянием. Его тексты были полной противоположностью «произведениям идеалистической направленности», которые должны были получать премии. Но Академия заявила с типичным для нее напыщенным видом, что в его работах «судьба современного человека обретает свою возвышенность». Беккет сказал, что ему «не хватает Нобелевской жилки», попытался отказаться от премии и скрылся в Тунисе, когда узнал о лауреатстве. Он принял ее, потому что отказ Сартра уже «испортил ситуацию», и он не хотел быть публично невежливым. Его биограф Джеймс Ноулсон пишет, что Беккет считал награду катастрофой, которая разрушит его нынешний покой и прервет его будущую работу. Он отказался присутствовать на церемонии; и его официальную речь, желанную, но не обязательную, произнес его французский издатель Жером Линдон, который получил диплом и золотую медаль от шведского короля. Беккет сказал, что его старый наставник Джеймс Джойс должен был выиграть премию и «знал бы, как ее потратить». Он отдал большую часть премии в размере 30 000 фунтов стерлингов своей альма-матер - Тринити-колледжу в Дублине.
Пастернак был критиком советского режима, Солженицын - политическим заключенным. Рональд Хингли пишет, что когда Пастернак получил Нобелевскую премию в 1958 году, ему официально сообщили, что ему придется отказаться от премии, которая восхваляла его, врага советского режима, а также от его собственного романа «Доктор Живаго». Опубликованная Фельтринелли в Милане во время хрущевской оттепели в 1958 году, его книга была осуждена в России с формулировкой: «художественная нищета и злонамеренное произведение, полное ненависти к социализму». Его немедленно исключили из Союза писателей, что означало, что он больше не мог публиковать свои работы, ему угрожала принудительная ссылка. С ножом у горла Пастернак сочинил ироническое послание, которое не следовало понимать буквально: «В силу того значения, которое получила присуждённая мне награда в обществе, к которому я принадлежу, я должен от неё отказаться. Не сочтите за оскорбление мой добровольный отказ.». Его горькая поэма-преследование «Нобелевская премия» начиналась так: «Я пропал, как зверь в загоне./ Где-то люди, воля, свет,/ А за мною шум погони,/ Мне наружу ходу нет.».
Шолохов был неофициальным пропагандистом; Пастернак критиковал Советы; Солженицын смело бросал им вызов. В заключении в ГУЛАГе он провел 8 лет, был исключен из Союза писателей в 1969 году и получил Нобелевскую премию в 1970 году. Майкл Скаммелл утверждает, что «живой, воинственный, идеологический темперамент» Солженицына полностью отличался от «смиренного принятия оскорблений, которые ему наносились, и отказ от премии» Пастернака. Не будет повторения фиаско Пастернака... и он будет вести себя по-другому. Он поедет в Стокгольм и произнесет боевую речь, даже если это будет означать, что он никогда не вернется в Советский Союз, потому что в этом случае он сможет публиковать все, что захочет». Но политическое и личное давление, включая его беременную возлюбленную, заставили его изменить свое решение о личном появлении и угрозе изгнания. Он принял премию, но вместо того, чтобы прочесть Нобелевскую лекцию, отправил письмо, в котором объяснил причины своего нежелания приезжать. Получить советский паспорт было невозможно, ему не нравились формальные церемонии и интенсивная реклама, и ему не разрешили бы вернуться на родину. Не желая оскорблять Советский Союз, Швеция отказалась вручить ему премию в своем посольстве в Москве. Но в 1974 году, после того как его выслали из России, Солженицын наконец получил награду в Стокгольме."
Телеграм-канал "Интриги книги"