Когда Эмма приехала в Голландию лет пятнадцать назад, она была беженкой. Не знаю подробностей ее юридического статуса, но знаю, что они с ее пожилой уже тогда матерью прожили довольно долго в лагере для беженцев, где учили язык и ждали подтверждения своего статуса. У них не было ничего. Ни денег, ни возможности работать. Только стопки книг и нот. ( Read more... )

- Вау! Отсюда все выглядит совсем по-другому.

- Извини - смущается Йен - это всего лишь старый ободранный бар. Грязная посуда. Полупустые бутылки. И даже сломанная доска на полу вон в том углу, осторожно, не упади.

- Да нет! С этой стороны мне нравится гораздо больше. Здесь всё такое… настоящее.

- Оу. Здорово. Настоящее, значит.

Я рассматриваю ( Read more... )

Меня искренне коробит от этой испанской манеры целовать при встречи и прощании в обе щеки всех подряд. Всех. Совершенно незнакомых людей, которых видишь первый и, вероятно, последний раз в жизни. За ближайшие полчаса мои щеки перецеловывает примерно десяток посторонних губ. Я пью свое разбавленное минералкой вино и незаметным движением потираю ( Read more... )

Bogart’s заполнен людьми. Людьми, которым от силы 23. Ни одного взрослого лица, за исключением пожилых и слегка нетрезвых шотландцев, устало летающих за барной стойкой от одного пивного крана к другому. Мы пробираемся к бару и усаживаемся рядом. Наконец-то мы по одну сторону стойки. Я озираюсь с выражением, которое должно говорить окружающим «боже ( Read more... )

Мы шагаем по набережной, как и утром. Не единого человека. Тихо и безветренно. Даже море не шумит ( Read more... )

Я с Йеном в баре до самого закрытия. До трех часов ночи, если точнее ( Read more... )

Я просыпаюсь в плохом настроении. В раздавленном, если точнее. Открываю глаза, смотрю в потолок, закрываю глаза. Ничего не хочу. Никуда не хочу. Будь проклят бар, испанка, канадец. Но надо вставать и идти. Не сметь лежать, Даша! Не сметь депрессовать! Вперед, к морю, гулять, дышать, двигаться, только не стоять на месте.

Если идти в сторону от ( Read more... )

После разговора об алкоголе и о том, какой напиток в какой стране самый крепкий, Йен берет какую-то 95%-ную хрень, разливает ее по стойке и поджигает. Сине-желтое пламя моментально вспыхивает огромным кольцом. Потрясенные немцы с другого конца бара с ужасом смотрят на Йена, а он невозмутимо отвечает: «Мне показалось, что тут холодно».

- Ты ( Read more... )

Русская девушка спускается по ступенькам в бар, садится за барную стойку на пятый стул слева, разматывает белый шарф и кладет его рядом с собой на стойку. Она достает из сумки с надписью ”BERLIN” нетбук, расстегивает верхние пуговки джинсовой куртки и говорит: «Привет, Йен. Мне как обычно». А потом сидит и весь вечер слушает чужие разговоры и пишет ( Read more... )

- Ты когда-нибудь меняешь свой плейлист? - сказала я ( Read more... )