Черногория. Ловчен.
Сербия
Босния и Герцеговина
Котор
На следующий день пробега, 2 мая, у нас был запланирован маршрут Котор - Ловчен - Цетинье - Острог - Жабляк (ориентировочно, ибо надо же где-то ночевать). Свети-Стефан по общему мнению решили похерить, поэтому из Котора решили выбраться по одному из самых красивых, но и параллельно самых малоприятных серпантинов, по которым мне приходилось ездить. Ведёт он прямо из Котора в аккурат на гребень Чёрной горы и насчитывает то ли тридцать пять, то ли тридцать семь U-образных поворотов на примерно десять километров пути. По крайней мере obskurant, которому в этот день предстояло отбивать шофёрскую повинность, при взгляде на навигатор, на котором наглядно изобразилось то, что его ждёт, сказал, что ему уже заранее страшно. Через месяц, когда по ТВ прошла новость о том, что где-то в Черногории упал в пропасть автобус с румынскими туристами, он же сказал, что наверняка знает, где это произошло - и не угадал. Я в своё время проезжал этим же маршрутом, правда сверху вниз, так что прекрасно представлял себе ожидающий нашего водителя стресс и поэтому помалкивал. Ибо мало того, что там разворот каждые триста метров, так ко всему прочему сама дорога на полторы полосы, бордюра, огораживающего её от пропасти внизу, нет, ну а про такую роскошь, как обзорные стационарные зеркала, даже и упоминать неловко. Так что при встрече в зоне недостаточной видимости с грузовиком и автобусом трагический пиздец, можно сказать, неизбежен, и в данной ситуации спасает только то, что таких дураков, как мы, находится немного - большинство предпочитает ездить окружным путём через Будву. И действительно: на всём пути вверх нам практически не встречался транспорт. Но при всех своих недостатках этот серпантин имеет одно несомненное достоинство, которое их почти что уравновешивает - с него открываются совершенно замечательные виды на Которскую бухту.
Время от времени на дороге встречаются места, где можно остановиться, перевести дух и пофотографировать окружающие пейзажи,
а заодно и позавтракать, потому что к каждой такой площадке полагался столик со скамейками, а во-вторых, ларёк, в котором сидел местный добрый поселянин и предлагал проезжающим усталым путникам яства и напитки местного приготовления, как-то: домашний сыр, негушский пршют (местная разновидность вяленой свиной ляжки, несколько напоминающая по вкусу хамон, только без присущей последнему изысканной вонинки), мёд, вино, ракию и фанту. Этот конкретно ларёк сфотографирован не совсем в этом месте и шестью годами раньше, но они там все практически одинакового вида.
Единственный диссонанс в идиллическую трапезу вносил deselen, он же великий Мгангга, он же Лось, который немедленно после сдачи рулевой вахты накануне в Которе пустился во все тяжкие, а к описываемому утру сделался особенно омерзителен, несмотря на то, что тогда же я сделал для него одно доброе дело. Заключалось оно в том, что наш герой забыл свои плавки в Новосибирске, а плавать и нырять без оных категорически отказывался, так что мне пришлось презентовать ему свои запасные купальные шорты. Ну так вот, сдав вахту и расписавшись в бортовом журнале, Лось незамедлительно предался радостям жизни. Ну ладно, разгуливание по курортному городку с голым торсом и в шортах на два размера больше - это я ещё могу понять; по крайней мере в разгар сезона этим мало кого удивишь. Правда, периодически шорты с нашего героя сваливались и он не всегда успевал их вовремя подхватывать, но и это ладно. Цыганские пляски с криками "Абызызы!" в том же Которе я тоже могу понять и принять, но уже с некоторыми оговорками. Но вот когда человека с утра переклинивает при виде майки с таблицей Менделеева за спине и он начинает развлекаться тем, что кричит "А вот я сейчас ущипну тебя за кремний!" и немедленно это проделывает, а тебе совершенно некуда деваться (не выпрыгивать же в пропасть из автомобиля) - вот этого поведения я категорически одобрить не могу. Правда, довольно скоро воспоследовала быстрая и эффективная месть.
Всё хорошее рано или поздно кончается, закончился и завтрак. Поскольку упитывались мы практически на гребне горы, то уже через несколько минут въехали на бесплодное карстовое плато, где в своё время зародилась самобытная черногорская государственность.
Первым нашим остановочным пунктом планировался мавзолей Петра Негоша, черногорского владыки, митрополита и поэта. Многие считают его человеком, внёсшим решающий вклад в становление черногорской государственности и самым выдающимся сербским поэтом, практически местным Пушкиным. После своей кончины в 1851 году он завещал похоронить себя на одной из вершин горы Ловчен, то-есть в самой высокой точке страны (в тогдашних границах, понятно). На его могиле была воздвигнута часовня, которую повреждали, но так и не решились уничтожить сначала австровенгры, а потом нацисты. Уничтожили её, как водится, местные коммунисты, построившие на её месте пышный мавзолей.
Однако посетить сие знаменательное место нам, увы, так и не пришлось, потому что на самом подъезде к вершине нас ждала Засада. Мы не учли того очевидного момента, что хоть на уровне моря и стояла жара за тридцать, но начало мая на высоте полутора километров - это начало мая на высоте полутора километров. Поэтому дорога от парковки до собственно мавзолея была по колено завалена мокрым снегом, и те Хитрые туристы, которые были осведомлены об этом природном факте, прибыли на место, экипированные практически как альпинисты, по крайней мере от пояса и ниже.
Мы же были одеты в большинстве своём в шорты и сандалии, так что никакого желания морозить свои члены ни у кого не возникло. Пришлось ограничиться лицезрением достопримечательности снизу.
Выгоду от такого климатического парадокса ощутил лишь нетрезвый Лось, который тут же вообразил себя вернувшимся в родную Сибирь и принялся гарцевать в чём был между ледяных луж и куч грязноватого тающего снега, периодически цепляясь рогами за низкорастущие ветви деревьев.
Вот тут-то и настала пора страшной, но справедливой мести, ибо я попросил нашего водителя закрыть все двери на центральный замок и дать задний ход. Лось, почуяв неладное, стал рысцой бежать за нами и упрашивать пустить его в компанию - но мы были непреклонны.
В итоге он самый разумный поступок за два дня - а именно плюхнулся в кучу снега и полежал так минут пятнадцать, выгоняя из себя дурь,
а когда отморозил всё, что можно и то, что нельзя по нашему требованию поел снежку в подтверждение искреннего раскаяния - и был вновь допущен в социум.
После чего мы поехали в Цетинье. Надо сказать, что я не шибко был огорчён непопаданием в мавзолей, поскольку в 2007 году уже посетил этот шедевр полукоммунистической-полунационалистической эклектики, в котором посетителя встречают сначала кариатиды в традиционных черногорских народных костюмах
а затем и сам покойный, задумчиво присевший под сенью крыл вольного горного орла.
Ради чего туда действительно стоит приезжать, так это ради захватывающего вида, открывающегося со смотровой площадки. Считается, что с него можно увидеть всю Черногорию (в границах до 1878 года) и даже больше, потому что якобы оттуда видно ещё и море. Но нам в этом плане повезло не сильно: вид мо, для наилучшей видимости там надо быть с самым рассветом, до появления предательской дымки, скрадывающей расстояния и детали. Но мне пока неизвестен ни один отдыхающий, который смог превозмочь себя и доставить себя на это место в нужное время.
Продолжение следует.