13. Из Израиля в Россию. Заключительный обзор
ВСЕ ПРЕДЫДУЩИЕ ПОСТЫ НА ЭТУ ТЕМУ"
Для удобства читателей предыдущие очерки теперь пронумерованы.
Обзор всегда идет по кругу.
Началом этой истории можно смело посчитать подготовку к поездке и это важно для тех, кто не просто хочет еще одного взгляда «про там», а стремится понять человека, в данном случае меня. А я собиралась патетически, возвышенно. Писала уже и повторю, что люблю эти состояния, которые в последние годы изо всех сил опускали легковеры и враги человечества (осознаю патетику, прибегаю к ней преднамеренно). Я профессионально знаю, что за этими состояниями стоит, какие мощные ресурсы патетика, возвышенность открывают и делают доступными для нас. Совсем не случайно так старались «оттуда» их уничтожить, ни гроша, ни слова они не потратили на способ доения коров: били только по опасному для себя, дабы искоренить. И если среди моих читателей есть те, кто, читая записки о жизни моей в Израиле, поверил мне, то примите на веру и это: патетика и возвышенность необходимы людям для победы любого свойства, будь то победа над реальным врагом, над мелким колючим коллегой, злобным пакостником - соседом, придирчивым начальником или над неповторимым самим собой. Ползком на брюхе к звездам не устремишься, вспомните песню о Соколе читая с римской I. Только испытав вдохновение и подъем мы становимся способны на подвиг. Нам необходимо перестать извиняться, поднимая тон: в этот момент слабые и враждебные вокруг начинают ощущать угрозу, вот и вопят про пафос, на что уловляются те, кто не знает физиологии этого состояния. Поэтому дальше смело с патетикой, не обращая внимания на внешние протесты. Иначе никакое противостояние лучше не начинать. Состояние «we will, we will rock you» на чем держится, по-вашему? Вот и я том.
Итак, я готовилась к встрече с консулом. Поскольку этот пост в теме последний, то тут будет две ссылки. Одна про эту самую встречу, но пока не ходите по ссылке. Важный фрагмент я переношу сюда:
«Когда мы собирались на консульскую проверку, …рассказали мне, как один человек, пройдя это мероприятие, заявил, что большего унижения он в жизни своей не испытывал, потому что консул сказал ему буквально следующее:
- Ты всю жизнь работал на другую страну. Почему теперь мой сын должен тебя кормить?
Я подумала, а действительно, почему? И почему этот человек посчитал себя униженным, если вопрос правомочный. В самом деле, приезжают пенсионеры, им дают надбавки, социальные льготы, а они - кто по привычке, а кто по убеждениям, скрывают доходы и страшно возмущаются, если вдруг в социальных службах об этом становится известно. Тогда хитрецам прилетает штраф. И это тоже очень сильно их возмущает.
Я подумала, что если консул и нас спросит о подобном, то я найду, что ему ответить.
Во-первых, работу, которой я отдала лучшие и большие силы своей души, «работой на страну» назвать нельзя. Если бы я строила мосты или трудилась бы добросовестной пчелой в ФСБ, тогда ок. Но я работала с детьми-сиротами, не считая это работой на страну. Люди какой только крови, какого только вероисповедания и какого только происхождения ни оказывались перед мной. Считала и считаю, что я работала и продолжаю работать на мир.
Второе, сказала бы я консулу: «Как можешь ты знать, что я не окажусь вдруг полезной твоему сыну? Я, например, этого не исключаю».
Как раз над патетикой этого поста и посмеялись, а я привела отрывок, чтобы еще раз подчеркнуть свои намерения относительно нашей поездки. В больше мере с открытыми руками намерение трудно себе представить, хоть это наивно и немодно. Однако, это было именно так.
С первого дня после отеля я буквально упивалась природой. Наслаждалась тем, что заканчивался ноябрь, а я могла гулять в кофточке без куртки, цветущими деревьями, которые в цвете сменяли друг друга все семь месяцев нашего пребывания. И несмотря на все нелепости, которые происходили с нами постоянно, ничто не могло уменьшить мою радость от того, что было хорошо.
Например, еда. Мне не понравились разве что бананы, и для меня до сих пор секрет, что с ними не так, потому что бананы в Израиле, как ни парадоксально, совсем «никакие». В Москве я привыкла покупать зеленоватые бананы, они крахмалистые и сладкие, но сладости в них меньше, чем в спелых. Как же я удивилась, когда, купив зеленые бананы в Израиле, не смогла их очистить! В России такого не происходило ни разу, оно и понятно, бананы дозревают в пути. Когда мне не удалось почистить бананы в Израиле, я тоже отправила их «в путь», т.е., оставила лежать и дозревать. Но бананы не созрели. Они стали темнеть, пошли пятнами, оставаясь такими же «дубовыми». В результате мне пришлось их выбросить. Они так и не очистились.
Яблоки там, как и везде, покрыты слоем воска. Если поскрести ножом по кожуре, снимается стружка. Сезонных необработанных яблок я не застала, а те, что продавались, были такими же, как у нас. Остальное разнообразие фруктов было и красивым, и вкусным. Дорогая ароматная клубника - я ее попробовала и, несмотря на вкус, не хотела больше, даже когда она подешевела. Фрукты мы покупали привычные и ели их с удовольствием. Мне вообще все казалось в Израиле очень вкусным. Как я и говорила, возможно, тут помогала вода, ведь даже крупы казались мне вкуснее, хотя меня предупреждали, что вода жесткая. Не знаю. Мои руки не просили крема после воды из крана, воду для питья мы фильтровали обычным фильтром и особенно не заморачивались.
Больше всего я радовалась сырам и творогу. Рядом с нашим домом был магазинчик… с грузинскими сырами, вот туда я наведывалась постоянно, покупая то овечий сыр, то козий, то брынзу. И чуть не забыла колбасу. Она очень вкусная, и больше всего мне понравилась вареная. Тут ведь тоже вкусные колбасы, но почему-то я крайне редко покупаю докторскую или любительскую колбасу. А там мы ее уплетали за обе щеки. В общем, похудеть в Израиле возможным не представлялось.
Я обратила внимание на то, как местные жители относятся к скидкам и вообще ценам. Экономия в чести, нам еще в отеле Аркадий говорил, что в Израиле надо переучиваться, и, если вы не привыкли считать сдачу, оплачивая покупку наличными, следует взять это за правило, а также не брезговать скидками. И вот я увидела, что в скидочный день в магазины приходит большое количество пенсионеров. Куда меньше, чем на акции в Москве, несмотря на то что, казалось бы, пенсия у московских пенсионеров меньше. Я вообще слышала много разговоров о скидках и акциях. Этот вопрос у многих на повестке дня. Бабушки, у которых я успела поработать, покупали, например, два киви, две хурмы. «По одной в день через день и хватит», - говорили они и экономили, несмотря на то что обе были жертвами Катастрофы, за что получали приличную надбавку. Тут еще надо заметить, что некоторая пища в Израиле моментально портится, фрукты зимой вне холодильника в том числе. Поэтому старожилы не советуют много покупать. Ходи почаще, носи помалу, используй скидки и будет хорошо. Ну а мы за фруктами и овощами ходили раз в неделю, хранили это все в холодильнике и ели, не считая.
Автобусы. Удивительно, как это я не коснулась израильского транспорта, сказала только, что машины прекрасные. Это да, но как ими управляют… Нам сразу сказали: «Держитесь за поручни двумя руками. Не вставайте на поворотах». И мы с первой поездки поняли, что совет дельный, потому что в России, сотвори водитель такое даже на проселочной дороге, скандалу бы не обобрался, а московский так и вовсе вылетел бы с работы долой. Не так израильский водитель автобуса, не так. Он везет людей даже не как дрова. Он подбрасывает свой автобус так, будто он шар в боулинге, и его задача завалить как можно больше кеглей. Нас. И это не потому, что дороги узкие, ездили мы и по широким. И не потому, что там, что ни шаг, круговое движение, ездили и по прямой. Просто это такой стиль, такой почерк, такая манера. Разбиться в автобусе или даже вылететь из него ничего не стоит, все поэтому постоянно в тонусе. И мы приспособились быстро, перестали летать туда-сюда. Главное, пока автобус стоит, успеть донести зад до ближайшего сиденья. А потом пусть он пишет свои кренделя, нам это не помешает любоваться природой.
Природа Израиля, о природа Израиля! Горы, моря и пустыни, цветущие деревья, кибуцы с банановыми и финиковыми рощами, виноградники и миндальные сады. Конечно, и в других странах я наслаждалась южной красотой, но тут мне были отпущены целых семь месяцев, и я впитывала эту красоту каждой клеткой. Правда, в прошлые свои визиты, путешествуя по стране с друзьями, я захватила намного больше разных пейзажей. А в этот раз я ценила каждый кустик, каждое деревце, каждый цветок. Я могла забыть о времени, вдыхая аромат рапсового поля и любуясь на стадо овец с длинными ушами, бредущее по другую сторону железной дороги в Ганей Авиве. Мне было так хорошо, я наслаждалась тем, что видела, даже самим воздухом, который мне казался немыслимо вкусным.
Со святынями, правда, произошел полный облом. Когда после 24 февраля мне кто-то прислал фотографию раввинов, молящихся у Стены Плача с украинскими флагами на спинах, я поняла, что увидеть это собственными глазами я не хочу. Я больше не поехала в Иерусалим. Кое-кто надо мной посмеялся, мол, в чем виновата Стена. Ни в чем, но и я не ангел. Мне было стыдно, что такое - без суда и следствия - возможно, что первый порыв этих людей именно таков. И для меня все живое на земле, вообще все, даже малый камушек на пути. Тем более Стена. В жизни, если рядом со мной кто-то поступает плохо, я не могу смотреть ему в глаза, как будто это дурное совершила я сама. Такое вот устройство, не могу, отвожу взгляд. И тут. Я не знала, какими глазами смотреть на Стену, которая да, для многих просто камень. Но для меня это не так. Конечно, прецедента не было, но, если бы кто-то в эти дни подумал накрыться российским флагом и пойти к Стене, этому бы помешали, я знала это точно. И я не могла смотреть этой Стене в глаза.
А море. Мы с подругой ездили по Голанам, валялись на пляже перед Ливанской границей, а море пахло так, как в Геленджике в моем детстве, когда еще бухта была полна водорослей, когда еще не разбомбили голубые дорожки, не засыпали берег песком. Это было Море Природы, к его запаху невозможно принюхаться, и сколько мы там оставались, море продолжало благоухать.
В общем, для меня остался быт, существование абстрактно от страны. Есть, дышать, любоваться красотой. Печаль социума и ликование природы - это коктейль я и пила. Грустила немного, зная, что красоте предстояло меня отпустить. Это решилось после 24 февраля в течение буквально нескольких дней, когда я осознала произошедшее и поняла, что мои сны сбылись. Я видела войну до начала СВО, поверить не могла, но видела провокацию Запада и то, что вынудило Россию на этот шаг. И все мои близкие об этом знали, поэтому нам было проще принять то, что случилось.
Дальше было медленное сворачивание полотна, которое могло бы стать частью моей жизни, несмотря ни на какие социальные ловушки. Я бы привыкла и приспособилась, потому что ехала не улучшать свою жизнь, чему доказательства я могу предоставить.
Несмотря на то, что в России меня все устраивало, я приехала в Израиль, «потому что плюсы бытийности это не самое главное в бытийности. Потому, почему идут в горы или сплавляются по рекам люди. Потому, что в моем возрасте осесть в комфорте означает запустить процесс умирания. Потому, что до тех пор, пока человек ставит себе невыполнимые цели и стремится к ним, он живет. Потому, что я не выгорела, и многие знают, что я думаю о выгорании - химеры это все, а важно только то, как человек мыслит» - это была цитата из поста ноября 2021 года, его можно потом прочитать и убедиться, что я, как говорил Владимир Семенович Высоцкий, «не единою буквой не лгу».
Там в посте написано, последний абзац: «Я любила и буду любить Россию. Мне бы в голову не пришло бежать от нее. Я любила и намерена еще больше полюбить Израиль. И если я окажусь слабее, чем мне хотелось бы, не выдержу каких-то условий и уеду обратно, не ждите, что я буду Израиль ругать. Если уеду обратно, это будет только моя личная слабость, даже и на возраст не списанная, потому что возраст, я теперь понимаю, тоже вопрос подхода». Любить Израиль «еще больше» у меня не получилось. Но я его и не разлюбила. Просто я теперь понимаю то, что было от меня раньше скрыто, и не все из понятного меня радует. В России ведь это так же. Что я не выдержала чего-то, тоже сказать нельзя. Февральские события сделали невозможным для меня и моего мужа дальнейшее любование природой и поедание вкусных фруктов. Мы должны были быть там, где наши дети, где трудно, где наш дом.
Оставался внук. Любимый внук, первый ребенок старшего сына с его мамой, первой женой сына. Мы хотели видеться с ним чаще, мы могли помочь ему со школой. Но он оставался в относительной безопасности в Израиле. Ему и его маме мы отдали кое-какие вещи, а все остальное - девушке украинке, которая вместе с мужем приехала в Израиль совсем без ничего. Об остальных детях, что они в безопасности - хотя бы с моральной стороны - мы сказать не могли. Вот сейчас, когда мобилизация, что бы я чувствовала, сидя там? Это же не риторика, я думала об этом. Слава Богу, что мы уехали. Там я не смогла бы смотреть уже не на Стену. На себя.
Недавно читала пост одной девушки, русской украинки, она так хорошо писала о том, что Украина и Россия для нее как мама и папа, и что она, как ребенок, которому жестокие и неумные предки сказали: «Выбирай, с кем ты будешь», и ребенок, обливаясь слезами и разрываясь душой вынужден был выбрать папу (Россию), оставляя в душе навсегда боль по маме (Украине). У меня роли расставлялись иначе, по крови моих родителей буквально. Мамой для меня всегда была Россия, а Израиль словно был далеким отцом. Почти недостижимым, как это и было в моей жизни.
Отец мой в юности своей пережил травму, которая надломила его. Это был 38 год (отдельно должна сказать, что не считаю травму единственным, влияющим на надлом, событием, но сейчас в эту сторону не уйду). Много лет, а жизнь моего дорогого отца была долгой, он отказывался быть взрослым, отказывался брать на себя ответственность, все обвинял кого-то во всех обстоятельствах своих. И только за полгода до смерти, на сотом году жизни он понял. И это было величайшим чудом для нас обоих. И вот, улетая, я думала о стране, которую покидаю, и мне казалось, что Израиль тоже не пережил свою травму и так же, как мой отец, отказывается взрослеть. Мне хочется верить, что страна, которая смогла капельно оросить пустыню и возделать в ней сады, все-таки возьмет на себя ответственность за свою жизнь. Мы еще свидимся, Бог даст. А пока душой и телом я остаюсь здесь, в России, с благодарностью Израилю за то, что открыл мне себя, и надеждой на то, что он повзрослеет.
Еще один пост об этом