Пешком до Дальних Зеленцов 2. А мы пойдём на север!
Начало.
Как мудро заметил знавший толк в путешествиях Лао Цзы: «Путь в тысячу ли начинается с одного шага». В начале это шаг за порог квартиры. Неловкий, с непременным застреванием в дверях огромного рюкзака, наполненный возбуждением, предвкушением, с капелькой тревоги - не забыли ли чего. Потом суетливые шаги в метро, на перрон, в поезд, из поезда и, наконец, самый главный и долгожданный шаг - с асфальта на мягкий ворониковый ковёр дикой тундры. В этот момент в голове срабатывает какой-то переключатель. Суета и тревоги мгновенно оказываются далеко в прошлом, а здесь, сейчас и сколь хватает глаз впереди разливается восторг, свобода и путь в тысячу ли.
Колея, так многообещающе уходившая на север от Серебрянской дороги, почти сразу куда-то свернула и мы без сожаления её покинули. По дороге конечно удобнее, но идти по первозданной тундре - особый, ни с чем не сравнимый кайф. Дорога, какая бы она ни была, это всё равно рамки. Обочина отделяет тебя от мира, делая гостем, транзитным пассажиром, который идёт куда ведут и видит только то, что видели до него тысячи человек. Да, не надо смотреть под ноги, думать - где можно пройти, поминутно таращиться в компас или навигатор, но… Только когда делаешь шаг за обочину, горизонт разворачивается перед тобой во всю ширь. Раскрывается миллионами вариантов, из которых ты сам волен выбрать абсолютно любой. Тундра становится не тем, что ты видишь, а тем где ты живёшь.
Плавные волны невысоких сопок издалека выглядят очень удобными для передвижения.
Ключевое слово - издалека. На самом деле, в равнинной тундре на удивление мало ровных мест. Имеется пять вариантов поверхности: кочкарник, кустарник, курумник, болото и скалы. Самое ровное из них - болото, самое удобное для передвижения - скалы и вершины сопок. Но самое распространённое - кочкарник.
Ходьба по большим подпружиненным вороникой кочкам это такая разновидность степ-аэробики с отягощением. Шаг вверх, шаг вниз - бесконечная лестница в одну ступеньку, построенная с нарочитым пренебрежением к длине человеческого шага. С непривычки это несколько… утомляет. Правда, перерывы на хлюпание по болотам и продирание через заросли создают приятное разнообразие.
Есть ещё одна особенность, к которой нужно быть готовым. Ориентироваться в тундре - всё равно, что в море. По мере продвижения, очертания сопок всё время меняются. Кроме Солнца постоянных ориентиров нет, но и его увидишь не часто. Дело осложняется обилием озёр, болот и крутых склонов, которые надо обходить. В общем, нужна хорошая карта, обязательно с линиями высот. А лучше навигатор с проставленными заранее маршрутными точками. Желательны ещё спутниковые снимки. И во всё это надо постоянно заглядывать. Конечно можно пройти и наобум, и по азимуту, но это потребует гораздо больших сил и времени на бесконечные обходы. Хотя, даже по намеченному маршруту, реальный километраж, всё равно, превысит расчётный как минимум вдвое.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что здешние берёзки, в отличие от своих товарок из «берёзовых джунглей» побережья, строго соблюдают социальную дистанцию, и проход через перелески особой проблемы не составляет.
Не смотря на вышеописанные сложности, мы продвигались довольно быстро. Скоро поблёскивающее сквозь заросли озеро Полкъявр осталось позади.
Заметили одну странность - по пути изредка попадались одинокие сосенки. Выглядели они так себе, тут явно не их зона комфорта, но откуда взялись так далеко от тайги непонятно. Такое впечатление, что их кто-то высадил специально, как вешки. Скорее всего это просто совпадение, но странное.
Стали попадаться грибы. Шляпки подосиновиков, похожие на зарывшиеся в мох апельсины, видны в тундре издалека.
В этот раз, мы не брали с собой полный запас еды. Тащить на себе гору продуктов на месяц удовольствие сомнительное. Так что - к чёрту планирование, да здравствует экстрим и выживание! 4 литра крупы на двоих, банка топлёного масла, мешочек сушёного мяса и овощей, соль, сахар, да несколько шоколадок - вот и всё, что было. Остальное - подножный корм. Так что, грибочки были очень кстати.
Чем богата здешняя местность, так это болотами. Они занимают все низины между сопками, встречаются на склонах и даже на вершинах.
Правда, это не такие болота, как в средней полосе. Бездонных топей, колышущегося плавучего ковра и жижи по пояс тут нет. Ноги редко погружаются глубже чем по щиколотку. К тому же, многие болотины оказались частично пересохшими, что было нам только на руку. Вернее, на ногу. Встречались и чаши полностью высохших водоёмов. Тревожные признаки. Третье подряд засушливое лето (моросящие дожди не в счёт). Для хрупкой полярной экосистемы это может иметь очень неприятные последствия. Хорошо хоть признаков нашествия вредителей, обглодавших в прошлом году все берёзки на западной части Мурманского побережья, видно не было.
Зато, попадались чёрные плеши мёртвого мха. И даже жирянка выглядела как-то не бодро, хотя на листиках виднелись останки обильной добычи (это насекомоядное растение).
Кстати, о погоде. Встретивший нас в Выходном брат Рома, наслушавшись историй о наших прошлых походах, взял с собой в Мурманск кучу тёплой одежды. И пропарившись в ней неделю на почти тридцатиградусной жаре, начал испытывать понятные сомнения в достоверности рассказов про летние заморозки, штормовые ветра и прочие приколы Кольской метеорологии. Я и сам когда-то не поверил уважаемому ak1961, красочно описавшему, как однажды чуть не замёрз здесь насмерть… в августе! Но уже в следующем августе, стуча зубами в палатке под летним спальником, я удивлённо смотрел на обнулившийся термометр и клял себя за недоверчивость.
Состроив лицо бывалого заполярника, я похлопал брата по плечу и заверил, что свитера и куртки ему ещё пригодятся. Но не думал, что пророчество сбудется так скоро. Буквально через несколько часов холодный ветер задул с северо-запада, моментально разметав остатки тепла. Солнышко робко заморгало сквозь редеющие на глазах прорехи серой пелены. Температура резко упала градусов на 10 и продолжала уверенно снижаться. На привале уже пришлось прятаться от ветра за камень и доставать из рюкзаков ветровки.
Тут мы с Юлей одновременно испытали сильнейшее чувство дежавю. Серое небо, холодный сырой ветер, бескрайняя тундра вокруг - всё было точно, так же, как в прошлом году. Новый сезон сериала начался там, где закончился предыдущий, словно и не было между ними одиннадцати месяцев сьёмок.
По мере продвижения на север берёзовые перелески становились всё реже и, в конце концов, совсем исчезли. Мы топали по тундре, стараясь держаться возвышенностей. Проще подняться чуть вверх и идти по относительно ровным камням, чем скакать по склонам, которые стекающая вода нарезала на широкие «грядки».
На одном таком склоне, обнаружилось очень любопытное геологическое образование.
Небольшой, правильно-круглый холмик, вершина которого представляет из себя естественный колодец глубиной около метра. Сквозь слой голубоватой воды виден кипящий на дне ключ.
Никогда не видел настоящих гейзеров (Гатчинские не в счёт), но на картинках и в фильмах, они выглядят именно так. Ожидая, что по закону подлости, именно сейчас подземный фонтан пробудится и могучая струя вознесёт меня к небесам, всё же нагнулся набрать водички. Юля отошла на безопасное расстояние и принялась азартно щёлкать фотоаппаратом, в надежде поймать эффектный кадр.
Однако, к нашему общему разочарованию, всё обошлось. То ли не время было для извержений, то ли это вовсе не гейзер, а просто такой необычный родник. Водичка, кстати, оказалась вполне заурядной на вкус, только какой-то нереально прозрачной.
Обычно, в первый, «разминочный» день мы много не проходим, но тут с удивлением обнаружили, что уже вечер и на навигаторе 12 км. Через пару километров у озера нашлась подходящая для лагеря площадка. К тому времени Юля уже тащила под мышкой охапку собранных по дороге сухих веточек стланика и мешок с грибами, я тоже шёл не с пустыми руками, так что ужин и костёр нам были обеспечены. В безлесной тундре не так много топлива, поэтому сбор лучше начинать заранее. Сухой стланик горит хорошо, только веточки тонкие, их надо много, а попадаются редко. Обычно, за пару сотен метров можно набрать мелочи на небольшой костёр, но веточки потолще встречаются редко, их стоит подбирать даже если до предполагаемой стоянки ещё пара километров. Берёзки покрупнее, даже мёртвые, как правило, пропитаны влагой, их приходится просушивать уже в костре. Лучше всего горят засохшие ветки ивы и можжевельника. Они остаются сухими, даже если растут на самом берегу ручья. В качестве растопки идеальна береста, которой не сложно запастись, проходя мимо крупных берёз. Подходят и сухие пряди вороники, они горят мощно, но недолго.
Мы умылись в озере, сварили густой грибной супчик, сытые и счастливые, завалились спать.
Ночью пошёл дождь и похолодало до +6. Но это нормально. А то, выдумали тоже - жара, солнце, пальмы... Тут вам не здесь!
К утру в монотонном стрёкоте дождевых капель появились паузы. Улучив момент, я стремительным броском приготовил завтрак. Благо, дрова ночевали в сухости, укутанные полиэтиленовым пакетом.
Что может быть уместнее и вкуснее утром в тундре, чем пшённая каша? Только пшённая каша со сгущёнкой! Но в этот раз мы сгущёнку не брали. Исключительно из уважения к медведям, которые, как говорят, учуяв это лакомство совершенно теряют ум, честь и совесть. Сбегаются со всей округи, волоча за собой родных матерей, детей и Родину, готовые продать всё это за вожделенный продукт. И удивляются, почему глупые люди так быстро убегают, не желая принять справедливую плату. Нам бегать не хотелось, так что, решили обойтись банальным сахаром, и не вводить косолапых во искушение. Кстати, следы их жизнедеятельности в виде разрытых кочек, обкопанных валунов (это они леммингов из нор выковыривают) и весьма узнаваемых кучек встречались, по мере удаления от шоссе, всё чаще.
Вчера я потерял нож. Складень умудрился незаметно покинуть карман, несмотря на тугую клипсу. Для очистки совести мы прошлись немного по своим следам, но безрезультатно. Ну и ладно. Пусть это будет подарком для здешних духов. Очень уж они добры и щедры к нам.
Воспользовавшись очередной паузой в дожде, мы собрали мокрую палатку и двинулись дальше на север. Вскоре, слева показался длинный силует озера Наймъявр.
Рельеф постепенно усложнялся, сопки росли и крутели склонами. Всё чаще приходилось что-то обходить, подниматься и спускаться. Но перепады высот пока были небольшими. Зато, с некоторых вершин открывались просто умопомрачительные виды!
Нам туда!
На таких возвышенностях ловился «Мегафон». Мы сообщили родным, что не смотря на их пессимистические ожидания, медведи нас ещё не съели, беглые каторжники не поймали и ураганы не унесли в страну Оз. И вообще, мы живы, здоровы и находимся... где-то в тундре в состоянии перманентного счастья.
Заодно, посмотрели прогноз погоды... Лучше бы не смотрели.
На берегу небольшого озерца, между Наймъявром и Кольявром, обнаружилась избушка. Признаков разумной жизни вокруг неё не наблюдалось, зато наблюдалась дорога. Вернее, колея. Она шла со стороны Серебрянки. Видимо, начиналась где-то западнее точки нашего старта.
Обогнув избушку и озерцо, дорога тянется дальше на северо-восток в сторону урочища Чадзкобля. В урочище с таким жутковатым названием идти не захотелось, но пару сотен метров было попути.
Незаметно накручивались километры. Мы постепенно спускались с мшистых вершин к темнеющим внизу зарослям.
Издалека лес грозно хмурил берёзовые брови и старался выглядеть непроходимым. Но вблизи расплылся в улыбке, обнажив широкие промежутки между белыми стволами. Мы двигались вдоль протяжённой низменности, регулярно ныряя в овражки и долинки многочисленных ручьёв. Когда лес в очередной раз расступился, открыв долину небольшой речки, впадающей в озеро Кольявр, мы поняли, что дальше сегодня не пойдём. Времени ещё хватало и силы в ногах были, но покидать столь красивое и уютное место совершенно не хотелось. Быстренько придумав оправдание, что дальше удобных стоянок может не найтись (кстати, так и оказалось), с облегчением скинули рюкзаки.
Из склона долины выступал небольшой скальный мысок с площадкой, будто специально приготовленной под палатку. Большой камень и многоствольная берёзка укрывали от ветра, оставляя открытым изумительный вид.
Начал моросить дождик, мы быстренько поставили палатку, закинули в неё вещи и пошли обследовать окрестности.
Развести костёр под дождём можно. Но сложно. Я сидел на дровах, распушив дождевик, как курица на яйцах и подкладывал в огонь условно сухие веточки. Дар Прометея отважно боролся с летящей со всех сторон влагой и общими усилиями нам удалось, таки, её победить.
Ночевать в красивом месте, чтобы от вида из палатки захватывало дух, особое ощущение. Красота проникает в сны и раскрашивает тёплыми красками утро, даже если оно серое и холодное. Жаль только, что пасмурный свет не дал сделать достойные фотки.
Утром термометр показал +8, а высунутый из палатки нос зарегистрировал сильный холодный ветер. Всё как вчера. Дождь моросил всю ночь и, судя по всему, не собирался прекращаться. Правда, сделал небольшой перерыв на завтрак, что было очень любезно с его стороны.
Хрустальный бисер мороси висел на листьях и траве. У этих крошечных капелек есть суперспособность. Они умеют телепортироваться внутрь обуви, какой бы мембранной и влагозащитной она ни была. Мы даже не успели дойти до ближайшего болота, как в ботинках захлюпала вода. Босоножки отдыхали в рюкзаках. У Юли мёрзли ноги (всё-таки +8). Я тоже решил свои поберечь. Сейчас и в ботинках было совсем не жарко.
Издалека, путь не выглядел совсем уж лёгким.
Но оказался вполне нормальным. Болот только многовато.
Через некоторое время справа открылось озеро Нижний Рувтъявр узнаваемое по большому острову.
В большом количестве стала попадаться морошка. Пока что, несъедобной кондиции. Юля, большая любительница ягод вообще и морошки в особенности, стала невольно подтормаживать, не в силах отвести от незрелых сокровищ алчного взгляда.
Мы достигли очередной, отмеченной на карте стратегически важной точки. Тут речка с лающим названием Рувтъяврйок сливается с другой, имени почему-то не удостоившейся.
Вдоль этой безымянной речки нам и предстояло идти дальше. Она течёт с северо-запада по неглубокой, практически прямой лощине. Нельзя упускать редкую возможность пройти 8 км по прямой. Обычно в тундре всё время приходится что-то обходить.
Вдоль западного берега шла оленья тропа. Она часто вязла в болотинах, но идти всё равно было удобнее, чем по кочкарнику.
Дождь неожиданно кончился и в облаках появились разрывы. Мы даже успели чуток понежиться под тёплым солнышком, скинув балахоны и перекусить.
Речка тут разливалась в небольшое озеро. Чуть выше, на склоне сопки стояла избушка. Может быть, сюда зимой приезжают рыбаки? Замёрзшая речка, должно быть, идеальный «хайвэй» для снегоходов.
Солнце светило недолго. Из-за сопок выскочила очередная туча и в лицо снова полетела водяная пыль.
Я всё ещё не мог привыкнуть к устрашающему виду Юли в её гигантском дождевике типа «верблюд».
Хрупкая фигурка с огромным «шкафом» за спиной бередила мою мужскую совесть. Хоть я и знал, что объём не соответствует весу. В Юлином рюкзаке ехали наши спальники, прочий пухлый, но лёгкий шмот, плюс пенка на верхушке. Весило всё это 12 кг. Мой рюкзак был более концентрированным. При почти таком же объёме он весил на старте 32 кг. Такую компоновку мы продумали заранее в целях пассивной защиты от медведей. Мишки видят не слишком хорошо и оценивают встреченных живых существ прежде всего по силуэту и общим габаритам. Особенно, по высоте. Иногда, достаточно просто поднять что-нибудь над головой, чтобы вызвать у косолапого комплекс неполноценности и заставить передумать меряться крутостью. По крайней мере, так говорят специалисты. И я был склонен им верить, сам чувствуя некоторую оторопь при взгляде на Юлину зачехлённую «катюшу».
Между тем, дождик кончился и по тундре снова поползли пятна солнечного света.
Через пару километров, на восточном склоне ущелья блеснула крыша очередной избушки. Не такие уж это дикие места, как выяснилось.
В тундре очень наглядно проявляется фрактальное строение мира. Моховые кочки в ручье удивительно похожи на сопки, снятые с высоты птичьего полёта.
Не такая прямая, как казалось по карте, но всё равно, удобная для передвижения лощина постепенно поднималась.
С востока притекла ещё одна речка. Оказалось, не только питерские дорожники умеют строить головоломные развязки.
Из-за кочек выскочила парочка золотистых ржанок и начала громко выражать своё неудовольство нашим появлением.
Эти птицы здесь не редкость. Хоть их и не так много, как на Рыбачьем полуострове, где они всюду провожали нас тоскливыми криками, за что были прозваны «грустненькими птичками».
На берегу самого крупного в системе озера, нашлись следы пребывания людей. Как всегда, неприглядные. Ржавая печка, бочки из-под горючего, разбросанные по всей округе битые стеклянные банки. Были и останки странного обмундирования, назначения которого я не понял.
Мы собрали банки под печку, чтобы местные звери не резали лапы, и двинулись в обход озера. Тут, на склоне сопки ещё лежал снег. Как-то в Ловозере местный житель рассказал примету: «Если снег к сентябрю не растаял, значит лето было холодным». :) Что ж, посмотрим. Август только начался.
Через несколько километров удобная лощина окончилась живописным озером.
Был уже девятый час и наши силы тоже были на исходе. Так что, ровная площадка на берегу оказалась очень кстати.
Ветер к вечеру стих. Впервые за три дня удалось поужинать вне палатки в компании немногочисленных комаров и намечающегося заката.
Но заката не дождались. Только допили чай, как снова заморосил дождь. Под его уютный шелест мы и заснули.
Лёгкая часть маршрута кончилась. Судя по спутниковым снимкам, дальше ландшафт должен существенно измениться.
Продолжение.