По мысам и носам 2019. Часть 8. Пароварская дорога.
Начало
Предыдущая часть
За ночь ветер значительно окреп и утром громко забарабанил в полог крупными дождевыми каплями. Стенки палатки упруго прогибались, как будто на них снаружи накатывался огромный мягкий шар. Есть особый кайф лежать в палатке, когда вокруг бушует непогода. Снаружи вой, свист, тонкие стены ходуном ходят, а внутри полный штиль и какое-то необъяснимое спокойствие. Одновременно находишься и внутри стихии, и вне её…
…При условии, конечно, что палатка надёжная и стоит крепко. Подозреваю, что находиться внутри палатки, когда стихия волочет её по скалам - совсем другое ощущение. ;)
Наш «Кондор-2» за 13 лет ещё ни разу не подвёл, хоть это далеко не первый шторм в его нелёгкой жизни. Правда, этот год выдался особенно неудачным. Месяц назад на Соловках он подвергся нападению дикого зверя! Жестокий хищник порвал его… ну, не на британский флаг, скорее на маленький японский флажок. И не совсем хищник, а скорее… бельчонок. Однако, насилие есть насилие. От полученного стресса у него стали отваливаться поводки от собачек на молниях. Только мы его успокоили и наложили пластырь на рану, тут этот ливень с ветром. Капли вколачивало в полог с такой силой, что шов крепления штормовой оттяжки не выдержал и пустил слезу. К счастью - скупую мужскую.
Однако, дождь быстро кончился, выглянуло солнце и неугомонный ветер мгновенно высушил палатку.
Уходить со столь живописного места не хотелось, и мы ещё немного побродили по окрестностям.
Стоило подняться из озёрной чаши на вершину ближайшей сопки, стало ясно - в палатке были цветочки, ягодки ждут впереди.
Ничем не сдерживаемый ветер встретил нас радостно, как хмельной весельчак старых знакомых. С преувеличенным энтузиазмом принялся пихать, трепать и хлопать по всем доступным местам. Признаться, ответной радости это не вызвало. У меня не очень элегантно получалось двигаться по скалам даже без ветра. Неожиданные порывы превращали и так не слишком чёткую траекторию в совсем уж судорожную кривую. Вылезая из очередной ямы, где никак не планировал оказываться, я подумал, что ветер на скалах, всё же, опаснее тумана.
А вот Юлю всё это забавляло. Она с удовольствием играла с ветром. Выйдя на край очередной лощинки ловила восходящий поток и, раскинув руки, ложилась на упругий воздух. И ветер послушно держал её несколько секунд, а потом аккуратно ставил на место. Юлю это приводило в восторг! …А меня в некоторый трепет. Каждый раз непроизвольно тянулся за телефоном и судорожно вспоминал, как оказывать первую помощь при переломах. Про фотоаппарат вспомнил только в самый «неэкстремальный» момент.
Однако, всё обошлось. Ветер играл с нами, как с любимыми игрушками, шалил, но старался не сломать.
А вокруг лежала потрясающе красивая дикая горная тундра. Куда ни посмотришь - дух захватывает. Фотки этого не передают в полной мере, к сожалению.
Справа от нас тянулось широкое ущелье. Было видно, как из озера Ала-Суормусъярви в него спадает длинный каскад водопадов.
Передвигаться по сопкам удобно, хоть и приходится много петлять. Очень помогают оленьи тропы. Олежки ходят по этим местам с незапамятных времён и давно вычислили самые оптимальные траектории. Отличить оленью тропу от человеческой легко - она существенно уже. Олени ставят ноги одну перед другой, а не рядом, как люди и «размер обуви» у них поменьше. Собственно, человеческие следы здесь встречаются очень редко. В основном, это тропинки, по которым ещё немцы ходили к своим опорным пунктам. Тундра очень медленно затягивает раны.
Иногда олени всё же вспоминают, что они родственники горных баранов. К счастью, дальние. И заводят свои тропы на довольно крутые склоны. А вот в нашем роду баранов нет. Хотя, с трудом удерживаясь на узком карнизе в двух метрах над водой, вместо того чтобы потратить лишних пять минут и спокойно обойти кручу верхом, я начал в этом сомневаться. ;)
Наконец, за очередным озером показалась немецкая дорога. Та самая, по которой мы шли вчера на Муста-Тунтури.
На пригорке у дороги сделали привал. Из мха под ногами торчал край консервной банки. Оказалась - норвежская, времён войны. Когда-то здесь так же сидели и перекусывали немецкие солдаты. Такие мелкие детали, а они здесь повсюду, вызывают парадоксальное ощущение, что война была совсем недавно…
Некоторые представители местной растительности, отчаявшись дождаться лета, уже сделали себе яркий осенний макияж.
Погода, между тем, раскочегарилась аж до +22. Было бы жарко, если б не ветер. Солнечный свет и голубое небо преобразили знакомую дорогу.
Солнце высветило и дно придорожных озёр. Стало видно, что там полно каких-то железяк и брёвен. Это тоже военное наследство. Немцы отступая, скидывали всё лишнее в воду, чтобы драпать налегке.
У немецкого штаба развилка. Нам направо, на запад, к Печенгской губе и урочищу Паровара. Выходя из ущелья, дорога перевалила гребень невысокой сопки. Наверху захватило дух от головокружительной панорамы и мощного напора встречного ветра. Мы словно упёрлись лицами в невидимую подушку. Стало трудно разговаривать, слова задувало обратно в лёгкие, а в ушах свистело и трещало. Пошатываясь и наклонившись вперёд, как водолазы глубоководники, мы с трудом проталкивались сквозь плотный воздушный поток.
К счастью, внизу дуло уже не так сильно.
Справа раскинулось озеро Суормусъярви. Оно даёт начало цепочке озёр и ущелью, которое тянется до самого моря.
Несколько участков дороги сделаны идеально прямыми. Среди многочисленных широких извивов они смотрятся слегка неестественно, как удав проглотивший палку от швабры. Интересно, зачем это сделано? Чтобы самолёт можно было посадить? Или, чтобы на хорошо простреливаемом участке остановить наступающего противника? Или немцы просто хотели привнести хоть какой-то элемент порядка в край, где «всё шло не так»?
Встречный ветер и спуски-подъёмы нас изрядно ушатали. В стороне от дороги, на берегу очередного озера, нашлось отличное место для ночлега. Рядом лежал во мху неразорвавшийся снаряд, но на такие мелочи мы уже не обращали внимания.
Предвкушая скорый ужин и расслабон, я с наслаждением скинул рюкзак и... понял, что расслабон откладывается. Потерялась «пенка», ехавшая на рюкзаке снаружи. Я с тоской обозрел в памяти только что пройденный путь. Призрак ужина, печально помахав ложкой, растворился вдали. Идти, конечно, не хотелось, но мусорить ценным инвентарём тоже нельзя. Представилось, как наша верная «пенка» лежит сейчас где-то совершенно одна… Ладно, своих не бросаем. Без тяжёлого рюкзака я чувствовал себя воздушным шариком и, гонимый попутным ветром, понёсся по дороге, беспокоясь лишь, что на такой скорости не замечу упакованного в камуфляжный чехол коврика. Через пару километров появились смутные сомненья. Ветер мог закатить лёгкий цилиндр в какую-нибудь щель, под куст или вовсе сдуть с дороги. Я уже начал уговаривать себя смириться с потерей и тут увидел его лежащим на обочине дороги. Удивительно, какую мощную волну радости это вызвало! Словно клад нашёл. Подстёгнутый зарядом позитива, я помчался обратно ещё быстрее. Вот правду говорят: «Если хочешь сделать человеку хорошо, но не знаешь как, сделай ему плохо, а потом верни как было». ;)
Пока ходил, с юго-запада прилетела тучка и наметилась полить нас дождём.
Ну и ладно. Мы уже сидели в палатке, а дров тут всё равно не было.
На следующий день ветер немного ослаб, но по-прежнему дул навстречу. Солнышко часто выглядывало из облаков, однако температура не поднималась выше +16. Дорога продолжала радовать глаз изумительными пейзажами. При ярком солнце тундра перестала походить на штормовое море. Без туч она выглядела непривычно голой и застенчиво смотрела на нас пронзительно голубыми глазами озёр.
Через несколько километров на обочине встретился обелиск.
В этом месте в 1941 проходила советско-финская граница. Именно здесь пара сотен молодых ребят, в основном, обычных «срочников», встретила первый удар многотысячной немецкой армии. Самых отборных её частей. Почти никто из пограничников не выжил, силы были несоизмеримы. Одни бились до последнего на плохо укреплённых рубежах, другие с боями отступили к Муста-Тунтури и сложили головы уже там. Но это именно они, вместе с малочисленным гарнизоном Рыбачьего, смогли сделать невозможное и остановить вражью орду, уступив лишь узенькую полоску родной земли.
Во многих статьях о войне на севере, встречается фраза: «...Здесь фашисты так и не смогли перейти границу СССР». Это не совсем верно. Имеется в виду старая граница 1938 года. Тогда часть Муста-Тунтури и полуостровов временно принадлежали Финляндии. В 1940 границу перенесли на 8 километров западнее (карта). При этом забыли убрать несколько пограничных столбов. Один из них, находившийся на центральной сопке хребта Муста-Тунтури, стал символом сопротивления полуостровов. Высота «Погранзнак» так и не досталась врагу. И не важно, где была линия на карте. Здесь стоял полосатый столбик с гербом и надписью СССР. Тогда в сорок первом, наши солдаты, которые не побоялись дать бой противнику, превосходящему их числом в 17 раз, решили, что это границу враг не перейдёт. И сделали так. Даже то, что на всех остальных рубежах страны шло массовое отступление наших войск, не поколебало их волю.
В прошлом году мы побывали на высоте «Погранзнак». На месте пограничного столбика возведён каменный обелиск. Стоя рядом с ним на густо усыпанных осколками и гильзами скалах, чётко понимаешь - да, здесь была граница. Граница несгибаемого духа.
Сейчас вся эта земля снова наша, а о немцах напоминают лишь монументальные руины взорванных мостов и отличная дорога, которая без войны оказалась никому не нужна.
Среди многочисленных военных артефактов на дороге попался и один современный. Даже ультрасовременный. В пыли сиротливо валялась складная титановая ложка. Забавно - это уже вторая найденная ложка за поход. Первую я достал из озера на мысе Пикшуев. На ней была выбита надпись: «Цена 55 коп» (хотелось добавить: «…серебром»). Продукт эпохи непоколебимых цен и политических курсов. На современном детище конверсии, сделанном, наверное, из корпуса атомной подлодки, ценника не было, но я видел такую в магазине за 400 рублей. Вот это инфляция! Забегая вперёд скажу, что за ужином мы провели сравнительный тест-драйв обеих ложек. Окончился он полным провалом титанового супермегадивайса. Влезает мало, держать неудобно. Только зря подлодку распилили. ;)
С берега одного из озёр задумчиво смотрит вдаль остроносая голова тролля в колпачке.
...Ничего я не курю. Я так вижу. ;)
Дорога местами густо усыпана ржавыми гильзами. Видать, наши нагоняли здесь драпающих немцев во время наступления в октябре сорок четвёртого. Среди первых этим путём мчался форсированным маршем небезызвестный Василий Кисляков с отрядом морпехов. Они спешили на помощь разведчикам Барченко и Леонова, которые штурмовали в тот момент батареи «неприступного» мыса Крестовый.
Но вот, слева показалось длинное озеро Ораярви и дорогу обступил лес.
Впереди замаячила полоска Печенгской губы. Через неглубокий брод дорога уходила налево на Печенгу. А прямо вдоль склона шла заросшая кустами отворотка. Я понадеялся, что это какая-нибудь забытая и не отмеченная на картах дорога на Крестовый. Но она почти сразу окончилась ровной площадкой с остатками фундаментов нескольких немаленьких зданий. Тут мы и разбили лагерь. С близкого Печенгского полигона раздавались звуки канонады, видать там разгорелась нешуточная баталия. Но к ночи пальба стихла и по сложившейся традиции пошёл дождь.
P.S.
Если хотите рассмотреть пароварскую (швабскую, немецкую) дорогу получше, советую прочитать интереснейшие посты уважаемого ak1961, который проехал её на велосипеде уже несколько раз. Вот его отчёты 2015, 2016 и 2019 годов. Там она описана во всех подробностях и с большим количеством прекрасных фотографий. Кстати - редкая возможность увидеть, как разительно меняется один и тот же пейзаж в зависимости от погоды.
Следующая часть.