История моей художественной Ереси чертовски напоминает судьбу первого Эберрона. Тот чуть ли не год существовал в виде первых четырех абзацев, и каждая моя попытка вернуться к продолжению текста умирала в муках и корчах.
Потом я, кажется, ударилась головой и текст расклинило.
У Ереси есть пролог, который до соплей мне нравится, и даже остоебенный
(
Read more... )