Я протестую
МОЯ РЕЧЬ на церемонии вручения премии «Свободная пресса» 21 июня 2007 г. в Нобелевском институте (Осло, Норвегия)
Журналисты не сеют хлеб, не лечат людей, не шьют одежду. Мы, журналисты, работаем со словами.
Вроде бы это неосязаемая субстанция - слово. Но способность выражать мысли и чувства словами - это то единственное, что отличает человека от животного. Со слов-то всё и начинается. В Библии так и сказано: «Вначале было слово».
Слово может иметь больше энергии, чем термоядерная бомба. Вспомните, когда Горбачев разрешил Слову выйти на Свободу, тут же взорвался «железный занавес», рухнула Берлинская стена, и в прах рассыпалась система лжи и страха, которая больше семи десятков лет держала в рабстве 300 миллионов человек на шестой части суши.
Я помню это время: Россия, будто ржавая подводная лодка, поднялась на поверхность, и свежий воздух ворвался в её отсеки. И вот последние восемь лет мы снова погружаемся в той же подлодке и даже не успели задраить люки.
«Что произошло с атомной подлодкой «Курск»?» - «Она утонула».
Возможно, в странах с развитой демократией персона руководителя государства не слишком влияет на жизнь своих граждан. Но в слегка азиатской России личные качества лидера - и история это подтверждает - всегда определяли очень многое.
Утверждаю это, также исходя из своего личного опыта: я жила ещё при Сталине, Хрущёве, Брежневе, Андропове, Черненко, Горбачёве, Ельцине. И теперь при Путине. Из прошлых наших правителей все, кроме Горбачева (дай Бог ему долгих лет) лежат под камушком. Я оптимист, потому надеюсь пережить и нынешнего.
После убийства Анны Политковской, Путин, выдержав неприлично долгую паузу, цинично обронил: «Её статьи все равно ни на что не влияли».
Если работа журналиста не влияет ни на что, почему первый удар был нанесён именно по масс-медиа?! Почему целенаправленно расправляются с независимыми средствами массовой информации и с журналистами? Почему, наконец, журналистов в России убивают?
Думаю, логика диктатора примитивна: если слово родило свободу, значит, надо убить слово, чтобы вернуть несвободу.
Для меня сигнал тревоги прозвучал, когда разгромили телекомпанию НТВ. Я тогда поняла: это первый выстрел в свободу слова, это начался поворот назад.
Следом Путин отменил выборы губернаторов.
Есть в составе России маленькая республика Калмыкия. На её территории царят бедность, беззаконие и бесправие. Это там 9 лет назад в первый раз в нашей стране убили женщину - редактора газеты Ларису Юдину. Убийцы буквально растерзали её в клочья в собственной квартире - даже потолок был забрызган кровью. Заказчика убийства не судили. Хотя всем было известно, что своими публикациями Лариса очень досаждала президенту Калмыкии. И этого человека Путин вновь назначил руководить республикой!
У нас говорят: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты».
Итогом путинизма для многих моих сограждан стала ностальгия по советской системе. Поэтому на выборах нового президента не получится, как раньше, пугать избирателей «призраком коммунизма». Власти нужен новый враг для сплочения нации. Развязали антизападную истерику - получили врага внешнего. Перестали противодействовать русским фашистам - получили врага внутреннего.
Искали национальную идею и нашли: НЕНАВИСТЬ СТАЛА НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕЙ РОССИИ.
Я помню обстановку холодной войны во времена Хрущёва. Сейчас что-то очень похожее. Но такого разгула идеологии фашизма и проявлений фашизма в России не было никогда!
Количество жертв насилия на расовой почве растёт как лавина. В прошлом году в России от рук фашистов пострадало 520 человек и погибло 54. А с начала нынешнего года уже погибли 32. Начались погромы, которых в России не было уже сто лет. Объектами ненависти фашистов стали не только люди с «неевропейской» внешностью и евреи, - нападают на сексуальные меньшинства, на молодёжь из субкультур, на певцов и музыкантов, и, конечно, на антифашистов. За малым исключением - безнаказанно.
Лидер одной из профашистских организаций в своём выступлении на митинге в Москве сказал, что президент своей речью в Мюнхене развязал им руки. Толпа его соратников стала скандировать: «Да здравствует Путин!». Не думаю, что президента это огорчило...
Рост русского фашизма не беспокоит власть. БЕСПОКОИТ СВОБОДОМЫСЛИЕ. Потому запрещаются митинги и манифестации (кроме фашистских), уничтожается независимая пресса, полностью исчезли дебаты и прямой эфир на телевидении.
Недавно прихлопнули - прихлопнули как назойливую муху! - просветительскую организацию «Интерньюс» («Образованные медиа») - где всего-навсего учили тележурналистов из провинции как правильно делать новости. Но не нужны российской власти профессиональные тележурналисты. Нужны послушные.
Неотступно разрушают Клуб Региональной Журналистики, который шесть лет назад основал Ходорковский. В этом клубе журналисты из российских регионов имеют возможность слушать и напрямую задавать вопросы именитым политикам и специалистам разных областей знаний. Но разве позволит власть приносить в регионы нефильтрованную информацию?!
При Путине налоговое законодательство изменили таким образом, что независимые масс-медиа стали либо разоряться, либо пошли в услужение к органам власти. Особенно трудно выживать в небольших городах. Там если журналист не согласен с политикой своего издания, то не может поменять место работы, не меняя профессии. Там, если хочешь остаться журналистом, либо наступи на горло своим принципам, либо обрекай семью на голод.
Знаете, сколько получают журналисты в городах России (за исключением жирующей Москвы)? 120-150 евро в месяц. На эту зарплату невозможно прожить одному. Тем более, прокормить семью.
Моя коллега Мария живёт в маленьком городке Воронежской области. Она выпускает газету и сама пишет в неё статьи. Доход мизерный. Мария воюет с местной властью за права жителей. Используя криминальный жаргон нашего президента, «мочит» власть. Полгода назад за победу в журналистском конкурсе Мария была награждена премией. На премиальные деньги она, наконец, смогла купить свой первый компьютер. А до того делала газету авторучкой! О чём мечтает эта женщина-редактор? О диктофоне (у неё нет диктофона!), о фотоаппарате (у неё нет фотоаппарата!) и о велосипеде, чтобы отвозить материалы в типографию - Марии через три года исполнится 70 лет, и ей уже трудно далеко ходить пешком. Вот такой «газетный магнат».
Сегодня на всю огромную Россию ещё не закрыты: одна оппозиционная газета - это «Новая газета» и один час по воскресеньям на телеканале REN-TV («Неделя» с Максимовской). Одна газета. Один час в неделю. В одной Москве. В остальной части России, которую у нас почему-то называют провинцией, бедность ужасающая, и здесь у власти много возможностей задавить неугодное издание с помощью финансовых репрессий.
Кроме того, у власти есть такой мощный инструмент подавления неугодных журналистов, как суды. Журналистов, которые борются за соблюдение законов, законами же и душат. Я посмотрела статистику: только за один месяц к журналистам и к редакциям предъявляется 20-30 судебных исков по диффамации в сумме примерно на 720 тысяч евро.
Мне по аналогичным искам приходилось защищаться в суде по 5-7 лет в одном процессе. А процессов у меня бывало до десятка одновременно.
В последние годы за слова журналистов стали всё чаще привлекать к уголовной ответственности.
Двух журналистов из Калининграда вот уже три месяца возят по тюрьмам разных городов. Возят в бронированных автомобилях, в наручниках - как особо опасных преступников. Вот как наша власть боится журналистов: наручники и бронированные автомобили! Тюремные охранники, когда узнают, кто эти заключённые, говорят: «А, так вы политические! Вот гады, уже журналистов стали сажать!».
И эти ребята не первые журналисты за решёткой. И, боюсь, не последние.
В России цена свободы слова - жизнь журналиста. 220 моих коллег убито и более полутора тысяч подверглось насилию. В мирное время!
В одном только городе Тольятти убито шесть редакторов, двое из них - из одной газеты. Преступники не найдены. Вообще по всем делам о насилии против журналистов за последние три года найден и наказан судом только один преступник.
Как сказал президент российского Фонда Гласности Алексей Симонов, честное выполнение профессиональных обязанностей журналиста стало героизмом. От себя добавлю: особенно в небольших российских городах.
Потому не могу не сказать слова искренней благодарности сотрудникам норвежского фонда «Свобода слова» и немецкого фонда «Эбелина и Буцериуса», а также членам жюри, которые присудили награды российским журналистам. Это огромная поддержка для нас и свидетельство высокой степени гуманности и демократичности общества в Норвегии и Германии.
Но, принимая эту награду, я мысленно делю её со всеми погибшими российскими журналистами, многие из которых не успели при жизни получить заслуженную признательность.
Я вижу свой долг в том, чтобы продолжать их работу.
Наталия НОВОЖИЛОВА