Они убивают детей

[0gnev]

И.Осипов || « Известия» №225, 24 сентября 1942 года

Воин Красной Армии! Приказ твоего командира - приказ Родины. Как бы ни была трудна задача, возложенная на тебя, выполни ее в срок, ломая на своем пути все препятствия. Соблюдай дисциплину, проявляй сметку и инициативу в боевых операциях. Стойкий, умелый красноармеец - гроза для гитлеровских оккупантов!

# Все статьи за 24 сентября 1942 года.

Сюда, в маленькую деревенскую больницу, привезли из-под Ржева раненых детей.

Их трое. Два брата и сестренка. Старшая Таня, ей пятнадцать лет, лежит на одной койке с самым юным членом семьи Корпусновых - трехлетним Колей. Таня ранена в бедро. У Коли забинтованы рука и нога. Он лежит неподвижно на спине, тихий, серьезно глядя на мир, без кровинки в лице. Двенадцатилетний брат его - Миша ранен в ногу. Их мать тоже ранена. Где она? Ее увезли в другую больницу. Рана ее, вероятно, смертельна, не выживет она, - говорит Таня.




Семья Корпусновых жила в селе Пудово. Немцы отступали под натиском наших войск. Несколько дней слышно было, как где-то неподалеку тяжко бьют пушки. По огородам, растаптывая все на своем пути, шли немецкие танки, спешили грузовики, набитые солдатами. С каждым днем гул сражения все приближался.

Когда схлынул поток обозов, через село прошли солдаты. Никто не шнырял, как это было раньше, по избам. Солдаты не задержались тут, и только двое офицеров с молниями на петлицах приказали старосте собрать всех, кто живет в селе, и немедленно следовать за ними.

- Шнель, шнель (быстро)! - кричали офицеры, тыча руками в сторону Ржевского тракта. - Никто не оставаться! Все ходить с нами.

Но никто не захотел пойти с ними, никто не пожелал уйти из села. Все, кто был в селе, попрятались. Офицеры сели в машину и выехали на большак.

С полчаса в селе было тихо.

- Ну, ушли, слава тебе, господи, - сказала Танина мать.

Она вывела детей из сарая. В этот момент близко ударила пушка, и первый снаряд, просвистев над головой, упал посреди улицы. Немецкие артиллеристы стали делать то, что не успели впопыхах совершить арьергардные части. Как только начался обстрел, все бросились к двум блиндажам, оставленным немцами в селе. В одном из них спрятались и все Корпусновы. Здесь можно было бы всем им спастись. Но немецкие артиллеристы после зажигательных снарядов, вызвавших пожары по всему селу, пустили фугасные. Первый угодил в колхозный двор, второй пробил дощатую дверь блиндажа. Здесь спрятались 27 женщин, стариков и детей. Троих убило наповал - Пелагею Прусакову, Екатерину Пуховую, четырнадцатилетнюю подругу Тани - Нюру Меняеву. Девять раненых выползли из блиндажа.

Офицеры с молниями на петлицах могут быть довольны, они расстреляли из своих полковых пушек троих женщин и ранили девять. Четверо детей сохранят на всю жизнь рубцы, оставленные осколками немецкого снаряда.

Мы знаем, немцы не всюду и не всегда так щедро расходуют снаряды. Обычно, уходя из наших деревень, они действуют не столь поспешно. Они успевают даже составлять приказы и вывешивать их на улице. В деревне Находово, например, найден такого рода приказ: «Все штатские граждане должны покинуть эту деревню и принадлежащую к ней область до полуночи. Все штатские обоего пола, которых застигнут утром в районе этой деревни, будут расстреляны. Германский комендант». Этот приказ размножен на ротаторе.

В Пудово они не успели организовать свое злодейское насилие над мирными жителями. Они спешили. Они не успели повесить, замучить, увести в рабство, угнать с собой русских людей. Тогда они пустили в дело снаряды.

...В палату входит фельдшерица Елизавета Александровна. Трехлетний ребенок сумрачно глядит на женщину в белом халате. Он догадывается - сейчас станут менять повязку, опять будет больно. Личико его морщится, он беззвучно плачет.

- Ничего, ничего, - успокаивает его Таня. - Тетя не сделает тебе больно. Тетя добрая...

А тетя в белом халате закусила губу. Ей тоже больно. Сердце стиснуто болью у каждого, кто входит в палату №2. Как тягостно видеть трехлетнего ребенка с осколками немецкого снаряда в беспомощном тельце! Женщина в белом халате говорит:

- Бедненький, у него разбита ступня. Останется хромым на всю жизнь.

Коля не слышит этих горьких слов. Он успокоился и мастерит из полотенца и ложки некое подобие куклы, целиком поглощен этим увлекательным занятием. Подражая взрослым, дети разговаривают вполголоса, и эта тихая, непривычно осторожная детская речь бьет в самое сердце.

Таня рассказывает об отце. В последнем письме он писал: «Состою на защите главного города нашего Ленинграда. Был в пешей разведке, а сейчас воюю на Ладоге».

Дорогой Алексей Петрович Корпуснов, воин, стоящий на защите славного нашего города Ленинграда! Печальную весть доставит вам этот газетный лист. Товарищи скажут вам - немец заплатит за это. Вы сами тоже сведете с ним счет. Пусть не дрогнет ваша рука, пусть беспощадной будет ваша месть за жену, за Таню, за Мишу, за Колю! // И.Осипов, спец. корреспондент «Известий». КАЛИНИНСКИЙ ФРОНТ.
______________________________________________
Л.Кассиль: Ироды ("Известия", СССР)**
Кровь детей взывает к мщению ("Известия", СССР)

********************************************************************************************************************
Кровь за кровь, смерть за смерть! Боец, мсти фашистским мерзавцам, истребляй немецких варваров!

☆ ☆ ☆

Их подлость беспредельна

Из немецкого города Фалька немец Шварц написал ефрейтору Людвигу Лейку: «Завтра мы получим русских для работы в шахтах. Хотел бы я посмотреть, что это за раса. Я думаю, что ты видел их чаще, чем это сам хотел».

Не знаю, какое впечатление осталось у Шварца от встречи с русскими. Что касается ефрейтора Лейка, то этот действительно видел русских чаще, чем хотел, и больше их не увидит. Тело его гниет в русской земле.

Ефрейтор получил свою порцию свинца. Его приятель из Фалька, очевидно, еще жив. Он ждет подарка из России. «Патт обещал мне, - пишет он, - привезти одного маленького русского, когда приедет в отпуск».

Переводчик не ошибся. Да, в письме так и сказано: одного маленького русского. Русского ребенка. На потеху фрицу. Взрослых - тех бросят в шахты, прикуют к тачке. Ребенка можно будет держать в доме для забавы - пока вырастет, а тогда тоже, к тачке. Герр Шульц спросит герра Шварца:

- Дорого вы дали за маленького русского?

Шварц скажет: - Мне подарили его.

Иногда, увидя особенно гнусное злодеяние немцев, прочтя особенно омерзительное письмо из Германии, думаешь: вот предел звериной жестокости. Но они сами из кожи вон лезут, показывая, что их подлость и жестокость беспредельны.

Так пусть не знает предела и наша ненависть к ним. Им не терпится узнать, что это за раса - русские. Пускай спросят об этом у миллионов немецких солдат, телами которых устланы поля битв на советско-германском фронте. // Капитан И.Смирнов.

★

Грабитель Фридрих Браун

На нашем участке фронта захвачен дневник убитого немецкого солдата Фридриха Браун. За последнее время этот негодяй отправил на родину около пятидесяти посылок. Грабитель не брезговал ничем. Вот лаконичные записи: «Отправил посылку с продуктами...» «Отправил посылку: мыло, полотенца, папиросы, табак, щетку, замок». «Послал три связки перчаток, два носовых платка, гребень, нательную рубаху». В других посылках зубные коронки, 3 шубы, какие-то коробки, чай, шаровары, белье, бритвы и т.д., и т.п.

Грабитель убит. Такая же участь ждет и остальных его соратников. РАЙОН ВОРОНЕЖА. (От спец. корреспондента «Известий»).

********************************************************************************************************************
Трупы зверски замученных фашистами красноармейцев. Снимок найден у убитого ефрейтора саперного батальона 21-й немецкой дивизии Гергардта Шульце.




★

Потомки и предки

В 1875 году немцы установили в Тевтобургском лесу памятник вождю херусков - Арминию. Величественность этого монумента, воздвигнутого невдалеке от Детмольда, должна была напоминать немцам о их воинственном прошлом. По существу, это был памятник немецкой жестокости. Адресуясь к предкам, немецкое юнкерство воспитывало в народе под видом воинской доблести жестокие и низкие чувства. Перелистывая мемуары и документы прошлого, мы видим, с каким планомерным тщанием немцы вводили в закономерность любое звериное деяние своих офицеров и солдат. Им нужна была память Арминия, как амулет, дававший немецкому солдату право на жестокость. С садической в'едчивостью насаждали они в нем сознание, что ему все позволено и что любая низость и варварство оправданы конечной целью войны.

«Меня прозвали веселым палачом, смеющимся убийцей под Верденом» - меланхолически вздыхает в своих записках германский кронпринц Вильгельм. «Это я-то «веселый, смеющийся», теперь особенно, когда я сижу один на своем пустынном острове и прислушиваюсь к завыванию бури».

О, побитые, они умеют вздыхать. Побитые, они готовы даже, подобно адмиралу Тирпицу, назвать «бедным и политически неодаренным» свой народ. Но это на досуге, на покое, в отставке или изгнании. Не то они возглашали в начале мировой войны 1914 года. «Германия, Германия превыше всего!» возглашали они, устремляясь на Восток и на Запад. Им не удалось тогда превратить в кладбище всю Европу, и они двадцать пять лет тосковали по упущенном случае и, призывая Арминия, всовывали кинжалы в руки подростков, приучая их к мстительности и жестокости.

«В моих школах вырастет молодежь, от которой в ужасе отпрянет мир, - с садическим хладнокровием возгласил Гитлер. - Неистовая, активная, властная и неустрашимая молодежь - вот то, что я получу... Я не дам им никакого интеллектуального обучения. Знание - гибель для молодежи».

Да, он вырастил в своих зловещих парниках эту молодежь. Он сумел цинически опустошить целое поколение, но наивно думать, что это поколение без отцов и без предков. У него есть отцы, такие же жестокие, только несколько старомодные в своей жестокости. У него есть предки - такие же жестокие, только несколько топорной работы - ландскнехты. История немецких войн - это история жестокостей, утончившихся к XX веку, ставших изощреннее и изобретательнее в деле мучения и уничтожения людей.

Среди секретных немецких документов, опубликованных в Париже в 1933 году, можно увидеть и фотографию немецкого моряка, таскающего всюду с собой высохшую и мумиизированную голову врага, и привязанного к столбу русского пленного солдата, и жесточайшую экзекуцию над другим русским пленным... Их долгие годы учили жестокости, этих сегодняшних немцев, вытравляя в них всякие человеческие чувства, и они оказались прилежными и способными в деле уничтожения учениками. Может ли сравниться, например, разгром города Калиша в 1914 году с разгромом в 1941 году Керчи или Винницы? В вышедшей только-что книжке «Документы о немецких зверствах в 1914-18 гг.» мы среди многих других документов читаем, что немцы подвергли беззащитный Калиш артиллерийскому обстрелу и сожгли некоторые его дома. В 1941-42 годах они сжигают целиком города и уничтожают их с воздуха. В 1915 году в телеграмме начальнику штаба северо-западного фронта генералу Гулевичу доносят: «Все мужское население, за исключением стариков и подростков, угоняется в тыл на работу… Женщины насилуются на глазах родных». В 1942 году угоняется все мужское и женское население, и подростки и старики, а насилия над женщинами завершаются изощренными убийствами.

Мы видели девушку-санитарку, которую убили немцы на острове Хортица: они осквернили ее и отрезали у нее левую грудь, а пленный немецкий солдат показал, что эта девушка перевязывала раненых немцев. Председатель Чрезвычайной следственной комиссии сенатор Кривцов подписал в 1915 году не один акт об истязаниях немцами русских военнопленных. Шеренгами, взводами могут пройти они, эти русские ефрейторы, младшие и старшие урядники казачьих полков, - люди, у которых немцы отрезали уши и языки и вырезали на ногах лампасы, и даже пропускали через человека ток динамомашины...

Это были те же самые немцы, дети которых четверть века спустя повторяют преступления отцов. Только они делают это шире, в больших масштабах, с большей изощренностью, с большим знанием дела. Отцы добивали раненых, - дети вырезают у раненых звезды на груди и на лбу, считая, что добить сразу без предварительного мучительства и глумления - это устаревший способ расправы. Отцы в лагерях для военнопленных жестоко обходились с русскими солдатами, - дети придумали пытки более страшные, и великие страдания людей в этих мрачных застенках могут уподобиться только шекспировской трагедии или дантовскому аду.

Осуществляя поход на Восток, немцы предназначили славян для истребления. «Помни, что для величия и победы Германии, для твоей личной славы ты должен убить ровно сто русских. Это справедливое соотношение - один немец равен ста русским...» - возгласили они в одной из своих солдатских листовок. Они уподобили русских детей щенкам или котятам, которых топят, чтобы они не расплодились. Они делают наших женщин и девушек об'ектом солдатских утех, пополняя ими публичные дома по методу торговли живым товаром. Это не обычная жестокость убийцы. Они взывают к памяти предков. Они вспоминают Арминия и клянутся славой Зигфрида, об'являя Нибелунгов предшественниками современных эсэсовцев.

Вся фашистская литература, начиная от патологического жизнеописания Гитлера до бездарных Эрнстов Юнгеров и Саломонов с их славословием военных убийц, - всё это книги садически изощренных жестокостей. Немец должен убивать. Немец должен быть сильным. Немец должен быть безжалостным. Он не должен иметь ни нервов, ни сердца. Он - подобие броневика или танка, который может только стрелять или давить. Может быть, если бы нужно было напиться крови врага, которая по преданию должна горячить и побуждать к мужеству, - он напился бы этой крови, прирезав беззащитного пленного. Он вышел на русские равнины хмельной от французского вина, которого выпил он вдосталь, и от сладких терпких вин Юга. Он шел за победой и добычей, как его предок-ландскнехт, и готовился перекинуть через седло славянских пленных женщин и, взяв за ноги младенцев, разбивать им о камень черепа, как делали некогда это тевтоны.

Он должен был один убить сто русских, и десять тысяч немцев должны были убить один миллион русских, а один миллион немцев должен был убить сто миллионов русских, то-есть истребить ненавистный им русский народ, чтобы веками содрогалось человечество при воспоминании об этой трагедии. Они вышли на битву со всем арсеналом своих жестокостей, со всем запасом зверских деяний, которым учили их предки и отцы, и вся военная история Германии.

Но, изучая свою историю, они не заглянули в историю нашего народа. Если бы их учили не только убивать, а изучать также книги, они узнали бы, что смертной войной ответит им русский народ, и эту войну он ведет, уничтожая то страшное и лишенное человеческих чувств существо, которое называется немецким солдатом. Не русских людей истребит немец на русской земле, а немцы будут истреблены на ней до единого - великая порука тому наши отмщение и ненависть. // Вл.Лидин.

______________________________________________
В защиту детей ("Известия", СССР)
Беспощадная месть детоубийцам!* ("Красная звезда", СССР)**
Что мы пережили в немецкой неволе** ("Красная звезда", СССР)
Гнусная расправа гитлеровских мерзавцев над детьми* ("Красная звезда", СССР)

Газета «Известия» №225 (7911), 24 сентября 1942 года