Е.Кригер. Битва на Волге
Е.Кригер || « Известия» №247, 20 октября 1942 года
В районе Сталинграда наши войска отбивают ожесточенные атаки гитлеровских полчищ и наносят врагу большие потери. Советский народ призывает своих героических сынов-защитников Сталинграда - еще упорнее, еще ожесточеннее биться за каждый дом, за каждую пядь родной земли, беспощадно истребляя немецко-фашистских разбойников. Отстоим славный русский город, остановим гитлеровцев и отбросим их!
# Все статьи за 20 октября 1942 года.
Волга под Сталинградом текла широко и царственно, не тревожимое волной небо с тихими звездами отражалось в ней по ночам. Теперь волжская вода мечется, бьется, как раненый зверь, красные отсветы пожаров на ней, как кровь. Старики паромщики, лодочники, лоцманы приняли участие в битве. Единственный путь к уличным боям лежит через Волгу. Через Волгу переправляются снаряды, мины, пулеметы, пушки, мясо, хлеб, письма бойцам. На переправу идут, как в бой. Немцы обстреливают Волгу снарядами дальнобойной артиллерии, бомбят реку с воздуха. Вертлявые рыбацкие лодочки плывут и плывут. Старые речники, мечтавшие о тихой жизни на пенсии - копошиться в саду возле хаты, выращивать яблони, гонять соседских кур с огорода, - ударом весла отгоняют нагруженную лодку в сторону от разрывов, шныряют, лавируют, уходят из-под огня и, сплюнув в сердцах, по-стариковски бурчат:
- Только рыбу глушат, что с рекой сделали!
Река вошла в бой всем прибрежным людом. Крестьянки стали матросами. Бакенщики несут службу наблюдения. Раньше они ограждали огнями новые мели. Теперь они предупреждают о минах, сброшенных немецкими самолетами. Немцы хотят запереть Волгу, задушить Сталинград, оставить город без снарядов и хлеба. Русская река прорывается к бойцам сквозь огонь. На помощь к ней приходят моряки. Синие воротники и заломленные на правую бровь бескозырки можно увидеть и в заволжской степи, и на дымящихся сталинградских курганах. Морская пехота дерется на улицах города. Пловучие батареи громят немцев на далеких дорогах, расшвыривают атакующих солдат, обрушиваются на подходящие к городу танки. Корабельные пушки - хорошие пушки, это немцы узнали под Ленинградом, узнают и в Сталинграде. Ночью наша пехота радирует морякам: «Стреляли отлично. Спасибо». Это значит, что немецкая атака захлебнулась в огне.
Молодые командиры, мечтавшие в училище о сражениях в океане, не слишком охотно показывают свои корабли. Конфузливо улыбаясь, переглядываясь, они говорят:
- Да не стоит вам смотреть нашу посудину. Нет, нет, серьезно. Она не представляет собой какой-нибудь такой грозной силы. Нет, право, не стоит.
О своих делах они рассказывают сдержанно и уклончиво, чуть не краснея от смущения:
- У нас, понимаете, не было какого-нибудь там Ютландского боя.
А у суденышка - тридцать пробоин, и втайне сами моряки относятся к нему с симпатией и с гордостью, только при посторонних не хотят выдавать своих чувств.
- Видите ли, нас готовили к другой службе, к другим масштабам боя...
И не знают, что Волга в них влюблена, в степи о бронекатерах рассказывают легенды, и запыленная пехота, великая труженица войны, повстречав на дороге моряков, говорит:
- Сила! Крикнут свою полундру - так, действительно, берегись...
Днем моряки прячут свои корабли и горло перегрызут каждому, кто сунется к ним с недобрым намерением. Найти их трудно. Ночью к бронекатерам вообще не проберешься, а днем без провожатого можно часами бродить вокруг да около. В кустах прибрежного ивняка вдруг наткнешься на трап. Он ведет в небольшую зеленую рощицу. В центре ее нечто в роде толстого дерева со спиленной верхушкой. Дерево теплое, оно дышит, сопит. Это не дерево, а труба. Помимо трубы, в рощице имеются штурвал, компас, кастрюли и ведра на камбузе, и вообще это не рощица, а маленький, легкий, быстрый корабль, замаскированный так тщательно, что всеми своими очертаниями он сливается с берегом и становится как бы частицей реки, за которую он сердито и зло дерется каждую ночь. Оглядевшись, вы заметите в укромном месте сохнущие полосатые тельняшки, мокрые сапоги и кобуры от пистолетов - минувшей ночью кто-то работал в воде.
В кипящей взрывами реке, под огнем артиллерии и бомбежкой с воздуха бронекатера связывают между собой два берега, Заволжье и Сталинград. В эти дни судьбу города решает переправа, ее прочность, надежность. Будет нарушена переправа, и город задохнется без притока людей и припасов, питающих бой, оборону, жизнь Сталинграда. Моряки пришли на выручку Волге. Молодые лейтенанты удручены, что нет у них Ютландского боя, в училищах они мечтали о грандиозных морских сражениях. Но шестьдесят суток непрерывной работы в пекле невиданной обороны, может быть, стоят не одного Ютландского боя.
Да, минувшей ночью моряки стояли по пояс в воде, спасали корабль. Теперь они сушатся, бреются, вид у них если не беспечный, то во всяком случае самый обыденный. Прошлая ночь ничем не отличается от предыдущей, от любой из ночей сталинградской битвы. Шестьдесят суток - люди привыкли.
Что принесла вчерашняя ночь? Бронекатер лейтенанта Леонова получил приказ выйти в район города и оказать помощь другому кораблю - откачать воду, заделать пробоины. Приказ был выполнен, но тут начальник переправы попросил моряков срочно перебросить в район уличного боя шесть тонн боезапаса и тридцать автоматчиков. Командир отряда старший лейтенант Поспелов распорядился груз принять, и катер ушел в осеннюю волжскую мглу. Вождение судов на Волге всегда было занятием трудным - капризный, изменчивый фарватер, блуждающие мели, наносы, банки портили кровь капитанам. Но они хоть видели берег, огни, сигнальные фонари бакенщиков. Война все погрузила во тьму. Черная ночь битвы спустилась над Волгой. Двухмесячная, изо дня в день, бомбардировка загородила фарватер затопленными баржами и дебаркадерами. Моряки ведут свои корабли как бы с закрытыми глазами, наощупь, ценой страшного напряжения памяти и того непонятного нам моряцкого чутья, которое заставляет вахтенного командира вдруг переложить руль и отвернуть от новой невидимой мели. Тяжело нагруженный катер Леонова возле берега наскочил на затопленную баржу.
Ночь прикрывала моряков от опасности, но близился рассвет. Бешено работал винт, но снять катер с мели не удалось. Тогда краснофлотцы бросились в ледяную воду. Она пришлась им по горло. Они пытались раскачать суденышко руками, но скоро выбились из сил. Несколько человек выбрались на сушу, завели трос, решили стащить бронекатер воротом и произвести разгрузку возле берега. Трос натянулся, трещал, моряки в кровь изодрали руки. Корабль был недвижим, проклятая баржа цепко держала его, а время шло, близился рассвет и вместе с ним - огневой налет врага. Считая минуты, краснофлотцы шарили на берегу. Они отыскали старую рассохшуюся лодку. Она едва держалась на воде. На дырявой лодке и наспех собранном из бревен плоту моряки перетащили на, берег шесть тонн драгоценного груза и тридцать автоматчиков, тут же ушедших в бой. Облегченный катер машинами снялся с мели в тот самый час рассвета, когда на помощь к нему вышел с базы другой корабль.
Ничем не примечательная ночь. Моряки отметили на карте еще одну затопленную баржу, заделали пробоины и перешли к очередным делам. Будет еще одна ночь и еще одна, много ночей впереди, и моряки будут держать переправу. Они мечтали об океане, но теперь их место здесь, на русской реке, их отсюда не оторвешь. Когда они спят? Ночью идут в операцию, утром возвращаются, днем готовят корабль к следующему походу. В остальное время убеждают друг друга, что все это ерунда, настоящие дела впереди. Молодые люди, они дерутся весело и задорно и в кубриках поют песни. Ночью на переправе, попавшей под сильный огонь немецких орудий, у самой воды послышалось одинокое:
- Бе-е-е!
Краснофлотец успокаивал и поддразнивал испуганных овец. Притихшие бойцы засмеялись. Потом из темноты донеслось хрюканье. Повидимому моряк доказывал овцам, что по сравнению с ними немцы просто свиньи. Может быть, паренек и себя подбадривал, но оживил всю переправу. Рядом рвались и визжали снаряды.
Но, как бы ни было тяжело, моряки подтрунивают друг над другом. В кубрике старший лейтенант Мороз заявляет:
- Для Потемкина устанавливаю новую должность: постоянный заместитель отсутствующих.
Двадцатилетний военфельдшер Николай Потемкин известен своим усердием и поразительной способностью всякий раз оказываться именно там, где нужна помощь расторопного человека. Когда бронекатер лейтенанта Цейтлина получил сразу 22 пробоины, военфельдшер первым побежал к помпе откачивать воду, затем бросился к мотористам запускать заглохший мотор и в самую нужную минуту появлялся в башне. Сегодня относительное затишье, и «постоянный заместитель отсутствующих», замещая коменданта базы, отправился за обмундированием для товарищей.
- Обед у нас сегодня не артиллерийский, - говорят в кубрике.
Обед считается артиллерийским, когда обязанности кока выполняет комендор, наводчик Васильев, отличный кулинар. Сегодня он болен. Обед готовил рулевой Артемьев. Он же пулеметчик, он же связист и сигнальщик. Здесь каждый изучил несколько специальностей и в бою может заменить выбывших из строя товарищей. Это закон моряков, закон живучести корабля.
Нагрузка у каждого страшная. Битва на Волге не знает пауз. Город не может ждать, городу нужны снаряды. Рулевой Виктор Ус трижды за одну ночь был переброшен с катера на катер, стоял у руля, работал сигнальщиком, заменял пулеметчика. Потом его направили восстанавливать связь с корректировочным пунктом. Моряк двое суток шел по болоту, голодный, босой, ботинки завязли в трясине, так и не вытащил, сам еще выбрался, но связь была восстановлена, батареи открыли огонь.
На волжских берегах не осталось живого места - бомбы, снаряды. Связь рвется ежедневно, ежечасно. Ночью замолчал телефон. Провод оборвался на реке. Шлюпки на берегу не оказалось. Краснофлотец Лебедев взял конец провода в зубы и бросился в воду. Холодная до судорог река сильным течением несла его в сторону. Он уже не помнил, сколько времени плыл, может быть, час, может быть, ночь, руки онемели, с проводом в зубах дышать было трудно. Он почти потерял сознание.
Город ждет, городу нужен огонь морских батарей.
Моряк должен спастись, дотянуть до берега, выжить, чтобы выжил и город. Моряк выжил, вытянул связь, и снова батареи открыли огонь.
Длинны осенние ночи под Сталинградом. Бронекатера в бою. Восемь рейсов к переправе, восемь схваток с врагом с вечера до рассвета. Старенький речной пароходик отправляется за грузом. Бронекатер старшего лейтенанта Ващенко полным ходом вырывается вперед и принимает на себя огонь немецких орудий: на хрупком суденышке ценный груз. Бронекатер направляют за ранеными. В этой операции моряки держатся особенно упорно и зло, Гибель раненых для них страшнее смерти, вечная казнь совести, сердца. Отстреливаясь, они переносят раненых на руках. С немецкой пулей в боку пулеметчик Ветров выходит на берег, берет на плечи бойца в окровавленных бинтах, шатаясь идет по воде, передает свою ношу на борт и снова возвращается к берегу.
Длинны октябрьские ночи на Волге.
Другой бронекатер дважды выдерживает артиллерийскую дуэль с немецкими батареями - по всему борту пробоины. В отсеки хлещет вода. Течь открылась в носовой части, в форпике, где хранится боцманское хозяйство, краска, канаты, вода заливает помещение на корме, где находится головка руля. В кубрике вода поднимается выше коек. Командиры Мороз и Цейтлин остаются на мостике, руководят боем. На полузатопленном катере откачивают воду, затыкают пробоины, но катер стреляет, стреляет, и девять вражеских огневых точек смолкают, моряки заткнули им глотку снарядами.
Утро. Бронекатера приходят на базу.
Плоский берег Волги, желтый песок, тихая, как небо, вода, и между небом и тихой водою - дальний берег, тонкая линия зубчатых, изрубленных бомбами и снарядами, обожженных пожаром, но все еще прекрасных зданий волжского города.
Ночью моряки снова выйдут на бой. // Евг. Кригер, спец. корреспондент «Известий». СТАЛИНГРАД.
************************************************************************************************************
МОРЯКИ В БОЯХ ЗА СТАЛИНГРАД. Командир бронекатера Волжской военной флотилии лейтенант В.И.Цейтлин и старшина 2-й статьи С.А.Солодченко на боевом посту. Вот уже два месяца этот катер бессменно участвует во всех боях против оголтело лезущих к Волге фашистских банд.
Фото специального военного корреспондента «Известий» П.Трошкина.
______________________________________________
Н.Тихонов: Великий рост || «Известия» №277, 25 ноября 1942 года
Л.Коринь: Сталинградские дни* || «Правда» №323, 19 ноября 1942 года
К.Симонов: "Сталинград"* || «Красная звезда» №59, 12 марта 1943 года
В.Гроссман: Сталинградская битва || «Красная звезда» №253, 27 октября 1942 года
С.Тюльпанов: Враг о боях под Сталинградом* || «Правда» №279, 6 октября 1942 года
Газета «Известия» №247 (7933), 20 октября 1942 года