Оммёдзи. Такияся-химэ (часть 15)
Вчера была важная дата, день когда я закончила перевод "Оммёдзи". Хотя для того, чтобы выложить оставшиеся 2 главы мне понадобится, наверное, пара недель. Путешествие подошло к концу гораздо быстрее, чем история Кукая... Что же, наслаждайтесь последними главами.
~ Свиток пятнадцатый. Восставшее тело ~
На следующий день после обеда Сэймэй с Хиромасой отправились в усадьбу Тайра-но Садамори навестить Корэтоки. Все в усадьбе были заняты подготовкой к похоронам. Но похороны похоронами, а смерть смертью. Садамори проводил дзикан, да к тому же у его тела недоставало головы. Так что никаких открытых похорон. Их намеревались провести в тот же день в кругу семьи.
- Когда закончим с похоронами, я обо всём расскажу императору, - сказал Корэтоки Сэймэю и Хиромасе.
Ясунори, вероятно, уже дал знать о произошедшем кое-кому при дворе. И по распоряжению Ясунори и Дзёдзо в усадьбу уже прибыли чиновники. Но Корэтоки всё равно должен был лично явиться во дворец. К счастью, рана на животе Корэтоки оказалась несерьёзной. Она не открывалась если он ходил неспеша и недалеко и не носил с собой меч. Всё благодаря своевременной помощи, оказанной на месте Сэймэем.
- Что привело вас в усадьбу сегодня? - спросил Корэтоки.
Время было начинать церемонию похорон.
- Есть у меня к вам, Корэтоки-сама, одна просьба, - сказал Сэймэй.
- Видимо, очень срочная.
Разумеется, Сэймэй знал, что сегодня должны были состояться похороны Садамори. И даже зная об этом, он всё равно пришёл. Значит, и правда очень важное дело.
- Да.
- Чем я могу вам помочь?
- Мне очень неудобно вас о таком просить.
- Прошу, не стесняйтесь. Сэймэй-сама, Хиромаса-сама, вы очень помогли мне с делом моего отца, Садамори. Прошлой ночью вы оба рисковали своими жизнями. И только благодаря помощи Сэймэя-сама я сегодня могу провести похороны отца. Я в полном вашем распоряжении, - сказал он прямо.
- Я хотел бы кое-что забрать после церемонии похорон.
- Что же?
- Тело Садамори-сама, - сказал Сэймэй.
- Что вы хотите этим сказать? - не сразу понял Корэтоки.
- Я прошу отдать мне на время останки Садамори-сама.
- Останки отца?
- Да, - ответил Сэймэй, глядя прямо в глаза Корэтоки.
Корэтоки выдержал взгляд Сэймэя. Затем…
- Хорошо, - решительно кивнул он. - Думаю, мне не стоит спрашивать, зачем они вам понадобились?
- Не стоит.
- Но, если я спрошу, вы мне ответите, ничего не скрывая?
- Да.
- Хорошо, поступайте, как считаете нужным. Я знаю, что вы за человек, Сэймэй-сама. У вас для такой просьбы непременно есть серьёзная причина. Вы не из тех, кто просит о подобном из собственной прихоти.
- …
- Зачем-то вам это нужно, не так ли?
- Да.
- Думаю, сам Садамори со мной бы согласился. Если бы отец знал, что от его тела после смерти будет какая-то польза, то захотел бы помочь.
- …
- Забирайте, Сэймэй-сама. Мне не нужно знать, что вы с ним сделаете.
- От всего сердца благодарен.
- Только перед этим я хотел бы кое-что вам сказать.
- Что же?
- Есть те, кто знает, что сделал мой отец. Я сомневаюсь, что отец сам решился на дзикан. Кто-то выбрал дзикан, как способ убийства моего отца.
- Да.
- Слабость присуща человеческому сердцу. Я не хочу сказать, мысли о дзикан никогда не приходили отцу в голову. Но Садамори был из тех людей, что способны пресечь на корню подобные мысли.
- Да, - кивнул Сэймэй.
- Отец сделал то, что сделал, потому что кто-то воспользовался слабостью в его сердце и старательно вскормил её.
Из глаз Корэтоки покатились слёзы. Он не стал их вытирать.
- Так слаб человек…
- Так и есть, - мягко согласился Сэймэй.
- Я не прощу того, кто воспользовался этой слабостью.
Корэтоки смотрел прямо на Сэймэя. Губы его были упрямо сжаты.
- Сёсэн… - пробормотал Корэтоки. - Не могу представить, что Кисараги-доно в подобном участвовала. Возможно, Сёсэн… Окиё-но Оокими её заставил…
- …
- Когда я собственноручно собирался убить отца, одно слово юной Кисараги-доно удержало меня. Я и сейчас слышу её голос. Этот голос - моё спасение.
Корэтоки наконец вытер слёзы своим рукавом. Больше он не плакал.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 二 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Внутренний двор храма Унгодзи. Вечер. Окружённые с четырёх сторон занавесями Дзёдзо с Камо-но Ясунори сидели на круглых матах друг напротив друга. Между ними был установлен деревянный постамент с медной жаровней. В ней алели раскалённые угли. Всю эту сцену освещал лишь свет от углей да плывущий по небу месяц. Ветер стих, смолк и шелест деревьев и трав на храмовом дворе - тишина и покой. Собственно, и занавеси с четырёх сторон были натянуты, чтобы преградить путь даже легчайшему ветерку.
- Хорошие условия, - пробормотал Дзёдзо, осматриваясь и, вероятно, комментируя отсутствие ветра.
- Да, - кивнул Ясунори.
Через некоторое время Дзёдзо молитвенно сложил ладони, удерживая меж ними чётки, и слегка шевельнул руками. Чётки застучали. Дзёдзо прикрыл глаза. С губ его полились тихие слова. Мантра Кудзяку-мёо [1]… Голос разливался в ночном воздухе. Таял в темноте, объявшей двор, и темнота словно подрагивала под воздействием этой мантры.
- Начнём… - почти прошептал Ясунори.
Рядом с жаровней стоял небольшой сосуд. Ясунори погрузил в него руку и достал что-то в щепоти. Белёсый порошок. Пепел сожжённой головы Масакадо. Ясунори стряхнул пепел с пальцев прямо на раскалённые угли. Дзёдзо продолжал читать мантру. Боги Тэндзику [2]… Услышьте мантру Кудзяку-мёо. От жаровни потянулась вверх ниточка дыма. Безветрие. Ниточка дыма продолжала тянуться к небесам. Дзёдзо читал мантру. Ясунори снова достал из сосуда щепотку пепла и высыпал его на угли. Кончики пальцев Ясунори потревожили воздух, но нить дыма так и тянулась прямой линией. Дзёдзо и Ясунори продолжали свои действия, пока наконец… Струйка дыма поднялась над жаровней на три сяку и слегка закачалась.
- Ну, вот, - сказал Ясунори.
Говоря это, он постарался повернуться так, чтобы не потревожить движение дыма. Голос его был настолько тих, что слышал его только Дзёдзо. Ясунори не спешил. Руки его двигались медленно, чтобы не потревожить воздух. Он снова выудил щепотку пепла. Тянущийся кверху на три сяку дым качнулся в сторону. Не из-за ветра. Какая-то иная сила отклонила дым в сторону. Он полз по воздуху подобно змее.
- Северо-восток, - сказал Ясунори.
Дзёдзо продолжал читать мантру.
- Масакадо на северо-востоке.
Только Ясунори это сказал, как дым сменил направление. Пополз совсем в другую сторону. Ветер? Ясунори проверил - занавески не шевелились. Не шелестели травы. Не шелохнулась листва на деревьях. Тогда почему же дым потянулся в другую сторону? Масакадо переместился? Но даже если и так…
- Слишком быстро… - сказал Ясунори.
Если бы Масакадо где-то там вдалеке куда-то пошёл, направление дыма не изменилось бы. Тем временем дым продолжал двигаться. Словно бы Масакадо медленно ходил по кругу.
- Он близко, - голос Ясунори звенел сталью.
Дым продолжал двигаться.
О-а-а-а-а-а…
Низкий кошачий вой, голос раздался в темноте. Сямон. Нэкомата-сикигами Ясунори кричал с крыши главного храма. Дым сместился на северо-восток и там замер. Ясунори больше не трогал пепел. Привстав на колени, он прислушивался. Сямон снова закричал.
- Дзёдзо-сама, Масакадо скоро будет здесь, - сказал Ясунори.
Дзёдзо прекратил читать мантру и открыл глаза.
- Любопытно… - тихо пробормотал он.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 三 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Сэймэй читал заклинания сидя в траве под светом луны. Его тихий голос плыл в ночном воздухе подхваченный ветром. Минамото-но Хиромаса сидел позади на веранде усадьбы Сэймэя и наблюдал за этим удивительным обрядом. Рядом с Хиромасой скрестив ноги сидел Тавара-но Тота. Он обнимал меч Коганэмару, рукоятка которого торчала над его плечом.
На восьминогом столике перед Сэймэем были разложены предметы для обряда. Подобная двум листочкам раскрытая раковина моллюска-хамагури. Расколотый надвое камешек. Разорванный пополам лист бумаги с написанным на нём словом «человек». В траве перед столиком лежало человеческое тело. Обнажённое и безголовое. Это было тело Тайра-но Садамори. Вместо одежды его покрывали многочисленные знаки - заклинания, написанные Сэймэем. Знаки не походили ни на танское письмо, ни на санскрит. Хиромаса не мог их прочитать. Ему даже казалось, что это не письменность, а просто узор. Лишённое головы и полностью покрытое какими-то знаками, тело смотрелось зловеще.
- Сделать его невидимым? - спросил Сэймэй.
- Мне всё равно, - ответил Хиромаса и не сдвинулся с места.
Напевая заклинания, Сэймэй протянул правую руку и свёл вместе половинки лежащей на столике раскрытой раковины моллюска. Со следующим заклинанием он сложил половинки камешка, и тот стал целым. И тут… Лежащее в траве тело Садамори шевельнулось, словно изгибаясь в спине.
- Ой! - воскликнул из-за спины Сэймэя Хиромаса. - Ше-шевелится.
Сэймэй, словно не слыша возгласа Хиромасы, продолжал читать заклинания. Тело Садамори изгибалось словно в конвульсиях. Сэймэй уже сложил разорванный пополам лист бумаги. Разорванный надвое иероглиф соединился, превращаясь в «человека». Тело Садамори шевелилось всё активнее, пока наконец его верхняя безголовая часть не поднялась. Хиромаса лишился дара речи. Опираясь на правую руку, тело поднялось на колени, Садамори явно пытался встать. В очередной попытке он приподнялся, опираясь на колено. Мёртвые тела не двигаются сами по себе. И всё же тело Садамори силилось подняться. Заклинания Сэймэя стали громче, пока наконец тело Садамори не поднялось в полный рост в свете луны. Залитое лунным светом тело сделало шаг. Сэймэй поднялся.
- Идешь, Хиромаса? - позвал он.
- И-иду?
- Ага.
- Куда?
- К голове Садамори-сама, вернее туда, где сейчас Масакадо-сама. Я ещё кое-что подготовил… - Сэймэй легонько постучал себя по груди.
Садамори шел вперёд, кренясь и покачиваясь.
- Тота-сама, - позвал Сэймэй.
- Угу, - поднялся Тота, сжимая в руках Коганэмару.
- Прошу.
- Иду, - спустился с веранды в сад Тота.
- И я, я тоже иду, - последовал за Тотой Хиромаса. - Сэймэй, куда мы?
- Следуем за Садамори-сама, - отозвался Сэймэй.
Вот уже покачивающийся Садамори вышел за ворота усадьбы. Когда они все вышли вслед за ним, то увидели ещё одного человека. Тайра-но Корэтоки. Залитый лунным светом Корэтоки с пепельно-белым лицом смотрел на выходящее из ворот безголовое тело Садамори.
- Корэтоки-сама… - позвал его Сэймэй, но тот не ответил.
Полузадушенный всхлип застрял в горле Корэтоки. Прямо перед ним качаясь и пошатываясь шёл Садамори. Корэтоки не мог отвести от него взгляд.
- Сэ-сэймэй-сама… - наконец пробормотал Корэтоки. - Во-вот это вот. Вы вот это вот собирались сделать?
- Да, - тихо подтвердил Сэймэй. - Мне нужно было тело Садамори-сама, чтобы оно указало путь к Масакадо-доно.
Корэтоки не сводил взгляда с идущего под лунным светом тела своего отца. Жуткое и странное то было зрелище. Поднять мёртвое тело и заставить его идти… Действительно ли это было так необходимо? В глазах Корэтоки явно сквозило сомнение. Он повернулся к Сэймэю.
- Сэймэй-сама, прошу, возьмите меня с собой, - сказал Корэтоки. - Она ведь тоже там, с Масакадо-доно?
Он говорил о Кисараги.
- Вероятно.
- Я во что бы то ни стало должен её ещё раз увидеть.
- …
- Увидеть, чтобы… Чтобы… - Корэтоки замялся.
- Для чего?
- Я не собираюсь её проклинать. И не буду спрашивать, почему она меня предала. Я даже не буду спрашивать, почему она меня обманула, и не собираюсь её убивать.
- Тогда зачем?
- Я должен перед ней извиниться.
- Извиниться?
- Должно быть ей было тяжело быть со мной. Я не мог даже представить, как трудно ей было оставаться рядом, зная, что однажды ей придётся меня предать…
- …
- За это я должен извиниться, - решительно и непреклонно сказал Корэтоки.
- А ваша рана?
- Затянулась.
- В таком случае, Корэтоки-сама, у меня нет причин вас останавливать. К тому же…
- К тому же?
- Возможно, что Кисараги-доно в опасности.
- О чём вы говорите, Сэймэй-сама?
- Расскажу по дороге. Возможно, это просто мои страхи, но…
Пока ни говорили, тело Садамори уже ушло довольно далеко.
- За ним, - двинулся в погоню Сэймэй.
Хиромаса, Тота и Корэтоки последовали за ним. Тело Садамори двигалось на восток.
- Это же… - на ходу пробормотал Сэймэй.
- Что случилось, Сэймэй? - спросил Хиромаса.
- То, куда направляется Садамори-сама…
- Что там?
- Храм Унгоздзи, - ответил Сэймэй.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 四 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Горящий в пещере огонь отбрасывал на потолок и стены пугающие алые блики. Казалось, что по выступам и впадинам камней скачут красные демоны. У огня сидели Окиё-но Оокими и Кисараги. Они беседовали, но, судя по тому, как голос Кисараги становился всё громче, она не соглашалась с тем, что говорил Окиё-но Оокими.
- И вы говорите, что не знаете, куда ушёл мой отец?
- Не знаю.
По сравнению с несколько раздражённым голосом Кисараги, голос Окиё-но Оокими казался спокойным.
- Но у меня есть предположение.
- Я так и знала, вы знаете, где он.
- Я не говорил, что знаю. У меня есть предположение.
- Не важно. Где он?
- Думаю, в храме Унгодзи.
- В храме Унгодзи?
- Я сказал Масакадо-доно, что Дзёдзо в храме Унгодзи. И что Дзёдзо, скорее всего, хранит пепел от сожжённой головы Масакадо-доно. Но я не предлагал ему туда идти.
- Это же всё равно, что вы приказали ему туда пойти!
- Вовсе нет. Если бы это было так, то Масакадо-доно исполнял бы любой мой приказ. Никто не может приказывать Масакадо-доно.
- …
- Масакадо следует велениям своего сердца.
- Это то, что вы мне обещали, Окиё-но Оокими-сама. И только поэтому я вам помогала.
- Так и есть.
- Сейчас, когда мой отец вернулся к жизни, я хочу уехать с ним подальше от столицы и жить там, где нас никто не знает.
- Если Масакадо того пожелает…
- …
- Как бы ты этого ни хотела, твоё желание не исполнится, если Масакадо против.
- То, чего я хочу для своего отца, расходится с вашими желаниями. Я не желаю разрушать столицу, - слегка покачала головой Кисараги.
- О… - уголок губ Окиё-но Оокими непроизвольно приподнялся в ухмылке.
- Вы просто обманываете моего отца. Если бы только он вернулся таким, как раньше…
- То что?
- …
- Что было бы тогда?
- …
- Если бы он, вернувшись, всё забыл? Забыл о ненависти к убийце его семьи, его жены и детей, так что ли?
- Ну..
- А что насчёт тебя Кисараги? Люди из столицы убили твоего брата. Они же убили Кикё-но Маэ, твою мать.
- Это всё было давно.
- И ты забыла? Ты всё это забыла? Это я, Окиё-но Оокими, подобрал тебя плачущую у тела убитой матери.
- …
- Ты влюбилась, да? - сказал Окиё-но Оокими. - Влюбилась в этого сына Садамори?
- …
- Он сын нашего врага!
- Корэтоки-сама не убивал никого из дома Тайра.
- А как же мёртвые сыновья Масакадо? Они кого убили? Ты говоришь, что он ничего не сделал, но дети Масакадо оказались убиты.
Кисараги открыла было, рот, но, услышав эти слова, закрыла его. Она не знала, что можно было ответить на слова Окиё-но Оокими.
- Масакадо - мой величайший шедевр. Мне стоило огромных усилий создать этого демона. Демона среди демонов.
- Я так и знала, это вы…
- Да! Это я сделал Масакадо таким.
- Вы… - начала было Кисараги, но замолчала, словно о чём-то задумавшись.
Некое подозрение зародилось в её душе, зреющее и становящееся всё больше.
- Возможно ли?..
- Что?
- Что это вы тогда…
- Когда?
- Возможно ли, что это вы, Окиё-но Оокими-сама, выдали врагу место, где прятались Кими-но Омаэ с детьми?
- Что если и я?
- Вы их выдали, да?
Окиё-но Оокими промолчал в ответ. Но не оттого, что растерялся. Он словно бы что-то обдумывал. Вскоре он пришёл к какому-то решению.
- Да… - обронил он.
- Почему? Зачем вы это сделали?
- Для того, чтобы родился демон-они, равного которому нет под небесами.
- …
- Для того, чтобы завершить ритуал кодоку в землях Канто.
- О чём вы говорите?.. - пробормотала Кисараги и словно о чём-то догадавшись вскинула взгляд на Окиё-но Оокими. - Может и убийство моей матери, Кикё-но Мае-сама…
- Это был я, - подхватил Окиё-но Оокими.
- Значит, вы с моей матерью…
- Можешь назвать нас врагами, - Окиё-но Оокими неспеша поднялся на ноги. Эта женщина, устроила побег Тавара-но Тоте. Если бы Тота тогда не сбежал, Масакадо бы не пострадал. Но даже тогда его разрубили на части, но не смогли убить. А затем он снова воскрес. Умерев, он наконец-то стал полезен…
Окиё-но Оокими шагнул к Кисараги. Кисараги тоже встала, покачнувшись. Так они стояли перед огнём костра лицом друг у другу.
- Я подумал, ты будешь меня слушаться, если я скажу, что эту женщину убили по приказу двора.
Он сделал ещё шаг к Кисараги. Она отступила на шаг.
- Зачем? Столько усилий ради меня… - спросила продолжавшая пятиться Кисараги.
И тут же кивнула сама себе. Ей не нужно было спрашивать. Вот почему он раньше промолчал. Кисараги поняла, к какому решению пришёл Окиё-но Оокими, пока молчал. Он собирался её убить.
- Поняла, да? - рассмеялся Окиё-но Оокими. - Кисараги, на этом твоя работа окончена. Дальше ты не будешь мешать моему замыслу.
- …
- Масакадо не идеален. Ему не хватает правой руки. Я использовал рану, нанесённую Масакадо, ту самую рану на шее Садамори, для воскрешения головы Масакадо. Я в течение девятнадцати лет наносил на неё пепел от сожжённой головы Масакадо. Но одного только пепла было недостаточно. Нет гарантий, что он не станет слушаться только тебя. Так что лучше бы тебе исчезнуть из этого мира.
Окиё-но Оокими приблизился ещё на шаг. Кисараги отступила и замерла. Ей больше некуда было бежать. За её спиной выстроились мужчины в чёрном, преграждая выход из пещеры.
- Я всё равно собирался это сделать. Если убить тебя и свалить всё на императорский двор, у Масакадо не останется выбора, кроме как наконец-то пробудиться.
Окиё-но Оокими рассмеялся и сделал ещё шаг. В этот момент Кисараги отскочила в сторону. Она увернулась от рук хватающих её мужчин и бросилась к выходу из пещеры.
- За ней!
Мужчины бросились за Кисараги, как вдруг… По пещере разнёсся тихий смех. И Кисараги и догоняющие её мужчины на мгновение замерли. В тени скалы недалеко от входа показалась фигура старика в лохмотьях. Волосы и борода его были полностью седыми.
- Это ты тогда… - начал Окиё-но Оокими.
- Асия-но Доман - представился старик.
- Ты собираешься мне помешать, Доман? - спросил Окиё-но Оокими.
В этот момент один из мужчин уже схватил Кисараги.
- Да я просто не так давно помог этой девушке.
- …
- Она убегала от Камо-но Ясунори, а я вмешался и спас её.
- И что с того?
- Ну, я её спас. И дать её убить здесь всё равно что расписаться в отсутствии способностей.
- Что?
- Какой интерес в том, что она тут умрёт, а?
- О чём ты?
- Я спас её от Камо-но Ясунори, могу и от тебя сейчас спасти. И будет ничья.
- Что?!
- Заключим сделку?
- Какую ещё сделку?
- Тебе вроде бы нужна рука Масакадо?
- Его правая рука?!
- Её же не хватает? Масакадо воскрес, но много от него пользы без правой руки-то?
- Значит, она у тебя?
- Угу.
- Правда?
- Девятнадцать лет назад я встретил парад сотни демонов у ворот Судзаку. Тогда-то и подобрал её оброненную демоном-они.
- Так это ты забрал руку Масакадо…
- Ну, я так и сказал.
- …
- Вот что я тебе скажу. Убьёшь эту девушку, руку не получишь.
- Предлагаешь отдать её тебе?
- И дальше я вмешиваться не буду.
- А не обманешь?
- Слово Домана.
- Хорошо. Я тебе верю. Вот только в нашей ситуации можно поступить и иначе.
- Как же?
- Я убью и тебя, и её, и никаких забот.
- О…
Глаза Домана заблестели, и… За спиной Окиё-но Оокими из глубины пещеры покачиваясь выползло нечто. Оно с шорохом ползло в кромешной тьме. Словно сама тьма отрастила и выбросила вперёд длинные чёрные конечности. Это был гигантский чёрный паук.
- Как глупо… - сказал Доман.
При этих словах над головой Домана в вышине загорелись красные огни. Десять красных огней. Пять пар глаз. Эти пять пар глаз медленно и угрожающе раскачивались.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 五 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
- Запад, юг, восток… - бормотал Ясунори, следя за движением дыма.
Струйка дыма металась всё быстрее и было уже не разобрать, куда она указывает.
- Становится опасно…
Только Ясунори это сказал, как вдруг вся ткань, огораживающая их с четырёх сторон, резко взметнулась. В северном углу возникла светящаяся, словно облитая лунным светом, чёрная фигура - облачённый в доспехи Масакадо.
- Дзёдзо? - хриплым голосом пробормотал Масакадо. - Давно не виделись.
- Масакадо-доно, - отозвался, не вставая с места, Дзёдзо.
- Это было горячо, - сказал Масакадо. - Огонь, в котором горела моя голова. Тебе не понять каково это, пока ты сам не поджаришься.
- Какое злое колдовство вернуло тебя в этот мир?
Масакадо лишь хрипло рассмеялся.
- Для тебя может и злое колдовство, а для меня в нём ничего злого…
На этих словах из глаз Масакадо, незаметно даже для него, покатились слёзы.
- Почему ты плачешь?
- Не знаю, - ответил Масакадо.
Ясунори с Дзёдзо переглянулись.
- Но раз уж я вернулся, я сделаю то, что должен.
- И что же?
- Для начала заберу твою жизнь, Дзёдзо!
С этими словами Масакадо левой рукой обнажил висевший у пояса меч. Он замахнулся и ударил сверху, целясь в Дзёдзо. Кончик лезвия вонзился в землю. Фигура Дзёдзо исчезла. Меч Масакадо прибил к земле лишь бумажную фигурку, вырезанную в форме человека. Когда Масакадо поднял голову, то увидел, что Ясунори тоже исчез.
- Ах ты! - раздражённо зарычал Масакадо, выдёргивая меч из земли и глядя в небо.
Со свистом порыв ветра взметнул полотна ткани. Взгляд Масакадо упал на жаровню. Ту самую, в которой остался пепел от его сгоревшей головы. Масакадо воткнул меч в землю и поднял жаровню, переворачивая её. Порывы ветра унесли в темноту высыпавшийся из неё пепел. Отбросив опустевшую жаровню, Масакадо выдернул меч и вложил его в ножны. Ветер трепал его волосы.
- Слушай меня, - глядя в небо позвал Масакадо. - Слушай меня, Дзёдзо! Я знаю, что ты невидимый рядом наблюдаешь за мной.
Масакадо стал похож на одного из стражей врат.
- С этой ночи никто не сможет спокойно спать в столице, - закричал Масакадо. - Никто не сможет спать!
С этим криком Масакадо пошёл прочь. Провожаемая ветром его фигура исчезла в ночной темноте.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 六 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Под светом луны Садамори брёл, покачиваясь и оступаясь. Он шёл в направлении западных гор, в сторону храма Унгодзи. Сэймэй, Хиромаса, Тота и Корэтоки следовали за ним. Сэймэй на ходу вкратце поделился с Корэтоки своими умозаключениями.
- Значит, Окиё-но Оокими может решить убить Кисараги-доно, так? - спросил Корэтоки.
- Да, - кивнул Сэймэй. - Лишь Кисараги-доно сможет остановить воскресшего Масакадо от того, что он не закончил двадцать лет назад.
- …
- Если что-то пойдёт в разрез с желаниями Окиё-но Оокими, он может…
- Использовать Кисараги-доно…
- Он может выставить всё, как дело рук императорского двора, и обмануть Масакадо-доно.
Корэтоки зарычал.
- Кстати говоря, Сэймэй, - позвал Хиромаса.
- Что такое?
- Ты сказал, что тело Садамори-доно движется в сторону храма Унгодзи, и это значит, что там Масакадо-доно.
- Да.
- Но почему он там? Значит ли это, что Масакадо-доно в Унгодзи, потому что он нацелился на Дзёдзо-доно?
- Скорее всего.
- Хм-м.
- Окиё-но Оокими и Масакадо-доно первым делом постараются убрать тех, кто может помешать их замыслу - Дзёдзо-сама и…
- Меня, - отозвался молчавший до этого Тота.
- Тота-сама… - начал Корэтоки.
- Я готов. Я понял, что этого не избежать, как только Масакадо воскрес, - тихо сказал Тота. - Сэймэй-доно, если Масакадо в Унгодзи, я поспешу вперёд, я должен спасти Дзёдзо-доно.
- Не горячитесь, не думаю, что с Дзёдзо-доно что-то случится, хотя, в противниках сам Масакадо-доно… - начал было Сэймэй.
- Э-эй, Сэймэй, - позвал Хиромаса. - Садамори-доно…
Ещё до того, как он договорил, Сэймэй, как и Тота с Корэтоки, заметили, что освещаемое лунным светом тело Садамори остановилось.
- Что случилось?
- Не знаю, - отозвался Сэймэй.
Садамори внезапно стал, раскачиваясь, топтаться на одном месте, будто бы не знал, куда идти дальше. Через некоторое время он снова начал движение, словно заново обретя чувство направления.
- А?! - О! - в унисон воскликнули Хиромаса с Сэймэем.
Путь, которым шел Садамори, больше не вёл к храму Унгодзи, он повернул в другую сторону.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 七 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Перевёрнутая жаровня валялась на земле. Пепел из неё унесло ветром неведомо куда. Ясунори стоял рядом с перевёрнутой жаровней, разглядывая её.
- Ясунори-доно, - раздалось из-за спины.
Откуда ни возьмись за спиной Ясунори возникла фигура Дзёдзо. Неспеша, он подошёл к Ясунори.
- Действительно страшный противник, - пробормотал Дзёдзо.
- И правда… - в тон ему отозвался Ясунори.
- Мы многое можем сделать с помощью заклинаний, но, когда Масакадо появился прямо здесь, всё стало гораздо сложнее.
- Похоже, нам стоило подготовиться к встрече с настолько целеустремлённым, да ещё и физически сильным противником.
- Угу, - кивнул Дзёдзо.
- Способ, что мы использовали для поиска Масакадо, позволил и ему найти нас. Вот только не слишком ли быстро он до нас добрался?..
- Очевидно, что, когда мы начали, Масакадо-доно был уже неподалёку.
- Он пришёл нам отомстить?
- Мне отомстить.
- Что-то подобное я предполагал, - пробормотал Ясунори.
- И что дальше? - спросил Дзёдзо.
- Сямон пошёл следом за Масакадо. Как только он найдёт, где тот скрывается, то вернётся и расскажет, - сказал Ясунори Дзёдзо.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~конец свитка~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
1. Кудзяку-мёо - бодхисатва Махамаюри.
2. Тэндзику - старинное название Индии.
~ Свиток пятнадцатый. Восставшее тело ~
На следующий день после обеда Сэймэй с Хиромасой отправились в усадьбу Тайра-но Садамори навестить Корэтоки. Все в усадьбе были заняты подготовкой к похоронам. Но похороны похоронами, а смерть смертью. Садамори проводил дзикан, да к тому же у его тела недоставало головы. Так что никаких открытых похорон. Их намеревались провести в тот же день в кругу семьи.
- Когда закончим с похоронами, я обо всём расскажу императору, - сказал Корэтоки Сэймэю и Хиромасе.
Ясунори, вероятно, уже дал знать о произошедшем кое-кому при дворе. И по распоряжению Ясунори и Дзёдзо в усадьбу уже прибыли чиновники. Но Корэтоки всё равно должен был лично явиться во дворец. К счастью, рана на животе Корэтоки оказалась несерьёзной. Она не открывалась если он ходил неспеша и недалеко и не носил с собой меч. Всё благодаря своевременной помощи, оказанной на месте Сэймэем.
- Что привело вас в усадьбу сегодня? - спросил Корэтоки.
Время было начинать церемонию похорон.
- Есть у меня к вам, Корэтоки-сама, одна просьба, - сказал Сэймэй.
- Видимо, очень срочная.
Разумеется, Сэймэй знал, что сегодня должны были состояться похороны Садамори. И даже зная об этом, он всё равно пришёл. Значит, и правда очень важное дело.
- Да.
- Чем я могу вам помочь?
- Мне очень неудобно вас о таком просить.
- Прошу, не стесняйтесь. Сэймэй-сама, Хиромаса-сама, вы очень помогли мне с делом моего отца, Садамори. Прошлой ночью вы оба рисковали своими жизнями. И только благодаря помощи Сэймэя-сама я сегодня могу провести похороны отца. Я в полном вашем распоряжении, - сказал он прямо.
- Я хотел бы кое-что забрать после церемонии похорон.
- Что же?
- Тело Садамори-сама, - сказал Сэймэй.
- Что вы хотите этим сказать? - не сразу понял Корэтоки.
- Я прошу отдать мне на время останки Садамори-сама.
- Останки отца?
- Да, - ответил Сэймэй, глядя прямо в глаза Корэтоки.
Корэтоки выдержал взгляд Сэймэя. Затем…
- Хорошо, - решительно кивнул он. - Думаю, мне не стоит спрашивать, зачем они вам понадобились?
- Не стоит.
- Но, если я спрошу, вы мне ответите, ничего не скрывая?
- Да.
- Хорошо, поступайте, как считаете нужным. Я знаю, что вы за человек, Сэймэй-сама. У вас для такой просьбы непременно есть серьёзная причина. Вы не из тех, кто просит о подобном из собственной прихоти.
- …
- Зачем-то вам это нужно, не так ли?
- Да.
- Думаю, сам Садамори со мной бы согласился. Если бы отец знал, что от его тела после смерти будет какая-то польза, то захотел бы помочь.
- …
- Забирайте, Сэймэй-сама. Мне не нужно знать, что вы с ним сделаете.
- От всего сердца благодарен.
- Только перед этим я хотел бы кое-что вам сказать.
- Что же?
- Есть те, кто знает, что сделал мой отец. Я сомневаюсь, что отец сам решился на дзикан. Кто-то выбрал дзикан, как способ убийства моего отца.
- Да.
- Слабость присуща человеческому сердцу. Я не хочу сказать, мысли о дзикан никогда не приходили отцу в голову. Но Садамори был из тех людей, что способны пресечь на корню подобные мысли.
- Да, - кивнул Сэймэй.
- Отец сделал то, что сделал, потому что кто-то воспользовался слабостью в его сердце и старательно вскормил её.
Из глаз Корэтоки покатились слёзы. Он не стал их вытирать.
- Так слаб человек…
- Так и есть, - мягко согласился Сэймэй.
- Я не прощу того, кто воспользовался этой слабостью.
Корэтоки смотрел прямо на Сэймэя. Губы его были упрямо сжаты.
- Сёсэн… - пробормотал Корэтоки. - Не могу представить, что Кисараги-доно в подобном участвовала. Возможно, Сёсэн… Окиё-но Оокими её заставил…
- …
- Когда я собственноручно собирался убить отца, одно слово юной Кисараги-доно удержало меня. Я и сейчас слышу её голос. Этот голос - моё спасение.
Корэтоки наконец вытер слёзы своим рукавом. Больше он не плакал.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 二 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Внутренний двор храма Унгодзи. Вечер. Окружённые с четырёх сторон занавесями Дзёдзо с Камо-но Ясунори сидели на круглых матах друг напротив друга. Между ними был установлен деревянный постамент с медной жаровней. В ней алели раскалённые угли. Всю эту сцену освещал лишь свет от углей да плывущий по небу месяц. Ветер стих, смолк и шелест деревьев и трав на храмовом дворе - тишина и покой. Собственно, и занавеси с четырёх сторон были натянуты, чтобы преградить путь даже легчайшему ветерку.
- Хорошие условия, - пробормотал Дзёдзо, осматриваясь и, вероятно, комментируя отсутствие ветра.
- Да, - кивнул Ясунори.
Через некоторое время Дзёдзо молитвенно сложил ладони, удерживая меж ними чётки, и слегка шевельнул руками. Чётки застучали. Дзёдзо прикрыл глаза. С губ его полились тихие слова. Мантра Кудзяку-мёо [1]… Голос разливался в ночном воздухе. Таял в темноте, объявшей двор, и темнота словно подрагивала под воздействием этой мантры.
- Начнём… - почти прошептал Ясунори.
Рядом с жаровней стоял небольшой сосуд. Ясунори погрузил в него руку и достал что-то в щепоти. Белёсый порошок. Пепел сожжённой головы Масакадо. Ясунори стряхнул пепел с пальцев прямо на раскалённые угли. Дзёдзо продолжал читать мантру. Боги Тэндзику [2]… Услышьте мантру Кудзяку-мёо. От жаровни потянулась вверх ниточка дыма. Безветрие. Ниточка дыма продолжала тянуться к небесам. Дзёдзо читал мантру. Ясунори снова достал из сосуда щепотку пепла и высыпал его на угли. Кончики пальцев Ясунори потревожили воздух, но нить дыма так и тянулась прямой линией. Дзёдзо и Ясунори продолжали свои действия, пока наконец… Струйка дыма поднялась над жаровней на три сяку и слегка закачалась.
- Ну, вот, - сказал Ясунори.
Говоря это, он постарался повернуться так, чтобы не потревожить движение дыма. Голос его был настолько тих, что слышал его только Дзёдзо. Ясунори не спешил. Руки его двигались медленно, чтобы не потревожить воздух. Он снова выудил щепотку пепла. Тянущийся кверху на три сяку дым качнулся в сторону. Не из-за ветра. Какая-то иная сила отклонила дым в сторону. Он полз по воздуху подобно змее.
- Северо-восток, - сказал Ясунори.
Дзёдзо продолжал читать мантру.
- Масакадо на северо-востоке.
Только Ясунори это сказал, как дым сменил направление. Пополз совсем в другую сторону. Ветер? Ясунори проверил - занавески не шевелились. Не шелестели травы. Не шелохнулась листва на деревьях. Тогда почему же дым потянулся в другую сторону? Масакадо переместился? Но даже если и так…
- Слишком быстро… - сказал Ясунори.
Если бы Масакадо где-то там вдалеке куда-то пошёл, направление дыма не изменилось бы. Тем временем дым продолжал двигаться. Словно бы Масакадо медленно ходил по кругу.
- Он близко, - голос Ясунори звенел сталью.
Дым продолжал двигаться.
О-а-а-а-а-а…
Низкий кошачий вой, голос раздался в темноте. Сямон. Нэкомата-сикигами Ясунори кричал с крыши главного храма. Дым сместился на северо-восток и там замер. Ясунори больше не трогал пепел. Привстав на колени, он прислушивался. Сямон снова закричал.
- Дзёдзо-сама, Масакадо скоро будет здесь, - сказал Ясунори.
Дзёдзо прекратил читать мантру и открыл глаза.
- Любопытно… - тихо пробормотал он.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 三 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Сэймэй читал заклинания сидя в траве под светом луны. Его тихий голос плыл в ночном воздухе подхваченный ветром. Минамото-но Хиромаса сидел позади на веранде усадьбы Сэймэя и наблюдал за этим удивительным обрядом. Рядом с Хиромасой скрестив ноги сидел Тавара-но Тота. Он обнимал меч Коганэмару, рукоятка которого торчала над его плечом.
На восьминогом столике перед Сэймэем были разложены предметы для обряда. Подобная двум листочкам раскрытая раковина моллюска-хамагури. Расколотый надвое камешек. Разорванный пополам лист бумаги с написанным на нём словом «человек». В траве перед столиком лежало человеческое тело. Обнажённое и безголовое. Это было тело Тайра-но Садамори. Вместо одежды его покрывали многочисленные знаки - заклинания, написанные Сэймэем. Знаки не походили ни на танское письмо, ни на санскрит. Хиромаса не мог их прочитать. Ему даже казалось, что это не письменность, а просто узор. Лишённое головы и полностью покрытое какими-то знаками, тело смотрелось зловеще.
- Сделать его невидимым? - спросил Сэймэй.
- Мне всё равно, - ответил Хиромаса и не сдвинулся с места.
Напевая заклинания, Сэймэй протянул правую руку и свёл вместе половинки лежащей на столике раскрытой раковины моллюска. Со следующим заклинанием он сложил половинки камешка, и тот стал целым. И тут… Лежащее в траве тело Садамори шевельнулось, словно изгибаясь в спине.
- Ой! - воскликнул из-за спины Сэймэя Хиромаса. - Ше-шевелится.
Сэймэй, словно не слыша возгласа Хиромасы, продолжал читать заклинания. Тело Садамори изгибалось словно в конвульсиях. Сэймэй уже сложил разорванный пополам лист бумаги. Разорванный надвое иероглиф соединился, превращаясь в «человека». Тело Садамори шевелилось всё активнее, пока наконец его верхняя безголовая часть не поднялась. Хиромаса лишился дара речи. Опираясь на правую руку, тело поднялось на колени, Садамори явно пытался встать. В очередной попытке он приподнялся, опираясь на колено. Мёртвые тела не двигаются сами по себе. И всё же тело Садамори силилось подняться. Заклинания Сэймэя стали громче, пока наконец тело Садамори не поднялось в полный рост в свете луны. Залитое лунным светом тело сделало шаг. Сэймэй поднялся.
- Идешь, Хиромаса? - позвал он.
- И-иду?
- Ага.
- Куда?
- К голове Садамори-сама, вернее туда, где сейчас Масакадо-сама. Я ещё кое-что подготовил… - Сэймэй легонько постучал себя по груди.
Садамори шел вперёд, кренясь и покачиваясь.
- Тота-сама, - позвал Сэймэй.
- Угу, - поднялся Тота, сжимая в руках Коганэмару.
- Прошу.
- Иду, - спустился с веранды в сад Тота.
- И я, я тоже иду, - последовал за Тотой Хиромаса. - Сэймэй, куда мы?
- Следуем за Садамори-сама, - отозвался Сэймэй.
Вот уже покачивающийся Садамори вышел за ворота усадьбы. Когда они все вышли вслед за ним, то увидели ещё одного человека. Тайра-но Корэтоки. Залитый лунным светом Корэтоки с пепельно-белым лицом смотрел на выходящее из ворот безголовое тело Садамори.
- Корэтоки-сама… - позвал его Сэймэй, но тот не ответил.
Полузадушенный всхлип застрял в горле Корэтоки. Прямо перед ним качаясь и пошатываясь шёл Садамори. Корэтоки не мог отвести от него взгляд.
- Сэ-сэймэй-сама… - наконец пробормотал Корэтоки. - Во-вот это вот. Вы вот это вот собирались сделать?
- Да, - тихо подтвердил Сэймэй. - Мне нужно было тело Садамори-сама, чтобы оно указало путь к Масакадо-доно.
Корэтоки не сводил взгляда с идущего под лунным светом тела своего отца. Жуткое и странное то было зрелище. Поднять мёртвое тело и заставить его идти… Действительно ли это было так необходимо? В глазах Корэтоки явно сквозило сомнение. Он повернулся к Сэймэю.
- Сэймэй-сама, прошу, возьмите меня с собой, - сказал Корэтоки. - Она ведь тоже там, с Масакадо-доно?
Он говорил о Кисараги.
- Вероятно.
- Я во что бы то ни стало должен её ещё раз увидеть.
- …
- Увидеть, чтобы… Чтобы… - Корэтоки замялся.
- Для чего?
- Я не собираюсь её проклинать. И не буду спрашивать, почему она меня предала. Я даже не буду спрашивать, почему она меня обманула, и не собираюсь её убивать.
- Тогда зачем?
- Я должен перед ней извиниться.
- Извиниться?
- Должно быть ей было тяжело быть со мной. Я не мог даже представить, как трудно ей было оставаться рядом, зная, что однажды ей придётся меня предать…
- …
- За это я должен извиниться, - решительно и непреклонно сказал Корэтоки.
- А ваша рана?
- Затянулась.
- В таком случае, Корэтоки-сама, у меня нет причин вас останавливать. К тому же…
- К тому же?
- Возможно, что Кисараги-доно в опасности.
- О чём вы говорите, Сэймэй-сама?
- Расскажу по дороге. Возможно, это просто мои страхи, но…
Пока ни говорили, тело Садамори уже ушло довольно далеко.
- За ним, - двинулся в погоню Сэймэй.
Хиромаса, Тота и Корэтоки последовали за ним. Тело Садамори двигалось на восток.
- Это же… - на ходу пробормотал Сэймэй.
- Что случилось, Сэймэй? - спросил Хиромаса.
- То, куда направляется Садамори-сама…
- Что там?
- Храм Унгоздзи, - ответил Сэймэй.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 四 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Горящий в пещере огонь отбрасывал на потолок и стены пугающие алые блики. Казалось, что по выступам и впадинам камней скачут красные демоны. У огня сидели Окиё-но Оокими и Кисараги. Они беседовали, но, судя по тому, как голос Кисараги становился всё громче, она не соглашалась с тем, что говорил Окиё-но Оокими.
- И вы говорите, что не знаете, куда ушёл мой отец?
- Не знаю.
По сравнению с несколько раздражённым голосом Кисараги, голос Окиё-но Оокими казался спокойным.
- Но у меня есть предположение.
- Я так и знала, вы знаете, где он.
- Я не говорил, что знаю. У меня есть предположение.
- Не важно. Где он?
- Думаю, в храме Унгодзи.
- В храме Унгодзи?
- Я сказал Масакадо-доно, что Дзёдзо в храме Унгодзи. И что Дзёдзо, скорее всего, хранит пепел от сожжённой головы Масакадо-доно. Но я не предлагал ему туда идти.
- Это же всё равно, что вы приказали ему туда пойти!
- Вовсе нет. Если бы это было так, то Масакадо-доно исполнял бы любой мой приказ. Никто не может приказывать Масакадо-доно.
- …
- Масакадо следует велениям своего сердца.
- Это то, что вы мне обещали, Окиё-но Оокими-сама. И только поэтому я вам помогала.
- Так и есть.
- Сейчас, когда мой отец вернулся к жизни, я хочу уехать с ним подальше от столицы и жить там, где нас никто не знает.
- Если Масакадо того пожелает…
- …
- Как бы ты этого ни хотела, твоё желание не исполнится, если Масакадо против.
- То, чего я хочу для своего отца, расходится с вашими желаниями. Я не желаю разрушать столицу, - слегка покачала головой Кисараги.
- О… - уголок губ Окиё-но Оокими непроизвольно приподнялся в ухмылке.
- Вы просто обманываете моего отца. Если бы только он вернулся таким, как раньше…
- То что?
- …
- Что было бы тогда?
- …
- Если бы он, вернувшись, всё забыл? Забыл о ненависти к убийце его семьи, его жены и детей, так что ли?
- Ну..
- А что насчёт тебя Кисараги? Люди из столицы убили твоего брата. Они же убили Кикё-но Маэ, твою мать.
- Это всё было давно.
- И ты забыла? Ты всё это забыла? Это я, Окиё-но Оокими, подобрал тебя плачущую у тела убитой матери.
- …
- Ты влюбилась, да? - сказал Окиё-но Оокими. - Влюбилась в этого сына Садамори?
- …
- Он сын нашего врага!
- Корэтоки-сама не убивал никого из дома Тайра.
- А как же мёртвые сыновья Масакадо? Они кого убили? Ты говоришь, что он ничего не сделал, но дети Масакадо оказались убиты.
Кисараги открыла было, рот, но, услышав эти слова, закрыла его. Она не знала, что можно было ответить на слова Окиё-но Оокими.
- Масакадо - мой величайший шедевр. Мне стоило огромных усилий создать этого демона. Демона среди демонов.
- Я так и знала, это вы…
- Да! Это я сделал Масакадо таким.
- Вы… - начала было Кисараги, но замолчала, словно о чём-то задумавшись.
Некое подозрение зародилось в её душе, зреющее и становящееся всё больше.
- Возможно ли?..
- Что?
- Что это вы тогда…
- Когда?
- Возможно ли, что это вы, Окиё-но Оокими-сама, выдали врагу место, где прятались Кими-но Омаэ с детьми?
- Что если и я?
- Вы их выдали, да?
Окиё-но Оокими промолчал в ответ. Но не оттого, что растерялся. Он словно бы что-то обдумывал. Вскоре он пришёл к какому-то решению.
- Да… - обронил он.
- Почему? Зачем вы это сделали?
- Для того, чтобы родился демон-они, равного которому нет под небесами.
- …
- Для того, чтобы завершить ритуал кодоку в землях Канто.
- О чём вы говорите?.. - пробормотала Кисараги и словно о чём-то догадавшись вскинула взгляд на Окиё-но Оокими. - Может и убийство моей матери, Кикё-но Мае-сама…
- Это был я, - подхватил Окиё-но Оокими.
- Значит, вы с моей матерью…
- Можешь назвать нас врагами, - Окиё-но Оокими неспеша поднялся на ноги. Эта женщина, устроила побег Тавара-но Тоте. Если бы Тота тогда не сбежал, Масакадо бы не пострадал. Но даже тогда его разрубили на части, но не смогли убить. А затем он снова воскрес. Умерев, он наконец-то стал полезен…
Окиё-но Оокими шагнул к Кисараги. Кисараги тоже встала, покачнувшись. Так они стояли перед огнём костра лицом друг у другу.
- Я подумал, ты будешь меня слушаться, если я скажу, что эту женщину убили по приказу двора.
Он сделал ещё шаг к Кисараги. Она отступила на шаг.
- Зачем? Столько усилий ради меня… - спросила продолжавшая пятиться Кисараги.
И тут же кивнула сама себе. Ей не нужно было спрашивать. Вот почему он раньше промолчал. Кисараги поняла, к какому решению пришёл Окиё-но Оокими, пока молчал. Он собирался её убить.
- Поняла, да? - рассмеялся Окиё-но Оокими. - Кисараги, на этом твоя работа окончена. Дальше ты не будешь мешать моему замыслу.
- …
- Масакадо не идеален. Ему не хватает правой руки. Я использовал рану, нанесённую Масакадо, ту самую рану на шее Садамори, для воскрешения головы Масакадо. Я в течение девятнадцати лет наносил на неё пепел от сожжённой головы Масакадо. Но одного только пепла было недостаточно. Нет гарантий, что он не станет слушаться только тебя. Так что лучше бы тебе исчезнуть из этого мира.
Окиё-но Оокими приблизился ещё на шаг. Кисараги отступила и замерла. Ей больше некуда было бежать. За её спиной выстроились мужчины в чёрном, преграждая выход из пещеры.
- Я всё равно собирался это сделать. Если убить тебя и свалить всё на императорский двор, у Масакадо не останется выбора, кроме как наконец-то пробудиться.
Окиё-но Оокими рассмеялся и сделал ещё шаг. В этот момент Кисараги отскочила в сторону. Она увернулась от рук хватающих её мужчин и бросилась к выходу из пещеры.
- За ней!
Мужчины бросились за Кисараги, как вдруг… По пещере разнёсся тихий смех. И Кисараги и догоняющие её мужчины на мгновение замерли. В тени скалы недалеко от входа показалась фигура старика в лохмотьях. Волосы и борода его были полностью седыми.
- Это ты тогда… - начал Окиё-но Оокими.
- Асия-но Доман - представился старик.
- Ты собираешься мне помешать, Доман? - спросил Окиё-но Оокими.
В этот момент один из мужчин уже схватил Кисараги.
- Да я просто не так давно помог этой девушке.
- …
- Она убегала от Камо-но Ясунори, а я вмешался и спас её.
- И что с того?
- Ну, я её спас. И дать её убить здесь всё равно что расписаться в отсутствии способностей.
- Что?
- Какой интерес в том, что она тут умрёт, а?
- О чём ты?
- Я спас её от Камо-но Ясунори, могу и от тебя сейчас спасти. И будет ничья.
- Что?!
- Заключим сделку?
- Какую ещё сделку?
- Тебе вроде бы нужна рука Масакадо?
- Его правая рука?!
- Её же не хватает? Масакадо воскрес, но много от него пользы без правой руки-то?
- Значит, она у тебя?
- Угу.
- Правда?
- Девятнадцать лет назад я встретил парад сотни демонов у ворот Судзаку. Тогда-то и подобрал её оброненную демоном-они.
- Так это ты забрал руку Масакадо…
- Ну, я так и сказал.
- …
- Вот что я тебе скажу. Убьёшь эту девушку, руку не получишь.
- Предлагаешь отдать её тебе?
- И дальше я вмешиваться не буду.
- А не обманешь?
- Слово Домана.
- Хорошо. Я тебе верю. Вот только в нашей ситуации можно поступить и иначе.
- Как же?
- Я убью и тебя, и её, и никаких забот.
- О…
Глаза Домана заблестели, и… За спиной Окиё-но Оокими из глубины пещеры покачиваясь выползло нечто. Оно с шорохом ползло в кромешной тьме. Словно сама тьма отрастила и выбросила вперёд длинные чёрные конечности. Это был гигантский чёрный паук.
- Как глупо… - сказал Доман.
При этих словах над головой Домана в вышине загорелись красные огни. Десять красных огней. Пять пар глаз. Эти пять пар глаз медленно и угрожающе раскачивались.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 五 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
- Запад, юг, восток… - бормотал Ясунори, следя за движением дыма.
Струйка дыма металась всё быстрее и было уже не разобрать, куда она указывает.
- Становится опасно…
Только Ясунори это сказал, как вдруг вся ткань, огораживающая их с четырёх сторон, резко взметнулась. В северном углу возникла светящаяся, словно облитая лунным светом, чёрная фигура - облачённый в доспехи Масакадо.
- Дзёдзо? - хриплым голосом пробормотал Масакадо. - Давно не виделись.
- Масакадо-доно, - отозвался, не вставая с места, Дзёдзо.
- Это было горячо, - сказал Масакадо. - Огонь, в котором горела моя голова. Тебе не понять каково это, пока ты сам не поджаришься.
- Какое злое колдовство вернуло тебя в этот мир?
Масакадо лишь хрипло рассмеялся.
- Для тебя может и злое колдовство, а для меня в нём ничего злого…
На этих словах из глаз Масакадо, незаметно даже для него, покатились слёзы.
- Почему ты плачешь?
- Не знаю, - ответил Масакадо.
Ясунори с Дзёдзо переглянулись.
- Но раз уж я вернулся, я сделаю то, что должен.
- И что же?
- Для начала заберу твою жизнь, Дзёдзо!
С этими словами Масакадо левой рукой обнажил висевший у пояса меч. Он замахнулся и ударил сверху, целясь в Дзёдзо. Кончик лезвия вонзился в землю. Фигура Дзёдзо исчезла. Меч Масакадо прибил к земле лишь бумажную фигурку, вырезанную в форме человека. Когда Масакадо поднял голову, то увидел, что Ясунори тоже исчез.
- Ах ты! - раздражённо зарычал Масакадо, выдёргивая меч из земли и глядя в небо.
Со свистом порыв ветра взметнул полотна ткани. Взгляд Масакадо упал на жаровню. Ту самую, в которой остался пепел от его сгоревшей головы. Масакадо воткнул меч в землю и поднял жаровню, переворачивая её. Порывы ветра унесли в темноту высыпавшийся из неё пепел. Отбросив опустевшую жаровню, Масакадо выдернул меч и вложил его в ножны. Ветер трепал его волосы.
- Слушай меня, - глядя в небо позвал Масакадо. - Слушай меня, Дзёдзо! Я знаю, что ты невидимый рядом наблюдаешь за мной.
Масакадо стал похож на одного из стражей врат.
- С этой ночи никто не сможет спокойно спать в столице, - закричал Масакадо. - Никто не сможет спать!
С этим криком Масакадо пошёл прочь. Провожаемая ветром его фигура исчезла в ночной темноте.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 六 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Под светом луны Садамори брёл, покачиваясь и оступаясь. Он шёл в направлении западных гор, в сторону храма Унгодзи. Сэймэй, Хиромаса, Тота и Корэтоки следовали за ним. Сэймэй на ходу вкратце поделился с Корэтоки своими умозаключениями.
- Значит, Окиё-но Оокими может решить убить Кисараги-доно, так? - спросил Корэтоки.
- Да, - кивнул Сэймэй. - Лишь Кисараги-доно сможет остановить воскресшего Масакадо от того, что он не закончил двадцать лет назад.
- …
- Если что-то пойдёт в разрез с желаниями Окиё-но Оокими, он может…
- Использовать Кисараги-доно…
- Он может выставить всё, как дело рук императорского двора, и обмануть Масакадо-доно.
Корэтоки зарычал.
- Кстати говоря, Сэймэй, - позвал Хиромаса.
- Что такое?
- Ты сказал, что тело Садамори-доно движется в сторону храма Унгодзи, и это значит, что там Масакадо-доно.
- Да.
- Но почему он там? Значит ли это, что Масакадо-доно в Унгодзи, потому что он нацелился на Дзёдзо-доно?
- Скорее всего.
- Хм-м.
- Окиё-но Оокими и Масакадо-доно первым делом постараются убрать тех, кто может помешать их замыслу - Дзёдзо-сама и…
- Меня, - отозвался молчавший до этого Тота.
- Тота-сама… - начал Корэтоки.
- Я готов. Я понял, что этого не избежать, как только Масакадо воскрес, - тихо сказал Тота. - Сэймэй-доно, если Масакадо в Унгодзи, я поспешу вперёд, я должен спасти Дзёдзо-доно.
- Не горячитесь, не думаю, что с Дзёдзо-доно что-то случится, хотя, в противниках сам Масакадо-доно… - начал было Сэймэй.
- Э-эй, Сэймэй, - позвал Хиромаса. - Садамори-доно…
Ещё до того, как он договорил, Сэймэй, как и Тота с Корэтоки, заметили, что освещаемое лунным светом тело Садамори остановилось.
- Что случилось?
- Не знаю, - отозвался Сэймэй.
Садамори внезапно стал, раскачиваясь, топтаться на одном месте, будто бы не знал, куда идти дальше. Через некоторое время он снова начал движение, словно заново обретя чувство направления.
- А?! - О! - в унисон воскликнули Хиромаса с Сэймэем.
Путь, которым шел Садамори, больше не вёл к храму Унгодзи, он повернул в другую сторону.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 七 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Перевёрнутая жаровня валялась на земле. Пепел из неё унесло ветром неведомо куда. Ясунори стоял рядом с перевёрнутой жаровней, разглядывая её.
- Ясунори-доно, - раздалось из-за спины.
Откуда ни возьмись за спиной Ясунори возникла фигура Дзёдзо. Неспеша, он подошёл к Ясунори.
- Действительно страшный противник, - пробормотал Дзёдзо.
- И правда… - в тон ему отозвался Ясунори.
- Мы многое можем сделать с помощью заклинаний, но, когда Масакадо появился прямо здесь, всё стало гораздо сложнее.
- Похоже, нам стоило подготовиться к встрече с настолько целеустремлённым, да ещё и физически сильным противником.
- Угу, - кивнул Дзёдзо.
- Способ, что мы использовали для поиска Масакадо, позволил и ему найти нас. Вот только не слишком ли быстро он до нас добрался?..
- Очевидно, что, когда мы начали, Масакадо-доно был уже неподалёку.
- Он пришёл нам отомстить?
- Мне отомстить.
- Что-то подобное я предполагал, - пробормотал Ясунори.
- И что дальше? - спросил Дзёдзо.
- Сямон пошёл следом за Масакадо. Как только он найдёт, где тот скрывается, то вернётся и расскажет, - сказал Ясунори Дзёдзо.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~конец свитка~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
1. Кудзяку-мёо - бодхисатва Махамаюри.
2. Тэндзику - старинное название Индии.