Из жизни японских бессмертных: хранители святого места
Чтобы узнать бессмертного в обычном (или не очень обычном) человеке, надо самому иметь задатки бессмертного. И порой такого встречного, кому можно открыться, приходится ждать долго. А не ждать - нельзя: если наш бессмертный открыл святое место, он его не может бросить просто так. У Ооэ-но Масафусы в книге про японских бессмертных таких историй несколько. Первая - про Гё:эя, нашедшего тот холм, где потом построят знаменитый храм Киёмидзу. Гё:эй (он на заглавной картинке) был мирянином, но долго подвижничал в горах и поселился наконец на одном из холмов восточнее реки Камо. Своей чудесной силой подвижник заставил бить из-под земли воду золотого цвета: это тот самый водопад Отова, которым славен Киёмидзу. А уж потом, много лет спустя, западнее холма построили столицу, город Хэйан.
Кому Гё:эй передал святыню, рассказывают по-разному. Масафуса пишет, что монаху Хо:ону, который и сам основал несколько храмов, умел летать и тоже был бессмертным. В «Стародавних повестях» и в «Преданиях храма Киёмидзу» говорится, что преемником Гё:эя был не Хо:он, а его ученик Кэнсин. Вот как это было.
В стародавние времена в уезде Такэти, что в краю Ямато, в селении Хата был храм, звался он Кодзима-яма. В том храме жил монах по имени Кэнсин. Он был учеником Великого учителя Хоона. Кэнсин полностью освоил путь святых мудрецов, дурных деяний не допускал.
Однажды во сне ему явился человек и молвил:
- Уйди с юга, перебирайся на север!
Кэнсин проснулся и решил отправиться на север. Посмотрю на новую столицу, - решил он, и пустился в путь… И вот, на реке Ёдо он увидел, как в потоке одна из струй течёт водою цвета золота. Но видел это только он, а другие не видели. Не знаю точно, но быть может, это для меня явился знак? - подумал он и пошёл искать, откуда течёт эта вода.
И пришёл в холмы к востоку от новой столицы. Рассмотрел, каковы они - а склоны круты, поросли лесом, так что темно и просвета нет. А среди холмов водопад. Кэнсин приметил гнилые деревья с вершины холма, пошёл, держа путь на них, и вышел к лощине под водопадом. Взял посох и встал там один. Осмотрел место и сердцем глубоко умилился, не стал искать ничего другого.
Осмотрелся получше - и видит на уступе к западу от водопада травяную хижину. А в ней мирянин. Стар годами, весь седой, на вид лет семидесяти или старше. Кэнсин подошёл и спросил у него:
- Кто ты? Сколько лет ты здесь живёшь? Каковы твой род и прозвание?
А старец отвечает:
- От семьи моей я скрылся. А имя моё - Гё:эй. Живу я здесь уже двести лет. И все эти годы я ждал тебя, а ты не приходил. Ну вот, наконец-то явился! Хорошо! Я всеми помыслами памятую о чудесных силах Каннон, Внимающего Звукам, устами произношу заклятия Тысячерукого. Здесь в укромном месте я провёл много лет. Но есть у меня решимость отправиться странствовать в восточные края. Хочу отбыть поскорее. А ты вместо меня поселись на время тут. На месте этой хижины можешь построить храмовый зал. А в роще, что перед ним, выбери подходящее дерево, чтобы изваять образ Внимающего Звукам. Я потом вернусь, и тогда твой обет вскоре исполнится.
И едва старик договорил, как исчез, будто растаял.
Кэнсин думает: странно! Но понимает: здесь - превосходная земля! Решил вернуться, стал искать свои следы - не нашёл, и какой дорогой пришёл сюда, не понимает. Смотрит в небо - никак не разберёт, где запад, где восток. Думает: надо бы спросить, в чём тут дело. Но старик исчез! Страшно монаху безмерно. А потому он сосредоточился и стал устами произносить заклятия, а сердцем памятовать о Внимающем Звукам.
Меж тем, постепенно стемнело, монах пошёл искать, где устроиться на ночлег. В итоге расположился под деревом. И снова стал молиться, памятуя о Внимающем Звукам. Когда рассвело, монах всё равно не нашёл, как выбраться, и остался под деревом. Есть нечего, но он пил воду из лощины и неведомо почему не чуял голода. День за днём он ждал старца, а тот всё не приходил. Кэнсин жалеет, горюет, не выдержал, стал искать по холмам к востоку - и на восточной вершине нашёл брошенные туфли старика. Видя их, Кэнсин от досады и тоски заплакал, так что голос раздавался по всем холмам. И так монах провёл в этом месте три года.
И вот, когда старший советник по имени Саканоуэ-но Тамурамаро получил должность воеводы государевой ближней стражи, ему поручили строить город, и вместе с людьми из правой половины столицы он получил землю под усадьбу к западу от нового города. В пору, свободную от служебных дел, он выехал из столицы и отправился к восточным холмам: хотел добыть оленя для своей супруги, что недавно родила. Пока охотился, Тамурамаро приметил ручей со странной водой. Воевода напился этой воды, и телу стало прохладно, а сердцу радостно. Тогда он решил: найду источник этой воды. Пошёл вверх по течению - и вышел к водопаду.
Там воевода немного осмотрелся - и слышит: кто-то тихим голосом читает сутру. Прислушался и в сердце своём раскаялся, стал искать, откуда звучит голос, и в итоге встретил Кэнсина.
(Кэнсин)
Воевода спрашивает:
- Вот смотрю я на тебя, каков ты есть, а ведь ты не обычный человек! Должно быть, ты бог? Или бессмертный? В чьём роду ты последний отпрыск?
А Кэнсин отвечает:
- Я ученик Хоона из храма Кодзима. Вот как я попал в эти холмы, отвечу тебе подробно.
И рассказал всё по порядку: как сначала увидел сон, [пошёл вверх] по течению, потом остался тут вместо старца, а тот сокрылся. И как собирался построить храм, изваять образ Внимающего Звукам, как на восточной вершине нашёл туфли старика. Воевода его слушает со вниманием, забыл, что пора возвращаться, дал Кэнсину нерушимую клятву:
- Я готов помочь тебе исполнить твои обеты. Слушаю я, как ты провёл эти годы, и поистине, дела твои так же драгоценны, как у будд!
Кэнсин обрадовался и вернулся к себе в хижину, а воевода ещё больше укрепился в решимости, поклонился и пустился в обратный путь, в свой столичный дом.
Жена его звалась госпожою Миёси-но Такако. Воевода вернулся и всё рассказал жене: как охотился на оленя и в холмах встретился с Кэнсином. Жена отвечает:
- Чтобы вылечить меня от немощи, ты убивал животных. В будущем рождении это едва ли пойдёт на пользу. Хотела бы я, чтобы ради избавления от этого греха мы всей семьёй построили тот храм, и там я покаюсь в тех бесчисленных грехах, что несёт в себе женское тело.
Воевода выслушал её и обрадовался, а когда рассказал государю о монахе Кэнсине, государь отрядил человека из своей свиты, чтобы тот принял монашество, и пожаловал ему имя Энтин.
В тот же год в тринадцатый день четвёртого месяца этот человек принял полные заповеди на помосте для посвящений при храме Тодайдзи. И тогда, разделяя помыслы Кэнсина, вместе с ним стал в том месте выравнивать пригорки, засыпать рытвины, а потом и строить обитель. А госпожа Такако собрала служилых дам, все ей откликнулись - и старшие, и средние, и младшие - и вместе они общими усилиями изготовили образ Каннон, Внимающего Звукам: золотого, ростом в восемь сяку [около 2,4 м] с одиннадцатью лицами и четырьмя десятками рук. Образ ещё не был завершён, а уже являл немало дивных чудес. И уж конечно, когда его преподнесли храму, все люди того века стали славить его без конца. В храм потянулись паломники - словно травы, что клонятся под ветром.
Хотя теперь и настали последние времена, но если у человека есть какое-нибудь желание и если он от всего сердца станет молиться этому Внимающему Звукам, - говорят, ни разу не бывало так, чтобы Каннон не отозвался чудом. А потому и ныне все жители столицы - высшие, средние и низшие - склоняют головы, пешком ходят на поклонение, и нет этому конца. Теперь то место зовётся храмом Чистых Вод, Киёмидзу. Это и есть тот храм, что построил воевода Тамура. Так передают этот рассказ.
Храм Киёмидзу
Река Ёдо 淀川 вместе с притоками отделяет дальние окрестности города Нара от земель, лежащих к северу и примыкающих к новой столице, городу Хэйан (Киото). Военачальник Саканоуэ-но Тамурамаро 坂上田村麻呂 (758-811) прославился в войнах с племенами эмиси 蝦夷 на северо-востоке острова Хонсю (об этом мы рассказывали тут); в рассказе он появляется уже как придворный, старший советник 大納言, дайнагон.