Экономика: иной взгляд. Продолжение
Российская экономика
Посмотрим на реалии российской экономики с точки зрения предложенной нами модели.
Попробуем вычислить долю экономического сектора в народном хозяйстве. Для этого мы используем явление, существующее в России, и являющееся явной и устойчивой аномалией с точки зрения экономических теорий. Известно, что для обслуживания экономики необходима денежная масса, составляющая 70-100% от ВВП. В России в течении нескольких лет объем денежной массы составляет около 12% ВВП и попытки расширения денежной массы неизменно приводят только к инфляции. Согласно нашей модели это означает, что масштаб экономики в России составляет примерно 12% ВВП. Можно сказать, экономики в России почти нет!
Реформаторов сильно огорчал тот факт, что удерживая в течении почти двух лет инфляцию в области 10-20%, они не наблюдали роста экономики. На самом деле рост был. Если сравнить цифры инфляции с ростом объема денежной массы (30-40% в год), мы увидим признаки расширения или роста экономики с темпами примерно 20%!. Только это был рост экономики, занимающей в ВВП около 12%, т.е. рост в абсолютном выражении составлял 2-2.5% ВВП и на фоне спада во внеэкономическом секторе остался незамеченым.
Еще одна аномалия. За первый месяц после августовского кризиса 1998 г. инфляция составила 43%. Такой размер инфляции не может быть объяснен монетаристской теорией. Эмиссии не осуществлялось. Объем товарной массы, измеряемый в рублях, даже увеличился. Инфляционного навеса не было. Все, на что могут ссылаться экономисты - это мифические инфляционные ожидания. На наш взгляд, такая инфляция может быть объяснена лишь одним: в результате кризиса примерно на треть уменьшился масштаб экономики.
Чем объяснить практически полное отсутствие экономического сектора после почти десяти лет "экономических реформ"? Исключительно бездарностью и несамостоятельностью "реформаторов", их неспособностью оторвать взгляд от учебника экономики, даже когда неадекватность приведенных там рецептов очевидна. Попытки "крепких хозяйственников" улучшить дела, применив свой опыт управления предприятиями и "здравый смысл", не помогли. "Здравый смысл" с точки зрения экономики имеет один, но роковой, недостаток - его нельзя унифицировать.
Реформаторы поставили задачу создать эффективную и конкурентоспособную экономику по западному образцу. Выше мы уже говорили, что экономику, как самоорганизующуюся систему, нельзя создать, ее можно только "вырастить". Далее, нельзя основными по отношению к экономике ставить такие цели, как производственная эффективность или конкурентоспособность, - только равновесность.
Реформаторами был предпринят стандартный набор шагов в проведении либеральных реформ: либерализация цен и внешнеэкономической деятельности, уменьшение таможенных пошлин, создание единого валютного рынка. С точки зрения нашей модели, суть этих шагов - попытка расширения масштаба экономики путем импорта экономических сигналов из глобальной экономики. Местной экономике в целях ускорения приведения ее к равновесию как бы ставятся подпорки в виде уже существующих и достаточно устойчивых оценок глобальной экономики. Эта схема была использована во многих странах и в значительной мере давала к положительные результаты. Почему ее использование в России привело к катастрофе?
Во-первых, на момент начала реформ экономики в России практически не существовало. Подпорки ставить было не к чему. Соответственно не были сформированы экономические оценки ресурсов народного хозяйства.В глобальной экономике не было (и нет) оценок для подавляющего большинства ресурсов нашего хозяйства, поэтому рыночные цены этих ресурсов, не имея ни местных оценок, ни "подпорок", устремились к минимуму, сделав невыгодной денежную их оценку. Если следовать сигналам глобальной экономики, пришлось бы немедленно закрыть 90% предприятий и распустить работников. Здесь следует вспомнить, что производимые этими предприятиями ресурсы имеют не только экономическую, но и потребительскую ценность. Обществу ничего не оставалось делать, кроме как позволить большинству предприятий продолжать деятельность, совершенно абсурдную с экономической точки зрения.
Хотя глобальная экономика дает адекватную оценку нашим экспортным ресурсам, большинство экспортеров являются в той или иной мере монополистами, поэтому мало способствуют самоорганизации экономики. С другой стороны, дисбаланс между оцененными экспортными ресурсами и прочими, неоцененными, разрывает экономику на две части, искажает сигналы слабого неэкспортного сектора и существенно затрудняет выработку унифицированных правил. Поэтому, как ни парадоксально, выведение экспортных отраслей из-под контроля государства, либерализация внешней торговли и привязка к глобальным экономическим сигналам существенно затормозили развитие экономики. Удивительно, но реформаторы умудрились обратить уникальное преимущество нашей страны - мощнейший экспортный потенциал - во вред экономическому развитию.
Во-вторых, реформаторами был установлен немыслимый уровень налогообложения, лишивший субъекты хозяйствования даже минимальной способности к адаптации. Адаптация же является основным механизмом самоорганизации экономики.
Никакой разумной причины для установления налогообложения, превышающего 50% доходов, нет и не может быть. Реформаторы, ссылаясь на аналогичный уровень налогов на Западе, лишь доказывают собственную несостоятельность. Аналогии могут быть сколько-либо уместны в аналогичных ситуациях. Что общего между западной экономикой, формировавшейся десятки и сотни лет, вполне равновесной, выработавшей набор устойчивых оценок, и российской - только организующейся, слабой, требующей масштабнейших структурных изменений производительных сил? Потребности бюджета также не являются оправданием - бюджет ни разу не получил и половины заложеных в налоговых ставках доходов.
Ощутимых структурных изменений при нынешнем уровне налогообложения не будет, а без интенсивной структурной перестройки процесс расширения экономики может тянуться десятилетиями (если не будет прерван социальным взрывом).
В-третьих, на следующий день после создания предпосылок для развития экономики, реформаторы начали управлять народным хозяйством экономическими методами. Они увлеченно пытались управлять тем, чего практически нет. Подавляющее большинство субъектов хозяйствования, не являясь медиаторами, неспособны воспринимать экономические сигналы. Какой интенсивности должны быть управляющие воздействия на 12% субъектов - участников экономики, чтобы их действие дошло до всех остальных? Как следствие, имеющийся сектор экономики был полностью выведен из равновесия.
Показательный пример. Ставка рефинансирования - мощный инструмент управления финансовыми процессами. Обычная практика - изменение ее на доли процента, этого бывает достаточно для достижения результата. Наши управленцы каждую неделю меняли ее на десятки процентов. Результат описывает А.Я. Лившиц в своем интервью:
"Я думаю, что все, что можно было отыграть ставкой рефинансирования, было отыграно предыдущим Центральным Банком, под конец оказалось, что она уже не влияет ни на что. Я думаю, что и сейчас она вряд-ли окажет даже психологическое воздействие на рынок. А в таком случае зачем пустую работу делать?"
В-четвертых, используемый реформаторами в качестве инструмента управления монетаризм неадекватен в условиях экономики, изменяющей свой масштаб, т.к. при этом существенно изменяется емкость денежных рынков. Монетаризм неявно предполагает относительную неизменность масштаба экономики и близость его к 100% ВВП, что позволяет использовать ВВП как шкалу отсчета. Поскольку в наших условиях нет средств для независимой оценки масштаба экономики, использование монетарных показателей как критерия управления лишено смысла. Самоорганизация во внеэкспортном секторе в этих условиях не может набрать критической массы, чтобы ее сигналы перевесили импортированные и сделали их лишь мостиками к глобальной экономике, как это должно быть.
Возможные решения
Экономические проблемы оказывают прямое влияние на стабильность общества. Все сходятся во мнении, что наше общество переживает системный кризис. Суть этого кризиса в том, что общество реально координирует деятельность слишком малой части своих членов (по нашей оценке, менее четверти: экономика ок. 12%, регулируемые государством структуры ок. 10%). Государство не имеет ресурсов для увеличения области прямого регулирования, поэтому единственный способ увеличить степень координации и управляемость - расширение экономики. Наша модель показывает, что для расширения экономики достаточно единственного условия - экономически целесообразное поведение должно быть выгодным для большинства. Остальное экономика сделает сама. Конечно, процесс расширения экономики требует времени. Необходимо форсировать этот процесс, поскольку идет интенсивное разрушение государства, опережающее по скорости расширение экономики. Общество, однако, не может принудить своих членов к участию в экономике, оно может лишь сделать экономически целесообразное поведение чрезвычайно выгодным, а также помочь своим членам преодолеть инерцию и психологический барьер при смене модели поведения. В настоящей ситуации общество обязано это сделать. Каким образом?
Первое. Сделать экономическую деятельность прибыльной для подавляющего большинства субъектов хозяйствования. Прибыльной настолько, чтобы предприятие могло позволить себе активную адаптацию к требованиям экономики. В руках государства есть мощнейшее средство, позволяющее одномоментно снизить издержки почти в два раза для всех предприятий. Это немедленное и радикальное ослабление налогового давления.
Необходимо установить минимальные налоги, и исходить при этом не из потребностей бюджета, а из сохранения системы сбора налогов. Отменить налоги с оборота, такие, как сборы в дорожный фонд и на содержание жилья. Отменить все "мелкие" налоги. Оставить НДС, налог на прибыль, уменьшив ставки в 3-4 раза. Оставить (или, если их нет, ввести) акцизы на продукцию отраслей, в ближайшем будущем не попадающих в сферу регулирования экономики (нефть, газ, энергетика и т.п.), а также налог на имущество, плату за недра и землю.
Второе. С целью формирования рынка труда и рыночных оценок труда, необходимо форсировать увеличение размеров зарплат и доли зарплаты в сумме доходов населения.
Верхнюю ставку подоходного налога ограничить 12 процентами. Все социальные налоги слить в единственный сбор на социальное страхование, изменив политику взимания этого налога. За каждого работника работодатель должен платить ежемесячно фиксированную сумму, скажем 300 руб, плюс несколько (3-5, а не 30) процентов от начисленной зарплаты. Установить ощутимый минимум почасовой оплаты.
Третье. Свести к минимуму препятствия для адаптации и структурных изменений производительных сил, особенно для наиболее мобильного малого предпринимательства.
В частности, запретить внеэкономические ограничения (лицензирование деятельности, сертификация продукции и пр.) везде, где это не затрагивает жизненных интересов общества и не связано с регулированием монополий.
Четвертое. Временно ослабить влияние импортированных сигналов глобальной экономики.
Возможно, увеличить импортные и экспортные пошлины. Временно ввести квоты на импорт продукции, конкурирующей с местным производством. Может быть, временно ввести ограничения на валютном рынке.
Пятое. Временно поддержать отдельные рынки, в меру возможностей организовав государственный заказ и общественные работы. Далее, правительство должно убеждать общество в выгодности ЭМП. Условно говоря, каждое утро на телеэкране должен появляться премьер с призывом "обогащайтесь!", а каждый вечер - социальный вице-премьер с речью о том, что каждый обязан обеспечить своей семье достойный доход и у каждого есть для этого возможности. Экономисты несомненно усмотрят в предлагаемых решениях кратчайший путь к бюджетной катастрофе (хотя, если смотреть правде в глаза, катастрофа эта давно произошла). Мы, напротив, утверждаем, что бюджетная проблема претерпит качественные изменения, из тупиковой со всех точек зрения она превратится в лишь неустойчивую с точки зрения управления. Предлагаемые меры позволят преодолеть противоречие между необходимостью поддержания определенного уровня государственных расходов и губительностью для экономики методов обеспечения этих расходов, переломить тенденцию к ежегодному сокращению доходов бюджета.
Налоговые доходы в худшем случае могут временно сократиться вдвое (если предположить, что собираемость налогов при снижении ставок не возрастет). Прочие доходы останутся как минимум на прежнем уровне. Может увеличиться дефицит социальных фондов. Федеральному бюджету придется увеличить дотации регионам. Где бюджет будет брать средства? Эмитировать.Вместо нынешних 10 млрд. руб. в месяц пусть эмитируют по 20 млрд.
Деньги все равно придется печатать, даже в большем объеме, иначе расширяющуюся экономику ждет дефляционный шок. Расширяющаяся экономика увеличивает емкость денежного рынка.Расширение экономики на один процент ВВП будет вызывать необходимость дополнительной эмиссии примерно 15-25 млрд. руб. Эти деньги будут временно "кислородной подушкой" для бюджета. Неустойчивость такой схемы бюджетного управления заключается в том, что нет прямых индикаторов расширения экономики, поэтому определение оптимального размера эмиссии превращается в нетривиальную задачу.
Возможное решение - установить в качестве ориентира верхнюю планку государственных расходов, скажем, в 20% ВВП, замеряя его ежемесячно. Эти 20% в скором времени могут оказаться больше, чем прежний ориентир в 30-35%, поскольку, с появлением рыночных оценок ранее неоцененных ресурсов, увеличится ВВП, который является производным от суммы таких оценок. (Это не означает, что быстро увеличатся физические объемы производства, хотя и последнее не исключено.)
Заключение
В этой статье мы рассмотрели описательную модель взаимодействия общества и экономики. Особенностью данной модели является допущение существования дополнительной степени свободы, заключающейся в способности человека принимать или отвергать стратегию, формируемую экономикой, экономическую модель поведения. На наш взгляд, такая модель более адекватно описывает процессы, происходящие в переходный период развития экономики, дает качественное объяснение некоторым явлениям, считающимся аномалиями с точки зрения других моделей, позволяет сделать практические выводы, возможно, полезные в нынешней российской ситуации.
Посмотрим на реалии российской экономики с точки зрения предложенной нами модели.
Попробуем вычислить долю экономического сектора в народном хозяйстве. Для этого мы используем явление, существующее в России, и являющееся явной и устойчивой аномалией с точки зрения экономических теорий. Известно, что для обслуживания экономики необходима денежная масса, составляющая 70-100% от ВВП. В России в течении нескольких лет объем денежной массы составляет около 12% ВВП и попытки расширения денежной массы неизменно приводят только к инфляции. Согласно нашей модели это означает, что масштаб экономики в России составляет примерно 12% ВВП. Можно сказать, экономики в России почти нет!
Реформаторов сильно огорчал тот факт, что удерживая в течении почти двух лет инфляцию в области 10-20%, они не наблюдали роста экономики. На самом деле рост был. Если сравнить цифры инфляции с ростом объема денежной массы (30-40% в год), мы увидим признаки расширения или роста экономики с темпами примерно 20%!. Только это был рост экономики, занимающей в ВВП около 12%, т.е. рост в абсолютном выражении составлял 2-2.5% ВВП и на фоне спада во внеэкономическом секторе остался незамеченым.
Еще одна аномалия. За первый месяц после августовского кризиса 1998 г. инфляция составила 43%. Такой размер инфляции не может быть объяснен монетаристской теорией. Эмиссии не осуществлялось. Объем товарной массы, измеряемый в рублях, даже увеличился. Инфляционного навеса не было. Все, на что могут ссылаться экономисты - это мифические инфляционные ожидания. На наш взгляд, такая инфляция может быть объяснена лишь одним: в результате кризиса примерно на треть уменьшился масштаб экономики.
Чем объяснить практически полное отсутствие экономического сектора после почти десяти лет "экономических реформ"? Исключительно бездарностью и несамостоятельностью "реформаторов", их неспособностью оторвать взгляд от учебника экономики, даже когда неадекватность приведенных там рецептов очевидна. Попытки "крепких хозяйственников" улучшить дела, применив свой опыт управления предприятиями и "здравый смысл", не помогли. "Здравый смысл" с точки зрения экономики имеет один, но роковой, недостаток - его нельзя унифицировать.
Реформаторы поставили задачу создать эффективную и конкурентоспособную экономику по западному образцу. Выше мы уже говорили, что экономику, как самоорганизующуюся систему, нельзя создать, ее можно только "вырастить". Далее, нельзя основными по отношению к экономике ставить такие цели, как производственная эффективность или конкурентоспособность, - только равновесность.
Реформаторами был предпринят стандартный набор шагов в проведении либеральных реформ: либерализация цен и внешнеэкономической деятельности, уменьшение таможенных пошлин, создание единого валютного рынка. С точки зрения нашей модели, суть этих шагов - попытка расширения масштаба экономики путем импорта экономических сигналов из глобальной экономики. Местной экономике в целях ускорения приведения ее к равновесию как бы ставятся подпорки в виде уже существующих и достаточно устойчивых оценок глобальной экономики. Эта схема была использована во многих странах и в значительной мере давала к положительные результаты. Почему ее использование в России привело к катастрофе?
Во-первых, на момент начала реформ экономики в России практически не существовало. Подпорки ставить было не к чему. Соответственно не были сформированы экономические оценки ресурсов народного хозяйства.В глобальной экономике не было (и нет) оценок для подавляющего большинства ресурсов нашего хозяйства, поэтому рыночные цены этих ресурсов, не имея ни местных оценок, ни "подпорок", устремились к минимуму, сделав невыгодной денежную их оценку. Если следовать сигналам глобальной экономики, пришлось бы немедленно закрыть 90% предприятий и распустить работников. Здесь следует вспомнить, что производимые этими предприятиями ресурсы имеют не только экономическую, но и потребительскую ценность. Обществу ничего не оставалось делать, кроме как позволить большинству предприятий продолжать деятельность, совершенно абсурдную с экономической точки зрения.
Хотя глобальная экономика дает адекватную оценку нашим экспортным ресурсам, большинство экспортеров являются в той или иной мере монополистами, поэтому мало способствуют самоорганизации экономики. С другой стороны, дисбаланс между оцененными экспортными ресурсами и прочими, неоцененными, разрывает экономику на две части, искажает сигналы слабого неэкспортного сектора и существенно затрудняет выработку унифицированных правил. Поэтому, как ни парадоксально, выведение экспортных отраслей из-под контроля государства, либерализация внешней торговли и привязка к глобальным экономическим сигналам существенно затормозили развитие экономики. Удивительно, но реформаторы умудрились обратить уникальное преимущество нашей страны - мощнейший экспортный потенциал - во вред экономическому развитию.
Во-вторых, реформаторами был установлен немыслимый уровень налогообложения, лишивший субъекты хозяйствования даже минимальной способности к адаптации. Адаптация же является основным механизмом самоорганизации экономики.
Никакой разумной причины для установления налогообложения, превышающего 50% доходов, нет и не может быть. Реформаторы, ссылаясь на аналогичный уровень налогов на Западе, лишь доказывают собственную несостоятельность. Аналогии могут быть сколько-либо уместны в аналогичных ситуациях. Что общего между западной экономикой, формировавшейся десятки и сотни лет, вполне равновесной, выработавшей набор устойчивых оценок, и российской - только организующейся, слабой, требующей масштабнейших структурных изменений производительных сил? Потребности бюджета также не являются оправданием - бюджет ни разу не получил и половины заложеных в налоговых ставках доходов.
Ощутимых структурных изменений при нынешнем уровне налогообложения не будет, а без интенсивной структурной перестройки процесс расширения экономики может тянуться десятилетиями (если не будет прерван социальным взрывом).
В-третьих, на следующий день после создания предпосылок для развития экономики, реформаторы начали управлять народным хозяйством экономическими методами. Они увлеченно пытались управлять тем, чего практически нет. Подавляющее большинство субъектов хозяйствования, не являясь медиаторами, неспособны воспринимать экономические сигналы. Какой интенсивности должны быть управляющие воздействия на 12% субъектов - участников экономики, чтобы их действие дошло до всех остальных? Как следствие, имеющийся сектор экономики был полностью выведен из равновесия.
Показательный пример. Ставка рефинансирования - мощный инструмент управления финансовыми процессами. Обычная практика - изменение ее на доли процента, этого бывает достаточно для достижения результата. Наши управленцы каждую неделю меняли ее на десятки процентов. Результат описывает А.Я. Лившиц в своем интервью:
"Я думаю, что все, что можно было отыграть ставкой рефинансирования, было отыграно предыдущим Центральным Банком, под конец оказалось, что она уже не влияет ни на что. Я думаю, что и сейчас она вряд-ли окажет даже психологическое воздействие на рынок. А в таком случае зачем пустую работу делать?"
В-четвертых, используемый реформаторами в качестве инструмента управления монетаризм неадекватен в условиях экономики, изменяющей свой масштаб, т.к. при этом существенно изменяется емкость денежных рынков. Монетаризм неявно предполагает относительную неизменность масштаба экономики и близость его к 100% ВВП, что позволяет использовать ВВП как шкалу отсчета. Поскольку в наших условиях нет средств для независимой оценки масштаба экономики, использование монетарных показателей как критерия управления лишено смысла. Самоорганизация во внеэкспортном секторе в этих условиях не может набрать критической массы, чтобы ее сигналы перевесили импортированные и сделали их лишь мостиками к глобальной экономике, как это должно быть.
Возможные решения
Экономические проблемы оказывают прямое влияние на стабильность общества. Все сходятся во мнении, что наше общество переживает системный кризис. Суть этого кризиса в том, что общество реально координирует деятельность слишком малой части своих членов (по нашей оценке, менее четверти: экономика ок. 12%, регулируемые государством структуры ок. 10%). Государство не имеет ресурсов для увеличения области прямого регулирования, поэтому единственный способ увеличить степень координации и управляемость - расширение экономики. Наша модель показывает, что для расширения экономики достаточно единственного условия - экономически целесообразное поведение должно быть выгодным для большинства. Остальное экономика сделает сама. Конечно, процесс расширения экономики требует времени. Необходимо форсировать этот процесс, поскольку идет интенсивное разрушение государства, опережающее по скорости расширение экономики. Общество, однако, не может принудить своих членов к участию в экономике, оно может лишь сделать экономически целесообразное поведение чрезвычайно выгодным, а также помочь своим членам преодолеть инерцию и психологический барьер при смене модели поведения. В настоящей ситуации общество обязано это сделать. Каким образом?
Первое. Сделать экономическую деятельность прибыльной для подавляющего большинства субъектов хозяйствования. Прибыльной настолько, чтобы предприятие могло позволить себе активную адаптацию к требованиям экономики. В руках государства есть мощнейшее средство, позволяющее одномоментно снизить издержки почти в два раза для всех предприятий. Это немедленное и радикальное ослабление налогового давления.
Необходимо установить минимальные налоги, и исходить при этом не из потребностей бюджета, а из сохранения системы сбора налогов. Отменить налоги с оборота, такие, как сборы в дорожный фонд и на содержание жилья. Отменить все "мелкие" налоги. Оставить НДС, налог на прибыль, уменьшив ставки в 3-4 раза. Оставить (или, если их нет, ввести) акцизы на продукцию отраслей, в ближайшем будущем не попадающих в сферу регулирования экономики (нефть, газ, энергетика и т.п.), а также налог на имущество, плату за недра и землю.
Второе. С целью формирования рынка труда и рыночных оценок труда, необходимо форсировать увеличение размеров зарплат и доли зарплаты в сумме доходов населения.
Верхнюю ставку подоходного налога ограничить 12 процентами. Все социальные налоги слить в единственный сбор на социальное страхование, изменив политику взимания этого налога. За каждого работника работодатель должен платить ежемесячно фиксированную сумму, скажем 300 руб, плюс несколько (3-5, а не 30) процентов от начисленной зарплаты. Установить ощутимый минимум почасовой оплаты.
Третье. Свести к минимуму препятствия для адаптации и структурных изменений производительных сил, особенно для наиболее мобильного малого предпринимательства.
В частности, запретить внеэкономические ограничения (лицензирование деятельности, сертификация продукции и пр.) везде, где это не затрагивает жизненных интересов общества и не связано с регулированием монополий.
Четвертое. Временно ослабить влияние импортированных сигналов глобальной экономики.
Возможно, увеличить импортные и экспортные пошлины. Временно ввести квоты на импорт продукции, конкурирующей с местным производством. Может быть, временно ввести ограничения на валютном рынке.
Пятое. Временно поддержать отдельные рынки, в меру возможностей организовав государственный заказ и общественные работы. Далее, правительство должно убеждать общество в выгодности ЭМП. Условно говоря, каждое утро на телеэкране должен появляться премьер с призывом "обогащайтесь!", а каждый вечер - социальный вице-премьер с речью о том, что каждый обязан обеспечить своей семье достойный доход и у каждого есть для этого возможности. Экономисты несомненно усмотрят в предлагаемых решениях кратчайший путь к бюджетной катастрофе (хотя, если смотреть правде в глаза, катастрофа эта давно произошла). Мы, напротив, утверждаем, что бюджетная проблема претерпит качественные изменения, из тупиковой со всех точек зрения она превратится в лишь неустойчивую с точки зрения управления. Предлагаемые меры позволят преодолеть противоречие между необходимостью поддержания определенного уровня государственных расходов и губительностью для экономики методов обеспечения этих расходов, переломить тенденцию к ежегодному сокращению доходов бюджета.
Налоговые доходы в худшем случае могут временно сократиться вдвое (если предположить, что собираемость налогов при снижении ставок не возрастет). Прочие доходы останутся как минимум на прежнем уровне. Может увеличиться дефицит социальных фондов. Федеральному бюджету придется увеличить дотации регионам. Где бюджет будет брать средства? Эмитировать.Вместо нынешних 10 млрд. руб. в месяц пусть эмитируют по 20 млрд.
Деньги все равно придется печатать, даже в большем объеме, иначе расширяющуюся экономику ждет дефляционный шок. Расширяющаяся экономика увеличивает емкость денежного рынка.Расширение экономики на один процент ВВП будет вызывать необходимость дополнительной эмиссии примерно 15-25 млрд. руб. Эти деньги будут временно "кислородной подушкой" для бюджета. Неустойчивость такой схемы бюджетного управления заключается в том, что нет прямых индикаторов расширения экономики, поэтому определение оптимального размера эмиссии превращается в нетривиальную задачу.
Возможное решение - установить в качестве ориентира верхнюю планку государственных расходов, скажем, в 20% ВВП, замеряя его ежемесячно. Эти 20% в скором времени могут оказаться больше, чем прежний ориентир в 30-35%, поскольку, с появлением рыночных оценок ранее неоцененных ресурсов, увеличится ВВП, который является производным от суммы таких оценок. (Это не означает, что быстро увеличатся физические объемы производства, хотя и последнее не исключено.)
Заключение
В этой статье мы рассмотрели описательную модель взаимодействия общества и экономики. Особенностью данной модели является допущение существования дополнительной степени свободы, заключающейся в способности человека принимать или отвергать стратегию, формируемую экономикой, экономическую модель поведения. На наш взгляд, такая модель более адекватно описывает процессы, происходящие в переходный период развития экономики, дает качественное объяснение некоторым явлениям, считающимся аномалиями с точки зрения других моделей, позволяет сделать практические выводы, возможно, полезные в нынешней российской ситуации.