Понять очень непростой смысл этого стихотворения помогает письмо Эмили Д. своей верной подружке Элизабет, жене Джошуа Холланда, написанное где-то в конце марта 1881 г. Dear Sister, Spring, and not a Blue Bird, but I have seen a Crow, -"in his own Body on the Tree," almost as prima facie. They love such outlawed Trees. (далее следует текст стихотворения "An Antiquated Tree"). Could you condone the profanity? We have had two Hurricanes since the "Ides of March," and one of them came near enough to untie My Apron - a boldness please resent. Тема стихотворения - особая, знаковая птица на особом, знаковом дереве, в данном случае - черный ворон на сухом дереве посреди зеленеющей весенней рощи, что в предпасхальной атмосфере вызывает ассоциацию с Христом на кресте, вобщем-то неглубокую, зрительную, prima facie, - поэтому Э.Д. и просит подругу простить ее богохульство. Указание на эту ассоциацию в стихотворении - в последней строчке. Имеется в виду либо консулат Тиберия, самая удаленная во времени власть Новой эры, либо вообще самая удаленная власть - Божий консулат. Обрати внимание на потрясающую сложность, насыщенность символикой и цитатами эпистолярной речи Э.Д. Что уже говорить о ее речи поэтической? Впрочем, ты не первый, кто дал в штангу с этим виршем. Вот здесь - Agnieszka Salska. Walt Whitman and Emily Dickinson. - University of Pennsylvania Press, 1985 - приводится совсем уже высосанная из пальца трактовка стихтворения, в которой ворон - это Э.Дикинсон, а весенняя листва - У.Уитмен с его "Листьями травы".
Dear Sister,
Spring, and not a Blue Bird, but I have seen a Crow, -"in his own Body on the Tree," almost as prima facie. They love such outlawed Trees. (далее следует текст стихотворения "An Antiquated Tree").
Could you condone the profanity?
We have had two Hurricanes since the "Ides of March," and one of them came near enough to untie My Apron - a boldness please resent.
Тема стихотворения - особая, знаковая птица на особом, знаковом дереве, в данном случае - черный ворон на сухом дереве посреди зеленеющей весенней рощи, что в предпасхальной атмосфере вызывает ассоциацию с Христом на кресте, вобщем-то неглубокую, зрительную, prima facie, - поэтому Э.Д. и просит подругу простить ее богохульство. Указание на эту ассоциацию в стихотворении - в последней строчке. Имеется в виду либо консулат Тиберия, самая удаленная во времени власть Новой эры, либо вообще самая удаленная власть - Божий консулат.
Обрати внимание на потрясающую сложность, насыщенность символикой и цитатами эпистолярной речи Э.Д. Что уже говорить о ее речи поэтической? Впрочем, ты не первый, кто дал в штангу с этим виршем. Вот здесь - Agnieszka Salska. Walt Whitman and Emily Dickinson. - University of Pennsylvania Press, 1985 - приводится совсем уже высосанная из пальца трактовка стихтворения, в которой ворон - это Э.Дикинсон, а весенняя листва - У.Уитмен с его "Листьями травы".
Reply
Leave a comment