I did it! Немного Филипа Сидни
Наконец я замахнулась на перевод моего любимого 35-го сонета - давно мечтала перевести.
Вот что получилось:
Что скажет стих, и что не скажет стих,
Коль истина во всём подобна лести?
В пределах я остановлюсь каких,
Коль божество с природой слиты вместе?
И разум ли прикажет, чтоб утих
Огонь, когда и разум служит Весте?
И где надежда для надежд моих,
Коль даже Купидон - привратник чести?
Честь почтена - тобою озорник
В оковы взят; я славе обеднелой
Верну именье, славя имя Стеллы.
В тебе найду я для речей язык -
Не ты хвалою, но хвала тобою
Украшена: хвалю хвалу хвалою.
What may words say, or what may words not say,
Where truth itself must speak like flattery?
Within what bounds can one his liking stay,
Where nature doth with infinite agree?
What Nestor’s counsels can my flames allay,
Since Reason’s self doth blow the coal in me?
And ah, what hope that hope should once see day,
Where Cupid is sworn page to chastity?
Honor is honored, that thou dost possess
Him as thy slave, and now long-needy Fame
Doth even grow rich, naming my Stella’s name.
Wit learns in thee perfection to express;
Not thou by praise, but praise in thee is raised;
It is a praise to praise, when thou art praised.
Пер. А. Ревича
Ну как словами выразить предмет,
Коль истину не отличишь от лести?
Коль с бесконечностью природа вместе,
Как очертить любовь? Ведь грани нет.
Как жар мой загасить? Кто даст совет?
Пылает сердце, разум не на месте.
Коль Купидон стоит на страже чести,
О, где надежда, что увижу Свет?
Тебе служа, Амур достиг блаженства,
И Слава жалкая уже не прах,
Коль имя Стеллы на ее устах.
В тебе нашел мой разум совершенство,
Не ты хвалой - тобой хвала горда,
Хвалима ты - почет и ей тогда.
ЗЫ: с запозданием обнаружила, что кое-где использовала те же рифмы, что Ревич. Умысла тут не было - я не перечитывала переводы Сидни лет десять, с тех пор, как бегло просмотрела и они мне не понравились. Видимо, иногда выбор рифм чересчур очевиден.
Вот что получилось:
Что скажет стих, и что не скажет стих,
Коль истина во всём подобна лести?
В пределах я остановлюсь каких,
Коль божество с природой слиты вместе?
И разум ли прикажет, чтоб утих
Огонь, когда и разум служит Весте?
И где надежда для надежд моих,
Коль даже Купидон - привратник чести?
Честь почтена - тобою озорник
В оковы взят; я славе обеднелой
Верну именье, славя имя Стеллы.
В тебе найду я для речей язык -
Не ты хвалою, но хвала тобою
Украшена: хвалю хвалу хвалою.
What may words say, or what may words not say,
Where truth itself must speak like flattery?
Within what bounds can one his liking stay,
Where nature doth with infinite agree?
What Nestor’s counsels can my flames allay,
Since Reason’s self doth blow the coal in me?
And ah, what hope that hope should once see day,
Where Cupid is sworn page to chastity?
Honor is honored, that thou dost possess
Him as thy slave, and now long-needy Fame
Doth even grow rich, naming my Stella’s name.
Wit learns in thee perfection to express;
Not thou by praise, but praise in thee is raised;
It is a praise to praise, when thou art praised.
Пер. А. Ревича
Ну как словами выразить предмет,
Коль истину не отличишь от лести?
Коль с бесконечностью природа вместе,
Как очертить любовь? Ведь грани нет.
Как жар мой загасить? Кто даст совет?
Пылает сердце, разум не на месте.
Коль Купидон стоит на страже чести,
О, где надежда, что увижу Свет?
Тебе служа, Амур достиг блаженства,
И Слава жалкая уже не прах,
Коль имя Стеллы на ее устах.
В тебе нашел мой разум совершенство,
Не ты хвалой - тобой хвала горда,
Хвалима ты - почет и ей тогда.
ЗЫ: с запозданием обнаружила, что кое-где использовала те же рифмы, что Ревич. Умысла тут не было - я не перечитывала переводы Сидни лет десять, с тех пор, как бегло просмотрела и они мне не понравились. Видимо, иногда выбор рифм чересчур очевиден.