Часть десятая.

Не соврал Дмитрий Тимофеевич, не слукавил. Не пришлось больше солдатской матери Любе сердце рвать за сына. Сила маршальского слова схватила Вадика и, не изломав, не опозорив, мягонько опустила в маленькую часть в тёплом южнорусском городке, где толстые добрые дядьки называли солдатиков «сынками» и прощали им кеды... ( Read more... )

    Часть восьмая.     - Любовь Ивановна! Любовь Ивановна! - кричит Ида Ефимовна Рубинштейн. - Ви только послушайте это чудовище! Он сломал мне всю голову и даже больше. Нет! Это не ребёнок, а сплошное недоразумение ( Read more... )

      Почти ночью Люба приволоклась домой, грязная, измученная и голодная. То, что она видела в тот день, останется в её памяти навсегда. Бахор, её четверо детей и Серёжа не спали, сидя в квартире без света.
- Мама, я думал, что ты не придёшь и тебя убили эти уроды. Мне Вовка Калачов звонил, говорит родителей так и нет с работы, а когда он шёл со ( Read more... )

     Тот, кто не видел Душанбе весной, тот не знает, что такое счастье. Запах цветущих садов, влажной листвы, ласковые дожди покорили прибывших четырёх человек  в тёплой одежде.  Ещё несколько часов назад они стояли на взлётно-посадочной полосе, продуваемой ледяным, совсем не весенним ветром.  А теперь над ними распростёрлось яркое сине-голубое ( Read more... )

     Часть вторая.

Любовь... Любовь такая штука, что от неё нестерпимо хочется завести детей. Ну, чтобы не напрасны были соединения тел и душ, чтобы было осязаемое продолжение - маленькое, нежное, беззащитное. Желанное, непременно желанное, а не по залёту и другой какой необходимости. У Любы с Алексеем была любовь, которая требовала дочери ( Read more... )